Галина закрыла дверь своей квартиры и замерла в прихожей. Что-то было не так. Она только вернулась с дачи, где провела четыре дня, помогая родителям с весенними работами. Уставшая, но довольная, предвкушала горячий душ и чашку чая в собственной кухне.
Но сейчас её взгляд упал на вешалку, где рядом с курткой мужа висело незнакомое женское пальто.
— Что за… — пробормотала она, ощупывая мягкую ткань. — Пятидесятый размер, не мой.
Сумки выскользнули из рук. Сорок лет брака за спиной, и никогда, никогда такого не случалось. Виктора дома не было — это Галина поняла сразу, по тишине квартиры.
— Может, он просто вышел в магазин? — спросила она саму себя, но пальто… это проклятое пальто не давало покоя.
Галина прошла в ванную и тут же схватилась за сердце. На полочке рядом с её кремами стоял флакон чужой туалетной воды. «Белая сирень» — прочитала она. Виктор знал, что у неё аллергия на сирень. Знал ведь!
— Нет, нет, нет, — повторяла Галина, возвращаясь в коридор. — Должно быть какое-то объяснение.
Она бросилась к телефону, набрала номер мужа. Гудки. Один, второй, третий.
— Да? — наконец ответил Виктор таким обыденным тоном, словно ничего не происходило.
— Витя, это я, — голос Галины дрожал. — Я вернулась.
— Уже? — в его голосе промелькнуло что-то… удивление? тревога? — Я думал, ты завтра будешь.
— Папа помог мне с грядками, я пораньше освободилась. Витя, у нас дома… — она запнулась, — чужие вещи.
Тишина на другом конце провода показалась Галине бесконечной.
— Я… я скоро буду, — наконец сказал он. — Через час. Не волнуйся, пожалуйста.
— Как не волноваться? — крикнула она, но Виктор уже отключился.
Галина опустилась на диван в гостиной. Внутри всё дрожало. Сорок лет вместе. Двое детей, внуки. Неужели вот так? В шестьдесят лет обнаружить, что муж…
— Нет, — решительно сказала она вслух. — Не буду делать поспешных выводов.
Но руки не слушались. Она пошла на кухню и обнаружила на столе коробку с лекарствами. Сердечные. Не те, что принимал Виктор. «Может, он заболел, и это новые препараты?» — подумала она с надеждой, но потом увидела имя на рецепте: Ольга Петровна Савельева.
Ольга? Их старая знакомая? Галина пыталась собрать мысли в кучу. Они не общались с ней уже года два, с тех пор как Ольга поссорилась с дочерью. Что её лекарства делают здесь?
Галина набрала номер сына.
— Андрюша, привет, это мама.
— Мам, я на совещании, — торопливо сказал сын. — Что-то случилось?
— У нас дома… — она не знала, как сформулировать, — чужие вещи. Женские.
— А… — Андрей явно замялся. — Пап не спрашивала?
— Он не берёт трубку. То есть взял, но… Андрей, что происходит?
— Мам, я правда не могу сейчас говорить. Папа всё объяснит, хорошо? Всё в порядке, я тебе обещаю.
Телефонный разговор с сыном только усилил тревогу Галины. Что значит «всё в порядке»? Почему они все ведут себя так странно?
Она вернулась в гостиную и села на диван, нервно постукивая пальцами по подлокотнику. Сознание отказывалось принять самое очевидное объяснение. Виктор никогда не давал ей повода для ревности. Сорок лет верности, спокойной семейной жизни. И вдруг…
— Нет, — снова сказала она вслух. — Нет, нет и нет.
Галина вскочила и решительно направилась в спальню. Там тоже были следы присутствия постороннего человека: расческа с седыми волосами на туалетном столике, книга с закладкой на прикроватной тумбочке с его стороны. «Заговор Тюдоров» — прочитала она. Виктор никогда не читал исторические романы.
— Так, — Галина глубоко вдохнула. — Это уже слишком.
