— Ксюш, ты не поверишь! Мне сегодня позвонила мама, — Олег ворвался на кухню, где его жена готовила ужин. — Ей снова урезали пенсию. Представляешь? Семь тысяч всего! Как на это жить вообще можно?
Ксения продолжала готовить ужин, не поднимая глаз. Этот разговор повторялся уже не первый раз за последние несколько месяцев. Олег регулярно сокрушался о бедственном положении матери, но дальше разговоров дело никогда не шло.
— И что ты предлагаешь? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.
— Ну как что? Помочь надо! — Олег уселся на высокий стул и начал барабанить пальцами по столешнице. — Кстати, ты говорила, что тебе премию обещали. Уже дали?
Ксения замерла с ножом в руке. Вот оно что. Она действительно получила премию сегодня — пятьдесят тысяч рублей. Немалые деньги, которые она планировала отложить на отпуск, в который они хотели поехать уже второй год.
— Дали, — коротко ответила она, возвращаясь к нарезке огурцов.
— Отлично! — оживился Олег. — Тогда всё решено. Завтра переведём маме. Ей как раз на квартплату не хватает и лекарства нужны.
Ксения медленно положила нож на разделочную доску и повернулась к мужу.
— Подожди, ты хочешь, чтобы я отдала всю премию твоей матери?
— Ну да, — Олег пожал плечами, словно это было самое очевидное решение. — А что такого? Тебе что, жалко для моей мамы?
— А твоя зарплата? Ты сам не можешь помочь своей матери? — Ксения скрестила руки на груди.
— Ты же знаешь, я только вчера внёс последний платёж за приставку. А на следующей неделе выходит новая игра, которую я жду уже полгода, — Олег говорил так, будто объяснял элементарные вещи несмышлёному ребёнку. — К тому же, мне нужно обновить гарнитуру, старая уже барахлит.
Ксения не верила своим ушам. За пять лет брака она уже привыкла к тому, что муж относится к деньгам легкомысленно, но такой наглости не ожидала.
— То есть, на игрушки у тебя деньги есть, а на помощь матери — нет? — её голос стал жёстче. — И ты хочешь, чтобы я отдала свою премию, за которую, между прочим, работала сверхурочно три месяца?
— Да что ты так завелась? — Олег поморщился. — Подумаешь, премия. У тебя ещё будут премии, а у мамы пенсия крошечная. Ты же сама всегда говоришь, что нужно помогать старшим.
— Я говорю о том, что помогать нужно вместе! — Ксения почувствовала, как внутри закипает гнев. — Почему только я должна отдавать свои деньги, а ты продолжаешь тратить всё на свои игрушки?
— Потому что у тебя сейчас есть лишние деньги, а у меня нет, — отрезал Олег. — Что тут непонятного?
Ксения глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Мне нет дела, что у твоей матери крошечная пенсия, от меня она ни копейки не увидит, милый мой!
— Да как ты не понимаешь…
— Если ты так беспокоишься о ней, может, стоит самому начать ей помогать, а не требовать этого от меня? — произнесла она, чеканя каждое слово.
Олег вскочил со стула, его лицо побагровело.
— Ты просто жадная эгоистка! — выпалил он. — Моя мать всю жизнь работала, а теперь еле сводит концы с концами, а тебе плевать!
— А тебе не плевать? — парировала Ксения. — Ты в прошлом месяце потратил тридцать тысяч на новый монитор для своего компьютера, хотя старый был вполне рабочий. Почему бы тебе не отправить эти деньги матери?
— Это совсем другое! — отмахнулся Олег. — Я заработал эти деньги и имею право тратить их как хочу.
— А я, значит, не имею такого права? — Ксения чувствовала, как её терпение иссякает. — Мои деньги почему-то должны идти на твою мать, а твои — только на твои развлечения?
— Ты моя жена! Ты должна помогать моей семье!
— А ты мой муж и должен в первую очередь думать о нашей семье, а не о своих игрушках! — Ксения уже не сдерживала эмоций. — Мы два года не можем поехать в отпуск, потому что ты всё спускаешь на свои хобби!
Олег схватил куртку и направился к выходу.
— Я не буду это слушать. Поговорим, когда ты успокоишься и перестанешь быть такой жадной!
Входная дверь закрылась, а Ксения осталась на кухне, глядя на недорезанные овощи. Она знала, что муж поехал к друзьям и вернётся поздно. Так всегда бывало, когда он не получал того, чего хотел. Но в этот раз она не собиралась уступать. Хватит.
