Дождливое воскресенье сентября — отличный повод, чтобы погрузиться в воспоминания, погрустить о далёком прошлом и с благодарностью подумать о том, что имеешь сегодня.
Ирина заварила свой любимый чёрный чай с бергамотом, отрезала ароматный морковный пирог и села в кресло у окна. Муж с сыновьями уехали помочь свекрови на даче, Ирина же решила остаться дома, чтобы отдохнуть и привести мысли в порядок. Последний летний месяц выдался непростым. Клиент подал в суд на фирму, в которой Ирина трудилась уже больше пятнадцати лет юристом. Затем болезнь мамы, постоянные обследования, переживания и слёзы. И закончила череду неприятных событий внезапная смерть близкой подруги…
Всё это выбило Иру из колеи. И сейчас ей, как никогда, хотелось побыть в одиночестве, ничего не делая. Хотелось погрузиться в свои мысли и грустить, скучать, мечтать. Тем более погода располагала к этому, словно приглашая: давай повздыхаем вместе…
…Новый учебный год для десятиклассницы Иры, как и для многих старшеклассниц её сельской школы, начался со слов: «Знакомьтесь, это ваш новый учитель географии Алексей Витальевич». И сердце десятков юных девчонок забилось чаще. Высокий, подтянутый, широкоплечий брюнет смотрел на деревенских школьниц своими слегка прищуренными карими глазами, которые хитро выглядывали из-под черных аккуратных бровей. Его широкая белозубая улыбка так располагала к себе, что Алексею Витальевичу просто невозможно было не улыбаться в ответ.
— Хорош, — шептали про молодого учителя его коллеги.
— Интересно, холостой? — обсуждали молодые учительницы.
— Кольца нет — значит, свободен, — вынесла вердикт Арина Сергеевна, учительница испанского языка.
Алексей Витальевич действительно был хорош собой. К тому же он всегда был одет в безупречно выглаженную рубашку и модный костюм. В начищенных аккуратных туфлях можно было увидеть своё отражение. Часы на левой руке и кожаный портфель дополняли образ. И он скорее был похож на актёра кино, чем на сельского учителя.
А как он говорил! Его низкий, слегка глухой голос со сладкими нотками проникал к самому сердцу. Нельзя было не влюбиться, ох, нельзя!
Ира долго боялась себе признаться в том, что молодой учитель живёт не только в её мыслях, но и сердце. Она, как могла, сопротивлялась этому чувству, которое называют любовью. Но безуспешно. И, как и многие другие школьницы, жила мечтой — стать девушкой Алексея Витальевича. Нет, Ира не хотела этого наяву, даже боялась представить такое (она и школьный учитель, невозможно!), но в своих мечтах она видела, как нежно гладит эти тёмные волосы, как карие глаза с любовью смотрят лишь на неё одну, а сильные руки Алексея Витальевича обнимают её и защищают от всех переживаний.
Ира не была первой красавицей в школе, но была вполне симпатичной девушкой. К своим семнадцати годам она расцвела, вытянулась. Её светло-русые волосы рассыпались по плечам, а большие зелёные глаза широко и будто с испугом смотрели на мир. Аккуратный вздёрнутый носик придавал Ире игривости и детской непосредственности.
Ира нравилась сверстникам. Кроме приятной внешности, она обладала кротким нравом, была скромной и покладистой. И училась Ира хорошо. Мечтала поступить на юридический факультет.
И вот сегодня эта юная девчонка в коричневом платье с белым передником стояла у доски, краснела и что-то невнятно пыталась сказать. Она никак не могла сосредоточиться и вспомнить, какие экологические проблемы существуют в мире. Она знает, она учила, она много читала, но этот прищуренный взгляд Алексея Витальевича словно гипнотизировал её.
— Садись, Кандрашова, останешься после уроков, — голос учителя был спокойным и ровным.
У Иры закружилась голова. «Как после уроков? Наедине. Нет, я не приду, пусть ставит два, но я не приду».
И не пришла. Ни в первый раз, ни во второй, ни позже.
На удивление школьного коллектива, учениц и всей деревни, Алексей Витальевич, несмотря на яркую внешность, не пользовался своим положением среди женского населения. Он вежливо игнорировал все попытки пригласить его на свидание. А все заигрывания тактично переводил в шутку.
Жил он на квартире у одинокой бабы Иванихи и все вечера коротал либо в компании говорливой старушки, либо в одиночестве, прогуливаясь вдоль реки за селом. Среди коллег и учеников он быстро заработал стойкий авторитет. Его уроки были интересными. Он умел разрешить любой конфликт. Прекрасно ладил с детьми любых возрастов. После уроков мог поиграть в шашки с ребятами или погонять мяч с деревенскими мальчишками. В общем, в деревне Алексея Витальевича приняли и полюбили. Со временем девушки и молодые женщины перестали навязывать ему своё внимание, но всё-таки немало девичьих сердец он украл.
