Кира открыла дверь квартиры и сразу поняла — опять приходила свекровь. На кухне стоял запах её духов, а на столе лежала записка: «Зашла проведать. Ты как всегда на работе пропадаешь. Валентина Петровна».
Кира скомкала бумажку и выбросила в мусорное ведро. Свекровь имела ключи от их квартиры и регулярно наведывалась, когда никого не было дома. Иногда она оставляла еду, иногда просто перекладывала вещи «на правильные места».
— Опять твоя мать приходила, — сказала Кира, когда вечером вернулся Алексей.
— Ну приходила. И что? — муж пожал плечами, снимая куртку.
— Алёш, мне неприятно, что она ходит, когда нас нет. Давай заберём у неё ключи?
— Кир, это моя мать. Она просто беспокоится о нас.
Кира вздохнула. Спорить было бесполезно. Алексей никогда не перечил матери и защищал её при любых обстоятельствах.
Валентина Петровна действительно часто «беспокоилась». Она звонила по несколько раз на дню, приезжала без предупреждения, давала советы по любому поводу. И постоянно расхваливала сына.
— Мой Алёшенька такой молодец! — говорила она при каждом удобном случае. — Семью кормит, работает не покладая рук! Вот это настоящий мужчина!
Кира молча слушала эти тирады. Она работала в крупной IT-компании на должности старшего аналитика и зарабатывала неплохо. Алексей трудился инженером на заводе. Оба были профессионалами в своих областях, оба получали достойную оплату.
Но для Валентины Петровны имело значение только одно — её сын был главным. Главным добытчиком, главным кормильцем, главным во всём. А Кира, по мнению свекрови, просто прилагалась к этой идиллии.
— Хорошо, что Алёша на тебе женился, — говорила Валентина Петровна, сидя на кухне Киры. — Ты хоть замуж вышла. А то так бы и осталась одна.
Кира стискивала зубы и молчала.
В конце октября Алексей получил квартальную премию. Сумма была приличной — около пятидесяти тысяч рублей. Он радостно сообщил об этом матери по телефону.
— Мам, представляешь, мне премию дали! Хорошую такую!
Валентина Петровна была в восторге. На следующий день она приехала к ним в гости, неся с собой пакеты с пирогами.
Стоп. Нет пирогов.
Валентина Петровна приехала к ним в гости с пакетом продуктов.
— Алёшенька, я так горжусь тобой! — она обняла сына. — Премию получил! Значит, ценят на работе!
— Ну да, начальник сказал, что я хорошо проект закрыл.
— Вот видишь! Мой сын — профессионал! — свекровь повернулась к Кире. — Хорошо тебе с таким мужем! Не бедствуешь!
Кира кивнула, не вступая в спор.
Следующие дни Валентина Петровна трезвонила всем знакомым и родственникам, рассказывая о премии сына.
— Да, представляешь, Алёша премию получил! Большую! Начальство оценило его труд! — щебетала она в трубку. — Он у меня такой ответственный, такой работящий!
Кира слышала эти разговоры, когда свекровь приходила в гости. Валентина Петровна даже не пыталась говорить тише.
— Кормилец семьи! — продолжала она. — Вот на ком всё держится! А жена его так, для красоты. Хорошо хоть не мешает ему работать!
Алексей смущённо улыбался, но не останавливал мать. Кира же закусывала губу и старалась не реагировать.
Прошла неделя после получения премии. Однажды вечером они с Алексеем сидели на кухне, пили чай.
— Слушай, а у тебя как с премией? — спросил Алексей, помешивая сахар в чашке. — Тебе ведь тоже в этом квартале должны были дать?
— Дали, — коротко ответила Кира.
— И сколько?
Кира замялась. Она не афишировала свои доходы, предпочитая держать финансовые вопросы при себе.
— Ну, чуть больше твоей.
— Насколько больше?
— Семьдесят тысяч.
Алексей присвистнул.
— Ничего себе! Молодец! А я и не знал, что у тебя премии такие.
— Не спрашивал, вот и не знал, — Кира пожала плечами.
