Екатерина Семёновна снова услышала, как за стеной послышалась ругань, однако она не стала вмешиваться, а продолжила собирать свои вещи. Хватит, она тоже человек и имеет полное право распоряжаться своей жизнью сама, а сын с женой… так она им и так помогла чем могла, дальше пусть уже сами. Постепенно крики усиливались и спустя несколько минут в комнату Екатерины Семёновны ворвались двое.
— Скажите, что это правда! Скажите, что совсем недавно говорили мне!
— Что именно, ты хочешь услышать?
— Не притворяйтесь! Вы прекрасно знаете, о чём я! Представляешь, твоя мать, очевидно, выжила из ума раз решила под старость лет выйти замуж!
— Не городи ерунды! Мама, скажи, что это не так!
Екатерина Семёновна выдержала паузу, а потом посмотрела на сына с немым укором в глазах.
— Ты думаешь, я недостойна быть счастливой?
— Нет, что ты… Но как же так? Ты уже не девочка, а сейчас так много аферистов, готовых воспользоваться твоей добротой…
— Вот именно, хорошо, что ты это понял. Вот именно поэтому я и хочу свою семью, где меня будут любить, ценить, а не использовать как бесплатную рабочую силу.
— Нет, ты слышал её? И она ещё смеет так говорить… Используют её… как же… Живёт на всём готовом и в ус не дует откуда что берётся, и ещё смеет возникать…
— Хватит! Замолчите обе! Послушай, мама, если ты сейчас уйдёшь, то можешь навсегда забыть, что у тебя есть сын! Ты это поняла? Так что подумай, что тебе дороже – твоя семья или неизвестно кто! Совсем из ума выжила под старость лет…
Леонид с женой вышли из комнаты, а Екатерина Семёновна медленно опустилась на старое кресло. Где она упустила, что её сын стал таким? Что она сделала не так, что он считает, что она недостойна счастья и любви, а просто обязана прислуживать им за кусок хлеба. Ведь когда-то давным-давно она, будучи вдовой даже не помышляла о личной жизни, а всю себя без остатка посвятила сыну. А теперь, когда она сама так нуждается в любви и понимании её сын считает, что она сошла с ума.
Екатерина Семёновна рано овдовела. Ей было всего двадцать три, когда пришла весть, что её мужа не стало. Вроде молод ещё, ему бы ещё жить да жить… Врачи разводили руками, кто грешил на сердечную недостаточность, кто на оторвавшийся тромб, однако Екатерина Семёновна ничего в этом не смыслящая, поняла лишь одно, теперь ей придётся самой поднимать двоих сыновей.
Работала Екатерина Семёновна учительницей, а по вечерам мыла полы в магазине. Не гнушалась никакой работы, ведь детей нужно было не только кормить, но и одевать, а они ох как быстро растут. Аккурат перед своим совершеннолетием разбился на мотоцикле старший сын Екатерины Семёновны – Николай. Они вместе с другом возвращались с рыбалки, дорога была скользкая плюс транспорт сновал взад вперёд… И снова горе и снова потеря… Женщина едва держала себя в руках, кто терял детей, тот поймёт. Супруга можно потерять, родителей, родственников, но боль от потери ребёнка она особая, она не похожа на другие. Не будь её младшенького она наверняка бы сошла с ума и только Леонид, словно невидимая ниточка удерживал её на этом свете.
Когда Леонид вырос и окончил университет, Екатерина Семёновна впервые задумалась о своей жизни. Ей далеко за сорок, сын уже совсем взрослый, скоро у него самого семья будет, а что будет с ней? Неужели одинокая старость? А ведь так хочется любви и понимания, хочется просыпаться и готовить для кого-то завтраки, а вечерами сидеть на кухне и пить ароматный чай, неспешно беседуя о чём-то своём. Вскоре мысли о старости пришлось ненадолго отложить. Леонид собрался жениться и не на ком-нибудь, а на своей однокурснице, а теперь и коллеге по работе – Светлане. Екатерина Семёновна Светлану недолюбливала. Нет, это не была банальная материнская ревность, это было предчувствие чего-то непоправимого, чего-то, что могло отнять у неё сына. Однако делать нечего, пришлось смириться с выбором сына. Свадьбу сыграли весёлую, а после свадьбы Екатерина Семёновна оставила квартиру молодым и переехала в деревню, где у неё был старенький родительский домик.
