Ирина, скрючившись, лежала на диване и прижимала руки к низу живота. Все ныло, болело и напоминало о том, что ее ждет. Одно и то же каждый раз: резкая боль, потом кровотечение, скорая помощь, больница и пустота внутри. Это был выкидыш, сомнений не было. Третий выкидыш за последние два года, а до этого замершая беременность, а перед этим аборт. Тот аборт, за который Ирина расплачивается до сих пор невозможностью стать матерью.
Дотянувшись рукой до телефона, Ирина набрала номер скорой помощи. Через полчаса ее грузили в машину, а она попутно набирала номер Андрея, чтобы предупредить его о том, что к ужину она его ждать не будет.
— Опять? – спросил он, а Ирина даже отвечать ничего не стала. По щекам струились слезы, это были слезы отчаяния и разочарования в себе самой. Ну сколько можно? Почему каждый раз одно и то же? Или Ирина знает причину этих повторяющихся событий? Если бы она тогда не легла под нож к сомнительному врачу, все было бы хорошо. У них с Андреем мог быть уже пятилетний малыш. Но малыша не было и уже, похоже, не будет никогда.
— Как же больно! – выдавила она, а врач только подкрутил капельницу и равнодушно посмотрел на Ирину.
Два дня в больнице тянулись мучительно долго. Потом выписка, Андрей с букетом цветов, все снова словно по сценарию.
— Ты такая бледная, — сказал он, а Ирина лишь слабо улыбнулась. Поводов для радости не было, не могла она родить мужу ребенка, это было очевидно.
По дороге домой, сидя рядом с мужем, Ирина теребила в руке красивый букет из роз, а потом обернулась к Андрею и сказала:
— Я больше не хочу пытаться. Я не смогу родить тебе ребенка.
— Не говори так, все еще получится, — пытался подбодрить Ирину муж, но она лишь усмехнулась.
— Ты сам в это веришь? Пять лет псу под хвост. Мне почти тридцать, тебе почти тридцать пять. Хватит, я наигралась в будущую маму. Врачи говорят, что шансов нет, наверное, пришло время к ним прислушаться.
— Ира, у нас будут дети, — возразил Андрей, — вспомни слова профессора Резницкого. Он сказал, что шансы есть, если соблюдать все его предписания.
— И где твой профессор? – нервно спросила у Андрея Ирина. – Его давно нет в живых, где те предписания, которые мне нужно соблюдать? Канули в лету вместе с твоим профессором! Все, Андрей, хватит. Я не хочу мучить тебя, не хочу мучить себя.
— И что ты хочешь этим сказать? – муж нахмурился, не отвлекаясь от дороги.
Ирина сделала глубокий вдох, а потом отвернула лицо в сторону.
— Давай расстанемся. Ты встретишь женщину, которая подарит тебе ребенка, у тебя все будет хорошо. Я не заслуживаю тебя, твоего терпения и бережного отношения. Я пустая, во мне не может удержаться жизнь, я просто никчемная.
Ирина говорила, а слезы предательски подкатывали к горлу. Андрей взял ее руку в свою, прижал к губам:
— Не говори ерунды. Мы справимся. Живут же люди без детей, и мы сможем. Не в детях счастье.
— А в их количестве, — сквозь слезы сказала Ирина, — хватит, Андрей. Давай мы не будем лишать тебя отцовского счастья.
— Давай мы не будем лишать меня семейного счастья, — перебил Ирину Андрей.
В этом был он весь: влюбленный в свою жену, терпящий ее бзики и готовый терпеть дальше, только бы она была рядом. Он добивался ее долго, шел напролом, отметал соперников, а, когда Ирина стала его женой, Андрей решил, что для счастья в его жизни больше ничего не надо. Разве что маленький комочек счастья, но судьба все никак не хотела радовать семью появлением малыша.
Андрей знал историю Ирины. Знал, что до него она была замужем за взрослым мужчиной, за которого ее заставил выйти отец-тиран, знал о том, что от этого человека Ирина сделала неудачный аборт. Это все закончилось тем, что было в настоящий момент, но изменить было ничего невозможно. Ирина давно была замужем за Андреем, с отцом она не общалась, даже про свою младшую сестру почти ничего не знала.
— Не удивлюсь, если отец однажды заставит и ее выйти замуж за какого-нибудь отморозка ради собственной выгоды.
Младшей сестре Ирины было двадцать два года, она была красивой и умной, такой же, как и старшая сестра, только вот прогибалась под отца и его пожелания более активно, чем Ирина. Отец воспитывал дочерей сам, бывшие жены не имели доступа к воспитанию детей, потому что тиран так решил. Он сам управлял своими детьми, точно также, как и собственным бизнесом: дергал за веревочки, словно кукловод, принимал за них решения и заставлял делать так, как считал именно он.
Ирина сбежала от него в двадцать четыре года, потом встретила Андрея и с отцом все связи обрубила. С тех пор он не разрешал ей общаться с младшей сестрой, поэтому, когда на пороге дома Ирины объявилась Ольга, старшая сестра была поражена.
— Что случилось? – сразу спросила она, а вот на выпирающий живот Ольги внимание обратила не сразу.
— Я сбежала от отца, — всхлипнула Ольга и кинулась в объятия Ирины. Со дня возвращения из больниц ы прошло чуть больше недели, Ирина немного успокоилась, а тут такой сюрприз.
— Что он хотел сделать? – спросила Ирина.
— Он хотел… Хотел, чтобы я аборт сделала.
— Боже мой, да ты беременна! – Ирина воскликнула, оглядывая сестру и охая. – И от кого?