— Так, значит, ты вообще больше меня зарабатываешь каждый месяц? — Алексей наклонил голову набок, словно только сейчас до него дошло.
— Да. Примерно на двадцать процентов.
— Хм. Интересно. Мама будет удивлена.
— Зачем ты ей скажешь? — Кира напряглась.
— Да не знаю, разговор зайдёт как-нибудь.
И разговор действительно зашёл. На следующий день Валентина Петровна позвонила Алексею, и они разговаривали о работе.
— Мам, да кстати, у Киры премия ещё больше моей оказалась, — небрежно бросил Алексей. — Семьдесят тысяч дали.
В трубке воцарилась тишина.
— Что? — наконец переспросила Валентина Петровна.
— Ну, Кира премию получила. Больше моей. И вообще, она каждый месяц зарабатывает побольше меня. Я раньше не знал.
Тишина стала ещё гуще.
— Мам, ты слышишь?
— Слышу, — голос свекрови был каким-то странным. — Понятно. Хорошо. Я позже перезвоню.
Она повесила трубку.
Валентина Петровна не могла поверить услышанному. Как это — Кира зарабатывает больше? Невозможно! Её Алёша — главный кормилец, он содержит семью! А эта невестка просто прицепилась к нему как репей!
Свекровь металась по своей квартире, не находя себе места. Всё, что она говорила знакомым, все эти восхваления сына как единственного добытчика — всё оказалось ложью!
— Не может быть, — бормотала она себе под нос. — Алёша не мог это выдумать, но и поверить трудно…
Она достала телефон, хотела позвонить Кире и всё выяснить. Но передумала. Сначала нужно было обдумать ситуацию.
Валентина Петровна легла спать, но не могла уснуть. В голове крутились мысли одна хуже другой. Получается, что всё это время она ошибалась? Что невестка, которую она считала обузой, на самом деле зарабатывала больше?
— Нет, так не пойдёт, — решила она под утро. — Надо что-то делать.
На следующий день Валентина Петровна не стала звонить ни Алексею, ни Кире. Она сидела дома, обдумывая стратегию. Ей нужно было восстановить справедливость.
Если Кира действительно зарабатывает больше, значит, деньгами должна распоряжаться она, Валентина Петровна. Она мать главы семьи, она старшая, она опытнее. Кто, как не она, должен контролировать семейный бюджет?
День прошёл в раздумьях. Валентина Петровна составляла планы, репетировала речи перед зеркалом. Она должна была поставить невестку на место.
На второй день свекровь продолжала молчать. Кира даже удивилась, что телефон не разрывается от звонков. Обычно Валентина Петровна названивала по три-четыре раза в день.
— Твоя мать что-то притихла, — заметила Кира за ужином. — Не звонит, не пишет. Странно.
— Да, я тоже заметил, — Алексей пожал плечами. — Может, занята чем-то.
— Или обиделась на что-то.
— На что ей обижаться?
Кира не стала продолжать разговор. В глубине души она радовалась редкому затишью. Пусть свекровь молчит — только лучше.
Но на третий день тишина закончилась. В дверь позвонили около десяти утра. Кира была дома, работала удалённо. Она подошла к двери и посмотрела в глазок.
Валентина Петровна.
Кира открыла дверь.
— Здравствуйте.
— Здравствуй, — свекровь прошла мимо неё в квартиру, даже не дожидаясь приглашения. — Нам надо поговорить.
— О чём? — Кира закрыла дверь и проводила свекровь на кухню.
Валентина Петровна села за стол, положив сумку на соседний стул. Лицо её было решительным и напряжённым.
— Алёша рассказал мне, что ты получаешь большую премию. И зарабатываешь больше него.
— Да, это так, — Кира кивнула, не понимая, к чему клонит разговор.
— Значит, ты всё это время скрывала от нас свои доходы?
— Я ничего не скрывала. Просто не рассказывала. Это мои личные финансы.
— Личные? — Валентина Петровна усмехнулась. — Ты замужем! У тебя нет ничего личного! Всё должно быть общим!