Ксения услышала, как поворачивается ключ в замке далеко за полночь. Она не спала, сидя в темноте гостиной с чашкой давно остывшего чая. Олег вошел, пошатываясь и громко дыша. От него за версту несло алкоголем.
— Не спишь, — протянул он, заметив жену. — Совесть замучила?
— Нет, Олег, — спокойно ответила Ксения. — Просто хотела убедиться, что ты вернешься домой, а не останешься у своих дружков.
Олег неуклюже скинул обувь и прошел в комнату, плюхнувшись в кресло напротив.
— Знаешь, я всё думал, — его речь была слегка невнятной, — почему ты такая чёрствая? Моя мать живёт впроголодь, а ты не хочешь помочь ей.
Ксения устало потерла виски. Она знала, что разговаривать с пьяным мужем бесполезно, но молчать больше не могла.
— Олег, давай проясним. За пять лет нашего брака ты ни разу не помог своей матери финансово. Ни единого раза. Я проверила твою банковскую историю, — она говорила ровно, без эмоций. — При этом за последний год ты потратил более двухсот тысяч на свои игры, гаджеты и встречи с друзьями.
— Ты что, следишь за моими расходами? — Олег попытался изобразить возмущение, но получилось неубедительно.
— Нет, я просто веду семейный бюджет, о чём ты прекрасно знаешь, — парировала Ксения. — И мне интересно, почему твоя забота о матери проявляется только тогда, когда у меня появляются деньги?
— Потому что у меня их нет! — Олег стукнул кулаком по подлокотнику. — Я всё трачу на нас, на нашу семью!
Ксения горько усмехнулась.
— Правда? И как же новая приставка за семьдесят тысяч помогает нашей семье? Или твои еженедельные посиделки с друзьями в баре? Это всё для семьи?
Олег поморщился, словно от зубной боли.
— Ты не понимаешь. Мне нужно расслабляться после работы. У меня стрессовая работа.
— У всех стрессовая работа, Олег, — Ксения подалась вперёд. — Я тоже работаю, и немало. Но при этом я откладываю деньги, планирую наше будущее, думаю о том, как нам купить машину, съездить в отпуск. А ты…
— А я что? Договаривай! — Олег резко выпрямился в кресле.
— А ты думаешь только о себе, — твёрдо сказала Ксения. — И сейчас тебя волнует не судьба матери, а то, что я не хочу отдавать тебе свои деньги.
— Не мне, а маме! — возразил Олег.
— Да неужели? — Ксения скептически посмотрела на мужа. — А кто в прошлый раз, когда я дала тебе деньги якобы для матери, купил себе новую клавиатуру с подсветкой?
Олег отвел взгляд.
— Это было один раз. И я потом вернул…
— Нет, не вернул, — отрезала Ксения. — И это был не один раз. Помнишь, как ты «одолжил» деньги из нашей копилки на отпуск? Тоже якобы для матери. А потом оказалось, что ты купил себе абонемент на киберспортивный турнир.
Олег вскочил, пошатнувшись.
— Хватит меня обвинять! Ты просто не хочешь помогать моей матери, признай это!
— Я не против помогать твоей матери, — Ксения тоже встала. — Я против того, что ты перекладываешь всю ответственность на меня. Почему ты сам не можешь отложить деньги со своей зарплаты? Почему не можешь отказаться от очередной игрушки ради помощи собственной матери?
— Потому что… Потому что… — Олег запнулся, не находя аргументов.
— Потому что тебе проще требовать от меня, чем самому что-то сделать, — закончила за него Ксения. — Знаешь, я устала от этого. Я зарабатываю деньги, делаю всё по дому, планирую наш бюджет, а ты только тратишь и требуешь ещё.
— Я тоже зарабатываю! — возмутился Олег.
— Да, но куда идут твои деньги? — Ксения скрестила руки на груди. — Точно не на нашу семью и не на твою мать.
Олег сжал кулаки.
— Значит, ты отказываешься помогать моей матери? Окончательно?
— Я отказываюсь быть единственной, кто ей помогает, — уточнила Ксения. — Если ты готов отдать половину суммы из своих денег, я добавлю вторую половину из своей премии. Это справедливо.
— Справедливо? — Олег издал короткий смешок. — Справедливо было бы, если бы ты просто помогла пожилому человеку без всяких условий!
— А где справедливость по отношению ко мне? — Ксения почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Почему я должна жертвовать своими деньгами, а ты — нет?
Олег махнул рукой и направился в спальню.
— Я не буду это обсуждать. Ты всё решила. Я поеду сейчас к матери и скажу, что моя жена отказалась ей помогать. Пусть знает, какая ты на самом деле.