— Это неважно. Ирочка, это неважно. Это по любви. Он женат, ему ребенок не нужен. Отец сказал, что или я делаю аборт, или он насильно отвезет меня к врачу.
Ирина плакала вместе с сестрой. Ольга была такой хрупкой, такой беззащитной, такой родной. Они не виделись больше пяти лет, и Ольга из гадкого утенка превратилась в настоящего лебедя. Только вот зависимость от отца все портила, и Ирина была уверена, что по прошествии нескольких дней младшая сестра засобирается домой. Допустить этого было нельзя.
Андрей спокойно отнесся к появлению в их доме младшей сестры супруги. Вообще Андрей никогда не противился любым решениям, принимаемым Ириной. Он слишком сильно любил ее, чтобы противоречить ей, а Ирина никогда не пользовалась этим во вред их семейной жизни.
Разумеется, прошло чуть больше недели, и Ольга решила, что больше не может мучить отца своим отсутствием.
— Я никуда тебя не пущу! – кричала Ирина, хватая сестру за руки. – Ты хочешь, чтобы он сделал хуже и тебе, и ребенку? Не думаешь о себе, так хоть о будущем сыне подумай.
— Уже поздно делать аборт, он меня не сможет заставить, — уверенно ответила Ольга, — ни один врач не возьмется за меня на двадцать первой неделе.
— Зато искусственные роды могут вызвать! – возразила Ирина. – Ты даже не поймешь ничего. Подсыплет тебе в чай какую-нибудь гадость, а ты начнешь рожать. Знаешь, каково это? Нет, ты не знаешь! А я знаю!
Ирина расплакалась, и своими слезами и убеждениями смогла убедить Ольгу в собственной правоте. Младшая сестра осталась, но все равно то и дело вспоминала об отце и считала себя перед ним виноватой.
Ольга родила в июле, и тут же засобиралась домой. Ирина схватила малыша, прижала к себе:
— Я не позволю тебе отнести сына к этому мерзавцу! Ты хочешь, чтобы отец воспитал из твоего ребенка такого же монстра, каким является сам? Если хочешь – уходи, Сережу я не отдам.
Ольга пожала плечами:
— Ну и не надо. Отцу только это и надо было, чтобы я вернулась, только без ребенка. А ты для него все равно отрезанный ломоть, забирай этого орущего и вечно недовольного отпрыска себе.
Ирина понимала, что у Ольги просто послеродовая депрессия. Пройдет месяц, может быть, больше, и сестра все равно вернется за ребенком. Но ей так нравилось держать на руках маленький кричащий комочек, вдыхать его запах, слушать его агуканье.
— Ты же понимаешь, что она его заберет, — осторожно говорил Андрей, — рано или поздно Ольга вернется за сыном.
— Я понимаю, — отвечала Ирина, а внутри все разрывалось от боли. По документам трехмесячный Сережа был ей чужим, и не было никакой гарантии того, что рано или поздно за ним явится сам отец.
Примерно так и случилось. Отец позвонил Ирине, громко орал в трубку и угрожал ей расправой:
— Если ты не вернешь моего внука, я оторву голову и тебе, твоему муженьку.
Ирина слушала отца, внутри все холодело, и она ждала приезда родителя со дня на день. Хотелось схватить малыша, собрать вещи и бежать из города куда глаза глядят. Если бы не Андрей, который оберегал и был готов защищать свою жену любой ценой, Ирина бы так и поступила. Она была готова ко встрече с отцом, но ужасно боялась смотреть ему в глаза. Но встречи не состоялось.
Вместо этого случилась беда. Ехавшие в машине Ольга и отец попали в аварию, в результате которой оба погибли на месте. Сережа остался у Ирины, и она занялась оформлением опеки над племянником. Никто больше не претендовал на него, а так у Ирины появился шанс иметь ребенка. Ирина считала этот шанс последним. Андрей не противился, он понимал, что другого варианта у них все равно не было.
Возня с документами затянулась, Ирине пришлось оббежать множество инстанций, чтобы оформить документы на Сережу. Она тосковала по сестре, даже отца было по-своему жалко, но, с другой стороны, теперь у нее был ребенок, сын, которого она могла считать своим родным. Он и без того был ей почти родным, и был так похож на Ольгу.
Забегавшись с документами, Ирина совсем забыла про свой регулярный визит к гинекологу. Та ее отчитала, а потом вдруг задала вопрос:
— Слушай, а у тебя задержки случайно нет?
Ирина пожала плечами:
— Есть. Но я не думала об этом, стрессы, сама понимаешь.
— Какие стрессы! – вскричала врач. – Ты тест делала?
Ирина отрицательно помотала головой.
— Бегом на узи! – скомандовала врач.
Это была та самая долгожданная беременность. И не просто беременность, а такая, срок которой перевалил за двенадцать недель.
— Ты впервые доносила малыша до такого солидного срока, — сказала врач, — это хороший знак. Ложись на сохранение.
— Ты что! У меня ребенок на руках.
— У тебя ребенок внутри! И муж есть, пусть ухаживает за одним, пока ты вынашиваешь второго. Смотри на экран! Здоровый малыш внутри тебя, он заслуживает права на жизнь.
Ирина согласилась. Вышла из больницы через два месяца, с сохраненной беременностью и уверенностью в том, что все будет хорошо. У больницы ее привычно ждал Андрей с букетом, а теперь еще и с коляской. В коляске сидел Сережа, радостно завизжавший, увидев Ирину. Она улыбнулась, погладила свой живот, обняла мужа, потом сына. Внутри шевельнулась дочка, которая должна была появиться на свет через несколько месяцев. Последний шанс, счастливый шанс, исполнение мечты и надежда на лучшее будущее.