Она сорвала с вешалки чужое пальто, схватила расческу, туалетную воду, книгу, собрала лекарства в коробку и свалила всё это на журнальный столик в гостиной. Потом принесла большой пакет.
— Пусть забирает свои вещи и уходит, — бормотала Галина, запихивая всё в пакет. — Кем бы она ни была.
В этот момент в замке повернулся ключ. Галина замерла, держа в руках пакет. Наполовину заполнила. Сердце колотилось.
В прихожей появился Виктор. Он выглядел встревоженным и каким-то виноватым.
— Галя, — начал он, но осекся, увидев пакет в её руках. — Что ты делаешь?
— А ты как думаешь? — впервые в жизни Галина чувствовала, что может кричать на мужа. — Собираю вещи твоей… твоей…
— Галя, подожди, — Виктор сделал шаг к ней. — Я всё объясню.
— Объяснишь? — Галина почти кричала. — Что именно ты объяснишь? Что пока я горбатилась на грядках у родителей, ты тут… у тебя тут…
Она не могла закончить фразу. Слезы душили её.
— Послушай меня, пожалуйста, — Виктор говорил тихо, но твердо. — У нас гостила Ольга. Помнишь Ольгу Савельеву?
— При чем тут Ольга? — Галина в недоумении уставилась на мужа.
— У неё проблемы. Серьезные проблемы. Она поссорилась с дочерью, и та выставила её из квартиры.
Галина молчала, переваривая услышанное.
— Она позвонила мне три дня назад, — продолжал Виктор. — Плакала. Сказала, что ей некуда идти. Я решил… я подумал, что мы можем помочь. Ты же была на даче…
— И ты пригласил её сюда? Без моего ведома? — Галина почувствовала, как внутри нарастает волна возмущения, но уже другого рода. — В мой дом?
— Наш дом, — поправил Виктор. — Да, я пригласил. Я думал, ты поймешь. Ольга в отчаянии, у неё проблемы с сердцем…
— Почему ты мне не позвонил? — перебила Галина. — Почему не спросил? Я твоя жена!
Виктор опустил взгляд.
— Я не хотел тебя беспокоить. Ты была с родителями…
Галина горько усмехнулась.
— А о том, что я буду чувствовать, ты подумал?
Виктор молчал. Галина видела, что ему стыдно, но это не уменьшало её обиды и гнева.
— Где она сейчас? — спросила наконец Галина.
— Я отвез её к сестре в Подмосковье. Временно. Пока она не решит свои проблемы с дочерью.
— Почему она не могла сразу поехать к сестре?
— Сестра была в отъезде, вернулась только сегодня.
Галина опустилась на диван. Усталость и эмоциональное напряжение брали своё.
— Тебе следовало сказать мне, — произнесла она тихо. — Сразу, как только Ольга позвонила.
Виктор тяжело опустился рядом с ней на диван, но так и не решился дотронуться до её руки.
— Ты права, — выдохнул он. — Я облажался. Просто… — он замялся, словно слова застряли в горле, — мне казалось, так будет лучше. Не дёргать тебя, пока ты там с родителями возишься.
— Лучше? — Галина резко повернулась к нему. — Для кого лучше, Витя? Ты хоть представляешь, через что я прошла за этот час? Какие картины у меня в голове крутились?
Лицо Виктора побелело, как мел.
— Ты подумала, что я…
— А что я должна была подумать? — она почти выкрикнула эти слова. — Чужие шмотки по всему дому, тебя нет, объяснений — ноль!
— Прости, — Виктор закрыл лицо руками. — Я правда не подумал. Совсем не подумал.
Галина вскочила и зашагала по комнате. В груди всё ещё бушевал ураган эмоций, но самый жуткий страх отступил. Теперь она ощущала обиду, горечь и… странное облегчение.
— Сорок лет вместе, — её голос упал до шёпота. — А ты до сих пор считаешь нормальным решать всё за меня? Тащить кого-то в мой дом?
— Ольга не кто-то, — возразил Виктор. — Мы её двадцать лет знаем.
