-В город? — разочарованно протянула Мария Петровна Пряхина, когда ее старшая дочь Катя, получив второе, на этот раз высшее образование, сообщила о своих планах.
Екатерина планировала остаться в городе, чем очень огорчила мать.
-Мам, ну, посуди сама, что я буду делать в деревне с дипломом экономиста?
— Ну, умные люди нужны везде, — сказала Мария Петровна. — Хоть в школу, хоть в сельсовет. Ты же по первому образованию бухгалтер.
— И места есть? — скептически спросила дочь. — Ой, вряд ли! Сейчас в деревнях полная разруха, и все сельские однокурсники перебираются в город. Да и не для того я пять лет в институте корпела, чтобы пристроиться бухгалтером в рухнувшем колхозе.
Мария Петровна вздохнула. Что верно, то верно. Еще год назад их колхоз «Алая Заря» процветал. Но начало 90-х внесло свои коррективы в жизнь почти каждого селянина.
И что в итоге? Пожилые люди мечтают только о том, как бы спокойно дожить остаток жизни, население средних лет было озабочено тем, как бы прокормить своих чад, ну, а вчерашние студенты подались в город. За лучшей жизнью. Только окажется ли она лучшей?
-А ты, Володька, что думаешь? — спросила Мария Петровна младшего сына, который учился на последнем курсе сельхозинститута.
— А что тут думать? Катюха права. Здесь нечего ловить.
— Но уж твоя-то будущая специальность агронома позволяет поднимать колхоз! — воскликнула мать.
— Позволяет, — кивнул Вова. — Но я что, в одиночку буду его поднимать? Ну, уж нет. Лучше уж я в городе буду авторские сорта пшеницы выводить, а здесь, боюсь, этого никто не оценит.
— Мама, а может быть, мы все вместе переберемся в город, а дом продадим? Ну, далась тебе эта деревня! Ты устаешь сильно, годы уже не те.
— Вот те раз! — усмехнулась Мария Петровна. — Уже в старухи меня записала?
— Но ты же сама говорила, что устаешь, — пробормотала дочь. — Хоть поживешь, как человек.
— Ну, а что? — поддержал сестру Вовка. — Продали бы дом и уехали в город.
Ах, вот оно что! Так, выходит, детки уже все продумали. Не подумали только об одном: а как же она, их мать?
Пожилая женщина знала одно: в городе она зачахнет. Мария Петровна ездила к детям, и каждый раз отмечала, что в городе все чужое и какое-то враждебное. Домой она возвращалась разбитая, и только часок на террасе мог привести ее в чувство.
После того как Мария Петровна дала своим отпрыскам понять, что о продаже дома не может быть и речи, те как будто успокоились.
Через месяц в семье Пряхиных случилась беда. Мария Петровна тяжело заболела. Врачи не давали никаких прогнозов, но предупредили, что не стоит исключать и самое худшее.
Дети пребывали в состоянии шока.
-Как же так? — растерянно спросила Катя. — Мама всегда была такой энергичной. Да и на здоровье не жаловалась.
— Ну, а чего вы хотели? — пожал плечами врач. — Все-таки не девочка. Всю жизнь занималась физическим трудом, а возможности организма не безграничны.
Мария Петровна до самой пенсии работала на дойке. Семь лет назад она овдовела, и все хозяйство было на ней. Разве что Вовка, пока учился в школе, помогал.
-Как это все ужасно!
Катя опустилась в кресло, обхватив голову руками. Брат был мрачен и молчалив.
Через неделю Мария Петровна сказала детям со слезами на глазах:
-Катя, Вова, я скоро умру.
— Мамочка, не говори так! — всхлипнула Катя.
— А тут дочка, хоть говори, хоть не говори, — тяжело вздохнула Мария Петровна. — Я могу уйти в любой момент, и поэтому я решила оформить на вас дарственную. Чтобы потом проблем с наследством не было. К чему вам полгода ждать? Только умоляю вас, не спешите продавать дом.
Дети молчали. Они не желали матери смерти, но не могли не подумать о том, что перед ними замаячил шанс продать дом. В конце концов, матери будет уже все равно, а им деньги пригодятся.
-Чудеса, да и только! — удивленно качала головой молоденькая медсестра. — Старушка была, можно сказать, одной ногой в могиле, а теперь так стремительно пошла на поправку.
