— Да не буду я эти отходы есть! — выпалила Вика, отодвигая тарелку с мясом по-французски. — Суши там или тирамису нету что ли?
Я замерла, держа ложку в руке, и посмотрела на брата. Коля сидел, уставившись на стол, явно не зная, куда деться. Наша мама, сидевшая напротив, кашлянула, а младшая сестра Лера подавилась от удивления. Ужин, который я готовила два часа, чтобы угостить Вику, невесту Коли, пришедшую знакомиться с нашей семьей, превратился в катастрофу за секунду.
— Вика, ты чего? — Коля наконец поднял глаза. — Это же нормальная еда. Лена старалась.
— Старалась, — Вика фыркнула, скрестив руки. — Коль, я не ем такое. Картошка, свинина — это что, деревня? Я думала, у вас тут двадцать первый век, а не каменный.
Я почувствовала, как внутри закипает, но заставила себя улыбнуться. Последние два года, после гибели моего мужа, Коля жил со мной и моей дочкой в нашей квартире. Места у нас было много, а мама с братом и сестрой ютились в небольшой двушке. Так что когда я пригласили брата пожить у нас, он с радостью согласился. Жили мы дружно, и я всегда старалась сделать наш дом уютным.
Когда Коля сказал, что хочет познакомить нас с Викой, своей невестой, я обрадовалась. Надеялась, что Вика станет частью нашей семьи. Но после этих ее слов я начала сомневаться.
— Вика, это обычный ужин, — сказала я, стараясь говорить спокойно. — Если не любишь свинину, могу салат предложить. Или фрукты.
— Салат? — она хмыкнула, глядя на миску с огурцами и помидорами. — Лен, без обид, но я привыкла к нормальной еде. Суши, паста, десерты какие-нибудь. А это… ну, не мое.
Мама, Светлана Николаевна, посмотрела на Вику поверх очков.
— Виктория, — начала она. — Елена готовила для вас. У нас так принято — угощать от души. А если вам не нравится, могли бы просто отказаться.
— Отказаться? — Вика прищурилась. — Светлана Николаевна, я не хотела никого обидеть. Просто я привыкла к другому. Коля, ты же знаешь, я в ресторанах обычно ем.
Коля покраснел и пробормотал что-то невнятное. Лера пнула меня под столом, но я сделала вид, что не заметила. Ужин продолжался в тишине, только Вика демонстративно ковыряла салат, а потом достала телефон и начала листать что-то. Я ушла на кухню, чтобы не сорваться.
— Лен, ну ты чего такая хмурая? — Лера зашла следом. — Вика просто выпендривается. Не бери в голову.
— Выпендривается? — я повернулась к ней. — Лер, она мою еду отходами назвала!
— Ну, она модная фифа, — Лера пожала плечами. — Ты же видела ее инстаграм. Рестораны, коктейли, фотки в Дубае. Она, наверное, картошку только в Макдаке ела.
— И что теперь? — я вздохнула. — Коля на ней жениться собрался. А она нас всех презирает.
— Не презирает, — Лера улыбнулась. — Просто хочет казаться крутой. Поговорим с Колей. Он же нормальный, поймет.
Я кивнула, но внутри было неспокойно. Вика была не просто «городской фифой». Она вела себя так, будто мы ей что-то должны. И Коля молчал. Это напрягало больше всего.
Вечером, когда мама с Лерой ушли, а Вика уехала на такси, я затащила Колю на кухню.
— Коль, что это было? — спросила я. — Твоя Вика назвала мою еду отходами. И ты молчал!
— Лен, прости, — он опустил голову. — Я не ожидал. Она обычно не такая. Просто… она привыкла к другому.
— К другому? — я скрестила руки. — Коль, мы не ресторан. Это наш дом. Если ей не нравится, пусть не приходит.
— Не говори так, — он нахмурился. — Лен, я ее люблю. Она хорошая, правда. Просто ей надо привыкнуть.
— Привыкнуть? — я фыркнула. — Коль, она нас унизила.
— Она не то имела в виду, — он посмотрел на меня. — Дай ей время привыкнуть.
Я промолчала. Хотела верить, но что-то подсказывало, что Вика не изменится. И Коля, похоже, этого не понимал.
***
После ужина Вика стала приходить к нам чаще. Коля настоял, чтобы мы «дали ей шанс». Я соглашалась ради него, но каждый ее визит был испытанием. Она критиковала все — от мебели в нашей квартире до того, как я одеваю свою дочку Аню. Однажды она заявилась с пакетом из ресторана и предложила «настоящую еду».
— Лен, я суши привезла, — сказала она, ставя коробки на стол. — А то у вас опять картошка небось.
— Спасибо, — буркнула я, убирая кастрюлю с тушеной курицей. — Но мы уже приготовили.
— Ой, Лен, не обижайся, — она улыбнулась. — Просто я за здоровое питание. А это все… ну, калорийное слишком.
Коля сидел молча, и я снова почувствовала, как внутри закипает. Здоровое питание? Она что, меня за деревенщину держит? Но я проглотила обиду ради Ани, которая уже тянулась к суши.
— Вика, а ты всегда в ресторанах ешь? — спросила Лера, которая зашла в гости. — Это ж дорого.
— Ну, не всегда, — Вика пожала плечами. — Но я за качество. А готовить самой — это не мое. Коль, ты же меня поддерживаешь?
— Ага, — Коля кивнул, но выглядел неловко. — Лен, давай попробуем суши, вкусно же.