— Не виляй, — отрезала Галина. — Ты прекрасно понял, о чём речь. Дело не в ней. Дело в том, что ты даже не удосужился со мной посоветоваться.
Виктор опустил голову, будто нашкодивший школьник.
— Я всё гадаю, — продолжала Галина, — что ещё ты от меня прячешь? Какие ещё сюрпризы за моей спиной готовишь?
— Ничего, — Виктор поднял на неё глаза. — Богом клянусь, Галя. Это всё. Я просто хотел помочь человеку в беде и не дёргать тебя по пустякам.
— По пустякам… — она горько усмехнулась. — А как насчёт уважения? Моего мнения? Оно для тебя тоже пустяк?
Виктор молчал. Это молчание било больнее любых слов.
— Я звонила Андрею, — сказала Галина, нарушив тишину. — Он был в курсе?
Виктор кивнул.
— И он тоже решил держать мамочку в неведении? — её голос сочился горечью. — Чудесно. Настоящий семейный заговор.
— Галя, хватит драматизировать, — Виктор встал и шагнул к ней. — Никакого заговора нет. Просто дурацкая ситуация вышла.
— Дурацкая? — она фыркнула. — Это ещё мягко сказано.
Они застыли друг напротив друга, и Галину вдруг пронзило странное чувство. Она смотрела на мужа и видела одновременно родного и чужого человека. Человека, который может что-то скрыть, решить за неё, отобрать право голоса в её собственном доме.
— Когда это началось? — спросила она тихо.
— Что именно?
— Вот это твоё отношение. Когда ты стал считать, что вправе решать, что мне знать, а что нет?
Виктор растерянно заморгал.
— Галя, ты всё раздуваешь. Я просто хотел…
— Не беспокоить меня, да-да, — перебила она. — Но с чего ты взял, что можешь сам определять, что меня встревожит, а что нет? Это мой дом, Витя. Моя жизнь.
— Наш дом, — поправил он. — Наша жизнь.
— Тогда почему ты меня из решения выкинул?
Вопрос попал в яблочко. Виктор как-то сразу сник.
— Не знаю, — признался он. — Наверное… наверное, привычка. Ты всегда с домом возилась, с детьми, с родителями, а я…
— А ты командовал парадом, — закончила за него Галина. — И тебе даже мысль не пришла, что мне важно в этом участвовать. Особенно когда дело касается моего дома.
— Нашего дома, — упрямо буркнул Виктор, но уже без прежнего напора.
Галина покачала головой.
— Знаешь, что больнее всего? — она вздохнула. — Я бы не стала возражать, если б ты просто позвонил и всё объяснил. Ольга в беде, ей нужна крыша над головой. Я бы согласилась, Витя. Я не бездушная кукла.
Виктор молчал. Это молчание открыло Галине глаза. Он действительно не подумал о её чувствах, о её праве знать, что творится в её собственном доме.
— И сколько она у нас прожила? — спросила Галина.
— Три дня, — ответил Виктор. — С момента твоего отъезда.
Галина устало потерла виски. Нервное напряжение постепенно отпускало, уступая место изнеможению.
— И где её вещи? — спросила она, кивнув на пакет, который так и остался стоять посреди комнаты.
— Большую часть я увез с ней к сестре, — ответил Виктор. — Это только то, что она забыла.
Галина подошла к пакету и начала доставать вещи обратно.
— Что ты делаешь? — удивился Виктор.
— Распаковываю. Надо сложить всё аккуратно, а не комкать, как я тут психанула, — она вытащила пальто и расправила его. — Отвезешь ей завтра. Или позвони, пусть сама заберет.
Виктор смотрел на жену с недоумением.
— Ты не злишься?
— Злюсь, — Галина аккуратно повесила пальто на спинку стула. — Но не на Ольгу. Она ни в чем не виновата.
— Галя…
— Не сейчас, Витя, — оборвала она. — Мне нужно умыться и поесть. Я с утра в дороге.
Она направилась в ванную, но у двери обернулась:
— И кстати, вы оба с Андреем не правы. Я бы не стала нервничать, если бы знала правду с самого начала. А вот ваша… конспирация чуть до инфаркта меня не довела.
