— Артём, ты не видел мои серьги с сапфирами? Те, что мне родители на юбилей подарили?
Дарья стояла перед зеркалом, перебирая содержимое своей шкатулки для украшений. Она собиралась на корпоратив и хотела надеть любимые серьги, но их почему-то не было на месте.
— Я не брал твоих серёжек, — отозвался Артём из соседней комнаты. — Ты их, наверное, куда-то переложила и забыла.
— Да нет же, — Дарья нахмурилась, продолжая поиски. — Я точно помню, что они были здесь, в верхнем отделении. Странно…
Это был не первый случай, когда Дарья не могла найти свои украшения. За последние три недели она уже хватилась бабушкиного кольца с гравировкой и двух золотых браслетов. Но каждый раз она списывала пропажу на собственную рассеянность — работа в последнее время была напряжённой, и она часто возвращалась домой выжатая как лимон.
Артём появился в дверях спальни, уже полностью одетый.
— Надень другие серьги, Даш. У тебя их полная шкатулка. Или ты хочешь, чтобы мы опоздали?
Дарья вздохнула и выбрала скромные серебряные серьги, которые ей совсем не хотелось надевать на важное мероприятие. Но Артём был прав — они уже опаздывали.
В следующую субботу они собирались на семейное торжество к родителям Артёма. Его мать, Нина Павловна, отмечала свой шестидесятый юбилей, и пропустить это событие было невозможно. Отношения Дарьи со свекровью всегда были напряжёнными — Нина Павловна считала невестку недостаточно хорошей для её сына и не упускала случая это показать.
— Даша, ты готова? — Артём уже стоял в прихожей с ключами от машины. — Мама будет недовольна, если мы опоздаем.
— Иду, — Дарья в последний момент решила дополнить свой образ кольцом, но, открыв шкатулку, вновь не нашла его. — Странно, и кольца нет…
— Даша! — в голосе Артёма появились нотки раздражения. — Давай потом будешь искать свои побрякушки!
Она закрыла шкатулку и поспешила за мужем. Всю дорогу до дома родителей Артёма Дарья не могла отделаться от странного чувства тревоги. Куда могли пропасть её вещи? Она жила только с мужем, и в квартиру никто, кроме них, не заходил.
Нина Павловна встретила их на пороге своего дома, одетая с претензией на роскошь. На ней было тёмно-синее платье с глубоким декольте, несколько ниток жемчуга и…
Дарья замерла, не веря своим глазам. На руках свекрови красовались её золотые браслеты — те самые, которые она не могла найти. А в ушах… В ушах Нины Павловны сверкали сапфиры её любимых серёжек!
— Проходите, дорогие! — Нина Павловна театрально раскинула руки для объятий. — Артёмушка, сыночек!
Она крепко обняла сына, а затем снисходительно кивнула Дарье. Золотые браслеты звякнули на её запястье.
— Даша, что-то ты бледная сегодня, — с напускной заботой произнесла свекровь. — Нездоровится?
Но Дарья едва слышала эти слова. Её взгляд был прикован к руке Нины Павловны, на которой, помимо браслетов, красовалось бабушкино кольцо с гравировкой — семейная реликвия, которую Дарья берегла как зеницу ока.
— Какие красивые у вас украшения, Нина Павловна, — с трудом выдавила Дарья, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
— Да, правда? — свекровь с видимым удовольствием продемонстрировала браслеты. — Это Артёмушка подарил. Такой заботливый сын, не то что некоторые невестки, которые даже на день рождения поздравить толком не могут!
Дарья перевела взгляд на мужа. Тот старательно избегал встречаться с ней глазами, делая вид, что ужасно занят протиранием очков.
— Артём, — тихо позвала она. — Можно тебя на минутку?
Но тут из комнаты появились другие гости, и Нина Павловна увлекла сына за собой, оставив Дарью стоять в прихожей с растущим внутри ощущением нереальности происходящего. Её украшения. На свекрови. Её любимые, дорогие сердцу вещи!
Дарья стояла у фуршетного стола, машинально накладывая салат в тарелку. Голоса гостей доносились до неё словно сквозь вату. Всё её внимание было приковано к свекрови, которая порхала между гостями, демонстративно поправляя то серьги с сапфирами, то браслеты на запястье.
— Какие чудесные украшения, Нина! — восхищалась одна из подруг свекрови. — Это новые?
— Да, милочка, — Нина Павловна с удовольствием крутила на пальце бабушкино кольцо Дарьи. — Артём подарил. Мой сын знает, как порадовать мать.
— Тебе повезло с ним, — кивнула подруга. — Не то что моему оболтусу жена все соки выжала, а матери даже цветов на праздник не купит.
Нина Павловна снисходительно улыбнулась, бросив косой взгляд на Дарью.
