— Будешь взаперти сидеть, пока квартиру на сына не перепишешь, — заявила свекровь, — не выпущу! И еще я хочу получить доступ ко всем твоим счетам.
— Да вы права не имеете меня удерживать, — голосила Алена, — Наталья Федоровна, а у вас ничего не треснет от таких подарков? Какое отношение ваш сынок имеет к моей добрачной квартире? Ничего вы не получите! Ни рубля вам не дам! И с сыночком вашим жить не буду.
Алена, владелица успешного салона красоты, с удовольствием вспоминала день, когда ее жизнь изменилась. Три года назад, случайно встретившись с Валерием в кофейне, она и представить не могла, что этот молодой человек, излучающий уверенность и самостоятельность, станет ее мужем. Валерий покорил Алену сразу. Он красиво ухаживал, дарил дорогие подарки, демонстрировал безупречный вкус и чувство юмора. Он был полной противоположностью тех бесхребетных молодых людей, которые обычно обращали на нее внимание, привлеченные лишь ее финансовым положением.
Алена, в свои двадцать восемь лет, была вполне самодостаточной личностью. Родители в свое время помогли ей открыть бизнес, и теперь ее салон красоты процветал, принося стабильный и приличный доход. До встречи с Валерой она даже не задумывалась о замужестве. Ее жизнь состояла из работы, путешествий с подругами, новых впечатлений. Но Валерий изменил все. Постепенно ее чувства к нему крепли, и она стала ловить себя на мысли, что рассматривает свадебные платья в интернете.
Однажды вечером, во время романтического ужина в ресторане с видом на город, Валерий встал на одно колено и протянул ей бархатную коробочку с кольцом.
— Алена, ты станешь моей женой? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.
Слезы радости навернулись на глаза Алены. Она и мечтать не могла о таком счастье.
— Да, Валера! Конечно, да! — ответила она, не раздумывая.
Алена чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Ей казалось, что в ее жизни все складывается идеально. У нее есть любимый человек, успешный бизнес, верные друзья. Что еще нужно для счастья?
Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Алена занималась организацией, выбирала цветы, утверждала меню. Валерий тоже принимал участие в процессе, но его участие было скорее формальным. Он соглашался со всеми решениями Алены, не высказывая особых предпочтений.
— Милая, я тебе полностью доверяю. Ты лучше знаешь, что нужно, — говорил он.
Свадьбу решили сыграть скромную, в кругу самых близких друзей и родственников — Алена настояла на этом. Она внезапно передумала устраивать пышное торжество. Ей захотелось чего—то более камерного, более душевного. Валерий не возражал, он всегда поддерживал ее решения.
— Как скажешь, любимая. Главное, чтобы тебе было комфортно, — говорил он.
После свадьбы супруги жили два месяца в квартире Алены. Они наслаждались обществом друг друга, устраивали романтические вечера, ходили в кино и в театры. Казалось, что их счастью нет предела.
Но однажды Валерий заговорил о переезде — он попросил Алену недолго пожить в квартире его мамы.
— Милая, понимаешь, маме нужна помощь, — сказал он, немного смущаясь, — она приболела, ей тяжело одной справляться по хозяйству. Я хотел бы, чтобы мы некоторое время побыли с ней рядом, помогли ей.
Наталья Федоровна, свекровь Алены, всегда прекрасно относилась к невестке. Она была доброй, отзывчивой и очень гостеприимной женщиной. Алена всегда чувствовала себя в ее квартире как дома.
Поэтому Алена подумала и согласилась. Тем более, что Валерий просил переехать всего на несколько месяцев.
— Хорошо, Валера. Я понимаю. Конечно, поедем, — сказала она, — маме нужно помочь.
Мать Алены, Екатерина Викторовна, не одобрила это решение. Она сразу предупредила дочь:
— Алена, если ты переедешь к свекрови, то больше никогда в свою квартиру не вернешься. Запомни мои слова! Валерка тебя в покое не оставит.
Алена только посмеялась. Она не понимала, почему мама так говорит. Она считала, что это всего лишь предрассудки.
— Мам, ну что ты такое говоришь? Это же всего лишь на несколько месяцев. Я же не собираюсь там жить вечно, — ответила она.
Екатерина Викторовна покачала головой.