Арина Сергеевна, учительница испанского языка, не была исключением. В свои двадцать четыре года она скорее походила на старшеклассницу, чем на учителя. Невысокая, худенькая, в туфлях на небольшом каблучке, она едва доставала старшеклассникам до плеча. А уж рядом с мужественным Алексеем Витальевичем она и вовсе казалось маленькой тростинкой.
— Угощайтесь, с мясом, я сама пекла, — краснела она и протягивала Алексею Витальевичу тёплый свёрток с пирожками.
— Алексей Витальевич, не могли бы зайти ко мне сегодня вечером передвинуть шкаф? — просила она учителя географии после уроков.
— Алексей Витальевич, кажется, нам по пути?
Но все попытки Арины Сергеевны расположить к себе Алексея были напрасны. Он вежливо принимал и хвалил пирожки, помогал, даже домой ходил двигать шкаф, но более, чем дружеского отношения к ней, не проявлял.
Так прошло две четверти.
Алексей Витальевич привыкал к новому месту, добросовестно трудился, старался разнообразить школьные будни. Под его руководством даже стали выпускать школьную юмористическую стенгазету «Крокодил». И он сам предложил заняться подготовкой к новогоднему школьному балу.
— Хороший парень, — радовался директор школы, — Достойная смена мне будет.
Все эти долгие две четверти сердце Иры не знало покоя. Оно замирало при виде учителя географии, оно бешено стучало, когда его не было рядом. Когда она отвечала у доски, её голос дрожал, а ладошки становились влажными. Алексей Витальевич будто понял, что с ней происходит, и перестал вызывать Иру к доске, старался лишний раз не говорить с ней. Это и радовало, и огорчало Иру одновременно. С грустью она смотрела, как он несёт портфель Арины Сергеевны, как хитро улыбается девчонкам на крылечке, как помогает её одноклассницам Тане Мороз и Наде Антоновой рисовать стенгазету. Ира ругала себя за робость, но понимала, что открывать свои чувства нельзя.
На новогодний бал Ира идти не хотела. Ей было страшно увидеть, а вдруг её любимый Алексей Витальевич будет танцевать с Ариной Сергеевной. Или с её одноклассницей Олей, которая лучше всех знала географию. Или с первой красавицей Настей, которая не скрывала своих симпатий к учителю.
— Алексей Витальевич, — Настя надувала красивые губки. — Ну нельзя быть таким красивым!
Пойти на бал Иру убедила подруга Люба:
— Что я там буду делать одна? А мне очень надо. Я хочу Мишку на танец пригласить.
Ира знала, как давно Люба вздыхает о Мишке Григорьеве, и не могла не составить компанию подруге.
Весь вечер Ира скучала. Люба танцевала с Мишкой. А потом и вовсе ушла вместе с ним гулять под декабрьским снегопадом.
А Алексей Витальевич… Как Ира и боялась, он танцевал и Ариной Сергеевной, и Олей, и с Настей, и с другими, кто его приглашал.
Ира уже хотела уйти, как тёплая рука коснулась её запястья.
— Подожди, можно тебя пригласить? — Алексей Витальевич улыбался и хитро щурил глаза.
— М-м-меня? Нет, я уже ухожу, — Ира попыталась освободить руку, но учитель мягко притянул её к себе и легко повёл по залу.
У Иры кружилась голова от такой близости Алексея Витальевича и от осознания, что это все происходит с ней. Она танцует с тем, о ком уже почти четыре месяца были все её мысли! Нет, не так. Он, Алексей Витальевич, сам пригласил её, Иру Кандрашову, на танец!
Кружась в танце, Ира чувствовала на себе завистливые взгляды одноклассниц, насмешливый взгляд Арины Сергеевны, но ей было всё равно. Она была невероятно счастлива, что проживает этот прекрасный миг.
— Не волнуйся, — в самое ухо прошептал ей Алексей Витальевич. — Тебя никто не обидит. Не бойся.
И Ира окончательно расслабилась в руках такого уже родного ей человека.
После бала Ира шла домой одна. Люба так и не вернулась с прогулки и не попрощалась с Ирой.
На полпути до дома Иру догнал Алексей Витальевич.
Запыхавшийся, в смешной заснеженной меховой шапке, он, улыбаясь, сказал:
— А я думал, не догоню. Быстро ходишь, Кандрашова. Не зря по физкультуре все зачёты на отлично сдаёшь.
— Откуда Вы знаете? — Ира сама удивилась своему спокойному голосу.
— А я всё про тебя знаю, — Алексей Иванович всё так же улыбался. Он давно выделил для себя эту скромную девушку и втайне от всех был в неё влюблён. — Ну что, идём? Провожу тебя до дома. А то ещё хулиганы пристанут.
— Никто ко мне не пристанет. Не надо, — взволновано сказала Ира, озираясь по сторонам.
— Идём, не бойся, — Алексей Витальевич аккуратно взял Иру под локоть.
