Не думала Раиса Александровна, что придется доказывать свое право на квартиру. Она прожила там тридцать два года. Особенно своему мужу. И уж точно не в кабинете нотариуса, куда они пришли совсем по другому поводу.
– Хотите оформить дарственную на сына? – деловито спросила нотариус.
– Именно так, – кивнул Виктор Степанович, поглаживая седеющую бороду. –
Мы с супругой решили, что пора оформить все по закону. Михаилу уже тридцать, своя семья, ребенок.
Раиса слегка улыбнулась, вспомнив внука. Вот ради кого стоило так долго копить, откладывать с каждой зарплаты, работать на двух работах, считая каждую копейку. Перед глазами пронеслись картины: вот они с Витей заходят в новую квартиру, вот красят стены, вот покупают мебель на первую крупную премию.
– Только есть один нюанс, – вдруг произнес Виктор Степанович, и что-то в его голосе заставило Раису насторожиться. – Дарственную буду оформлять я. Квартира записана на меня.
– Как это – на тебя? – Раиса Александровна недоуменно посмотрела на мужа. – У нас же общая…
– Нет, дорогая, – Виктор Степанович усмехнулся. – Если ты внимательно посмотришь документы, то увидишь, что единственный собственник – я.
Нотариус неловко кашлянула.
– Действительно, по свидетельству о праве собственности квартира оформлена на Виктора Степановича.
– Но мы же вместе ее покупали! – воскликнула Раиса. – Я работала на двух работах, мы копили вместе!
– А где доказательства? – спросил муж, глядя на нее с непонятным торжеством. – Нет никаких доказательств. А теперь я хочу оформить дарственную на сына, но только на половину квартиры. Вторую половину оставлю себе.
– А как же я? – Раиса почувствовала, как у нее дрожат руки. – Ты что, с ума сошел?
– Я вполне в своем уме, – спокойно ответил Виктор. – Просто решил все расставить по местам.
– Какие еще места? Тридцать два года вместе прожили!
– Документы говорят сами за себя, – пожал плечами Виктор Степанович. – Квартира моя. И только я решаю, что с ней делать.
Комната вокруг закружилась. Неужели это происходит на самом деле? Неужели Витя, ее Витя, с которым прожита целая жизнь, может вот так просто взять и…
– Вам плохо? – участливо спросила нотариус. – Может, воды?
– Нет, – Раиса выпрямила спину. – Мне не плохо. Мне интересно, когда это мой муж успел стать таким… предприимчивым.
Виктор Степанович отвел взгляд, но лишь на мгновение. Затем снова посмотрел на жену, теперь уже с нескрываемым превосходством.
– Раечка, ну что ты так разволновалась? Это просто формальность. Квартира всегда была записана на меня, я глава семьи. Ничего не меняется.
– Все меняется, – тихо сказала Раиса. – Уже давно изменилось. А я не заметила.
Она вдруг вспомнила, как три месяца назад Витя стал задерживаться на работе. Как появились странные звонки, после которых он выходил в другую комнату. Как начал интересоваться юридическими вопросами, что-то выискивая в интернете по вечерам.
– А когда ты собирался мне сообщить о своем решении? – спросила она. – Или планировал прямо здесь огорошить?
– Не драматизируй, – отмахнулся муж. – У тебя есть пенсия, тебе хватит.
Нотариус неловко кашлянула.
– Вообще-то, если квартира приобретена в браке, то…
– Она приобретена на мои средства, – перебил Виктор Степанович. – Договор купли-продажи подписывал я. Все платежи проходили через мой счет.
Раиса прикрыла глаза. Перед ней пронеслись картины прошлого: вот она стоит в очереди в банке, чтобы внести очередной платеж по кредиту, вот отдает зарплату мужу, чтобы он добавил свою часть и оплатил взнос…
– Погодите, – вдруг сказала она. – Я хочу кое-что проверить.
Она открыла свою старую потертую сумку и достала папку. Обычную картонную папку с выцветшими цветочками, перевязанную бечевкой. Виктор Степанович посмотрел на нее с удивлением.
– Что это?
– Это, Витенька, называется предусмотрительность, – спокойно ответила Раиса Александровна, развязывая бечевку. – Всю жизнь мама учила меня хранить документы. Все документы. Я никогда не думала, что они мне пригодятся… вот так.
Она вынула пачку пожелтевших бумаг.
– Вот квитанции об оплате первоначального взноса за квартиру. Обратите внимание на имя плательщика. Раиса Александровна Корнеева. И дата – за два дня до подписания договора купли-продажи.
