Освобождение
Александра никогда не думала, что её брак превратится в кошмар. Всё начиналось так волшебно — Кирилл красиво ухаживал, осыпал подарками, окружал вниманием и заботой. Его глаза светились нежностью, а голос становился бархатным, когда он шептал ей признания в любви. Она верила каждому его слову. Верила настолько сильно, что не заметила, как сказка медленно превращалась в фарс.
Через полгода совместной жизни маска спала. Теперь каждый день напоминал сцену из дешёвой мелодрамы с предсказуемым сюжетом и плоскими диалогами. Хотя нет, даже в самых плохих сериалах героини хотя бы иногда бывают счастливы…
В это воскресенье, как и в десятки предыдущих, Александра стояла у плиты и размеренно помешивала суп. Руки работали механически, а душа была далеко. Ей совершенно не хотелось готовить — просто не хотелось, до тошноты, до дрожи в пальцах. Так же, как не хотелось возвращаться с работы домой, просыпаться по утрам и смотреть на спящего рядом мужа.
Звонок в дверь выдернул её из тяжёлых мыслей.
— Кирилл, открой, пожалуйста, — попросила Александра, бросив взгляд на мужа, развалившегося на диване.
Кирилл даже не повернул голову, продолжая залипать в телефон — его привычное состояние дома. Лишь когда звонок повторился, он нехотя поднялся, шаркая тапочками.
Входная дверь распахнулась, и квартиру мгновенно заполнил удушающий аромат тяжелых духов. На пороге возникла Вера Михайловна — свекровь во всей красе: высокая, с идеальной укладкой и в костюме от известного бренда. Она выглядела как строгий завуч на школьной линейке, готовый отчитать нерадивых учеников.
— Здравствуй, сынок! — пропела она, заключая Кирилла в объятия, словно не видела его тысячу лет, хотя всего вчера он был у неё в гостях.
— Ну что, как вы тут? — спросила она, критически осматривая прихожую.
Александра вытерла руки о фартук и вышла поздороваться. В горле мгновенно пересохло, как всегда бывало при встрече со свекровью.
— Добрый день, Вера Михайловна.
Свекровь лишь холодно кивнула, продолжая сканировать взглядом прихожую, как рентгеновский аппарат.
— Опять обувь разбросана, — цокнула она языком. — Саша, неужели так сложно поддерживать порядок? Мой Кирюша привык к чистоте, я его так воспитала.
Не дожидаясь ответа, она прошла на кухню, как к себе домой. Александра сжала кулаки и медленно выдохнула, считая до десяти. Она обещала себе сегодня не срываться.
— Так, а что на обед сегодня? — Вера Михайловна заглянула в кастрюлю, поморщив нос, будто там варилась не домашняя еда, а что-то несъедобное.
— Суп с курицей и лапшой, — коротко ответила Александра, пытаясь сдержать раздражение.
— Опять? — свекровь поджала губы. — Кирюша не любит однообразие в еде. У него с детства тонкий вкус. Я же просила на эту неделю приготовить щи.
Вера Михайловна достала из своей дорогой сумки аккуратно сложенный лист бумаги, как будто это был важный государственный документ.
— Вот держи. Новое меню на неделю и список продуктов, которые нужно купить. Я всё расписала по дням, даже специи указала.
Кирилл тихо стоял в сторонке, уткнувшись в телефон, словно происходящее его совершенно не касалось. Как обычно, он не вмешивался, позволяя матери командовать в доме. Александра почувствовала, как внутри закипает ярость.
— Вера Михайловна, я сама решаю, что готовить в своём доме, — произнесла она, скрестив руки на груди.
— В вашем общем доме, — тут же поправила свекровь с нажимом. — Мой сын тоже здесь живёт, и его мнение должно учитываться в первую очередь. Ты ведь его жена.
Александра сжала губы так сильно, что они побелели. Каждое воскресенье одно и то же. Один и тот же спектакль с одними и теми же репликами.
— Кирилл никогда не жаловался на мою готовку.
— Он слишком вежливый, чтобы тебе сказать, — отрезала Вера Михайловна и, не церемонясь, распахнула дверцу холодильника. — Господи, опять полупустой! Кирюша, ты что, голодаешь тут?
— Мам, всё нормально, — наконец подал голос Кирилл, не отрываясь от телефона.
— Какое нормально?! — Вера Михайловна снова заглянула в кастрюлю. — Это разве еда для мужчины? Надо мяса больше класть, чтобы силы были. Мой Кирюша с детства хорошо кушал.