Кира нахмурилась.
— Валентина Петровна, я не понимаю, к чему этот разговор.
— А к тому, — свекровь выпрямилась, — что если ты зарабатываешь больше, то деньгами должна распоряжаться я!
Кира застыла, не веря своим ушам.
— Простите, что?
— Ты слышала, — Валентина Петровна говорила твёрдо и уверенно. — Отдавай банковскую карту!
— Какую карту?
— Ту, на которую тебе деньги приходят! Я буду распоряжаться семейным бюджетом!
Кира медленно опустилась на стул напротив свекрови. Она пыталась осознать происходящее.
— Вы серьёзно?
— Абсолютно серьёзно! — Валентина Петровна стукнула ладонью по столу. — Я мать главы семьи! Я старшая! Кто, как не я, должен решать, куда тратить деньги?!
— Это мои деньги, — Кира говорила медленно, стараясь сохранять спокойствие. — Я их заработала.
— И что? Ты замужем за моим сыном! Значит, всё, что у тебя есть, принадлежит семье! А семьёй руковожу я!
— Вы не руководите нашей семьёй, Валентина Петровна.
— Ещё как руковожу! Кто вам квартиру помогал обустраивать? Кто советовал, где что купить? Я! И теперь, когда выяснилось, что ты зарабатываешь больше Алёши, я имею полное право контролировать ваши финансы!
Кира покачала головой.
— У вас нет никаких прав на мои деньги.
— Есть! — Валентина Петровна вскочила. — Я старшая в семье! Я опытнее! Я лучше знаю, как тратить деньги!
— Валентина Петровна, успокойтесь.
— Не буду успокаиваться! Давай карту, я сказала!
Кира тоже встала.
— Нет. Я не дам вам свою карту. Это абсурд.
— Абсурд?! — свекровь побагровела. — Это ты абсурд! Всё время молчала о своих доходах! Обманывала семью!
— Я никого не обманывала!
— Обманывала! Мы все думали, что Алёша главный кормилец! А оказывается, ты!
— И что с того? — Кира начинала злиться. — Какая разница, кто сколько зарабатывает? Мы оба работаем!
— Разница есть! Если ты зарабатываешь больше, то должна отчитываться передо мной! Я должна знать, куда уходят деньги!
— Вы не должны ничего знать о моих финансах!
— Должна! Я мать твоего мужа!
— Это не даёт вам права требовать мою банковскую карту!
Валентина Петровна схватила сумку и вытащила из неё блокнот и ручку.
— Хорошо, если не хочешь отдавать карту, то хотя бы отчитывайся! Записывай все траты! Каждую копейку! Я буду проверять!
Кира рассмеялась — нервно, истерично.
— Вы сошли с ума? Я не буду вам отчитываться!
— Будешь! Ты обязана! Ты часть этой семьи!
— Именно! Я часть семьи, а не ваша подчинённая!
— Ты должна слушаться старших!
— Я взрослый человек! Я сама решаю, что делать со своими деньгами!
Валентина Петровна швырнула блокнот на стол.
— Ты неблагодарная! Мой сын тебя из грязи достал, а ты!
— Что — я?! — Кира вспыхнула. — Ваш сын меня из грязи не доставал! Я жила в этой квартире ещё до знакомства с ним! Это моя квартира!
— Вот именно! Твоя! Ты жадная! Эгоистка!
— Я жадная? — Кира не верила своим ушам. — Это вы приходите и требуете мою банковскую карту, а я жадная?!
— Да! Потому что не хочешь делиться с семьёй!
— Я делюсь! Я плачу за эту квартиру! За коммуналку! За продукты! Я покупаю вещи себе и мужу!
— Недостаточно! Если ты столько зарабатываешь, ты должна больше вкладывать!
— Во что вкладывать?!
— В семью! В нас!
— В «нас»? — Кира прищурилась. — В вас входите вы лично?
Валентина Петровна на секунду замялась, потом выпрямилась.
— Я мать Алёши! Конечно, ты должна помогать мне!
— Я вам ничего не должна!