Ксения осталась стоять посреди гостиной, чувствуя, как внутри всё кипит от несправедливости и обиды. Она знала, что Олег специально выставит её бессердечной, умолчав о своём отказе участвовать в помощи матери. И это было больнее всего.
Воскресное утро началось с громкого звонка в дверь. Ксения только собиралась готовить завтрак. Открыв дверь, она остолбенела — на пороге стояла Галина Петровна собственной персоной, а за её спиной маячил довольный Олег.
— Вот, мама приехала, — заявил он, проходя в квартиру. — Раз ты не хочешь помогать, пусть она сама с тобой поговорит.
Галина Петровна прошла в кухню, даже не поздоровавшись с невесткой. Села за стол и демонстративно достала пачку квитанций.
— Вот, полюбуйся, — она разложила бумаги веером. — Квартплата, счета за свет, газ. А вот рецепты от врача. И на что мне это всё оплачивать? На семь тысяч?
Ксения молча смотрела на эту картину. Олег встал за спиной матери, скрестив руки на груди.
— Галина Петровна, — спокойно начала Ксения, — а вы знаете, сколько ваш сын зарабатывает?
— При чём тут это? — вмешался Олег. — Мы сейчас не обо мне говорим.
— Нет, как раз о тебе, — Ксения достала из шкафа папку с документами. — Вот, Галина Петровна, выписка с карты вашего сына за последний месяц. Посмотрите, на что уходят его деньги.
Олег дёрнулся вперёд, но Ксения уже протянула бумаги свекрови.
— Что это? Семьдесят тысяч на игровую приставку? — Галина Петровна надела очки. — Тридцать тысяч в компьютерном магазине? Олег, это правда?
— Мам, это мои деньги, я их заработал, — занервничал Олег.
— А это что? — продолжала изучать выписку Галина Петровна. — Бар «Пятница» — пятнадцать тысяч? Ресторан — двадцать тысяч?
— Значит, так, — Олег попытался выхватить бумаги. — Это личное…
— Личное? — Ксения усмехнулась. — А когда ты требуешь мои деньги — это уже не личное?
Галина Петровна медленно положила выписку на стол.
— Олежек, ты говорил, что еле сводишь концы с концами, — её голос стал жёстким. — Что не можешь помогать, потому что сам едва выживаешь.
— Мам, ты не понимаешь…
— Нет, я как раз теперь всё прекрасно понимаю, — Галина Петровна встала. — Ты врал мне. Всё это время врал. А теперь решил за счёт жены решить проблему?
Олег побагровел.
— Да что вы все на меня накинулись? Подумаешь, купил себе пару вещей! У меня тоже должна быть личная жизнь!
— Личная жизнь ценой в двести тысяч? — уточнила Ксения. — При этом матери не можешь помочь даже десятью?
Галина Петровна собрала свои квитанции.
— Знаешь, сынок, — она говорила тихо, но каждое слово било как хлыст, — я думала, что вырастила достойного мужчину. А вырастила эгоиста, который готов смотреть, как мать перебивается с хлеба на воду, пока сам развлекается.
— Мама! — возмутился Олег. — Это Ксюха тебе мозги промыла! Я же хотел помочь!
— Чужими руками? — Галина Петровна покачала головой. — Нет, сынок. Ты хотел за счёт жены показаться заботливым сыном. Но я теперь вижу, какой ты на самом деле.
Она повернулась к Ксении:
— Прости меня, девочка. Я не знала, что он так с тобой поступает.
Олег метался между матерью и женой, пытаясь что-то объяснить, оправдаться, но слова путались и звучали всё более фальшиво. А две женщины смотрели на него так, словно впервые увидели его настоящего — взрослого ребёнка, который привык получать всё, что хочет, не задумываясь о других.
— Мам, ты не можешь верить ей на слово! — Олег нервно провёл рукой по волосам. — Ксюха просто манипулирует тобой!
Галина Петровна молча смотрела на сына, и в её взгляде читалось глубокое разочарование. Ксения тем временем открыла шкаф и достала ещё одну папку.
— Вот, Галина Петровна, — она протянула свекрови несколько документов. — Это кредитный договор, который Олег подписал месяц назад. Двести пятьдесят тысяч на три года. Знаете, на что?
Олег бросился к жене, пытаясь выхватить бумаги, но Ксения ловко увернулась.
— Не смей! — прошипел он.
— Почему? Боишься, что мама узнает правду? — Ксения повернулась к Галине Петровне. — Ваш сын взял кредит на новую компьютерную систему. При этом он говорил мне, что эти деньги нужны на ремонт в вашей квартире.