— Ты не понимаешь, дочка. Там ты не хозяйка, там придется слушаться постороннего человека. И потом, Валера… Он какой—то странный. Ты уверена, что знаешь его хорошо?
Алена рассердилась.
— Мам, ну что ты все время придираешься к Валере? Он самый лучший мужчина на свете. Я люблю его, и он любит меня. Все будет хорошо.
Екатерина Викторовна вздохнула.
— Ладно, дочка. Делай, как знаешь. Но помни, я тебя предупреждала.
Через неделю Алена перевезла свои вещи в квартиру свекрови. Валерий был очень рад.
— Спасибо тебе, милая. Ты самая лучшая жена на свете, — говорил он, обнимая ее.
Алена улыбалась. Ей казалось, что она сделала правильный выбор. Она верила, что сможет помочь свекрови и этим укрепить свои отношения с Валерой.
Но она еще не знала, что переезд к свекрови станет началом конца ее счастливой семейной жизни.
Первые недели в квартире Натальи Федоровны текли спокойно и размеренно. Алена старалась во всем помогать свекрови: готовила еду, убирала, ходила в магазин. Наталья Федоровна, в свою очередь, была с ней приветлива и даже ласкова. Она не грубила Алене, разговаривала вежливо, обращалась с просьбами, а не с требованиями. Алена даже начала думать, что мама была не права, и ее жизнь в новой обстановке будет вполне сносной.
— Спасибо тебе, Аленочка, за помощь, — часто говорила Наталья Федоровна, — без тебя я бы совсем не справилась. Валерочке досталась замечательная супруга!
Алена улыбалась и благодарила свекровь за добрые слова. Она надеялась, что их отношения и дальше будут такими же теплыми и дружескими.
Как только Валера получил первую после переезда зарплату, все изменилось. Вечером, после ужина, когда они все сидели в гостиной, Наталья Федоровна обратилась к сыну.
— Валера, давай деньги, — сказала она тоном, не терпящим возражений.
Алена остолбенела — она не могла поверить своим ушам. Валера, как ни в чем не бывало, покорно выгреб все деньги из портмоне и протянул их матери.
— Вот, мам. Все до копейки, — сказал он, виновато улыбаясь.
Алена не выдержала.
— Валера, что ты делаешь? Зачем ты отдаешь ей все деньги? А нам на что жить? — спросила она, возмущенно глядя на мужа.
Наталья Федоровна посмотрела на Алену с презрением.
— А ты не вмешивайся! Это не твое дело, — сказала она, — я знаю, как лучше распорядиться деньгами.
Алена попыталась возразить, объяснить, что им самим деньги понадобятся на еду, на одежду, на развлечения. Но свекровь ее быстро заткнула.
— Я сказала — молчать! Я здесь хозяйка, и я решаю, что делать с деньгами моего сына. Ты живешь в моем доме, поэтому будешь делать то, что я тебе скажу, — крикнула Наталья Федоровна.
Алена ошалело уставилась на мужа. Она не ожидала такого поворота событий. Она не понимала, почему Валера так покорно подчиняется матери.
— Валера, скажи хоть что—нибудь! Защити меня! — взмолилась она.
Но Валера молчал. Он опустил голову и не смотрел на Алену. Было видно, что он боится матери.
— Что ты на меня смотришь? Я сказал — молчать! — крикнула Наталья Федоровна на Алену, — иди лучше помой посуду.
Алена, униженная и оскорбленная, встала из—за стола и пошла на кухню. Как на выпады дорогой свекрови реагировать? Это же уму непостижимо: взрослый, женатый сын отдает зарплату своей маме!
Наталья Федоровна слабину невестки почувствовала и с каждым днем наглела все больше и больше. Если в первые дни она хотя бы делала вид, что считается с мнением Алены, то теперь она просто ставила ее перед фактом. Стала требовать, чтобы Алена согласовывала с ней свой рабочий график, чтобы знать, когда она будет дома и сможет заниматься домашними делами.
— А что это ты так поздно приходишь? Ты должна быть дома в шесть вечера, чтобы приготовить ужин, — ворчала Наталья Федоровна, — я же не могу вечно стоять у плиты. Имей совесть!