У Александры задёргался глаз. Она до боли сжала половник и мысленно досчитала до двадцати.
— А ты чего такой бледный? — свекровь прикоснулась к щеке сына, словно он был маленьким ребёнком. — Устаёшь, наверное? Саша, ты хоть массаж ему делаешь после работы? Мужчину нужно баловать, особенно такого, как мой Кирюша.
— Мама, перестань, — вяло попросил Кирилл, впервые за всё время оторвавшись от телефона.
Вечером, когда свекровь наконец-то ушла, обещав вернуться во вторник с «правильными» продуктами, Александра решила поговорить с мужем. Сколько можно терпеть? Сколько можно жить чужой жизнью, по чужим правилам?
— Кирилл, это невыносимо, — Александра села напротив, глядя прямо в глаза мужу. — Твоя мать указывает мне, как жить в моём собственном доме.
— Нашем доме, — машинально поправил Кирилл, не отрывая взгляда от экрана.
— Который я купила до нашей встречи, — резко напомнила Александра. — И дело не в этом. Она приходит каждое воскресенье, критикует меня, составляет меню, пересчитывает продукты в холодильнике… Как будто я не способна сама решить, что приготовить! Как будто я нерадивая школьница, а не взрослая женщина!
— Она просто заботится о нас, — монотонно произнёс Кирилл, продолжая скроллить ленту в телефоне.
Александра почувствовала, как к горлу подкатывает комок.
— А ты каждый день ездишь к ней после работы. Когда в последний раз мы ужинали вдвоём? Когда в последний раз разговаривали по душам?
— У мамы проблемы со здоровьем, ты же знаешь, — Кирилл наконец поднял глаза. — Кстати, я дал ей запасные ключи от квартиры.
— Что?! — Александра вскочила с места, не веря своим ушам. — Зачем?!
— Мало ли что может случиться, — пожал плечами Кирилл. — Вдруг нас не будет дома, а ей срочно понадобится что-то.
— Это мой дом! МОЙ! — глаза Александры наполнились слезами, в голосе зазвенела сталь. — Ты не имел права!
— Прекрати истерику, — поморщился Кирилл. — Это моя мать, родной человек, а не какая-то чужая тётка с улицы.
— Забери у неё ключи, — потребовала Александра, чувствуя, как дрожат руки.
— И не подумаю, — Кирилл встал, показывая, что разговор окончен. — Ты слишком эгоистична. Мама всегда о нас заботится, а ты только и делаешь, что жалуешься.
После этого разговора ситуация только ухудшилась. Вера Михайловна стала приходить не только по воскресеньям, но и среди недели, без предупреждения. Александра несколько раз заставала свекровь на кухне, перебирающей её вещи, или в спальне, проверяющей чистоту постельного белья.
«Я просто хотела посмотреть, хватает ли у вас всего», — оправдывалась она, пока Александра пыталась справиться с приступом паники.
Александра изо всех сил пыталась спасти брак. Она читала книги по психологии, искала советы в интернете, пробовала устроить романтический ужин. Она даже записалась на курсы кулинарии, чтобы угодить придирчивой свекрови. Но с каждым днём Кирилл всё больше отдалялся, проводя вечера либо у мамы, либо с головой в телефоне.
Решающий момент наступил в воскресенье — солнечный, неожиданно тёплый день начала осени. Александра возвращалась из магазина с сумками, полными продуктов для «правильного» ужина, и решила срезать путь через парк.
Она замерла, увидев знакомую фигуру на аллее. Кирилл, а рядом с ним — молодая эффектная блондинка. Они держались за руки и о чём-то оживлённо беседовали. Девушка то и дело запрокидывала голову, смеясь, а Кирилл смотрел на неё с таким обожанием, с каким давно уже не смотрел на жену.
Александра стояла неподвижно, глядя на мужа с другой женщиной. И странное дело — никаких слёз не было, сердце не разрывалось на части. Просто внутри что-то щёлкнуло и сломалось, как механизм, который больше никогда не заработает.
«Так вот почему он постоянно в телефоне», — подумала она с каким-то отстранённым спокойствием.
Александра развернулась и быстрым шагом направилась домой. В голове крутилась только одна мысль: «Пора заканчивать этот фарс».
Дома она методично достала коробки и начала складывать вещи Кирилла: рубашки отдельно, брюки отдельно, носки и нижнее бельё — в другую коробку. Никаких эмоций, только чёткие выверенные движения, словно она разбирала гардероб для сезонного хранения.
Ключ в замке повернулся, когда Александра упаковывала последнюю коробку.