— Должна! Я старая! Мне нужна помощь!
— Валентина Петровна, вам пятьдесят восемь лет. Вы работаете. Вы не старая и не немощная.
— Всё равно! Дети должны помогать родителям!
— Я вам не дочь!
— Но ты жена моего сына! Значит, должна помогать его матери!
Кира глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Разговор выходил за все разумные рамки.
— Валентина Петровна, давайте закончим этот разговор. Я не дам вам свою карту. Я не буду вам отчитываться. Это моя жизнь и мои деньги.
— Твоя жизнь? — свекровь прищурилась. — Хорошо. Тогда можешь жить одна. Без моего сына.
Кира застыла.
— Что вы сказали?
— То и сказала. Если ты такая самостоятельная, такая независимая, зачем тебе муж? Разводись!
— Вы хотите, чтобы мы развелись? — медленно переспросила Кира.
— Если ты не будешь уважать меня и выполнять мои требования — да! Разводитесь!
Кира рассмеялась.
— Понятно. Значит, так. Либо я отдаю вам карту и становлюсь подконтрольной, либо развод?
— Именно!
— А Алексей в курсе ваших планов?
Валентина Петровна сбавила обороты.
— Алёша будет на моей стороне. Он всегда меня слушает.
— Ага. Всегда, — Кира кивнула. — Вы уверены в этом?
— Абсолютно! Мой сын меня любит и уважает! Не то что ты!
— Я не уважаю человека, который врывается в мой дом и требует мою банковскую карту.
— Это не твой дом! Это дом моего сына!
— Нет, Валентина Петровна. Это мой дом. Квартира оформлена на меня. Алексей здесь прописан, но собственник — я.
Свекровь побледнела.
— Что? Как это на тебя?
— Так. Я покупала её до свадьбы. На свои деньги. Это моя собственность.
— Значит, ты и тут его обманула! Не оформила на него долю!
— Зачем мне было оформлять? Это моя квартира.
Валентина Петровна схватилась за сердце.
— Ты… ты… жадная змея! Обманщица! Мой бедный Алёша!
— Ваш бедный Алёша живёт в прекрасной квартире бесплатно. Я не беру с него денег за проживание.
— Как великодушно! — свекровь говорила с сарказмом. — А он знает, что квартира не его?
— Конечно знает. Мы обсуждали это перед свадьбой.
Валентина Петровна опустилась на стул. Она тяжело дышала, лицо было красным.
— Значит, всё это время я ошибалась, — пробормотала она. — Думала, что мой сын содержит семью, а оказывается…
— Оказывается, мы оба работаем и оба вкладываемся в семью, — закончила Кира. — Только я вкладываюсь чуть больше.
— Чуть? — свекровь подняла голову. — Ты зарабатываешь больше! И квартира твоя! Получается, Алёша у тебя нахлебник!
— Нет. Алексей — мой муж. Мы семья. И у нас всё хорошо.
— Хорошо? — Валентина Петровна вскочила. — Ничего хорошего! Ты обманула его! Скрыла свои доходы! Не отдала долю в квартире!
— Я ничего не скрывала и ничего не обманывала. Алексей всё знает. Просто вам не рассказывал.
— Потому что боялся! Боялся, что я узнаю правду!
— Или потому что это не ваше дело, — спокойно ответила Кира.
Валентина Петровна раскрыла рот, потом закрыла. Она схватила сумку.
— Я с тобой ещё не закончила! Я всё расскажу Алёше! Всё! И он сам решит, как с тобой поступить!
— Рассказывайте, — Кира пожала плечами. — Ему и так всё известно.
— Ещё посмотрим! — свекровь направилась к выходу. — Ещё посмотрим, кто здесь главный!
Кира проводила её до двери. Валентина Петровна хлопнула дверью так, что задрожали стёкла в окнах.
Кира вернулась на кухню и опустилась на стул. Руки дрожали. Она налила себе воды, выпила большими глотками.
Что это было? Бред какой-то. Свекровь требует банковскую карту. Абсурд.