Алена пыталась объяснить, что у нее своя работа, свои клиенты, но свекровь не хотела ничего слушать.
— Работа? Ну и что? Семья важнее работы, — говорила она, — ты должна думать о муже, а не о своих салонах красоты.
Наталья Федоровна стала вмешиваться во все аспекты жизни Алены и Валеры. Она требовала, чтобы Алена советовалась с ней по поводу продуктов, которые собирается покупать, по поводу одежды, которую выбирает для себя и для Валеры.
— Что это за кофточка? Слишком короткая и вульгарная, — критиковала она любой новый наряд Алены, — Валера не должен видеть тебя в таком виде.
На хозяйство Алене выделялась фиксированная сумма — ровно двенадцать тысяч рублей на семью из трех человек. Это были смешные деньги, особенно учитывая запросы Натальи Федоровны.
— Мне нужно, чтобы меню было разнообразным: и фрукты свежие, и овощи хорошие, и мясо, а не гадкая курица, — говорила она, — мы не нищие, чтобы есть только курицу.
Алена, не желая окончательно портить отношения с матерью мужа и устраивать скандалы, покупала все эти деликатесы из своих денег. Она тратила свои средства на продукты, которые съедала свекровь и ее ленивый муж, Валера.
— Я не понимаю, почему ты так себя ведешь, — однажды сказала Алена Валере, когда они остались одни в комнате, — твоя мама просто издевается надо мной. Она контролирует каждый мой шаг, критикует все, что я делаю, и вытягивает из меня все деньги.
Валера опустил голову.
— Ну, мам… ты же знаешь, какая она. Ее нужно просто потерпеть. Это же всего лишь на несколько месяцев, — пробормотал он.
Алена не выдержала.
— Потерпеть? Да я уже на грани! Я больше не могу так жить! Ты хоть понимаешь, что она превратила мою жизнь в ад? — крикнула она, не сдерживая слез.
Валера ничего не ответил. Он просто пожал плечами и отвернулся.
Через три месяца после переезда, когда Алена уже была морально истощена постоянными придирками и контролем, Наталья Федоровна перешла в наступление. Однажды вечером, после ужина, когда Алена собиралась пойти в свою комнату, свекровь окликнула ее.
— Алена, мне нужно с тобой серьезно поговорить, — сказала она тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
Алена вздохнула и села обратно за стол. Валера, как всегда, молча наблюдал за происходящим.
— Я тут подумала, — начала Наталья Федоровна, — и решила, что будет справедливо, если ты тоже будешь отдавать мне весь свой заработок.
Алена не поверила своим ушам.
— Чего? Зачем? — спросила она, ошалело глядя на свекровь.
— Как зачем? Я — главная в этой семье. Я прожила много лет, у меня есть житейская мудрость. Я лучше знаю, как распорядиться деньгами, — ответила Наталья Федоровна, — буду распределять бюджет, платить по счетам, откладывать на будущее. Так будет лучше для всех.
Алена рассмеялась — в ее смехе слышались истерические нотки.
— Вы серьезно? Вы хотите, чтобы я отдавала вам все свои деньги? А на что я буду жить? На что я буду развивать свой бизнес? На что я буду покупать себе вещи? — возмущенно спрашивала Алена.
— А тебе разве мало двенадцати тысяч на хозяйство? Я думаю, тебе вполне хватит, — ответила Наталья Федоровна, пожав плечами, — а остальное… остальное я отложу на черный день.
Алена наотрез отказалась.
— Ни за что! Я не буду отдавать вам свои деньги. Я заработала их своим трудом, и я сама буду решать, как ими распоряжаться.
Этот отказ спровоцировал настоящий скандал. Наталья Федоровна начала кричать и оскорблять Алену.
— Ты неблагодарная, эгоистичная девка! Ты думаешь только о себе! Ты не ценишь, что мы тебя приютили в своем доме! — вопила она, брызгая слюной.
Валера попытался успокоить мать, но она оттолкнула его.
— Не трогай меня! Я должна поставить эту выскочку на место! — кричала она.
Алена не выдержала.
— Да я вас не просила меня приютить! Я сама могу себя обеспечить! Я приехала сюда только ради Валеры, но теперь я понимаю, что совершила огромную ошибку! — ответила она, сдерживая слезы.
