— Света… дочка…
Светлана вздрогнула. Мама сто лет не называла её дочкой. У них были прекрасные доверительные отношения, но дочкой… в школе, наверное, последний раз. И вдруг стало так тревожно на душе…
— Мамочка, с тобой всё в порядке? – испуганно спросила Света.
— Да вот не совсем. Уж не знаю, как сказать тебе. Ты главное не пугайся! Хорошо?
Светлана шлепнулась на табурет. Она заехала после работы к маме – дежурный визит. Обычно пили чай с мамой, обменивались новостями, и Света убегала домой. Жили по соседству, на одной улице. Мама с мужем в тридцать втором доме, Света с семьей – в тридцать четвертом.
Муж Людмилы, не был Светиным отцом – тот давно ушёл от них. Исчез в закате, когда Светлана ещё в школу не ходила. Мама как-то быстро сошлась со своим коллегой, Игорем Ивановичем, и он стал Свете прекрасным отчимом.
Прожили они двадцать шесть лет вместе. Общих детей у них не было, Света никогда не задумывалась, почему. Ну, не было и не было. Главное, Игорь был ей вместо отца, и делал очень счастливой её мать. Свете иногда казалось, что Людмила не знает, каких Богов благодарить, что первый муж ушёл от неё. Неизвестно, как бы жилось Людмиле с Николаем, но с Игорем они жили душа в душу.
— Что-то с папой? – напряглась Света.
Почему-то пришла в голову мысль про отчима. Заболел? Разлюбил маму?
Людмила молчала.
— Мам, папа заболел? – спросила Светлана.
Да что такое случилось?! Неужели и правда седина в бороду – бес в ребро. Неужели, Игорь нашёл себе кого-то на старости лет.
— Не папа. – выдавила Людмила.
— Что – не папа? – не сразу поняла Света, но поняла.
Не папа заболел. Значит, мама.
— Что с тобой? Говори прямо! Я же не маленькая.
— Рак, Светуль. Третья стадия. Только ты не волнуйся! И папе пока не говори.
— Что?! Ты не сказала Игорю?
Она звала его то папой, то по имени. От возмущения вырвалось по имени. Мама с ума сошла? Такие вещи нужно говорить. Неизвестно чем всё закончится, отчим имеет право знать.
— Света, ты же знаешь, как он любит меня. Он не выдержит! Может быть, можно как-то скрыть?
— Я не представляю, как такое скрыть. Мама… ладно, с этим потом. Где именно проблема? Лечение уже назначили?
— Назначили. А потом операцию. Удалят грудь.
— Ох… ну, это мы ещё посмотрим. Можно найти без удаления органов. Я всех на уши подниму! Не бойся, мама. Мы тебя вытащим!
Света обняла Людмилу и прижала её голову к себе. Слезы просились наружу, пытались пролиться, покатиться по щекам, но она справилась. Не разревелась.
— Мам, Игорю нужно сообщить. – твердо сказала она. – И давай я запишу тебя к другому специалисту. Сравним мнения.
— Думаешь?
Мать даже как-то повеселела. Вон какая у неё дочка: успешный бухгалтер, прекрасная жена и мать двоих детей. Заботливая. И разумная – с такой не пропадешь.
Светлана дома впроброс сказала, что Людмила заболела. Нагнетать не хотелось. Её муж, Вадик, пожал плечами.
— Что требуется от меня?
— Если Игорь вдруг не сможет отвезти маму в больницу – надо будет подстраховать.
У Вадика был свой бизнес – автосервис. Он сам распоряжался своим временем. Вадик кивнул Свете, мол, отвезу. Не вопрос.
Света в порыве благодарности обняла мужа. Он был довольно холоден и отстранён, но она этого не заметила. Все мысли были о маме. Главное, вылечить. Главное, спасти! Пятьдесят пять… совсем не время умирать. Очень рано. Слишком рано.
