Полина задержалась на работе. Всю дорогу домой она мечтала о горячем чае, тишине и мягком диване. Но едва она открыла дверь, уют рассыпался, как карточный домик.
В прихожей стояли чужые сумки. Из гостиной доносились громкие голоса. Сердце ёкнуло — кто-то был в её квартире.
— Денис? — позвала она, скидывая туфли.
Вместо мужа в дверях появилась свекровь, Людмила Петровна. На ней был старый халат, который Полина давно хотела выбросить.
— О, наконец-то! — женщина улыбнулась, но глаза остались холодными. — Мы уже начали без тебя.
— Без меня? — Полина медленно прошла в зал и замерла.
Диван сдвинули к окну, её любимую вазу переставили на тумбу, а на стене висел новый ковёр — тот самый, страшный, в цветочек, который Людмила Петровна когда-то подарила им «на счастье».
— Что происходит? — голос Полины дрогнул.
— А что? — из кухни вышла тётя Тамара, сестра свекрови, с чашкой в руках. — Разве плохо получилось?
— Это моя квартира, — тихо сказала Полина.
Людмила Петровна фыркнула.
— Ты что, документы покажешь? — она закатила глаза. — Мы просто сделали уютнее.
— Без моего разрешения?
— А зачем? — свекровь пожала плечами. — Денис не против.
Полина резко обернулась к мужу, который до сих пор молча сидел в углу.
— Ты знал?
Он избегал её взгляда.
— Мама просто хотела помочь…
— Помочь? — Полина сжала кулаки. — Это мой дом!
— Ты слишком нервная, — вступила тётя Тамара. — Надо попить успокоительного.
— Вон из моей квартиры! — Полина не выдержала.
Людмила Петровна нахмурилась.
— Ты так со старшими разговариваешь?
— Я так разговариваю с теми, кто лезет в чужую жизнь!
Дверь соседей приоткрылась — скандал был слышен на весь этаж.
— Всё, хватит! — Денис вдруг встал, но не встал на сторону жены. — Мама останется.
Полина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Значит, так… — её голос дрожал. — Или они уходят. Или ухожу я.
Тишина.
— Ну и иди, — наконец сказала свекровь. — Кто тебя держит?
Денис промолчал.
И в этот момент Полина поняла — война только начинается.
Ночь прошла в тяжёлом молчании. Полина заперлась в спальне, а Денис остался ночевать на кухонном диване — точнее, на том самом диване, который его мать передвинула без спроса.
Утро началось с громкого стука в дверь.
— Денис! Иди завтракать! — раздался голос Людмилы Петровны.
Полина резко открыла глаза. Солнце било в окно, голова гудела от бессонницы. За стеной уже звенела посуда, пахло жареной картошкой — свекровь вела себя так, будто жила здесь годами.
Она медленно поднялась с кровати, надела халат и вышла в коридор.
На кухне сидели Денис, его мать и тётя Тамара. На столе — полная сковорода картошки, салат в её любимой миске. Никто не ждал её к завтраку.
— Доброе утро, — сухо сказала Полина.
Людмила Петровна даже не повернулась.
— Садись, если хочешь, — бросила она через плечо. — Хотя еды на всех не рассчитывай.
Полина сжала зубы.
— Денис, нам нужно поговорить.
— Потом, — он уткнулся в тарелку.
— Нет, сейчас.
Тётя Тамара громко вздохнула.
— Какая невоспитанная молодёжь пошла…
— Тамара, не лезь, — Полина резко повернулась к ней. — Это не твой дом.
— Ой, какая вспыльчивая! — свекровь наконец подняла на неё глаза. — И после этого ты думаешь, что достойна моего сына?
— Мама, хватит, — пробурчал Денис, но было ясно — он не станет спорить.
Полина почувствовала, как внутри закипает ярость.
— Почему ты всегда так со мной? — спросила она, глядя на свекровь. — Что я тебе сделала?
Людмила Петровна медленно отложила вилку.
— Ты украла у меня сына.