— Что я могу сказать? — пожал плечами лечащий врач. — Сильное желание жить иногда творит чудеса. Благо, есть, ради кого жить. Когда у тебя будут свои дети, поймешь, что они и есть смысл жизни.
— Да что-то ее «смыслы жизни» уже неделю не появляются, — заметила медсестра.
— Да, это как-то странно. То почти каждый день приходили, а теперь ни слуху, ни духу.
-Мария Петровна, в понедельник мы вас выписываем, — сказал врач. — Вы бы связались с детьми. Есть такая возможность?
— У меня нет телефона, — покачала она головой. — Когда дети были на учебе в городе, мы связывались через соседей.
— Так, может быть, позвоните соседям?
Соседке Татьяне удалось дозвониться только в воскресенье.
-Нет, Маша, не видела никого, — ответила соседка. — Мы на выходные к Ольге в город ездили, у внучки день рождения был. Приезжал какой-то мужчина, я и подумала, может, у Катьки какой жених появился?
— Понятно, — ответила Мария Петровна. — Танюш, если дети объявятся, передай, что меня в понедельник выписывают.
— Выписывают?! — ахнула Татьяна. — А я слышала, что ты чуть ли не при смерти.
— Выкарабкалась вот!
— Ну, дай-то Бог! А детям твоим все передам, не волнуйся.
Ни Катя, ни Вова так и не объявились. Мария Петровна не знала, что и думать.
-Может, с ними что-то случилось? — размышляла она. — Душа не на месте.
— Мы можем вас оставить здесь на пару дней, — предложил врач. — В порядке исключения.
— Да нет, спасибо, — отказалась Мария Петровна. — Я все равно не смогу спокойно лежать. Доберусь на автобусе.
— Вы уверены?
— Все хорошо, — улыбнулась она.
Мария вышла из автобуса и с удовольствием, полной грудью вдохнула ароматы родной деревни. Пахло скошенной травой, цветами, речкой. Эти запахи она не применяет ни на какие другие!
А вот и милый сердцу, родной дом, который снился Марии Петровне каждую ночь.
Замка на двери не было. «Так, детки дома! Объявились, чертенята! — весело подумала она. — Сделаю им сюрприз».
Открыв ворота, Мария Петровна увидела бежевые «Жигули». На крыльцо вышел мужчина лет тридцати пяти.
-Вы к кому? — поинтересовался он.
— А Катя или Вова дома?
— Катя или Вова? — недоуменно переспросил мужчина. — А-а-а, вы, наверное, родственница бывших хозяев?
— Бывших хозяев? — нахмурилась Мария Петровна.
— Ну да. Я купил у них дом.
Пожилой женщине стало дурно.
-Вы купили у них дом? — спросила она упавшим голосом.
— А вы им кто, если не секрет?
— А я — их мать.
— И не в курсе, что дом продали?!
— Я … была в больнице. Думала, что умру и оформила дарственную… на детей.
Марии Петровне казалось, что ей снится дурной сон. А мужчина сказал:
-Все было по закону. Я могу показать документы.
— Да не надо. Верю, — ответила она.
— У вас все в порядке? — участливо спросил мужчина. Может, вам нужна помощь? Или, может вас увезти к детям?
«Знать бы, куда», — с горечью подумала пожилая женщина.
-Нет, спасибо, — тихо ответила вдруг разом постаревшая Мария Петровна и пошла прочь.
Конечно, она могла бы попросить приюта у соседей. Но ей было невероятно стыдно идти к ним. Ведь тогда придется рассказать, как с нею обошлись родные детки.
А деткам было не до матери. Екатерина сняла неплохую «двушку» в приличном районе и устроилась работать в фирму. Часть денег она положила на книжку.
Аналогично поступил с деньгами и брат. Пока лето, Вова решил пожить у сестры. Ну, а там начнется учебный год, и он вернется в студенческую общагу.
Конечно, мысль о матери промелькнула. Но дети рассудили: если Мария Петровна умрет, им в любом случае сообщат. Правда, Катя и Вова не оставили никаких координат.
Мария Петровна направилась в сторону автостанции. Она уедет в город на первом же автобусе.
Сначала Мария Петровна попросится в больницу поработать санитаркой за угол. Если ничего не получится, что ж, тогда одна дорога — в дом престарелых. Больше идти некуда.
-Маша? — вдруг услышала она голос.
Очнувшись от мыслей, Мария Петровна увидела Людмилу Васильеву, продавщицу, одинокую женщину, которая недавно вышла на пенсию. Хотя по возрасту она могла сделать это гораздо раньше.
