Мама

Через неделю Новый Год, а на улице оттепель и дождь. На тротуарах месиво из таявшего снега. А местами, утрамбованный тысячами ног, он превратился в сплошной лёд. И лужи, лужи…

— Останови у магазина. Я забыла молока Барсику купить. Он мне не простит, — Соня улыбнулась Юрию.

Он кивнул и остановил машину перед магазином.

— Я быстро, — Соня легко выпорхнула из джипа.
До дверей магазина шла осторожно, чтобы не поскользнуться на льду.

Соня уже ухватилась за ручку двери, как встретилась взглядом с женщиной, стоявшей у входа в магазин. Сразу было понятно, что она или бомжиха, или близка к этому. Голову покрывал тёплый серый платок с торчащими вытянутыми петлями. Пальто поношенное, видно, что с чужого плеча. Не старая, но лицо с явными следами тяжёлой жизни.

Взгляд женщины был грустный и одновременно радостный. И Соне показалось, что она хочет что-то сказать или спросить у неё. В этот момент мужчина выходил из магазина и толкнул дверь. Соне пришлось отойти в сторону, чтобы пропустить его. На миг мужчина закрыл её от бомжихи, и Соня проскользнула внутрь магазина.

Она взяла с полки холодильника бутылку молока и пошла к кассе, но развернулась, купила ещё батон и колбасу. Из головы не выходил взгляд женщины, тревожил Соню. «Наверное, в больнице у нас лежала, узнала», — решила она.

Когда Соня вышла из магазина, женщина по-прежнему стояла у входа, приплясывая от холода.

— Вот, возьмите, — Соня сунула ей в руки батон с колбасой и пошла прочь, забыв про гололёд, и чуть не навернулась у самой машины.

Она села на переднее сиденье и через стекло посмотрела на женщину. Та не сводила с Сони говорящего, тревожащего взгляда.

— Благотворительностью занялась? – спросил Юрий.

— Знаешь, она так на меня посмотрела…

— Соня, я тебя умоляю. Они умеют разжалобить. А уж порасскажут про свою нелёгкую жизнь такого, что усыновить захочешь. Они неплохие психологи. Увидела в тебе слабость и готовность помочь, вот и решила раскрутить тебя на деньги.

— Зачем ты так? Мне действительно жалко её.

До самого дома они ехали молча.

— Зайдёшь? – спросила Соня, собираясь открыть дверцу, когда машина остановилась у подъезда.

— Нет. Не сегодня. Жена уезжает в командировку, мне нужно съездить за дочерью. – Юрий посмотрел на часы на приборной доске. — Мне пора. – Он наклонился к Соне, собираясь её поцеловать, но она отвернулась, распахнула дверцу машины и выскользнула наружу.

Спиной чувствовала, что Юра смотрел ей вслед, пока она шла к подъезду. Но не оглянулась.

Юрий давно развёлся, но не спешил связывать себя новыми узами брака. Бывшая жена всё время напоминала о себе, и при каждом удобном случае пихала ему дочь. «Тринадцать уже, могла бы и одна пожить несколько дней. Мне было гораздо меньше, когда я осталась совершенно одна», — раздражалась Соня, но вслух своего недовольства не высказывала. Кто она такая, чтобы права качать? Но даже когда они оставались вдвоём, она чувствовала незримое присутствие жены или дочери Юры.

Соня зашла в квартиру и включила свет. Кот спрыгнул с дивана и, выгнув спину и поставив хвост трубой, вальяжно вышел навстречу. Остановился и потёрся головой о косяк двери, жмурясь на яркий свет.

— Что, соня, заждался? Сейчас покормлю тебя.

Соня разделась и прошла на кухню. Кот потрусил за ней. Он ел медленно, не жадно. Самой Соне есть не хотелось.

И чего она обиделась на Юру? Он хороший хирург, столько людей спас. Не любит бомжей. А кто их любит? Где же она видела этот взгляд?