Галина Петровна взяла документы дрожащими руками и медленно просмотрела их.
— Олег, это правда? — её голос звучал надломленно.
— Мам, ты не понимаешь, мне нужна была эта система для работы, — начал оправдываться Олег.
— Для работы? — Ксения не выдержала. — Для какой работы, Олег? Для твоих игр по ночам? Для стримов, которые не приносят ни копейки?
Галина Петровна тяжело опустилась на стул.
— Сынок, я каждый месяц отказываю себе в лекарствах, потому что думала, что у тебя нет денег. Я варю суп из одной картошки на неделю, а ты…
— Мам, перестань драматизировать, — Олег начал нервничать ещё больше. — Я бы помог тебе, если бы мог.
— Ты мог, — твёрдо сказала Ксения. — Каждый месяц мог. Но предпочитал тратить на себя.
Она достала из сумки конверт и положила перед Галиной Петровной.
— Вот, здесь двадцать тысяч. Это от меня лично, не от Олега. Я хочу, чтобы вы купили себе лекарства и продукты.
Галина Петровна растерянно посмотрела на конверт.
— Ксения, я не могу…
— Можете, — мягко, но настойчиво сказала Ксения. — Это не подачка. Это помощь от человека, который уважает вас и понимает вашу ситуацию.
Олег смотрел на эту сцену, и его лицо искажалось от злости.
— Какая ты благородная! — выплюнул он. — Решила выставить меня монстром перед собственной матерью?
— Ты сам себя выставил, — спокойно ответила Ксения. — Я просто показала правду.
Галина Петровна встала, расправив плечи.
— Олег, я никогда не думала, что скажу это, но мне стыдно за тебя. Стыдно, что мой сын вырос таким человеком.
— Мам, ты что, поверила ей? — Олег попытался взять мать за руку, но она отстранилась.
— Я верю фактам, — отрезала Галина Петровна. — И теперь я понимаю, почему ты никогда не приглашал меня в гости, почему всегда встречался со мной в кафе. Ты боялся, что я увижу, как ты живёшь на самом деле.
Олег обернулся к Ксении:
— Довольна? Разрушила мои отношения с матерью!
— Нет, Олег, — Ксения покачала головой. — Ты сам их разрушил своей ложью и эгоизмом.
Она подошла к шкафу и достала небольшую дорожную сумку.
— Я собрала твои вещи. Самое необходимое. Остальное заберёшь потом.
— Что? — Олег опешил. — Ты меня выгоняешь?
— Да, — просто ответила Ксения. — Я больше не хочу жить с человеком, который считает меня банкоматом. Который готов обманывать и меня, и свою мать ради собственных прихотей.
— Ты не можешь! Это и моя квартира тоже! — возмутился Олег.
— Нет, — Ксения была непреклонна. — Квартира моя. Она досталась мне от бабушки, и ты это прекрасно знаешь. Я просто позволила тебе жить здесь.
Галина Петровна взяла сына за руку:
— Олег, поедем ко мне. Тебе нужно многое переосмыслить.
— Никуда я не поеду! — Олег вырвал руку. — Это всё заговор! Вы сговорились против меня!
— Заговор? — Ксения горько усмехнулась. — Олег, проблема не в нас. Проблема в тебе. В твоём отношении к деньгам, к обязанностям, к семье.
Она протянула ему сумку:
— Уходи. И подумай над своим поведением. Я подаю на развод.
— Ты пожалеешь об этом! — Олег схватил сумку. — Ты ещё прибежишь ко мне, умоляя вернуться!
— Нет, сынок, — тихо сказала Галина Петровна. — Это ты пожалеешь. Когда поймёшь, что потерял хорошую жену из-за своего эгоизма.
Олег посмотрел на двух женщин, стоявших перед ним единым фронтом, и впервые в его глазах мелькнуло что-то похожее на осознание. Но было уже поздно. Он молча взял сумку и вышел, громко хлопнув дверью.
Ксения и Галина Петровна остались стоять посреди кухни, связанные странным новым пониманием друг друга.
— Я не знала, — тихо сказала Галина Петровна. — Не знала, что он такой.
— Я тоже не сразу поняла, — ответила Ксения. — Но теперь знаю точно — некоторые люди никогда не меняются.
Она подошла к окну и смотрела, как Олег садится в такси. Пять лет брака закончились за один день, но странным образом Ксения чувствовала не горечь, а облегчение. Словно тяжёлый груз наконец упал с её плеч…