-Маша, что с тобой? — обеспокоенно спросила Людмила. — Ты себя нормально чувствуешь? Я слышала, что ты тяжело болела?
— Да, — вздохнула Мария. — Болела. Но все обошлось. Лучше бы у умерла.
— А вот это ты брось!
— Ты, Людмила, если не знаешь, не говори.
— А пошли ко мне в дом! Там все и расскажешь.
-Ни за что бы не поверила! — воскликнула Людмила, услышав рассказ женщины. — Кто бы мог подумать! Они у тебя такие умные, образованные. Хотя, при чем тут это?
Мария Петровна так умаялась, что присев на диван, начала клевать носом. В доме Людмилы было очень уютно, отчего ее еще сильнее клонило в сон.
-Люда, — сказала она. — Можно я посплю?
— Конечно, что за вопрос!
Мария Петровна проспала до самого вечера. А когда она проснулась, Людмила сказала:
-Выспалась? Вот и молодчина! А теперь к столу!
За столом ее ждал наваристый борщ, котлеты с картофельным пюре и сливовый компот. У Марии Петровны, кажется, впервые за долгое-долгое время разыгрался нешуточный аппетит.
-Маша, а ты живи у меня, — предложила Людмила. — Я все равно одна.
Три года назад бывшая продавщица похоронила единственного сына, которого воспитывала одна. Он скончался от передозировки. Дети Марии были живы, но они ее предали. Неизвестно, что хуже.
-Спасибо, конечно, но не хотелось бы стеснять тебя.
— Да брось! — воскликнула Людмила. — Ты меня и не стеснишь. А вдвоем нам будет веселее. Оставайся!
Так Мария Петровна и осталась у Людмилы. Женщины, как умели, поддерживали друг друга. Они занимались огородом, устраивали кулинарные эксперименты, а иногда коротали вечера за бутылкой винца.
Время от времени Марию Петровну посещали мысли о детях, которые по-прежнему в деревню носа не казали. Хотя, что им здесь делать? Дом продан, а мать они, похоже, похоронили.
В доме Людмилы раздался международный звонок. Побеседовав с неведомым Марии Петровне абонентом, женщина всплеснула руками:
-Ну, надо же! Братец изволил пожаловать!
— Никита Васильевич, что ли? Неужто жив? — удивилась Мария.
По ее подсчетам, Васильичу было никак не меньше восьмидесяти.
-Да живее всех живых наш полковник! Надо приветить старика, как следует.
Никита Васильевич Васильев выглядел лет на шестьдесят, не больше. Настоящий полковник!
Во время ужина старики вспоминали детские годы.
-Помню, Никита сидит с невестой, важный такой, а мы поглядывали, — вспомнила Мария Петровна. — Что с нас тогда было взять?
Все весело рассмеялись.
Никита Васильевич провел у сестры неделю. А за пару дней до отъезда признался Марии Петровне, что она ему в молодости очень нравилась. Да только ведь он был женатым, а Маша совсем молоденькой.
-Вот те раз! — воскликнула она.
— Маша, а поехали со мной? — вдруг предложил Никита Васильевич. — Может, попробуем стать счастливыми на склоне лет?
Мария Петровна молчала. Ей очень хотелось уехать с этим замечательным человеком и забыть о том, что с ней случилось. Но…
-Ты, наверное, думаешь о детях? — догадался Никита Васильевич.
Мария кивнула.
-И ничего не могу с собой поделать, — призналась она.
-Ну, это нормально. Ты — мать. А материнское сердце, оно такое. Любит вопреки. Знаешь, Маша, если твои дети захотят тебя увидеть, а я уверен, что рано или поздно это произойдет, они найдут тебя везде. Да и Людмила подскажет. Поехали, а? Тебе не помешает сменить обстановку. А я… я тебя не обижу. Ты мне веришь?
— Да, — улыбнулась пожилая женщина, и вдруг каким-то волшебным образом помолодела. — Верю. Я поеду с тобой.
Поезд уносил Марию Петровну из родной деревни. Кто бы мог подумать, что на седьмом десятке ей предстоит столь круто изменить свою жизнь? Но сейчас Марию Петровну это почему-то не удивляло. Скорее, радовало.
Теперь она поняла, почему выжила. Судьба приберегла для нее новую порцию счастья. Так стоит ли отказываться от этого щедрого дара?