Я кивнула, но есть не стала. Вика весь вечер рассказывала про свои поездки, дорогие салоны и «уровень жизни». Я молчала, но Лера не выдержала.
— Вика, а ты в Казани давно? — спросила она. — Ты же вроде из деревни переехала?
— Из деревни? — Вика нахмурилась. — Лера, я из пригорода. И вообще, я уже десять лет в городе. Не надо меня в колхоз записывать.
— Да я не записываю, — Лера улыбнулась. — Просто интересно. У нас тут попроще все, без суши и тирамису.
Вика фыркнула, но промолчала. Я была благодарна Лере за поддержку, но понимала, что это только начало. Вика явно не собиралась подстраиваться под нас.
Коля, как назло, становился все тише. Я пыталась говорить с ним, но он отмахивался.
— Лен, она просто такая, — говорил он. — Ей надо время. Она привыкнет.
— Привыкнет? — я нахмурилась. — Коль, она нас презирает. А ты молчишь. Ты вообще за нас или за нее?
— Лен, я не хочу выбирать между вами, это же бред, — он вздохнул. — Она моя невеста. Я не могу ее бросить.
— Никто не просит бросать, — я посмотрела на него. — Но постой за свою семью. Мы тебе не чужие.
Он кивнул, но я видела, что он не уверен. Вика словно подменила его. Мой Коля, который всегда был за справедливость, теперь боялся ей слово сказать. Это пугало.
Мама тоже заметила перемены. Однажды она зашла к нам, когда Вика была в гостях.
— Виктория, — сказала она, глядя на нее. — Вы с Колей жениться собираетесь. А как вы с нами уживаться будете? Мы простые люди, без ваших ресторанов.
— Светлана Николаевна, я уживаюсь, — Вика улыбнулась, но улыбка была натянутой. — Просто я привыкла к другому. Но я же стараюсь.
— Стараетесь, — мама кивнула. — А Елену зачем обижаете? Она вас со всей душой встретила, а вы ее еду отходами называете.
— Ой, это было шуткой, — Вика махнула рукой. — Лена, ты же не в обиде?
— Не в обиде, — соврала я. — Но, Вика, если тебе не нравится, можешь не есть.
Она промолчала, но я видела, что ей это не понравилось. Коля опять молчал, и я поняла, что дальше так не может продолжаться.
***
Все взорвалось через месяц. Коля объявил, что они с Викой подали заявление в загс. Я была в шоке — неужели он правда женится на ней после всего? Я решила поговорить с ним начистоту, пока не поздно.
— Коль, нам надо серьезно поговорить, — сказала я вечером, когда Вика ушла. — Ты правда хочешь на ней жениться?
— Лен, да, — он кивнул. — Я ее люблю. Она не такая плохая, как ты думаешь.
— Не такая плохая? — я скрестила руки. — Коль, она нас унижает. Называет нашу еду отходами, смеется над нашим домом. А ты молчишь!
— Не молчу, — он нахмурился. — Лен, я с ней говорил. Она обещала исправиться.
— Исправиться? — я фыркнула. — Коль, она не изменится. Она смотрит на нас сверху вниз. И ты это видишь, но ничего не делаешь.
— Что я должен делать? — он повысил голос. — Лен, она моя невеста! Я не собираюсь ее бросать из-за того, что вам не нравится ее характер!
— А нас ты можешь бросать? — я посмотрела на него. — Коль, мы твоя семья. Мама, Лера, я, Аня. Мы тебя любим. А Вика… она даже не пытается нас понять.
Он молчал, глядя в пол. Я видела, что он растерян, и решила зайти с другой стороны.
— Коль, представь, что Аня вырастет, — сказала я. — И ее парень будет так же ее семью унижать. Ты бы это стерпел?
— Нет, — он покачал головой. — Лен, я понимаю, о чем ты. Но я не знаю, как быть.
— Поговори с ней, — я вздохнула. — Честно. Скажи, что ее поведение нас обижает. Если она любит тебя, она попробует измениться. А если нет… Коль, ты заслуживаешь лучшего.
Он кивнул, и я почувствовала надежду. На следующий день он позвал Вику к нам. Я сидела в комнате с Аней, но слышала их разговор.
— Вика, нам надо поговорить, — начал Коля. — Ты обижаешь мою семью. Называешь их еду отходами, смеешься над их жизнью. Это неправильно.
— Обижаю? — Вика рассмеялась. — Коль, я просто честная. Они живут, как в прошлом веке. Я пытаюсь вас вытащить на уровень!
— На уровень? — Коля повысил голос. — Вика, это моя семья! Они меня растили, любят. А ты их презираешь!
— Презираю? — она фыркнула. — Коль, если тебе нравится эта деревенщина, твое дело. Но я не буду притворяться, что мне это по душе.
— Тогда нам не по пути, — сказал Коля. — Вика, я тебя люблю, но семью не предам. Если ты не можешь их уважать, нам лучше расстаться.
Я замерла, слушая. Вика молчала, потом хлопнула дверью. Коля вошел в комнату, бледный, но спокойный.
— Лен, я все сказал, — он сел рядом. — Прости, что так долго тянул.
— Коль, ты правильно сделал, — я обняла его. — Мы с тобой. Всегда.
Через неделю Вика написала ему, извинилась, но Коля не ответил. Он сказал, что хочет быть с тем, кто уважает его семью. Я была горда за брата. А наша жизнь вернулась в свое русло — с картошкой, котлетами и любовью, которая важнее любых суши.
