— Надо было сразу сказать, что ты такая принципиальная, — Виктория Степановна нахмурилась. — Мы думали, ты разумный человек.
Ирина медленно подняла глаза от тарелки. В столовой повисла тишина. Женя замер с вилкой в руке, не решаясь вмешаться. Михаил Дмитриевич уткнулся взглядом в скатерть.
— А что неразумного в желании сохранить квартиру, в которой жили мои предки? — Ирина постаралась, чтобы голос звучал спокойно, хотя внутри все клокотало.
— Но ведь вам вдвоем столько места не нужно! А за такие деньги можно купить прекрасный дом, где всем хватит комнат, — Виктория Степановна широко улыбнулась, словно предлагала невестке выиграть в лотерею.
— Нам с Женей здесь комфортно, — отрезала Ирина, поднимаясь из-за стола. — Простите, мне нужно позвонить на работу.
Выйдя в коридор, Ирина прислонилась к стене и глубоко вдохнула. Четвертый семейный обед, и снова одно и то же. С того момента, как Виктория Степановна узнала стоимость «сталинки», она не оставляла идею убедить Ирину продать квартиру.
Когда год назад Ирина познакомилась с Женей на встрече выпускников, она и подумать не могла, как изменится ее жизнь. После десяти лет одиночества она наконец нашла человека, с которым могла быть собой. Женя — добрый, интеллигентный, с чувством юмора — покорил ее сердце за несколько встреч.
— Ты не представляешь, как я счастлив, что ты согласилась стать моей женой, — говорил Женя, обнимая ее после скромной росписи в ЗАГСе. — Я боялся, что такая самостоятельная женщина откажется связывать себя браком.
Ирина улыбалась. Ей было 38, ему — 40. Оба достаточно пожили, чтобы понимать ценность настоящих отношений.
— Теперь мы всегда будем вместе, — отвечала она, крепче прижимаясь к мужу.
Тогда она еще не знала, что слово «мы» в их семье будет иметь гораздо более широкое значение, чем она предполагала.
— Ну что, поговорила? — Женя заглянул в спальню, где Ирина сидела на краю кровати.
— Никакого звонка не было, ты же понимаешь, — она подняла на мужа усталый взгляд. — Я просто не могу больше слушать, как твоя мама планирует распорядиться моей квартирой.
Женя сел рядом, взял ее руку в свою.
— Пойми, она желает нам добра. Думает о будущем, о том, что всей семье будет удобнее жить вместе.
Ирина отняла руку.
— А моим желанием кто-нибудь интересуется? Эта квартира — не просто стены. Здесь жили мои бабушка и дедушка, здесь родилась моя мама. Я сама вложила столько сил и средств, чтобы превратить ее в то, что есть сейчас.
— Я понимаю, но…
— Но что? — в голосе Ирины зазвенела сталь. — Твоя мама хочет, чтобы я продала память о своей семье, чтобы купить дом, где будем жить мы все вместе? Включая твоего брата с семьей и твоих родителей?
— Антону сейчас нелегко…
— Я предложила помочь ему с работой, с первым взносом за жилье. Но продавать квартиру не собираюсь.
Дверь без стука открылась, и на пороге появилась Виктория Степановна.
— Извините, что прерываю, но мы с Михаилом Дмитриевичем собираемся домой. Такси уже вызвали.
— Мама, подожди, мы сейчас выйдем, — начал Женя.
— Нет-нет, не торопитесь, — она поджала губы. — Ирине, видимо, нужно время, чтобы обдумать нашу идею. Жаль только, что ради одной квартиры человек может отказаться от счастья целой семьи.
Когда дверь закрылась, Ирина повернулась к мужу:
— Видишь? Я уже виновата во всем. Ради квартиры отказываю семье в счастье. А то, что это мое имущество, моя семейная ценность — никого не волнует.
Первая встреча с родителями Жени прошла лучше, чем ожидала Ирина. Виктория Степановна, элегантная женщина с проницательным взглядом, расспрашивала о работе, интересах, планах на будущее. Михаил Дмитриевич, немногословный и спокойный, больше слушал.
— Какая у вас замечательная квартира, — восхищалась тогда свекровь. — Такие потолки! Такой паркет! Настоящая «сталинка»!
— Спасибо. Она досталась мне от бабушки. Я потратила много лет, чтобы привести ее в порядок, — с гордостью ответила Ирина.
— И правильно сделали! Такие квартиры сейчас на вес золота.
Тогда Ирина не придала значения особому блеску в глазах Виктории Степановны. А зря.