Виктор Степанович подался вперед.
– Это ничего не значит! Это всего лишь…
– Подожди, я не закончила, – спокойно продолжила Раиса. – А вот выписки с моей сберкнижки. Видите эти снятия? Каждый месяц, регулярно, сумма равна половине ежемесячного платежа по кредиту. На протяжении пятнадцати лет.
Нотариус внимательно просматривала документы.
– А вот еще кое-что интересное, – Раиса достала конверт с официальной печатью. – Справка из банка о погашении кредита. Посмотрите внимательно на реквизиты счета, с которого произведен последний платеж.
Нотариус изучила документ и подняла удивленный взгляд на Виктора Степановича.
– Этот счет принадлежит…
– Мне, – закончила Раиса Александровна. – Это мой личный счет, на который я получала зарплату со второй работы. Витя тогда болел, не мог работать, и последний крупный платеж за квартиру внесла я. Полностью.
Виктор Степанович побледнел. Он явно не ожидал такого поворота событий.
– Но в свидетельстве о собственности…
– Да, в свидетельстве указан ты, – кивнула Раиса. – Потому что тогда так было проще оформить. Ты был на хорошем счету на работе, тебе быстрее одобрили кредит. Мы же семья, какая разница, на кого записана квартира? Так я думала тридцать два года.
Нотариус отложила ручку в сторону и выпрямилась, переводя взгляд с одного супруга на другого.
– Должна вам сказать, что по закону, всё, что вы купили в браке, считается общим. Неважно, чьё имя в документах. Особенно когда есть подтверждения, что Раиса Александровна тоже платила за квартиру.
Виктор Степанович нервно забарабанил пальцами по столу.
– Это всё ерунда! Я тоже могу притащить кучу бумажек, – он раздраженно взмахнул рукой. – Какая разница, кто сколько платил? Главное – квартира записана на меня!
– Нет, Виктор Степанович, это как раз не главное, – спокойно возразила нотариус. – Если дойдёт до разбирательства, квартиру поделят пополам. Это обычная практика.
– Какое ещё разбирательство? – возмутился Виктор. – Я никуда не собираюсь жаловаться!
– Зато я, возможно, соберусь, – неожиданно для самой себя произнесла Раиса Александровна. – Если ты настаиваешь, что квартира только твоя.
Она и сама не ожидала, что скажет такое. Никогда в жизни ей не приходилось угрожать мужу. Да что там – она вообще редко повышала голос. Всегда считала, что женщина должна быть мягкой, уступчивой, создавать в доме уют и спокойствие. А тут – такое. Но что-то внутри неё словно переключилось.
– Ты? Будешь жаловаться? – Виктор Степанович издал короткий смешок. – Раечка, ты в своей поликлинике на совещаниях слова боишься сказать. Какие жалобы?
– Люди меняются, – Раиса прямо посмотрела мужу в глаза. – Особенно когда их предают.
Виктор Степанович отвел взгляд первым.
– Ну что ты драматизируешь? Никто никого не предает. Просто надо привести дела в порядок.
– Привести дела в порядок – это оставить жену без крыши над головой после тридцати лет брака? – Раиса чувствовала, как внутри неё поднимается волна возмущения. – Зачем тебе это, Витя? Только честно.
В кабинете повисла тяжелая пауза.
– Мне нужна свобода действий, – наконец произнес Виктор Степанович, глядя куда-то в сторону. – Возможность распоряжаться квартирой без… лишних разговоров.
– С кем тебе нужно это обсуждать? – тихо спросила Раиса. – С ней?
Виктор дернулся, будто от удара, и это был лучший ответ на её вопрос.
– Ты знаешь? – только и спросил он.
– Догадываюсь, – Раиса почувствовала странное спокойствие. – Давно?
– Полгода, – нехотя ответил Виктор. – Она… она моложе.
– Конечно, моложе, – кивнула Раиса. – Иначе какой смысл?
Нотариус откашлялась, явно чувствуя себя неловко.
– Может, вам лучше обсудить личное наедине? Я могу выйти на несколько минут.
– Не стоит, – покачала головой Раиса. – Мы здесь по делу, давайте его и решать. Значит, квартира считается общей, и у меня такие же права, как у мужа. Верно?
– Совершенно верно, – подтвердила нотариус.
– Что мне нужно сделать, чтобы официально оформить свою долю?
Виктор Степанович резко повернулся к ней:
– Ты что, серьезно собираешься делить квартиру?
– А ты серьезно собирался оставить меня ни с чем? – парировала Раиса.