Соня посмотрела какой-то фильм и легла спать. Завтра рано вставать на работу. Юра не заедет за ней, повезёт дочь в школу. Но заснуть долго не могла. А среди ночи проснулась от собственного крика. Ей часто снился один и тот же сон.

Лица мамы она не помнила, и мама снилась без лица. Посмотрит Соня на фотографию мамы, вроде вспомнит. Но стоит убрать снимок, как лицо тут же размывалось, стирается из памяти.

— Не уходи, мамочка, не оставляй меня. Возьми меня с собой… — кричала маленькая Соня, пыталась ухватить маму за руку во сне, но та всегда ускользала.
Соня часто просыпалась от собственного крика и в слезах.

***

Ей было шесть, когда мама сказала, что уедет ненадолго в другой город, где-то на Севере. Детским чутьём Соня догадалась, что обманывает, не вернётся. Мама прятала глаза, смотрела в сторону.

— А он в нашем городе не может остаться? У нас дом большой, всем места хватит. Работу найдёт. Зачем уезжать так далеко? – вздыхала бабушка.

— Мам, у него там хорошая работа, квартира. А здесь что? Привыкну немного, заберу Соню. Что мне, пожизненно быть к тебе привязанной? Я же ради неё стараюсь. Отец у неё будет. – Мама кивнула сторону стоявшей тут же Сони и ловившей каждое слово.

— Про дочь ему так и не сказала? – строго спросила бабушка.

— Не всё сразу, потом скажу. Привыкнуть нам надо друг к другу.

— Дай-то бог, дай-то бог, — бабушка снова вздохнула.

Мама встала со стула, и тут Соня вцепилась в её руку, прижалась щекой и заголосила:

— Мамочка, не уезжай! Не бросай меня! Возьми с собой. Я пол буду мыть, картошку чистить, слушаться буду тебя… — сквозь рыдания кричала Соня.

Мама попыталась вырвать руку, но куда там.

— Забери её, — крикнула она бабушке, отвернулась и выбежала из комнаты.

Соня билась в руках бабушки, но та держала крепко и всё шептала на ухо:

— Тише, Сонечка. Приедет скоро за тобой мамка, никуда не денется, не плачь. Она же ради тебя старается…

Первое время Соня всё спрашивала, когда мама приедет. А потом перестала. Жили они с бабушкой хорошо. Денег, правда, не хватало. Через два месяца мама прислала им немного.

— Вот видишь? Не забыла тебя мамка. Денег прислала. Мы тебе пальтишко купим, сапожки на зиму. Твои уже маловаты.

Не каждый месяц, но от мамы приходили переводы. А Соня ждала её. Когда она училась в пятом классе, умерла во сне бабушка. На следующий день пришли две женщины и увели Соню с собой. Она пыталась им объяснить, что у неё мама есть, приедет скоро за ней. Женщины пообещали, что разыщут маму, но до тех пор Соня поживёт в детском доме, с другими детьми. И Соня снова ждала. Первое время часто приходила к директору и спрашивала, нашли ли маму. Только став взрослой, поняла, никто её и не искал.

Училась она хорошо. После школы поступила в медицинское училище. Вернулась в дом, оставленный Соне по завещанию бабушкой. Но без хозяина дом начал разваливаться. Соня поняла, что жить в нём не сможет.

Она пришла к директору и попросила помочь продать его. Больше ей не к кому было обратиться. Сам дом ничего не стоил, но земли много, хоть и на окраине, но в черте города.

Кто-то из администрации купил дом за копейки под дачу, а Соне выделили однокомнатную квартиру. Её счастью не было предела. Тем, у кого не было вообще никакого жилья, чаще всего давали комнату.

После окончания училища Соня устроилась работать в больницу. Там и встретила Юрия Викторовича, Юру. Она влюбилась в него сразу. Молодой, красивый хирург нравился всем женщинам не только отделения, но и всей больницы. Он тоже обратил внимание на новенькую симпатичную медсестру, но их отношения начались не сразу и длились уже четвёртый год.