Наталья Федоровна схватила со стола вазу с фруктами и швырнула ее в Алену. Алена увернулась, и ваза разбилась об стену.
— Вон из моего дома! Я не хочу тебя больше видеть! — кричала Наталья Федоровна, — Валера, выгони ее прямо сейчас!
Валера виновато посмотрел на Алену.
— Алена… может, тебе лучше уйти? — пробормотал он.
Алена глянула на мужа с презрением. Она поняла, что он никогда не станет ее защищать, что он всегда будет на стороне своей матери.
— Хорошо. Я уйду. Но знай, Валера, что я никогда тебе этого не прощу.
Алена вышла из квартиры свекрови, хлопнув дверью так громко, что, казалось, содрогнулись стены. Валера даже не попытался ее остановить. Алена чувствовала себя опустошенной и преданной, ей хотелось кричать, плакать, но она сдержала свои эмоции. Она не хотела показывать им свою слабость.
Вернувшись в свою квартиру, Алена почувствовала облегчение. Она снова была дома, в своем собственном пространстве, где никто не мог указывать ей, что делать и как жить. Но на душе было как—то гадко. Вот так закончится ее брак?
Родителям она решила ничего не рассказывать — знала, что мама будет волноваться. Она придумала историю о том, что у них с Валерой все хорошо, что они просто решили немного пожить отдельно, чтобы отдохнуть друг от друга.
Прожила она одна всего три дня. Три дня тишины, покоя и бесконечной тоски. На четвертый день вечером в дверь позвонили. Алена открыла дверь и увидела Валеру.
Он выглядел виноватым и подавленным.
— Ален, прости меня, — сказал он тихим голосом, — я знаю, что я был не прав. Я не должен был позволять маме так с тобой обращаться.
Алена молчала, ожидая продолжения.
— Я поговорил с мамой и… В общем, она хочет извиниться перед тобой, — сказал Валера и достал телефон, — подожди, она сейчас позвонит.
Он набрал номер матери и протянул телефон Алене.
— Алена, здравствуй, доченька, — услышала Алена голос Натальи Федоровны, — прости меня, пожалуйста. Я погорячилась. Я не хотела тебя обидеть. Просто из—за болезни у меня гормоны шалят, я становлюсь невыносимой.
— Кстати, а что у вас за болезнь? — спросила Алена.
— Да это… женское. Неважно. Главное, что я поняла свою ошибку. Пожалуйста, вернись. Я обещаю, что больше так не будет, — ответила Наталья Федоровна.
Что у нее за болезнь, свекровь не уточнила. Алена так и не узнала за эти несколько месяцев, чем та страдает.
Алена колебалась. С одной стороны, ей хотелось вернуться к Валере, к своей прежней жизни. С другой стороны, она боялась, что все повторится снова.
— Я не знаю, Валера. Я боюсь, — честно призналась она.
— Не бойся, милая. Я не позволю маме тебя обижать. Я буду тебя защищать, — ответил Валера, обнимая ее.
Алена решила дать этим отношениям еще один шанс.
Алена, скрепя сердце, снова перешагнула порог квартиры свекрови. Она еще не успела переварить обещания Валеры и извинения Натальи Федоровны, как ее ждал новый удар.
Едва она вошла в квартиру, Наталья Федоровна, поджидавшая ее за дверью, схватила ее за рукав и потащила опешившую Алену в конец коридора. Впихнула в самую маленькую, тесную комнату в квартире, больше похожую на кладовку, и захлопнула дверь на ключ.
Алена, опешив от неожиданности, в первые секунды просто не могла ничего сказать. Лишь когда щелкнул замок, ее охватил настоящий ужас. Она бросилась к двери, начала тарабанить в нее руками и ногами и громко кричать:
— Выпустите меня! Что вы делаете? Наталья Федоровна, откройте дверь!
— Вот и приехали, Аленочка! Думала, я смирилась? Нет, голубушка, я из тебя человека сделаю! Не хочешь добровольно признавать мой авторитет? Значит, я тебя заставлю!
— Что вам нужно? Зачем вы это делаете?
Наталья Федоровна громко рассмеялась.