Прошла неделя после неудачного семейного обеда. Ирина вернулась с работы пораньше и застала Женю за разговором по телефону.
— Да, мама, я понимаю… Нет, я еще не говорил с ней об этом… Конечно, я постараюсь ее убедить…
Увидев жену, Женя поспешно попрощался и положил трубку.
— Опять планы по продаже моей квартиры? — устало спросила Ирина, проходя на кухню.
— Ира, давай просто обсудим это спокойно, — Женя последовал за ней. — Мама нашла отличный вариант дома недалеко от города. Большой участок, два этажа. Нам хватит на первый взнос, если продать твою квартиру и их дачу.
Ирина медленно повернулась к мужу.
— То есть предполагается, что я вложу в общий котел стоимость элитной недвижимости в центре города, а твои родители — развалюху на участке? И это честно?
— Ира, дело не в деньгах…
— А в чем? В том, что твоя мама решила, что может распоряжаться чужим имуществом? В том, что вы с ней уже все решили, а меня просто нужно «убедить»?
— Ты несправедлива к маме. Она думает о нас всех. Антону с семьей сейчас тяжело, они снимают квартиру, тратят почти всю зарплату на аренду…
— И? Я виновата в этом? — Ирина скрестила руки на груди. — Я ведь предлагала помощь — найти ему работу, одолжить деньги на первый взнос. Но нет, вашей семье нужно только одно — моя квартира.
— Ирина, это просто квартира, в конце концов!
— Это моя квартира, и я не собираюсь ее продавать в угоду твоим родителям, — отчеканила Ирина. — И если для тебя это «просто квартира», а не наш дом, то у нас проблемы посерьезнее, чем недовольство твоей мамы.
Сидя в пустой квартире после ухода Жени к родителям «чтобы все обсудить», Ирина перебирала фотографии на телефоне. Вот они с Женей в день свадьбы — счастливые, влюбленные. Вот первый совместный отпуск. А вот — семейный ужин с его родителями и братом. Еще тогда, полгода назад, когда все казалось таким безоблачным.
Телефон зазвонил. На экране высветилось имя Ольги, двоюродной сестры Жени.
— Привет, Ира. Как ты?
— Бывало и лучше, — честно ответила Ирина.
— Я слышала о ситуации. Тетя Вика всем уши прожужжала про твою упрямость, — в голосе Ольги слышалась ирония. — Не принимай близко к сердцу. Она всегда была… настойчивой.
— Настойчивой? — Ирина невесело усмехнулась. — Она хочет, чтобы я продала квартиру, в которой выросли четыре поколения моей семьи, чтобы купить дом, где буду жить под одной крышей с ней.
— Да, это в ее стиле, — вздохнула Ольга. — Она очень любит контролировать всех вокруг. Когда моя мама, ее сестра, решила переехать в другой город, тетя Вика месяц с ней не разговаривала.
— И что произошло потом?
— Мама все-таки переехала, — рассмеялась Ольга. — Тетя Вика злилась, но в итоге смирилась. Понимаешь, ей важно чувствовать, что решения принимает она. Но если твердо стоять на своем, она отступает. Правда, никогда не признает своей неправоты.
Эти слова заставили Ирину задуматься.
На следующий день, вернувшись с работы, Ирина застала в квартире Женю.
— Ты вернулся, — констатировала она, снимая пальто.
— Это и мой дом, — тихо сказал он.
Они молча прошли на кухню. Женя заварил чай, поставил чашки на стол.
— Я разговаривал с отцом, — начал он. — Он считает, что мама перегибает палку. Сказал, что наше жилье — это наше дело.
Ирина молча наблюдала за мужем.
— Ира, прости меня. Я должен был сразу встать на твою сторону. Это твоя квартира, и только ты можешь решать ее судьбу.
— А как же Антон и его семья? — спросила она. — Твоя мама говорила, что им негде жить.
— У них есть съемная квартира. Да, она дорогая, но это не катастрофа. Мама просто зациклилась на идее большого семейного дома, — Женя покачал головой. — Я поговорил с братом. Он понимает твою позицию и не ожидает, что ты пожертвуешь своей квартирой.
— Я все еще готова помочь найти ему работу получше, — заметила Ирина. — У меня есть связи в нескольких компаниях.
— Это было бы замечательно, — улыбнулся Женя. — Антон будет благодарен.
В дверь позвонили. На пороге стояла Виктория Степановна с пакетами.
— Решила заехать, проведать вас, — сказала она, проходя в квартиру. — Заодно привезла продукты, а то Женя говорил, что ты на работе задерживаешься допоздна.
Ирина и Женя переглянулись.