Виктор виновато опустил голову.
Через полчаса они сидели на кухне. Галина разогрела себе суп, который нашла в холодильнике.
— Ольга готовила, — пояснил Виктор. — Она вообще много готовила эти дни. Сказала, что хочет отблагодарить.
— Вкусно, — признала Галина. — Я и забыла, какой она суп варит.
Некоторое время они молчали. Потом Виктор осторожно спросил:
— Ты ведь не думаешь, что между нами что-то было?
Галина отложила ложку и внимательно посмотрела на мужа.
— Первые пятнадцать минут думала, — честно призналась она. — А потом поняла, что это глупость. Ты бы не стал оставлять улики по всей квартире. Да и вообще… это не в твоем характере.
Виктор облегченно выдохнул.
— Но знаешь, что меня все-таки задело? — продолжила Галина. — Что ты мне не доверился. Не позвонил. Не посоветовался. Это… это обидно, Витя.
— Я думал, что поступаю правильно, — тихо сказал он. — Что не стоит дергать тебя по таким мелочам.
— Мелочам? — Галина повысила голос. — Пустить постороннего человека жить в наш дом — это мелочь?
— Она не посторонний человек, — упрямо повторил Виктор. — Мы с ней уже столько лет знакомы.
— Да хоть с детского сада! — вспылила Галина. — Это не отменяет того, что ты должен был позвонить мне и сказать: «Галя, у Ольги проблемы, можно она поживет у нас, пока ты на даче?» Неужели это так сложно?
— Не сложно, — признал Виктор. — Ты права, я должен был так поступить.
Он встал и налил себе чаю.
— Не буду оправдываться, — сказал он, садясь обратно. — Я облажался. И прошу прощения. Правда.
Галина вздохнула. Сорок лет вместе. Они давно научились прощать мелкие обиды и недоразумения.
— Обещай, что такие решения без меня больше принимать не будешь, — сказала она. — Даже если кажется, что мелочь
— Обещаю, — Виктор взял её за руку.
— И ещё, — Галина сжала его ладонь. — Никогда, слышишь, никогда не думай, что я настолько слаба, что не смогу справиться с правдой. Пусть даже неприятной.
Виктор кивнул.
— А можно теперь я у тебя кое-что спрошу? — сказал он.
— Спрашивай.
— Когда ты увидела чужие вещи… что ты почувствовала?
Галина задумалась.
— Сначала шок, — ответила она. — Потом страх. Потом… ярость.
— Ярость?
— Да. Я даже не знала, что способна так злиться. Будто что-то внутри взорвалось.
— И что ты хотела сделать?
— Выкинуть все эти вещи на лестницу, — честно призналась Галина. — А потом собрать твои и отправить следом.
Виктор невольно улыбнулся.
— Что смешного? — нахмурилась Галина.
— Ничего. Просто… я тебя такой никогда не видел. Ты всегда была такая спокойная, рассудительная.
— Сорок лет, Витя, — вздохнула Галина. — Я не думала, что в моём возрасте придется ревновать мужа.
— Тебе не о чем беспокоиться, — Виктор погладил её руку. — Я никогда…
— Знаю, — перебила она. — И всё-таки…
— Всё-таки?
— Я поняла, что могу за себя постоять, — Галина улыбнулась. — Знаешь, это даже приятно — чувствовать, что у тебя ещё есть порох в пороховницах.
Виктор улыбнулся в ответ.
— Мне это нравится, — признался он. — Эта твоя решимость. Хотя я бы предпочел не быть её причиной.
Звонок в дверь прервал их разговор.
— Кто это? — Галина вопросительно посмотрела на мужа.
— Понятия не имею, — Виктор встал и пошел открывать.
Через минуту он вернулся. За ним в кухню вошла Ольга. Полная женщина с короткими седыми волосами. Лицо усталое.
— Галя, — она остановилась на пороге. — Прости, что вторглась в твой дом. Витя сказал, ты уже вернулась, и я решила… решила объясниться.