— Сын должен заботиться о матери в первую очередь. Жена — дело наживное.
Дарья стиснула зубы. Она пыталась поймать взгляд Артёма, но тот словно специально держался в другом конце комнаты, окружённый родственниками.
— Дарья, деточка, — Нина Павловна внезапно оказалась рядом, обдав её удушливым ароматом приторных духов. — Почему ты такая кислая? Праздник всё-таки!
На свекрови были все пропавшие драгоценности Дарьи, и они нелепо смотрелись все вместе на пожилой женщине — словно новогодняя ёлка, увешанная разномастными игрушками.
— Нина Павловна, — Дарья постаралась, чтобы её голос звучал ровно. — Мне кажется, я видела похожие серьги у себя. И браслеты. И кольцо.
— Похожие? — свекровь деланно удивилась, но в глазах её мелькнуло что-то холодное. — Может быть. Артём сказал, у тебя неплохой вкус. Но эти — мои, он купил их специально для меня.
Нина Павловна наклонилась ближе и добавила почти шёпотом:
— Знаешь, в нашей семье ценности всегда передавались по женской линии. От матери — к сыну — для матери. Так повелось.
Она отошла, довольная произведённым эффектом, оставив Дарью в полном смятении. Это было уже слишком. Она решительно направилась к мужу, который беседовал с дядей в углу гостиной.
— Артём, нам нужно поговорить, — Дарья взяла его за локоть.
— Сейчас не время, — он мягко, но настойчиво высвободил руку. — Видишь, я разговариваю.
— Это важно, — она не отступала.
— Что случилось, Дашенька? — вмешалась неожиданно возникшая рядом Нина Павловна. — Сын занят. Или у тебя что-то срочное?
Тут свекровь демонстративно поправила сапфировую серьгу, и Дарья не выдержала.
— Откуда у вас эти украшения? — спросила она прямо, глядя в глаза Нине Павловне. — Это мои серьги, мои браслеты и моё бабушкино кольцо с гравировкой!
На секунду в комнате стало тихо. Несколько ближайших гостей обернулись на повышенный голос Дарьи.
— Что за глупости ты говоришь? — Нина Павловна театрально всплеснула руками. — Артём, твоя жена обвиняет меня в воровстве на моём же юбилее!
Артём наконец посмотрел на жену, и в его взгляде читалось предупреждение.
— Даша, пойдём выйдем, — он взял её за руку и потянул к выходу из гостиной.
— Нет, я хочу получить ответ прямо сейчас! — Дарья высвободилась. — Это мои украшения, и я хочу знать, как они оказались на твоей матери!
Гости уже откровенно прислушивались к разговору. Нина Павловна вздёрнула подбородок и расправила плечи, отчего серьги с сапфирами качнулись, ловя свет люстры.
— Эти украшения мне подарил мой сын, — отчеканила она. — И я не собираюсь выслушивать истерики от девочки, которая не умеет следить за своими вещами. Если ты что-то потеряла — это твои проблемы!
— Мама, — Артём попытался вмешаться, — может, не стоит…
— Не защищай её, Артём! — отрезала Нина Павловна. — Я тебя не так воспитывала. Мать всегда должна быть на первом месте!
— То есть вы признаёте, что это мои украшения? — Дарья шагнула ближе к свекрови, не обращая внимания на потрясённые взгляды гостей.
— Я признаю только то, что мой сын подарил мне эти вещи, — свекровь вздёрнула подбородок. — А откуда он их взял — это уже ваши семейные дела.
Она повернулась к гостям и ослепительно улыбнулась:
— Друзья мои! Не обращайте внимания на эту маленькую размолвку. Давайте продолжим праздник!
Но Дарья не собиралась отступать. Она схватила Артёма за руку и потащила его в прихожую, подальше от любопытных ушей.
— Ответь мне честно, — потребовала она, глядя мужу в глаза. — Ты брал мои украшения для своей матери?
Но Артём только стыдливо опустил глаза в пол.
— Как ты мог отдать мои украшения своей матери? Это же додуматься до этого надо было вообще как-то! Зачем они ей?
Артём переминался с ноги на ногу, избегая прямого взгляда Дарьи. В прихожей было тихо — приглушённые голоса и музыка из гостиной едва доносились сюда.
— Я просто хотел, чтобы она… Примерила, — наконец выдавил он. — Мама увидела твои серьги, когда приходила к нам в прошлом месяце, и сказала, что они ей понравились.
— Примерила? — Дарья не верила своим ушам. — То есть ты месяц воровал мои украшения, чтобы твоя мать их примеряла?
— Не говори так, — Артём поморщился. — Я не воровал. Я просто… Одалживал. Временно.
— Временно? — Дарья сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться на крик. — Эти вещи пропали несколько недель назад! И ты ни словом не обмолвился, когда я их искала!