Когда Юра был свободен, не дежурил, оставался ночевать у Сони. К себе он приглашал её редко. У него то и дело жила дочка. Бывшая жена устраивала свою личную жизнь, «ездила в командировки», а дочь отсылала к Юре. Это были самые скучные и ужасные дни для Сони.

Он намного старше, опытнее. Сначала Соне нравилось, что он ведёт себя с ней как отец, но потом это надоело. Она хотела, чтобы он воспринимал её серьёзно, как молодую женщину, а не как девочку-сиротку, нуждающуюся в участии и поддержке.

***

На следующий день Юрий Викторович задержался на работе – записывал ход операций в карты пациентов. Соня обрадовалась, что домой поедет одна. Вышла из маршрутки и у магазина сразу увидела женщину. Она жалась к стене, прячась от ветра. У ног её лежала крышка от небольшой коробки, куда люди кидали мелочь.

Соня подошла и снова встретила этот взгляд – грустный, настороженный и одновременно радостный. Они мгновение смотрели друг на друга.

— Вам купить что-нибудь из еды? – спросила, наконец, Соня.

Женщина молчала и не сводила с Сони глаз.

— Я сейчас, — сказала Соня и потянула ручку двери на себя, но женщина остановила её.

— Ты ведь Соня? Соня Никитина?

— Да. Вы меня знаете? В нашем отделении лежали? Я не могу вас вспомнить, — сказала удивлённая Соня.

— Я… Давай отойдем в сторонку. Не побрезгуешь? – Женщина потянула Соню в сторону от входа в магазин, оставив коробку с мелочью на грязном снегу.

Они отошли от ярких витрин магазина. Надвигались сумерки. Лицо женщины стало серым и каким-то стёртым, как во сне лицо матери.

— я Ольга Никитина, — вдруг сказала женщина.

Соня не сразу поняла смысл сказанного. А когда поняла, уставилась на женщину, пытаясь вспомнить, узнать.

— Вы хотите сказать, что вы моя… — Язык не поворачивался сказать «мама».

Увидев бурю эмоций на Сонином лице, боясь, что та сейчас уйдёт, Ольга заговорила торопливо и сбивчиво:

— Я все объясню. Понимаю, ты не можешь меня простить… – Её трясло то ли от холода, то ли от волнения.
Она терзала свои пальцы, губы её дрожали.

— Ты уже взрослая, можешь меня понять… Вон на какой тачке тебя возит твой… Я тогда тоже влюбилась, думала, что с ним всё изменится. Он позвал меня с собой… Мне было уже под тридцать, очень хотелось счастья. Ты не думай, я помнила о тебе. Хотела вернуться и забрать к себе. Но когда я рассказала ему про тебя, он отказался принять… Он хотел своего ребёнка. Я стала присылать вам деньги.

Когда понял, что я не смогу родить ему, он выгнал меня. Вернуться к вам я не решилась. А жить негде… Помотала меня жизнь. А потом меня посадили за воровство. Я не одна была, но всё свалили на меня. Как я могла приехать к вам после всего этого? – Она почти кричала, в глазах застыли отчаяние и мольба.

— Когда освободилась, мать уже умерла, а тебя забрали в детдом. Мне пришлось всё начинать сначала. Думала, встану на ноги, тогда и заберу тебя, чтобы ты не стыдилась меня. Ты не подумай, мне ничего от тебя не нужно. Увидела вот и рада, что ты выучилась, медсестрой работаешь…

Соня слушала, и обида, боль захлестнули её, но уйтине могла.

— Ты тогда мне батон купила… – Ольга криво усмехнулась. – Отломлю кусочек, в рот положу и держу, вспоминаю тебя маленькую. Всё помню… — Взгляд её стал грустным, тоскливым, как у побитой собаки.

— Как вы нашли меня? – спросила Соня.

— В детский дом сходила. Подкупила повариху и всё про тебя узнала. Стала караулить тебя поблизости от дома. Ты мимо проходила, не замечала… — Ольга вдруг замолчала. – Только скажи, я уйду, ты меня не увидишь больше. – Она сделала движение, собираясь, и правда, уйти.