Кирилл вошёл в квартиру с виноватой улыбкой:
— Привет, я вернулся, — он замер, глядя на коробки. — Что это?
— Твои вещи, — Александра заклеила скотчем последнюю коробку. — Забирай и уходи.
— Что? — Кирилл нахмурился. — Ты о чём вообще?
— Я видела тебя в парке с твоей блондинкой, — голос Александры звучал ровно, без надрыва. — Вы мило смотрелись вместе.
Лицо Кирилла вытянулось, а потом он начал оправдываться:
— Саш, это не то, что ты подумала! Это просто коллега, мы работаем над общим проектом и…
— Ты всегда держишь коллег за руку? — Александра подняла бровь. — Интересные у вас отношения на работе.
— Я могу объяснить! — Кирилл сделал шаг вперёд, протягивая руки.
— Не трудись, — Александра отступила. — Собирай вещи и уходи.
— Ты выгоняешь меня?! — глаза Кирилла расширились от искреннего удивления. — Но это же наш дом!
— Мой дом, — поправила Александра. — И я не потерплю измен под своей крышей.
— Никаких измен нет! — Кирилл повысил голос, словно громкость могла сделать ложь правдивее. — Да, мы гуляли. Да, я взял её за руку, но ничего большего не было!
— Вот и прекрасно, — Александра указала на коробки. — Значит, тебе будет проще начать новые отношения без лишнего груза.
— Саша, прекрати истерику, — Кирилл попытался обнять жену, но та отстранилась, словно от прокажённого.
— Это не истерика, — Александра смотрела прямо в глаза мужу. — Это конец. Наш брак давно превратился в кошмар. Твоя мать управляет нашей жизнью. Ты бегаешь к ней каждый день после работы, а теперь ещё и другая баба появилась.
— Не впутывай сюда мою мать! — лицо Кирилла исказилось от гнева. — Она всегда хорошо к тебе относилась!
— Да? — Александра горько усмехнулась. — Она контролирует каждый мой шаг, критикует всё, что я делаю, приходит без стука, когда ей вздумается. А ты просто стоишь в сторонке и наблюдаешь.
— Потому что ты ведёшь себя как эгоистка! — Кирилл схватил одну из коробок. — Хочешь, чтобы я ушёл? Прекрасно! Я уйду!
— Я помогу, — Александра взяла другую коробку и пошла к двери.
Через час Кирилл забрал последние вещи. Стоя на пороге, он бросил с обидой:
— Ты пожалеешь об этом!
— Единственное, о чём я жалею, — ответила Александра с горькой улыбкой, — это о потерянных годах.
Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. В квартире воцарилась звенящая тишина. Никто не указывает, что и как делать. Никто не критикует. Никто не хлопает дверью холодильника, проверяя запасы еды.
Александра глубоко вздохнула и отправилась спать. Впервые за долгое время она легла, не проверяя по десять раз, всё ли в порядке на кухне, чистая ли ванная и не смяты ли полотенца.
Утром её разбудили голоса. Сначала Александра подумала, что это сон, но голоса не исчезали, а становились отчётливее. Она накинула халат и на негнущихся ногах направилась на кухню.
За столом сидел Кирилл, а у плиты хлопотала Вера Михайловна.
— Доброе утро, Саша, — улыбнулась свекровь с видом победительницы. — Я решила приготовить завтрак. Кирюша сказал, что у вас небольшое недопонимание вчера вышло.
Александра застыла в дверях, не веря своим глазам:
— Что вы здесь делаете? — тихо спросила она, а потом повернулась к Кириллу: — Я же вчера ясно сказала: мы расстались.
— Ой, бросьте эти глупости, — Вера Михайловна махнула рукой, как на капризного ребёнка. — Посорились, с кем не бывает! Садись, я оладьи приготовила. По рецепту моей бабушки, пальчики оближешь!
— Вы не поняли, — Александра перевела взгляд с Кирилла на свекровь. — Я выставила вашего сына за дверь вчера. Как вы вообще попали в мою квартиру?
— Ключи у нас есть, забыла? — Вера Михайловна поставила тарелку перед сыном. — Кирюша, кушай, не остывай.
— Мама, я же говорил… — начал Кирилл, но свекровь перебила его:
— Ничего-ничего, я всё улажу.
Она повернулась к Александре:
— Саша, нельзя так обращаться с мужем. Да, возможно, он немного увлёкся другой девушкой, но это ничего не значит. Мужчины, они как дети — им нужно больше внимания. А ты совсем забросила семейный очаг.
— Он изменил мне! — отчеканила Александра, чувствуя, как внутри закипает ярость.