С тех пор не было дня, чтобы Алексей Витальевич не провожал свою ученицу, Иру Кондрашову, домой.
Сначала Иру это смущало, она пыталась сопротивляться, но разве можно было устоять перед улыбкой этого молодого человека.
Никто не верил в чистоту и искренность эти чувств. В деревне много судачили: где это видано, с учителем на виду у всех ходить! Пыталась достучаться до Иры и мама:
— Что же ты, дочка! Он ведь старше, он ведь учитель, а ты его ученица.
— Мама, — ласково улыбалась Ира. — Ему всего двадцать три года. Я скоро закончу школу. Да и к тому же ничего страшного не произошло, Алексей Витальевич меня просто провожает. И самое главное, я его люблю.
И Ира убегала в свою комнату.
После выпускного Алексей Витальевич уже не отпускал Иру от себя ни шаг.
— Ты моя единственная — шептал он ей. — Не знаю, как я отпущу тебя в город учиться.
— Но я ведь буду приезжать, — Ира прижалась к плечу любимого ещё сильнее.
Он ладонями развернул её лицо к себе и поцеловал…
Так случился роман учителя и ученицы.
Но вскоре Ира уехала в город учиться. Трепет первой любви, первых встреч, первого поцелуя и первой ночи жили в её сердце.
***
На свои первые каникулы в деревню студентка-первокурсница Ирина Кандрашова не ехала, а летела. Ей не терпелось увидеть любимые карие глаза и прижаться к сильной груди дорогого человека. Но на станции Иру никто не встретил.
«Странно, — подумала Ира. — Я ведь дала Лёше телеграмму. Может, в школе задержали? Ладно, доберусь сама. Вот мама обрадуется!».
Вечером за Ирой зашла всё та же Люба и они вместе пошли на школьный бал. Люба в этом году не стала поступать, осталась в деревне, помогала матери на ферме.
— Ира — начала разговор Люба. — Ты только не расстраивайся. Тут сплетни такие ходят, будто Арина Сергеевна замуж выходит…
— Так это же здорово! — прервала её Ира.
— За Алексея Витальевича твоего.
— За моего Лёшу? — засмеялась Ира. — Нет, ну придумают же! Идём, слушать больше это не могу.
Но уже на школьном крыльце Ира убедилась, что Люба говорила правду.
— Кондрашова, здравствуй, — весело помахала рукой Ирине Арина Сергеевна. Рядом с ней, приобняв учительницу за плечи, стоял Алексей Витальевич.
— Здравствуй, Ира, — произнёс он, опустив глаза и добавил. — Кондрашова.
В первые секунды Ира хотела развернуться и быстро-быстро побежать домой. Чтобы никто не увидел, излить всю свою обиду в подушку. Плакать долго-долго, кричать громко, бить стены руками. Но вместо этого она взяла Любу за руку, крепко её сжала и спокойно произнесла:
— Здравствуйте, Арина Сергеевна! — и, сделав глубокий вдох, с улыбкой добавила. — И Алексей Витальевич, здравствуйте! Рада всех видеть.
В этот момент Люба дёрнула её за руку и девушки вошли в школу. У Иры дрожали руки, подкашивались ноги, больно стучало в висках, но она ни одной частичкой своего тела не показала, что ей больно и горько.
Дождавшись, пока Арина Сергеевна уйдёт с другими учителями пить чай, Алексей Витальевич, пригласил Иру на танец.
— Ты дрожишь, — начал он разговор.
— Прохладно, легко оделась, — ответила Ира.
— Ира…
— Не оправдывайтесь, Алексей Витальевич, не нужно.
— Арина ждёт ребёнка. У меня будет ребёнок, — почему-то грустно произнёс Алексей Витальевич.
— Я очень рада за вас, — сказала Ира. — Очень. Правда.
— Но я люблю тебя.
— Что? Громко играет музыка. Я вас не слышу…
Это была их последняя встреча. Ира уехала и долгое время не приезжала домой даже каникулы. Мама всё понимала, и сама ездила навещать дочку в город. К выпускному в институте Ира была уже замужем и ждала первенца. Она была счастлива, но почему-то ей казалось, что так сильно и искренне, как любила она своего учителя географии, она уже не полюбит.
Позже от Любы Ирина узнала, что Арина Сергеевна и Алексей Витальевич расписались, у них родился сын и они уехали из деревни.
Сегодня, глядя на сентябрьский дождь, Ирина улыбалась, вспоминая свою первую любовь, и немного грустила о той давней беззаботности и чистоте чувств. Она будто снова ощутила сладость и горечь своей первой любви.
Но, подумав о муже и своих сыновьях, Сашке и Антошке, Ира улыбнулась и мысленно поблагодарила Алексея Витальевича и Арину Сергеевну за то, что тогда дали шанс ей построить свою жизнь по-своему. Ведь она любима и очень счастлива рядом со своими мальчишками.