— Что мне нужно? А тебе самой разве не понятно? Мне нужно, чтобы ты признала меня хозяйкой в этом доме! Мне нужно, чтобы ты делала все, что я тебе говорю! Мне нужно, чтобы твои деньги стали моими деньгами! — прокричала она.
Алена стала умолять:
— Пожалуйста, выпустите меня! Я все сделаю, как вы скажете! Только откройте дверь!
Наталья Федоровна только хмыкнула.
— А вот это мы еще посмотрим! Сначала ты предоставишь мне доступ ко всем своим счетам и картам, пообещаешь мне во всем меня слушаться и беспрекословно выполнять все мои приказы. А потом я подумаю, выпустить тебя или нет.
Алена поняла, что попала в настоящую ловушку. Она совершила огромную ошибку, вернувшись в этот дом. Теперь ей придется бороться за свою свободу и, видимо, за свою жизнь. Валера никак не реагировал на происходящее, и Алена поняла, что он заодно с матерью и все это было спланировано заранее. И как ей выбраться?
Алена чувствовала себя загнанной в угол мышью, беспомощной и беззащитной перед лицом жестокого и беспощадного врага.
Голоса Валеры не было слышно — ни разу он не подошел к двери, не спросил, как она. Всю ночь, до самого рассвета, она проплакала в этой убогой каморке. Телефон и ключи от квартиры, словно насмехаясь, остались в куртке, которую свекровь так ловко сорвала с нее в коридоре, затаскивая в эту «камеру».
Только к обеду Наталья Федоровна соизволила открыть дверь. В руках она держала тарелку с жареной картошкой, щедро политой маслом, и старый граненый стакан с чаем.
— Ешь, а то ласты склеишь тут у меня. Мне это точно не нужно, еще отвечать потом, — процедила свекровь, поставив еду на пол.
Сама осталась стоять в дверях, преграждая Алене путь к свободе. Алена смотрела на еду с отвращением — кусок точно не полез бы в горло.
— За что вы так со мной? За что вы меня мучаете? — прошептала она, не поднимая глаз на свекровь.
Наталья Федоровна противно захихикала.
— Мучаю? Да я тебе добра желаю, дуреха! Не понимаешь ты своего счастья. Валерка мой — мужик видный, работящий. Ты где еще такого найдешь? А ты, со своей строптивостью, его от себя отталкиваешь. Надо быть умнее, надо ценить то, что имеешь.
Глядя на невестку, Наталья Федоровна продолжила:
— Квартиру свою перепишешь на Валеру. Так будет правильно. Он мужчина, а значит, он должен быть хозяином. А ты что? Баба. Твое дело — детей рожать и мужу угождать.
— Да никогда! Эта квартира — моя! Мне ее родители купили, Валера к ней никакого отношения не имеет.
Наталья Федоровна прищурилась.
— Плевать мне, кто ее тебе купил! Главное, что теперь она будет принадлежать нашей семье. Ты что, жалеешь для мужа? Да и в итоге все равно все ведь в семье останется. Какая разница, на кого оформлено? Главное — чтобы был мир и согласие.
— Вы дура что ли?! — не выдержала Алена, — вы на что рассчитываете? Что я все, что имею, вам отдам после того, как вы меня тут заперли? Да шиш вам!
Наталья Федоровна ничуть не смутилась.
— А ты попробуй докажи! Кто тебе поверит? Скажу, что ты сама тут закрылась, от мира прячешься. А квартира… А квартиру ты добровольно перепишешь. Я тебе слово даю.
С этими словами она захлопнула дверь и снова повернула ключ в замке. Алена осталась одна. Она понимала, что Наталья Федоровна не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего. Нужно было срочно что-то придумать, иначе она потеряет все — и квартиру, и свободу, и саму себя. Но что она могла сделать, будучи запертой в этой комнате, без телефона и без возможности позвать на помощь? От отчаяния Алена закричала, закричала так громко, как только могла, надеясь, что ее крик кто-нибудь услышит.
Алена провела взаперти три долгих, мучительных дня. Сначала Наталья Федоровна пыталась уговорить ее, льстиво расписывая преимущества семейного владения имуществом, уверяя, что все это ради блага их семьи и будущего детей, которых и в проекте не было.