Вечером вернулся Алексей. Кира встретила его в прихожей.
— Привет. Как день?
— Нормально, — он разулся, повесил куртку. — А у тебя?
— Твоя мать приходила.
— Да? А чего она хотела?
Кира рассказала о визите Валентины Петровны, не упуская деталей. Алексей слушал, и лицо его постепенно менялось — от удивления к шоку, от шока к возмущению.
— Она серьёзно требовала твою карту? — переспросил он, когда Кира закончила.
— Серьёзно.
— Это… это… — он потёр лицо руками. — Я не знаю, что сказать.
— А она обещала позвонить тебе и всё рассказать. Чтобы ты меня наказал.
— Наказал? За что?
— За то, что я не делюсь деньгами. За то, что квартира на меня оформлена.
Алексей сел на диван и обхватил голову руками.
— Господи. Я думал, мама адекватная…
— Видимо, нет.
— Кир, прости. Я не думал, что она на такое способна.
— Я тоже не думала.
Зазвонил телефон Алексея. На экране высветилось: «Мама».
— Вот, — Кира кивнула на телефон. — Она звонит.
Алексей взял трубку.
— Алло, мам.
Валентина Петровна начала кричать с самой первой секунды. Кира слышала её голос даже на расстоянии.
— Алёша! Ты знаешь, что твоя жена мне наговорила?! Выгнала меня из дома! Нагрубила! Отказалась отдавать карту!
— Мам, подожди…
— Нет, ты послушай! Она скрывала от тебя свои доходы! Обманывала!
— Мам, она ничего не скрывала, — Алексей говорил спокойно, но твёрдо. — Я знал, что она зарабатывает больше меня.
— Знал?! И молчал?!
— А зачем мне было говорить? Это наше дело.
— Ваше дело?! Я твоя мать! Я имею право знать!
— Нет, мам. Ты не имеешь права знать наши финансовые подробности.
— Как это не имею?!
— Так. Это наша семья. Наши деньги. Наше дело, кто сколько зарабатывает.
— Но я хотела помочь! Я хотела контролировать бюджет!
— Мам, — Алексей вздохнул. — Мы взрослые люди. Нам не нужен контроль.
— Нужен! Ты же не умеешь обращаться с деньгами!
— Умею. И Кира умеет. У нас всё под контролем.
— А квартира?! Она на неё оформлена! Ты в курсе?!
— Конечно в курсе. Кира купила её до нашей свадьбы. Это её собственность.
— И ты не требовал долю?!
— Зачем? Мы живём вместе. Какая разница, на кого оформлена квартира?
Валентина Петровна задохнулась от возмущения.
— Какая разница?! Она тебя на улицу выгонит, и ты останешься ни с чем!
— Мам, если мы разведёмся, я съеду. Это логично. Квартира её, я не имею на неё права.
— Вот именно! Не имеешь! А должен!
— Не должен. Я не вкладывал в эту квартиру деньги. Почему я должен иметь на неё право?
— Потому что ты муж!
— Это не аргумент, мам.
— Алёша, ты что, на её стороне?! — голос свекрови дрожал.
— Я на стороне здравого смысла. Мам, ты пришла к моей жене и потребовала её банковскую карту. Это неправильно.
— Я хотела помочь!
— Никто не просил твоей помощи.
— Но я мать!
— Да, ты моя мать. Но это не даёт тебе права вмешиваться в нашу жизнь таким образом.
— Я не вмешиваюсь! Я забочусь!
— Мам, когда ты требуешь чужую банковскую карту, это не забота. Это перебор.
Валентина Петровна начала плакать.
— Я всё для тебя делаю! Всю жизнь! А ты теперь против меня!
— Я не против тебя. Я просто объясняю границы.
— Какие границы?! Между матерью и сыном нет границ!
— Есть, мам. И ты их переступила.
— Значит, ты выбираешь её, а не меня?!
Алексей закрыл глаза и глубоко вдохнул.
— Я выбираю свою жену. Да.
— Она тебя заколдовала!
— Нет, мам. Она просто моя семья. И я на её стороне.