— Ну что ты выдумываешь? — отмахнулась Вера Михайловна. — Просто погулял, проводил коллегу. Ты совсем измотала моего мальчика своими претензиями. «Он к маме ездит — плохо, с коллегами общается — плохо». Что тебе нужно?
— Уважение, — Александра скрестила руки на груди, — которого я не видела ни от вас, ни от вашего сына.
— А ты его заслужила? — Вера Михайловна поджала губы. — Муж на работе пашет, а ты даже нормальный ужин приготовить не можешь.
— Мама, хватит, — Кирилл попытался остановить мать, глядя с тревогой на окаменевшее лицо жены.
— Нет, сынок, пусть знает! — Вера Михайловна повысила голос. — Саша, девочка моя, я всегда хотела тебе помочь, научить, как быть хорошей женой, а ты только сопротивляешься. Разве можно выгонять мужа из дома? Это ненормально!
— Нормально, — Александра подошла ближе, и в её голосе зазвучала сталь. — Знаете, что ещё нормально? Развод. Я подаю на развод.
— Не смей! — глаза Веры Михайловны сузились. — Кирилл — прекрасный муж. Не испытывай моё терпение, девочка.
— А то что? — Александра усмехнулась. — Вы не имеете права указывать мне, что делать. Мы расстались. Вы больше не хозяйка в моей квартире.
— Как ты смеешь так разговаривать со мной?! — взвизгнула Вера Михайловна. — Да я тебя на место поставлю! Кирилл, скажи ей!
Кирилл молча жевал оладьи, избегая взгляда жены.
— Убирайтесь из моей квартиры, — твёрдо сказала Александра. — Оба. Немедленно. Иначе я вызову полицию.
— Ты не посмеешь! — Вера Михайловна театрально схватилась за сердце. — Кирилл, ты слышишь, что она говорит? Она угрожает вызвать полицию! На твою мать!
— Саша, ты перегибаешь, — пробормотал Кирилл, продолжая есть.
— Вон отсюда! — Александра указала на дверь. — Жрите, где хотите, но не в моей квартире!
— Ты ещё пожалеешь об этом! — Вера Михайловна засуетилась. — Мы ещё посмотрим, кто кого выгонит! Кирилл, собирайся!
— Но, мам… — начал Кирилл.
— Я сказала, собирайся! — свекровь схватила сына за руку. — Эта неблагодарная ещё приползёт к нам на коленях!
Кирилл встал из-за стола и, как послушный мальчик, последовал за матерью к двери. Вера Михайловна продолжала причитать:
— Она тебя не ценит, а я всегда говорила: «Нельзя жениться на женщине старше себя». Вот до чего довела!
Александра закрыла за ними дверь и выдохнула, чувствуя, как дрожат колени. В тот же день она вызвала мастера и поменяла замки.
Бракоразводный процесс оказался настоящим испытанием. Кирилл, подначиваемый матерью, требовал раздела имущества. Он настаивал на том, что имеет право на половину квартиры.
— Мы жили вместе пять лет, — заявил он на заседании суда с таким видом, будто это был убийственный аргумент. — Я вкладывался в ремонт, покупал мебель.
— У ответчика есть доказательства? — поинтересовался судья, поправляя очки.
— Нет, но мы же семья… были, — Кирилл растерянно оглянулся на мать, которая кивала ему, как дрессировщик цирковой собачке.
— Квартира приобретена истицей до брака, — адвокат Александры протянул судье документы. — Никаких существенных улучшений ответчик не производил. Более того, коммунальные платежи и ремонт оплачивала моя клиентка. Вот выписки со счетов и квитанции.
В итоге суд отказал Кириллу в его требованиях. Вера Михайловна кричала в коридоре суда, что Александра — бессердечная эгоистка, которая разрушила жизнь её сына.
— Ты ещё пожалеешь! — кричала она вслед Александре. — Никто тебя замуж не возьмёт в твоём возрасте!
Но Александра не оборачивалась. Она шла вперёд, к новой жизни, без постоянного контроля, критики и унижений. Впервые за долгое время она дышала полной грудью, ощущая, как с каждым шагом становится легче.
— Свобода! — прошептала Александра, выходя из здания суда под яркие лучи весеннего солнца. — Наконец-то свобода!
И эта свобода, хрупкая и неизведанная, была слаще всех фальшивых обещаний, которые она когда-либо слышала от бывшего мужа. Теперь ей предстояло заново научиться жить — только для себя, только по своим правилам. И эта мысль согревала сильнее, чем страх перед неизвестностью.