— Спасибо, мама, но мы сами справляемся с покупками, — сказал Женя.
— Ай, какие пустяки, — отмахнулась Виктория Степановна. — Кстати, я тут разговаривала с Сергеем Петровичем — помнишь, моего старого знакомого риелтора? Он сказал, что сейчас отличное время для продажи недвижимости!
Ирина почувствовала, как закипает внутри.
— Виктория Степановна, — начала она, стараясь говорить спокойно, — давайте раз и навсегда проясним. Я не собираюсь продавать свою квартиру. Ни сейчас, ни через месяц, ни через год. Это мое добрачное имущество и семейная ценность.
— Милочка, я просто пытаюсь помочь вам! — всплеснула руками свекровь. — За такую квартиру можно взять огромные деньги и купить дом мечты!
— Ваш дом мечты и мой — это разные вещи, — отрезала Ирина. — И я не собираюсь обсуждать продажу моей квартиры.
— Мама, — вмешался Женя, — Ирина права. Это ее квартира, и только она решает, что с ней делать.
Виктория Степановна замерла, недоверчиво глядя на сына.
— Так ты теперь на ее стороне? Против родной матери?
— Я не против тебя, мама. Я за уважение к решениям друг друга, — твердо сказал Женя. — И я прошу тебя уважать наше решение оставить эту квартиру.
Прошел месяц. Отношения с родителями Жени оставались напряженными. Виктория Степановна звонила редко, а когда звонила, разговаривала только с сыном.
Зато с Антоном отношения наладились. Благодаря контактам Ирины, он устроился в крупную компанию с хорошей зарплатой. Теперь он мог позволить себе комфортную съемную квартиру для семьи и даже начал откладывать на собственное жилье.
— Ты что-то задумала, — сказал Женя, наблюдая, как Ирина что-то пишет в блокноте.
— У твоего отца скоро день рождения, — ответила она. — Я думаю, это хороший повод навестить твоих родителей.
— Уверена? Мама до сих пор обижена.
— А у меня есть выбор? Она твоя мать, мы будем с ней встречаться всю жизнь. Лучше наладить отношения, чем постоянно воевать.
Женя обнял жену.
— Ты мудрее меня. Спасибо, что не держишь зла.
День рождения Михаила Дмитриевича отмечали в небольшом ресторане. Кроме Ирины и Жени пришли Антон с семьей и Ольга с мужем. Виктория Степановна была приветлива, но холодна с Ириной.
После торта и поздравлений Михаил Дмитриевич отвел Ирину в сторону.
— Спасибо, что пришли, — сказал он. — Для меня это много значит.
— Вы очень важны для Жени, а значит, и для меня, — искренне ответила Ирина.
— Насчет дома и квартиры… — начал было свекор.
— Давайте не будем сегодня об этом, — мягко прервала его Ирина. — Сегодня ваш праздник.
— Я просто хотел сказать, что уважаю ваше решение, — продолжил Михаил Дмитриевич. — Вика может быть… настойчивой. Но она отходчива, просто никогда не признает своей неправоты.
Ирина улыбнулась, вспомнив похожие слова Ольги.
— Думаю, мы найдем общий язык, — сказала она. — В конце концов, мы же семья.
Прошло полгода. Антон получил повышение и взял ипотеку на квартиру. Виктория Степановна постепенно оттаяла, хоть и продолжала временами вздыхать, видя высокие потолки «сталинки».
— Поверить не могу, что все так наладилось, — сказал как-то вечером Женя, обнимая Ирину на диване в гостиной. — Еще недавно казалось, что выхода нет.
— Выход есть всегда, — улыбнулась Ирина, глядя на семейные фотографии на стене. — Главное — помнить, что важнее: материальные ценности или отношения.
— И все-таки спасибо, что не продала квартиру, — рассмеялся Женя. — Твоя правда — здесь наш дом.
Ирина посмотрела на стены, хранящие память четырех поколений ее семьи, и подумала, что теперь здесь начинается история нового, пятого поколения — их с Женей. И ради этого стоило бороться.
Прошло два года. Ирина и Женя по-прежнему живут в уютной «сталинке», где каждая вещь дышит историей. Виктория Степановна смирилась с их решением, а с приходом весны стала чаще приезжать в гости — помогать с рассадой для подоконника и делиться рецептами весенних салатов. В один из таких визитов, когда все пили чай на кухне, прозвенел звонок в дверь. На пороге стояла элегантная женщина средних лет с папкой документов. «Ирина Соколова? Меня зовут Елена Викторовна. У меня для вас информация о наследстве, о котором вы даже не подозревали…»