— Я тоже твоя семья!
— Да. Но Кира — моя жена. И когда ты приходишь к ней с абсурдными требованиями, я буду защищать её, а не тебя.
Валентина Петровна зарыдала ещё громче.
— Неблагодарный! Я тебя растила! Одна! А ты!
— Мам, прекрати. Я очень благодарен тебе за всё, что ты для меня сделала. Но это не значит, что ты можешь контролировать мою жизнь.
— Я не контролирую!
— Контролируешь. И я прошу тебя остановиться.
Валентина Петровна повесила трубку.
Алексей положил телефон на стол и посмотрел на Киру.
— Прости за неё.
— Это не ты должен извиняться.
— Я знаю. Но всё равно. Она моя мать, и её поведение — это отчасти моя ответственность.
Кира села рядом с ним на диван.
— Ты правда не знал, что она способна на такое?
— Честно? Не знал. Я думал, она просто любит поучать. Но чтобы требовать чужую банковскую карту… — он покачал головой. — Это за гранью.
— Что теперь будем делать?
— Я поговорю с ней. Серьёзно. Объясню, что такое поведение недопустимо.
— А если она не услышит?
— Тогда придётся ограничить общение. Я не могу позволить ей так относиться к тебе.
Кира обняла мужа.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что встал на мою сторону. Это важно для меня.
Алексей поцеловал её в макушку.
— Ты моя жена. Я всегда буду на твоей стороне.
Они сидели на диване, обнявшись, и Кира чувствовала, как напряжение уходит. Алексей поддержал её. Он не стал защищать мать. Он выбрал её.
На следующий день Алексей поехал к матери. Разговор был долгим и непростым. Валентина Петровна кричала, плакала, обвиняла Киру во всех грехах.
Но Алексей был непреклонен. Он объяснил матери, что такое поведение недопустимо. Что Кира — его жена и её нужно уважать. Что финансы семьи — это дело самой семьи, а не его матери.
— Мам, я люблю тебя, — говорил Алексей. — Но ты должна понять границы. Ты не можешь требовать банковские карты моей жены. Ты не можешь контролировать наш бюджет. Это наша жизнь.
Валентина Петровна сидела на диване, всхлипывая в платок.
— Я просто хотела помочь…
— Я знаю. Но твоя помощь выглядит как вмешательство. И это разрушает наши отношения.
— Что ты хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы ты уважала Киру. Чтобы не лезла в наши финансы. Чтобы не приходила с абсурдными требованиями.
— А если я не смогу?
Алексей помолчал.
— Тогда нам придётся реже видеться. Я не могу позволить тебе отравлять жизнь моей жене.
Валентина Петровна посмотрела на сына. В его глазах была решимость.
— Ты действительно выбираешь её?
— Да, мам. Я выбираю свою жену.
Свекровь кивнула.
— Понятно.
Алексей встал.
— Я надеюсь, что ты подумаешь над моими словами. Я люблю тебя. Но я не позволю тебе разрушать мой брак.
Он ушёл, оставив мать наедине с её мыслями.
Вернувшись домой, Алексей рассказал Кире о разговоре.
— Как думаешь, она поняла? — спросила Кира.
— Не знаю. Надеюсь. Но даже если нет, я сделал всё, что мог.
— Спасибо.
— Не благодари. Это правильно.
Кира обняла мужа. Она чувствовала, что их отношения стали крепче после этого испытания.
Следующие дни прошли спокойно. Валентина Петровна не звонила, не писала, не приходила. Кира надеялась, что свекровь наконец-то поняла свою ошибку.
Алексей периодически созванивался с матерью, но разговоры были короткими и сдержанными. Валентина Петровна больше не упоминала про банковские карты или контроль бюджета.
— Как думаешь, она угомонилась? — спросила Кира за ужином.
— Похоже на то, — Алексей пожал плечами. — Или просто переваривает ситуацию.
— Главное, чтобы больше не приходила с такими требованиями.
— Не придёт. Я дал ей понять, что в следующий раз я просто перестану с ней общаться.