Артём провёл рукой по волосам, явно чувствуя себя загнанным в угол.
— Мама сказала, что хочет их поносить немного. Я думал, ты не заметишь. У тебя же много украшений.
— Не заме… — Дарья осеклась, затем продолжила уже тише: — Среди этих украшений — кольцо моей бабушки с гравировкой! Единственная память о ней! Как я могла не заметить?
В этот момент в прихожую вошла Нина Павловна. Все украшения по-прежнему были на ней, и она, казалось, получала особое удовольствие от их демонстрации.
— Что за шум, а драки нет? — с наигранной весёлостью спросила она. — Гости спрашивают, куда вы пропали.
— Нина Павловна, — Дарья старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Я прошу вас вернуть мои украшения. Немедленно.
Свекровь фыркнула и повернулась к сыну:
— Артём, объясни своей жене, как себя вести в гостях. Это неприлично — требовать подарки обратно.
— Мама, — Артём выглядел растерянным, — может, стоит вернуть серьги и кольцо? Они действительно очень дороги Даше.
— Вот как? — Нина Павловна прищурилась. — А мне они не могут быть дороги? Я твоя мать, Артём. Мать! Я тебя выносила, выкормила, вырастила, а эта… — она кивнула в сторону Дарьи, — эта появилась в твоей жизни всего пять лет назад! И уже указывает, что тебе делать!
Несколько гостей, привлечённых громкими голосами, появились в дверях гостиной, с любопытством наблюдая сцену.
— Я никому не указываю, — возразила Дарья. — Но эти вещи принадлежат мне. Артём не имел права их брать и тем более отдавать вам.
— А я считаю, что имел! — отрезала Нина Павловна. — Сын должен заботиться о матери. Если его жена не хочет делиться — это говорит о её эгоизме и дурном воспитании!
— Мама! — попытался вмешаться Артём.
— Молчи! — оборвала его Нина Павловна. — Я сейчас говорю. Так вот, Дарья, — она повернулась к невестке. — Мой сын считает, что мне эти украшения идут больше, чем тебе. Он сам так сказал, когда принёс их. Что на мне они смотрятся достойнее.
Дарья перевела взгляд на мужа:
— Это правда?
Артём молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
— Видишь? — торжествующе произнесла Нина Павловна. — Он согласен. Мать всегда важнее жены. Это закон природы.
— Артём, — Дарья смотрела прямо на мужа, — я спрашиваю тебя: ты действительно считаешь, что можешь брать мои личные вещи и отдавать их своей матери?
Артём откашлялся, избегая её взгляда.
— Даша, ты не понимаешь… Мама… Она старше, ей нужно уважение. Ты молодая, у тебя будут другие украшения.
— О боже, — Дарья отступила на шаг, словно от удара. — Ты действительно это говоришь.
— Вот видишь! — Нина Павловна улыбнулась, поворачиваясь к притихшим гостям. — Сын всё правильно понимает. Мать — это святое. А ты, Дарья, могла бы проявить уважение к старшим и не устраивать сцен в такой день.
Одна из подруг Нины Павловны, пожилая женщина с крашенными в рыжий волосами, решительно кивнула:
— Правильно, Ниночка! Нынешняя молодёжь совсем обнаглела. Муж подарил украшения матери — значит, так надо!
Дарья обвела взглядом комнату — сочувствующие взгляды пожилых женщин, направленные на Нину Павловну, смущённые лица мужчин, старательно делающих вид, что их это не касается, и Артёма, который выглядел как нашкодивший школьник, пойманный с поличным.
— Хорошо, — медленно произнесла она. — Если в вашей семье так принято — сын ворует у жены украшения для матери, — она сделала особый акцент на слове «ворует», — то я хочу знать, что ещё мне следует ожидать? Может, завтра вы решите, что моя машина больше подходит Нине Павловне? Или моя квартира удобнее для неё?
— Не преувеличивай, Даша, — Артём попытался взять ситуацию под контроль. — Речь идёт всего лишь о нескольких побрякушках.
— Всего лишь? — Дарья посмотрела на него с недоверием. — Это мои личные вещи, Артём. Некоторые из них — семейные реликвии. И ты взял их без спроса!
Нина Павловна демонстративно фыркнула, теребя сапфировую серьгу:
— Какие громкие слова — «реликвии»! Подумаешь, дешёвое колечко с царапиной.
— Это не царапина, — голос Дарьи стал ледяным. — Это гравировка с именами моих бабушки и дедушки. Кольцо, которое передаётся в нашей семье уже три поколения.
— В любом случае, — Нина Павловна повысила голос, обращаясь уже больше к гостям, чем к Дарье, — сын имеет право распоряжаться имуществом своей семьи. Если он решил порадовать мать — значит, так и должно быть!