Детям, старшему Юрке – ему было двенадцать, и младшей, семилетней Рите, тоже сказали, что бабушка заболела.
— Пока лечится, будете бывать у неё реже. И всё.
— Мам, у бабушки рак? – спросил Юрик.
— Ну… в общем, да. Но всё будет хорошо!
— Не знаю. У Димки Маркова бабушка умерла от этого. Вы нас учите, как важно говорить правду, а нам врёте. Бабушка умрет?
Рита посмотрела на брата и разревелась. Света всплеснула руками. Вадик как раз боком-боком и выскользнул из квартиры, что-то пробормотав себе под нос. Оставил Свету одну говорить с детьми. И вот, Юра выдает такие страшные вещи… она даже не знала, что у его друга горе в семье. И что отвечать сыну, Света тоже не знала.
— Юра… давайте не будем думать о плохом. – взяв себя в руки, сказала Света. – Это тоже важно. Настрой значит очень много…
— Так это надо бабушку настраивать! А ты нас к ней отпускать даже не хочешь.
Дети были не по годам умными. А вроде обычные ребята. Видимо, страх помогает концентрации. Чего это она, действительно? Может, маме не будет слишком плохо от лечения. Может быть, она сама захочет видеть внуков.
Света отвезла Людмилу к врачу, которого нашла по своим связям. Врач подтвердил диагноз и лечение. Про операцию же сказал:
— Можете, конечно, попробовать органосохраняющую. Но я бы не советовал. Вам же не двадцать, когда это важно. Но если даже важно – можно потом сделать реконструкцию.
Людмила начала терапию. Муж Игорь повез её на машине, в больнице сидел в коридоре, ждал. Нервничал. Света позвонила ему с работы на сотовый:
— Папа, ты как там?
— Жду.
— Курить, поди, бегаешь через каждые пять минут?
— Бегал. А сейчас уже скоро выйдет Люся. Жду.
— Пап, ну чего у тебя такой голос…
— Какой?
— Какой-какой… деревянный. Расслабься… мы со всем справимся!
— Светка… всё хорошо! Просто очень страшно. – у Игоря перехватило горло. – Я не смогу без неё, понимаешь?
— И не придётся! – уверенно заявила она.
И не пришлось. В тот день, когда они с Людой вернулись домой, заехав по пути в аптеку за таблетками от тошноты, Игорь помог ей лечь. Укрыл одеялом.
— Тебе плохо? – спросил он.
— Пока нет. Только слабость…
— Ну и отдыхай!
Игорь дождался, пока Люда уснет. Пошел в кухню. Вскипятил чайник. Залил водой ложку растворимого кофе, но выпить не успел. Он умер мгновенно. Сердце просто остановилось.
Когда Люда, отчаявшись дозваться мужа, всполошилась и по стеночке пришла на кухню, у неё помутилось в голове. Она сразу поняла, в чём дело. Только не поняла, почему? За что? Люда присела рядом с мужем на пол, взяла его остывшую руку, и долго горько плакала. Выла. А уже потом позвонила дочери и в скорую помощь.
К моменту похорон Люду не просто тошнило, а рвало на каждом шагу. Она проглотила несколько таблеток и ничего не ела – вот ведь как. Даже помянуть мужа как положено не сможет.
— Света, как он мог? Ой! – вскрикивала она в отчаянии. – А ты?! Я ведь предупреждала: нельзя ему говорить!
— Мама, успокойся. Думай о себе. Игорь бы хотел, чтобы ты лечилась. Нужно вернуть тебе здоровье.
— И зачем оно мне теперь? А?
Светлане тоже было больно. Игорь вырастил её, был ей отцом. Ужас просто! Понятно, что мама убита горем. Она сейчас не понимает, что у неё есть дочь и внуки. Всё и все не в счет. Потерять любимого мужа, да в такое непростое время…
— А где твой супруг? – вдруг спросила Люда.