Кира кивнула. Она верила мужу.
Через неделю Валентина Петровна позвонила Кире. Голос её был тихим и сдержанным.
— Кира, можно мне зайти к вам?
— Зачем?
— Хочу поговорить. Спокойно.
Кира переглянулась с Алексеем, который сидел рядом. Он кивнул.
— Хорошо. Приезжайте.
Валентина Петровна приехала вечером. Она выглядела усталой и постаревшей. Села за стол на кухне, сложив руки на коленях.
— Я хотела извиниться, — начала она. — За то, что наговорила. За требования.
Кира молчала, ожидая продолжения.
— Я думала, что делаю правильно. Что помогаю. Но Алёша объяснил мне, что я переступила границы.
— Да, переступили, — согласилась Кира.
— Я не хотела обидеть тебя. Просто… Просто я всю жизнь контролировала всё вокруг. И не могу остановиться.
— Валентина Петровна, вы должны понять — это не ваша жизнь. Это наша жизнь.
— Я понимаю, — свекровь кивнула. — Теперь понимаю. Алёша мне очень доходчиво объяснил.
— Хорошо.
— Можем ли мы начать с чистого листа?
Кира задумалась. С одной стороны, свекровь действительно перегнула палку. С другой — она пришла извиниться.
— Можем, — наконец сказала Кира. — Но при условии, что вы больше не будете лезть в наши финансы и не будете требовать чего-то подобного.
— Не буду. Обещаю.
Алексей, который до этого молчал, вмешался:
— Мам, я серьёзно. Если ещё раз повторится что-то подобное, я ограничу наше общение.
Валентина Петровна посмотрела на сына.
— Я поняла, Алёша. Честное слово.
Они выпили чаю, поговорили о нейтральных вещах. Атмосфера была напряжённой, но не враждебной. Валентина Петровна ушла через час, попрощавшись сдержанно.
— Как думаешь, она правда поняла? — спросила Кира, когда за свекровью закрылась дверь.
— Надеюсь. Но я всё равно буду следить.
— И я.
Кира обняла мужа. Она была благодарна ему за поддержку. За то, что он не стал защищать мать слепо. За то, что выбрал её.
Следующие месяцы прошли спокойно. Валентина Петровна звонила, но не часто. Приезжала в гости, но предупреждала заранее. И самое главное — больше не лезла в их финансовые дела.
Кира чувствовала, что в их семье наконец установилось равновесие. Свекровь поняла границы. Алексей научился защищать жену. А она сама стала увереннее в себе.
Прошло полгода после того инцидента. Кира сидела на кухне с подругой Светой, пили кофе и болтали.
— Ну и как там твоя свекровь? — спросила Света. — Ты рассказывала, что она приходила с какими-то дикими требованиями.
— Угомонилась, — Кира улыбнулась. — Алексей поговорил с ней серьёзно. И она поняла, что переборщила.
— Неужели? Свекрови редко понимают такие вещи.
— Видимо, моей хватило ума. Или Алексей настолько убедительно объяснил, что у неё не осталось выбора.
— А она больше не пытается контролировать вас?
— Нет. Звонит, приезжает, но границы соблюдает. Не лезет в наши дела.
— Повезло тебе.
— Не повезло, а я отстояла свои границы. И Алексей поддержал.
Света кивнула.
— Это главное. Когда муж на стороне жены, а не матери.
Кира согласилась. Именно поддержка Алексея стала ключевым моментом. Если бы он встал на сторону матери, их брак мог бы разрушиться.
Вечером Кира сидела на диване с мужем, смотрели фильм. Она положила голову ему на плечо и подумала о том, как изменилась их жизнь за эти полгода.
Валентина Петровна больше не вмешивалась. Она научилась уважать границы. И это было огромным облегчением.
Кира могла спокойно работать, зарабатывать, тратить деньги на своё усмотрение. Никто не требовал отчёта. Никто не лез с советами. Никто не называл её жадной.
Она была свободна. В своей квартире, со своим мужем, со своей жизнью.
И это было прекрасно.