— Подождите, — остановила её Соня. – Пойдёмте ко мне. Холодно тут… — сказала она неуверенно.

— Ты думаешь, мне негде жить? – усмехнулась Ольга. – Не боишься?

— Вы хотите меня ограбить? У меня нет ни денег, ни золота. – Соня уже пожалела, что позвала Ольгу к себе.

— Я не про деньги. Позвать легко, выгнать трудно, – говоря это, Ольга вглядывалась в лицо Сони.

— Пойдёмте. В тепле поговорим… — повторила Соня.

Они шли молча, каждая думала о своём. Дома Соня дала Ольге тапочки, напоила чаем. Кот нахохлился, ревниво смотрел на гостью. «Как ты могла привести в дом её? Тебе меня мало?» — говорил его осуждающий взгляд.

— Хорошо, что дом продала. Я бы тоже не стала в нём жить. А квартира у тебя хорошая, — сказала Ольга, окинув быстрым взглядом кухню.

Ольга отказалась ложиться спать на диване. Легла на матрас, на полу. Соня слышала, как она долго ворочалась, вздыхала. Потом, шаркая тапками, пошла на кухню, налила из-под крана воды и долго пила. Всё это время Соня делала вид, что спит.

Она пыталась разобраться в своих чувствах. Обида на мать почему-то прошла, Соня испытывала к ней только жалость. Не простила, конечно, но и не могла выгнать, вычеркнуть из своей жизни.

Отцы бросают детей часто, уходят к другим женщинам. Не думают, как дети живут без них, что чувствуют, откупаются алиментами. И ничего. К этому все привыкли. А если женщина оставила ребёнка ради любви к мужчине, то её готов осудить, заклеймить каждый. А для ребёнка нет разницы — отец ли, мать ли предала.

Отца Соня не знала и у бабушки не успела спросить. С мыслью, что надо завтра расспросить об отце, Соня и заснула.

***

Оставалось всё меньше времени до Нового Года. Соня уходила на работу, а Ольга оставалась дома, готовила обед. В больнице Соня старалась избегать Юру. И очень хорошо, что у него было много операций. После смены Соня торопилась домой. Оказывается, так приятно возвращаться домой, где тебя ждут. Это напоминало детство, когда после школы её ждала дома бабушка.

Однажды утром Соня собиралась на работу, в дверь позвонили. Она сразу поняла, что это Юра. Наверное, жена вернулась из «командировки» и забрала дочь. Соня покосилась на спящую Ольгу и пошла открывать.

— Привет. – Юра с порога обнял Соню и поцеловал. – Я так соскучился…

— Подожди, Юра. – Соня упёрлась руками ему в грудь, но он не слушал и крепче прижимал к себе Соню.
И тут, наконец, он заметил выглянувшую из комнаты Ольгу.

— Кто это у тебя? Ты что, бомжиху привела в дом? Сдурела? – Юра тут же отпустил Соню. — Гони её в шею, пока она не обокрала тебя, — громко, ничуть не стесняясь, сказал Юра. – Соня, это безответственно. Надо вызвать полицию…

— Не надо никакой полиции. Пойдём, я в машине тебе все объясню. — Соня накинула пальто и потянула Юру за руку из квартиры.

— Ты что, оставишь её у себя? Одну? – возмущался Юра, пока они спускались по лестнице. – О чём ты думаешь? Соня, я не понимаю. Смотри, не пожалей потом.

И Соне пришлось рассказать, что это её мама. Умолчала она только о её судимости.

— И ты поверила? Да она могла услышать про тебя от кого угодно, в той же тюрьме. Прикинулась матерью твоей, втёрлась в доверие, а ты и разнюнилась. Ты доверчивая, тебя легко обмануть.

— Юра, у меня нечего брать. Да послушай ты меня! – Соня преградила ему дорогу.

— Как это нечего? А квартира? Не успеешь оглянуться, как окажешься на улице, а квартирой твоей аферисты завладеют. Нет, я этого так не оставлю. Поедем в полицию прямо сейчас. Пусть её проверят.