— По работе у него там что-то. Форс мажор.
— Странно… он вроде сам себе начальник.
— Мам, да о чем ты?
Люда махнула рукой и снова горько заплакала… как же она без Игоря, Боже мой?!
Света пришла домой и застала мужа с чемоданом на пороге. Она не сразу поняла, что происходит. Догадалась только по тому, как он смутился, что появилась она невовремя. Раньше времени. Кажется, Вадик рассчитывал смыться по-тихому.
— С детьми я объяснился! – с вызовом заявил он.
— Что вообще происходит? Почему ты мне ничего не говоришь? Почему ты уходишь? Куда?
На что Вадик посмотрел на Свету как на совсем уж тупую.
— И давно? – выдохнула она.
Понятно. У него другая.
— Какое это теперь имеет значение?
Может, он и прав. Может и никакого. Света спросила совсем уж глупо:
— Кто же маму отвезет на терапию?
— Свет, не нагнетай, а? Возьми такси?
— Почему сейчас?! – она крикнула, уже не думая ни о детях, ни о соседях. – Почему сейчас, когда мама заболела, а отец умер?
— Совпало так. – прошипел Вадик. – Не устраивай сцен!
Ему всегда было дело до того, кто и что подумает.
Света заглянула к детям:
— Всё хорошо?
— Нормально, мам. – ответил Юра. – Как бабушка?
— Бабушка? Бабушка держится. Всё будет хорошо!
Сама Света держалась с трудом. Ей казалось, что пол под ней наклоняется. Сейчас обрушится. Как и куда может обрушиться пол?
Ночь напролет она смотрела стеклянными глазами в стену. Свет от фонаря через окно проникал в комнату, было почти светло. Может быть, в жизни тоже ещё будет светло? Или это всё? Финиш?
Предательство мужа, как бы не было стыдно Свете признавать это, ранило её сильнее, чем болезнь матери и смерть отчима. Просто ужас какой-то! Рак у Люды. Умирает Игорь. Она идет с похорон в надежде на то, что дома у неё надежное мужское плечо. А плеча-то и нет! Плечо теперь поддерживает кого-то другого. Другую…
Перед рассветом Светлана задремала на часок, а встала почему-то бодрая и выспавшаяся. И злая ещё. Сделала завтрак, заставила себя поесть, покормила детей. Отвела в школу, выслушала от Юрика, что он уже взрослый, и хватит его водить…
— Я Риту веду. А ты иди себе сам. Независимый ты мой.
Около школы Юра со вздохом обнял мать. Независимость-независимостью, а ей сейчас фигово. Что же он за сын будет, если не поддержит.
— Лан, прости, мам. Удачного дня.
— И вам, ребята!
Света позвонила начальству и заявила, что не придет. Срочные семейные дела.
— Простите, Виктор Петрович, раз в неделю буду отсутствовать. За свой счет, естественно. Возможно, придется чаще. У меня больна мать.
— Ну, дорогуша… надо такие вещи заранее обговаривать. И не по телефону. – заунывно начал директор.
— Я могу уволиться, если вас это не устраивает.
— А сиделка? Можно же нанять сиделку! – замечание про увольнение шеф пропустил мимо ушей.
Светлану он ценил, и не хотел, чтобы она уходила.
— Виктор Петрович, давайте завтра поговорим, а? И не по телефону. Всё, как вы хотите, только завтра.
Сегодняшний день нужен был Свете, чтобы прийти в себя. Мамина процедура была через три дня. Она позвонила Людмиле, спросила:
— Ты как, мам? Помощь нужна?
— Ой, Свет… чем тут поможешь?
— Ладно, мам. Если что – сразу звони.
С кем ей поделиться, что муж бросил? Раньше бы Света поделилась с матерью. А теперь даже не знала, как быть.
Решила пройтись. Шла, шла бесцельно и бездумно. Увидела храм. И толкнуло что-то изнутри. Может быть, она может рассказать обо всем тут?