— Мам, ну куда ты в деревню? Ты там сто лет не была, наверняка дом уже не пригоден для жилья…
— Я соседям звонила, говорят, всё в порядке. Правда, нужно крышу подлатать, да забор подправить, но это дело решаемое. Главное чтобы вы жили душа в душу. Сама когда-то была молодая, помню, как хотелось поскорее отделиться и жить самостоятельно, а не по чьему-то указу. Так что живите и наслаждайтесь, не успеете оглянуться, детки пойдут, потом прощай спокойствие.
Леонид мать отговаривать не стал, знал, что Света будет только рада такому положению дел. Столько времени она ему талдычила одно и тоже, мол, я не хочу с твоей матерью жить, лучше давай на съёмную квартиру уйдём. Только как он мог об этом матери сказать? Он её единственный сын, её опора и надежда, уйти на съёмную квартиру для него было равносильно предательству. А так всё хорошо, вроде и отдельно живут, да и мать не в обиде, сама такую идею подкинула.
Время пролетело быстро. Леонид со Светой уже и сами родители. Света поднялась по карьерной лестнице, а Леонид решил уйти с работы и организовать собственное дело. Взял кредит, открыл фирму, первое время дело даже приносило не плохой доход, а потом всё пошло наперекосяк: подставил партнёр по бизнесу, подвели поставщики, да и конкуренты не дремлют. Екатерина Семёновна узнав о проблемах сына, тут же предложила свою помощь, мол, я могла бы домик продать, а ты бы с долгами рассчитался. На том и порешили. Екатерина Семёновна снова вернулась в городскую квартиру, к тому времени внуки уже выросли: один учился в столице, другой съехал от родителей на съёмную квартиру, и только третий ребёнок учился в девятом классе.
Поначалу всех всё устраивало. Екатерина Семёновна готовила завтраки, обеды и ужины, поддерживала чистоту в квартире и стирала и гладила бельё, а благодаря её деньгам Леонид не только расплатился с долгами, но и даже начал получать небольшой доход от своего дела. Вот только Светлана, привыкшая всем руководить часто срывалась от того, что их дом пропах разносолами, что их квартира стала напоминать нечто среднее между кафе и кондитерской.
— Сколько можно?! Это не квартира, а ресторан какой-то! Всё пропахло едой! Скажи своей матери, чтобы не готовила столько!
— Света, тебе жалко что ли? Пусть готовит. Согласись это же хорошо, что нас всегда ждёт горячий ужин, да и выпечка к чаю тоже не помешает.
— Ты на себя посмотри, у тебя скоро брюки перестанут застёгиваться… выпечка к чаю ему нужна…
Екатерина Семёновна слышала споры сына с невесткой, однако вмешиваться не хотела. Она не понимала, как домашняя еда могла кому-то не нравиться. В их семье, например, всегда на столе лежало блюдо с пирогом или булочками, а в холодильнике всегда были котлеты и кастрюля с борщом. Зимой всей семьёй лепили пельмени и заполоняли ими весь холодильник. А в семье сына привыкли заказывать еду или питаться в кафе, разве это жизнь?
Екатерина Семёновна познакомилась с Дмитрием Михайловичем в поликлинике. Мужчина пожаловался на гастрит, а Екатерина Семёновна тут же начала ему советовать, что и как готовить, чтобы излечиться от этого недуга. Обменялись телефонами, начали общаться. Он спрашивал те или иные рецепты блюд, она советовала, что и как приготовить, чтобы было не только вкусно, но и полезно. Гуляли по парку, играли в шахматы, ходили в кино. Оба были свободны и оба мечтали о дружной семье, где будет с кем поговорить и поделиться наболевшим. Когда Дмитрий Михайлович предложил Екатерине Семёновне выйти за него замуж, не просто сожительствовать, а именно замуж, женщина не раздумывая, согласилась. Зачем ей жить в семье сына, словно нахлебница, так за глаза её называет жена сына. Уж лучше она будет готовить тому, кто в этом нуждается, чем будет обслуживать тех, кому она совершенно не нужна. И вот теперь она собирает вещи, чтобы наконец-то хотя бы под старость лет пожить для себя, а сын со снохой считают её неблагодарной женщиной, которая под старость лет выжила из ума. У неё до сих пор в ушах звучит голос Светланы:
— Живёт на всём готовом… другая бы на её месте, на нас молилась, а эта… неблагодарная…
Ну, что же, она сделала всё что могла и даже больше: вырастила, выучила и обеспечила сына жильём, погасила его кредиты и батрачила на всю его семью, теперь пришло время пожить для себя. Пусть год, пусть два, но это её время и она не обязана кому-то что-то доказывать. Счастья достоин каждый, а она тем более его заслужила.