Она вдруг поймала себя на мысли, что совсем не боится спорить. Всю жизнь она избегала конфликтов, уступала, сглаживала углы. А сейчас внутри было только чёткое понимание: она не позволит себя обмануть. Не после всех этих лет, не после всех жертв и уступок.
– Я думаю, вам стоит всё-таки поговорить дома, – мягко предложила нотариус. – А потом уже принимать решение о дарственной или о чём-либо ещё.
– Не о чем нам разговаривать, – Раиса Александровна собрала свои документы обратно в папку. – Тридцать два года разговаривали. Хватит.
Виктор Степанович вдруг схватил её за руку:
– Рая, да брось ты! Я погорячился. Конечно, никто тебя не выгоняет из квартиры.
– А что тогда? – она высвободила руку. – Хотел просто проверить, получится ли меня обмануть?
– Не драматизируй! Я просто хотел… – он замялся. – Хотел, чтобы всё было по закону.
– Вы можете оформить соглашение о разделе имущества, – вмешалась нотариус. – Указать доли каждого из супругов.
– Какие доли? – усмехнулась Раиса. – Половина на половину, как и положено. Только вот зачем нам это соглашение, если мы тридцать лет жили без него?
Она внимательно посмотрела на мужа, и вдруг всё встало на свои места.
– Ты разводиться собрался, да? – спросила она прямо. – Потому и решил квартиру отсудить заранее?
Виктор Степанович опустил глаза.
– Нет, ну что ты такое говоришь…
– Не лги хотя бы сейчас, – устало произнесла Раиса. – Я тридцать два года верила каждому твоему слову. Думала, у нас семья, доверие, уважение.
– Раечка…
– Не называй меня так! – вдруг резко оборвала она. – Только не сейчас.
В кабинете повисла тяжёлая тишина.
– Я люблю другую женщину, – наконец произнёс Виктор Степанович. – Хочу начать жизнь заново. Имею право.
– Имеешь, – спокойно согласилась Раиса. – А я имею право на половину нашей квартиры. И я её получу.
– Что ты будешь делать с половиной? – Виктор Степанович развел руками. – Как мы её поделим? Стенку посреди комнаты поставим?
– Продадим, – твёрдо сказала Раиса. – И разделим деньги.
– А куда ты пойдёшь жить?
– Не твоя забота, – отрезала она. – Ты свой выбор сделал.
Только сейчас Раиса Александровна поняла, что не чувствует ни боли, ни обиды. Только странное облегчение и решимость. Словно тяжесть, которую носила годами, вдруг спала с плеч. Последние годы ведь чаще ловила себя на мысли, что устала от бесконечных придирок мужа. От ощущения, что всё делает не так.
– Миша знает? – спросила Раиса Александровна про сына.
Виктор отрицательно покачал головой.
– Сегодня же ему позвоню, – кивнула Раиса. – Он должен узнать от меня, а не случайно.
– Ты собираешься настраивать его против меня? – Виктор нахмурился.
– Я собираюсь сказать ему правду, – Раиса пожала плечами. – Что ты нашёл другую женщину. Хочешь развестись и пытался обманом оставить квартиру себе. А уж какие выводы он сделает – это его дело. Он взрослый человек.
– Ты специально всё так преподнесёшь, чтобы выставить меня негодяем!
– А ты не он? – Раиса впервые за всю беседу повысила голос. – Как ещё назвать человека, который решил выбросить жену на улицу после тридцати лет брака?
– Я никого не выбрасывал! – Виктор тоже начал раздражаться. – Просто хотел отдать сыну свою долю! Чтобы он точно получил что-то, если вдруг…
– Если вдруг что? – перебила Раиса. – Если вдруг я начну претендовать на своё законное имущество?
Нотариус снова осторожно вмешалась:
– Простите, но я должна сказать, что дарение имущества одним из супругов без согласия другого может быть оспорено в суде.
– Видишь? – Раиса торжествующе посмотрела на мужа. – Даже так не получилось бы. Всё равно пришлось бы меня спрашивать.
Виктор Степанович потёр лоб.
– Я просто хотел… – он осёкся. – Ладно, неважно, что я хотел. Давай поговорим дома. Спокойно.
– О чём тут говорить? – Раиса встала, аккуратно застегивая сумку. – Всё и так ясно. Я подам на развод и раздел имущества. А тебе желаю счастья в новой жизни.
Она сказала это без иронии, просто констатируя факт. И, произнеся эти слова, вдруг поняла, что действительно так думает. Пусть будет счастлив – с кем угодно, только без неё. Потому что она заслуживает большего.