Дарья сделала глубокий вдох и повернулась к мужу:
— Артём, последний раз спрашиваю: ты считаешь нормальным брать мои личные вещи без разрешения и отдавать их своей матери?
Повисла тягостная пауза. Артём смотрел то на мать, то на жену, явно не зная, чью сторону принять.
— Даша, давай обсудим это дома, — наконец произнёс он. — Сейчас не время и не место…
— Отвечай на вопрос, — настаивала Дарья.
— Я… — Артём замялся, затем расправил плечи. — Я считаю, что мама заслуживает самого лучшего. Она вырастила меня, жертвовала всем ради меня. Если ей нравятся твои украшения — что такого страшного в том, что она их поносит?
— Поносит? — переспросила Дарья. — То есть ты собирался их вернуть?
— Конечно, — неуверенно кивнул Артём. — Когда-нибудь…
— Не собирался он ничего возвращать! — вмешалась Нина Павловна. — Это подарок! Мой сын меня уважает и ценит, в отличие от некоторых невесток!
Дарья посмотрела на свекровь долгим взглядом, затем решительно шагнула к ней и протянула руку:
— Верните мои вещи. Сейчас же.
— И не подумаю! — Нина Павловна отступила назад.
— Тогда я сама их заберу, — спокойно произнесла Дарья и, прежде чем кто-то успел опомниться, сняла с уха свекрови одну серьгу с сапфиром.
— Да как ты смеешь! — закричала Нина Павловна, хватаясь за ухо. — Артём! Ты видишь, что она делает?
Но Дарья уже сняла вторую серьгу и теперь решительно тянулась к браслетам на руке свекрови.
— Это мои вещи, — твёрдо сказала она, снимая первый браслет.
— Артём! — Нина Павловна в истерике повернулась к сыну. — Останови её!
Артём стоял, парализованный ситуацией, не в силах вмешаться. Гости затаили дыхание, наблюдая за невиданным скандалом.
Дарья методично сняла второй браслет, затем решительно стянула с пальца свекрови бабушкино кольцо с гравировкой. Нина Павловна пыталась сопротивляться, но Дарья была настроена решительно.
— Ты не имеешь права! — кричала Нина Павловна. — Это мои подарки! Артём, скажи ей!
Но Артём молчал, и в этом молчании было его признание поражения.
Собрав все свои украшения, Дарья повернулась к мужу:
— Я ухожу. И больше не вернусь в дом, где не уважают мои личные границы и собственность.
— Даша, не горячись, — Артём наконец обрёл дар речи. — Давай всё обсудим…
— Обсуждать нечего, — отрезала Дарья. — Ты предал моё доверие. Ты позволил своей матери унижать меня. И самое страшное — ты считаешь это нормальным.
Нина Павловна, раскрасневшаяся от гнева, выкрикнула:
— Скатертью дорога! Без тебя будет только лучше! А украшения ты всё равно не заслуживаешь! Дешёвка!
— Мама! — Артём наконец попытался остановить мать, но было поздно.
Дарья уже надевала пальто, не обращая внимания на выкрики свекрови. Артём метнулся к ней:
— Даша, ты не можешь просто так уйти! Мы женаты пять лет!
— Были женаты, — поправила его Дарья, застёгивая пуговицы. — С завтрашнего дня я начинаю процесс развода.
— Зачем всё так усложнять? — неверяще спросил Артём. — Ты разрушишь семью из-за этого?
Дарья посмотрела на него с непередаваемой смесью разочарования и жалости:
— Ты меня предал, милый мой. Ты не способен быть мужчиной и защищать нашу семью от вмешательства твоей матери.
Она повернулась к гостям, многие из которых смотрели на неё с открытыми ртами:
— Извините за испорченный праздник. Продолжайте веселиться.
И, повернувшись к Нине Павловне, добавила с холодной улыбкой:
— С днём рождения, Нина Павловна. Вы получили свой подарок — свободу от невестки, которая «вас не уважает». Наслаждайтесь.
С этими словами Дарья вышла из дома, оставив ошеломлённого Артёма и его разъярённую мать стоять в прихожей перед потрясёнными гостями.
На следующий день она действительно сменила замки и сложила вещи Артёма в коробки, которые выставила у двери. Когда он пришёл, пытаясь образумить её, она открыла дверь ровно настолько, чтобы он увидел её лицо.
— Даш, впусти меня! Я хочу поговорить!
— Нам больше не о чем говорить! Ты предал меня, наш брак, и наше будущее! Так что возвращайся к своей мамаше и дальше лебези перед ней, а мне ты больше не нужен!
И, не дожидаясь ответа, закрыла дверь перед его носом. В тот момент она поняла, что никакие объяснения и извинения не смогут склеить то, что было так безвозвратно разбито — её доверие…