— Никуда я не поеду. Это моя мать. Я знаю. На собственную мать писать заявление не буду. Да и не похожа она на аферистку. Она сказала, что у неё есть жильё.

— Ага. А чего тогда у тебя живёт? – не унимался Юра.

Соня промолчала. Но зерно сомнений, посеянное Юрой, всё же пустило ростки. Соня всё время возвращалась к их разговору. На душе было тревожно. Еле доработала смену. В голове мелькали картины одна другой хуже: то Ольга вынесла все из квартиры и исчезла, то нашла документы на квартиру и решила Соню шантажировать, то…

Соня торопливо шла домой. С бьющимся сердцем открыла дверь. В квартире было тихо. Соня зашла в комнату и быстрым взглядом окинула её. Вроде ничего не пропало, но Ольги не было. Соня подошла к шкафу с книгами и взяла томик Пушкина. Между страниц она хранила небольшую сумму денег — откладывала на отпуск. Деньги были на месте.

Ничего не понимая, Соня села на диван и задумалась. Может, она ушла по делам? Какие у неё дела? Почему не оставила записки? Подошёл Барсик и потёрся об её ногу.

Взгляд его жёлтых глаз выражал укор: «Я же говорил, не нужно было приводить её к нам».

— Много ты понимаешь, — сказала ему Соня.

Прав Юра. Она слишком доверчива. Не успела привыкнуть к мысли, что у неё есть мать, как тут же потеряла её. И снова одна на всём белом свете. На глазах Сони выступили слёзы. От резкого звонка телефона она вздрогнула. Посмотрела на неизвестный номер. Вот они, неприятности, о которых говорил Юра.

Соня осторожно ответила.

— Старший лейтенант Воронов. Вам нужно подойти в отделение полиции…

Соня даже не удивилась. Она сразу поняла, что этот звонок связан с Ольгой.

В маленьком кабинете за столом сидел молодой полицейский, напротив него Ольга.

— Проходите. Старший лейтенант Воронов,- представился он. — Эта гражданочка утверждает, что она ваша мать.

— Да. А в чём дело? – Голос Сони дрогнул.

— К нам поступил сигнал, что она на незаконных основаниях проживает у вас…

Юра! Только он мог позвонить в полицию. Снова он всё решил за неё, без её согласия.

— Я перехватил её у вашей квартиры. Пыталась вскрыть замок.

— Да я сама дала ей ключи. – Соня ничего не понимала.

— Соня, я домой ходила, одежду кое-какую взяла, потом в магазин зашла…

— А откуда у вас деньги, если вы у магазина побиралась? – перебил её Воронов. — Может, она вас запугала? Давление на вас оказывала? – Перевёл он взгляд на Соню.

— Нет. Я сама её пригласила жить ко мне, — храбро ответила она.

— Соня, я заработала деньги, — начала оправдываться Ольга.

— И как же? – вместо Сони спросил полицейский.

Но Ольга проигнорировала его вопрос, она говорила для Сони.

— Ты не думай, я не украла. Я по соседям прошлась пока ты на работе была. Спросила, нужна ли кому помощь в уборке квартиры. Такая примета есть – чтобы в доме в новый год поселилось счастье, нужно его убрать хорошо. Я ведь все умею. Чем я только не занималась в жизни. Соседей попросила не говорить тебе. Думала, тебе не понравится, что я у соседей убиралась. Я сказала им, что дальняя родственница, приехала в гости, а на вокзале меня обокрали. Нужны деньги на обратный билет… – Ольга с надеждой глядела на Соню.

— Так она ваша мать? – спросил Воронов Соню.

— Да. Отпустите её. — Соня с отчаянием посмотрела на него. – Это… мой знакомый позвонил вам. Ему не понравилось, что она живёт у меня. Вот и решил убрать проблему.

Старший лейтенант Воронов смутился, покраснел.

— Извините. Но я должен был проверить.

— Ничего. Мы можем идти? – Соня поднялась, и следом за ней встала со стула Ольга.

— Да, конечно. Ещё раз извините. Если что, звоните. Он протянул Соне листок с номером своего телефона.