Служба подходила к концу. Светлана подошла к батюшке и попросила об исповеди.
— Приходите вечером.
— Нет! Выслушайте меня сейчас. – она злилась, но внешне не проявила этого.
В голосе звучало отчаяние. Света понимала, священник не виноват, что у неё проблемы, и ей было стыдно. И злиться, и умолять. А кто виноват? Вадик? Нет… всё началось до Вадика.
Батюшка отвёл Светлану в сторону. Он смотрел на неё и молчал. Света поняла: не поможет. Придется самой. Но тут он спросил:
— Как тебя зовут?
— Светлана. Мне кажется, Бог от меня отвернулся.
— Вот как. И почему же тебе так кажется?
— У меня заболела мама, умер отчим. Ушел муж. И всё в течение десяти дней.
Батюшка внимательно посмотрел на Свету:
— А ты здорова?
— Ну… да.
— Дети?
— Да, двое. Здоровы.
— Уныние – тяжкий грех, Светлана. Ты жива-здорова, крыша над головой есть? Есть. Дети живы-здоровы. Мать тоже жива, слава Богу. Хворает? Так может и выздороветь с божьей помощью. А что муж ушёл… так то его грех. Себя не вини. Пусть он с этим живет. Обидно? Понимаю. Так ведь пройдёт это! Ну, ты и сама знаешь. Помолись. Свечку маме за здравие поставь. Отчиму за упокой. Господь не покидает нас. Он всегда рядом, главное ты не отворачивайся от него.
Светлана думала, что батюшка скажет в себе искать причины того, что муж ушел. Уверена была. А он не сказал… это очень порадовало её. И поддержало.
— Справишься с божьей помощью. – мягко, но уверенно сказал батюшка.
— Справлюсь! Спасибо вам.
Она уходила быстрым шагом. Кажется, батюшка что-то ещё говорил про службы. Чтобы она ходила на службы. Света была не любителем посещать храм. Сегодня это вышло спонтанно, но здорово помогло. Она чувствовала, что справится. Знала это точно.
Мама Светланы с поддержкой дочери прошла лечение и операцию. Вышла в ремиссию. Света шла мимо того самого храма, и голос внутри неё подсказал, что надо поблагодарить. За помощь. Света вошла, поставила свечки. Постояла у иконы чудотворца – выбрала интуитивно. Был день, никого, кроме женщины в лавке, не было. Ну, и ничего. Главное, она поверила, что Бог не отвернулся. Доверилась. И справилась. И поблагодарить не забыла…
— Может, вы ко мне переедете? – предложила Люда. – А свою квартиру сдашь. Деньги отложим, потом в отпуск съездим все вместе.
Она сильно похудела, на голове по новой отрастали волосы, но глаза ожили. В них опять появился интерес к жизни.
— Мам, в отпуск мы и так съездим – я хорошо зарабатываю. Но тесниться всем у тебя… если тебе скучно и одиноко – приходи к нам в любое время! Ты же знаешь, как будут рады Юрка с Ритой.
— А ты?
И я, само собой.
— А может ты не хочешь переезжать ко мне, потому что у тебя кто-то появился?
— Нет пока. Я не знаю, скоро ли смогу кому-то поверить. Мам, мы с Вадиком пятнадцать лет были вместе! А я, выходит, и не знала его совсем.
— С детьми-то он хоть общается? – после паузы осторожно спросила мать.
— Слава Богу, да. Ну, пойду я, мам?
— Светочка… я вот подумала… я хочу чем-то заняться. Йогой, или может цигуном. Ты как думаешь?
— Ох, мам… — она обняла Людмилу. – Занимайся, чем хочешь! Главное, ты здорова. Мы справились!
— Это точно. – сказала мать.
С потерями, но справились. Игоря очень жаль. А так… всё будет хорошо!