— Аленушка, ну что тебе стоит? Перепиши квартиру на Валерочку. Что тебе жалко, что ли? Он же муж твой, семья! Все равно все общее будет. Зато представь, как он обрадуется! Ему же нужна уверенность, чтобы крепко стоять на ногах. А так он будет знать, что есть надежный тыл, будет стараться для семьи вдвойне! — щебетала Наталья Федоровна, заглядывая Алене в глаза.
Алена, скрестив руки на груди, отвечала твердо:
— Нет. Квартиру я переписывать не буду. Она куплена моими родителями, и я не вижу причин, почему Валера должен ею владеть.
— Ну что ты упрямишься? Подумай о будущем! В семье все должно быть общим. Вот родится у вас ребенок, как вы будете жить, если каждый будет тянуть одеяло на себя? А так Валера будет знать, что у него есть своя крыша над головой, и будет заботиться о вас и о ребенке. Ну, что тебе стоит, а?
Затем, когда уговоры не помогли, в ход пошли угрозы. Свекровь кричала, обзывала Алену, пугала тем, что расскажет Валере какую-то страшную правду о ней и заставит развестись.
— Ты думаешь, ты такая уж хорошая? Думаешь, Валерка тебя сильно любит? Да я ему глаза открою! Расскажу, какая ты на самом деле! Он у меня еще спасибо скажет, что я его от тебя избавила! И что ты тогда будешь делать? Куда пойдешь? — кричала Наталья Федоровна, брызжа слюной.
— Вы мне надоели! Домой я к себе пойду! Хватит меня шантажировать, ваши угрозы мне до одного места! И вообще, где Валера? Почему он сам со мной не разговаривает? Он же мой муж, вы же на это напираете. Скажите ему, чтобы он пришел сюда и посмотрел мне в глаза! — кричала в ответ Алена.
— Валерка занят, он работает, а ты тут дурью маешься! И нечего его дергать по пустякам! Он у меня и так из-за тебя весь извелся. Лучше бы послушала меня и сделала, как надо. Иначе пожалеешь!
Но Алена стояла на своем. Она не собиралась отдавать квартиру, купленную ее родителями, в руки этих манипуляторов.
— Я никогда не перепишу квартиру на Валеру! Можете кричать, угрожать, делать что угодно. Я не сдамся! — говорила Алена твердо, глядя в злобные глаза свекрови.
Валера все так же молчал. Он не появлялся, не пытался поговорить с Аленой, не заступался за нее. Его молчание было самым страшным предательством. Алена поняла, что он полностью подчинен матери и сам, возможно, желает заполучить ее квартиру.
Помощь пришла совершенно неожиданно. Родители Алены, обеспокоенные тем, что дочь несколько дней не отвечает на звонки, решили навестить ее. В квартире дочь они не нашли, поэтому сразу поехали к матери Валеры, надеясь узнать хоть что-то о дочери.
Наталья Федоровна, увидев на пороге нежданных гостей, растерялась. Она попыталась выдать какую-то невнятную историю о том, что Алена уехала в командировку, но родители ей не поверили.
— Где наша дочь? Почему она не отвечает на телефон? — строго спросил отец Алены, не давая свекрови закрыть дверь.
— Да все с ней хорошо! Просто она занята, не может сейчас разговаривать, — затараторила Наталья Федоровна, стараясь скрыть свое волнение.
— Мы хотим увидеть Алену. Сейчас же, — приказала мать Алены, отодвинув свекровь в сторону и войдя в квартиру.
Алена, услышав родные голоса, бросилась к двери и начала кричать в ответ:
— Мама! Папа! Я здесь! Помогите мне! Она меня заперла!
Наталью Федоровну тут же вытолкали в коридор и потребовали немедленно открыть дверь. Свекровь пыталась Алены сопротивляться, но под напором разгневанного свата отступила и дрожащими руками достала из кармана ключ.
Наталья Федоровна, услышав, как сват вызывает полицию, забилась в истерике, крича, что она ничего плохого не делала, что хотела только добра своей семье. Но ее никто не слушал.
Вымогательницу Алена простила, заявление на свекровь писать не стала, с Валерой развелась. В приватной беседе через пару дней после «освобождения» он Алене признался, что мать его заставила пойти на преступление. Алена лишний раз порадовалась, что легко отделалась. Кто знает, что у этой полоумной женщины на уме?