— Прав твой Юрий. Мне лучшей уйти, – начала Ольга на улице. — Я же предупреждала, что возникнут проблемы. Конечно, я же сидела, от меня всего можно ожидать. – Ольга усмехнулась. – У меня нет своего жилья. Я живу у женщины, с которой мы вместе сидели. Просто, чтобы ты знала. — Ольга остановилась и посмотрела на Соню.

Соня не знала, что сказать, разговор не клеился.

— А что вы хотели приготовить на Новый Год? – спросила она, показав на большой пакет в руках Ольги.

— Салат и мясо по-французски. Может, пирогов напечь? Я всё могу, – торопливо и радостно ответила Ольга.

— Пироги – это хорошо. Мне бабушка часто пекла… — задумчиво сказала Соня.

— Я наделала много ошибок, за что жизнь мне тоже давала прикурить. Твой Юра с тобой спит, его никто не осуждает, слава и почёт. Как же, он же мужик, ему позволено… Вот почему он не женится на тебе? Женат?

— Разведён. Я и сама уже не уверена, что хочу за него замуж. – Соня поняла, что в словах Ольги есть доля правды, неприятной, но правды.

— Прости, не моё это дело, — снова начала Ольга. — Я не имею права, конечно, но всё же скажу. Мой такой же был. Хотел, чтобы я дела только то, что он хочет. И когда я не оправдала его надежды, он меня выгнал. Твой такой же. Я вижу. Как против него пойдёшь, тут и узнаешь его истинное лицо. Не повторяй, девочка, моих ошибок. Я много чего повидала в жизни. Поверь мне.

Соня хотела резко ответить, что Ольга действительно не имеет права влезать в её жизнь. Раньше надо было учить, быть рядом…

Ольга заметила хмурый взгляд Сони.
— Зря я завела этот разговор. А Новый Год ты будешь с ним встречать? – вдруг спросила Ольга.

— Он дежурит в новогоднюю ночь. А у меня ёлка есть. И игрушки, — невпопад сказала Соня.

— Так давай нарядим! – радостно поддержала Ольга.

Соня достала с антресолей искусственную небольшую ёлку, игрушки. У неё было чувство, что она возвращается в детство. Как же она мечтала, чтобы вот так с мамой наряжать ёлку, утром ждать подарков…

Впервые в Сониной квартире пахло холодцом, пирогами. Они бок о бок хлопотали на кухне. Потом Ольга надела нарядное платье и преобразилась, даже помолодела. Звонил Юра и спрашивал, придёт ли она к нему на дежурство, как раньше?

— Я же не одна. А если бы ты не был на дежурстве, ты позвал бы меня к себе? – Соня не стала ждать ответа и отключилась.

— А кто был моим отцом? Где он? — спросила Соня Ольгу.

— Не знаю. Когда я сказала, что беременная, он испугался и сбежал. Я его больше не видела. Считай, что нет у тебя отца.

Они встретили Новый Год вместе, и впервые Соня чувствовала, что не одна, что у неё есть семья. Ольга действительно вкусно готовила. Квартира сверкала.

Первого января в дверь позвонили, и Соня радостно побежала открывать. Юра! Но на пороге стоял старший лейтенант Воронов.

— С Новым Годом! – вместо приветствия сказал он. — Зашёл узнать, все ли у вас в порядке. – Он смущённо глядел на Соню.

— У нас всё хорошо. Проходите. Ольга таких пирогов напекла, — сказала Соня, впуская его в квартиру.

Воронов удивлённо посмотрел на неё, но промолчал.

Он снял куртку и прошёл на кухню, где на столе стояла тарелка с румяными пирогами. Они пили чай, и Воронов рассказал, что Ольга вовремя ушла от своей подруги, а то снова могла загреметь в тюрьму.

— У неё собралась компания. Один из гостей приревновал другого к хозяйке квартиры. Завязалась драка. Один ударил ножом другого, к сожалению, насмерть. Женщина помогла убийце прятать труп. Случайный свидетель сообщил в полицию.

Ольга поймала внимательный взгляд Воронова, но глаз не отвела.

— Такое часто происходит среди бывших заключённых. Травмированные судьбы, злость, ненависть… Остаться нормальным человеком там сложно, – сказала Ольга. — Соню мне сам бог послал. Уберёг. Спасибо вам, что меня не заподозрили в причастности.

— А вы любите кататься на коньках? – вдруг спросил Воронов Соню.

— Нет. У меня никогда не было коньков. — Соня покраснела.

— Так я научу. Это не сложно, — оживился он.

— Правда, Сонь, сходила бы с молодым человеком на каток. Развеялась бы, — поддержала Ольга.

Соня не могла вспомнить, когда они с Юрой куда-нибудь ходили вместе. В самом начале отношений в кино один раз и, кажется, всё.

На городском катке играла музыка, народу было много. Соня со страхом встала на коньки. А вот Воронов катался здорово. Он нежно обнимал её за талию, когда она делала робкие первые шаги по льду. Соня ловила взгляды Воронова и понимала, что нравится ему. Женщины всегда это чувствуют. Юра так на неё никогда не смотрел. Он не звонил, не заходил. Не хочет иметь ничего общего с Ольгой, зечкой. Соня усмехнулась.

От Нового Года до Рождества всего неделя. Время пролетело быстро. Соня с Вороновым ходили кино, катались на коньках, сидели в уютном кафе…

Соня работала и была рада, что с Юрой у них не совпадали смены. Наверное, он постарался.

Жизнь Сони круто изменилась. Совсем недавно она была одна на всём белом свете, никому не нужна. А теперь у неё появилась семья, Ольга, которую она так и не смогла пока назвать мамой. Не сразу приходит прощение.

В сочельник Соня зашла в храм. Бабушка была верующей, иногда брала с собой Соню. Праздничная ночная служба была бабушке не по силам, она ходила в храм в сочельник. Они стояли перед иконами, и бабушка неслышно шевелила губами. Притихшая Соня стояла рядом.

Соня поставила свечку за бабушку. Может, по её молитвам Ольга нашла Соню? Одному человеку жить тяжело. Такая мама всё же лучше, чем никакой. Соня попыталась настроиться на молитву, как учила бабушка. Но мысли путались, слишком много всего произошло в последние дни, мешало сосредоточиться.

— Господи, помоги простить её, — прошептала Соня.

А вот с Вороновым ей хорошо и легко. Он ловит каждое её слово, делает всё, что она захочет. И так приятно, оказывается, чувствовать себя центром Вселенной, хотя бы в глазах одного человека.

Рождество они встретили вместе, втроём. Когда Воронов спросил, почему Соня зовёт маму Ольгой, она всё ему рассказала.

— В детстве я так по ней скучала, ждала… Мне трудно её простить. Но тогда, чем я лучше её, если оттолкну от себя? Нельзя жить прошлыми обидами, носить всю жизнь их в себе. Этим я всё равно не смогу изменить прошлое, потребовать другое детство. Только стану злой и мстительной.

Воронов влюблёнными глазами смотрел на Соню, во всём соглашаясь с ней.

В любом возрасте человек скучает по маме: по живой или ушедшей, даже по непутёвой. Мама – какое тёплое и жизнеутверждающее слово. А без тепла в душе человеку тяжело жить на белом свете.

Говорят, что высоко в небе, на звёздах, живут души наших ушедших близких. Светят нам и посылают чудеса тем, кто в них верит.

Всем добра и тепла в новом году, прощения и примирения!

«Люди гораздо больше, чем вещи, нуждаются в том, чтобы их подобрали, починили, нашли им место и простили; никогда никого не выбрасывайте…»
Одри Хепберн
«Никто из нас не застрахован от ошибок. Каждый может оступиться: сказать сгоряча, сделать не подумав, обидеть не поняв… И пусть далеко не все можно простить, но человеку порой просто необходимо дать шанс, ведь иногда именно маленький шанс способен изменить целую жизнь…»