— Что?
— Он обещал мне квартиру, — её голос стал резким. — Копил, собирался купить. А потом встретил тебя.
Полина в недоумении посмотрела на мужа.
— Денис?
Он покраснел и отвёл взгляд.
— Это было давно…
— Давно? — свекровь фыркнула. — Всё, что у него есть — это благодаря мне! А ты что принесла в эту семью? Ни квартиры, ни денег, только свои глупые амбиции!
— Мам, перестань…
— Нет, Денис, пусть знает! — Людмила Петровна встала, её глаза горели. — Ты думаешь, он женился на тебе по любви? Да он просто не смог тебе отказать!
Полина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Это правда? — она смотрела на мужа.
Он молчал.
— Денис?!
— Я… не знаю, о чём она, — он нервно провёл рукой по волосам.
— Конечно, не знаешь, — тётя Тамара язвительно улыбнулась. — Ты же у нас безвольный.
Полина вдруг поняла — это не просто ссора. Это война, которая началась давно. И теперь она вышла на поверхность.
— Хорошо, — её голос дрожал. — Раз так, я не буду мешать вашей дружной семье.
Она развернулась и пошла к выходу.
— Куда ты? — наконец поднялся Денис.
— В свой дом! — крикнула она, хлопнув дверью.
Но где её дом теперь — она и сама не знала.
Дверь подъезда захлопнулась за спиной с глухим стуком. Полина остановилась на ступеньках, вдыхая холодный утренний воздух. В груди кололо, пальцы непроизвольно сжимались в кулаки. Она достала телефон – 7:34 утра, город только просыпался.
Первым делом позвонила Кате. Подруга ответила на третий гудок, голос хриплый от сна.
— Алло? Ты в курсе, сколько времени?
— Кать, я ухожу от Дениса.
На другом конце провода наступила тишина, затем шорох – Катя явно резко села на кровать.
— Что случилось?
— Его мать переехала к нам. Вместе с теткой. Переставили всю мебель, висят их уродские ковры…
— Боже мой… А Денис?
— Денис?! – Полина сдавленно засмеялась. – Он сидел и молчал! Когда его мать заявила, что я украла у нее сына и что он женился на мне из жалости!
— Ты где сейчас?
— У подъезда. Не знаю, куда идти…
— Сиди там, не двигайся. Через двадцать минут буду.
Полина опустилась на холодную лавочку у детской площадки. В голове крутился один вопрос: как дошло до этого? Всего три года назад они с Денисом выбирали эту квартиру, смеялись над ужасными обоями, которые оставили предыдущие хозяева. Он тогда обещал, что это будет их крепость…
Катя приехала на такси через восемнадцать минут. Увидев Полину, сразу открыла дверь.
— Залезай.
Машина тронулась, в салоне пахло кофе и духами. Катя молча протянула термокубок.
— Пей. Рассказывай все по порядку.
Полина сделала глоток горячего капучино и почувствовала, как по щекам текут слезы. Она не плакала с тех пор, как умерла ее мать.
— Они уничтожают все, что я люблю. Мои вещи называют хламом, мой вкус – безвкусицей. А Денис… – голос сорвался. – Он просто смотрит в тарелку!
Катя резко свернула на обочину и выключила двигатель.
— Слушай меня внимательно. Это не просто свекровь-стерва. Это захват территории. Они проверяют, насколько ты слабая.
— Но что я могу сделать?
— Варианта два. – Катя повернулась всем корпусом. – Либо ты возвращаешься и выкидываешь их вещи на лестничную клетку вместе с хозяйками. Либо…
— Либо?
— Либо проигрываешь. Навсегда.
Полина закрыла глаза. Она представляла, как Людмила Петровна перебирает ее платья в шкафу, как тетя Тамара ставит свои банки с соленьями вместо ее любимых специй…
— Я не могу просто так сдаться. Это мой дом.
Катя одобрительно кивнула и завела мотор.
— Тогда разворачиваемся. Но сначала – план действий.
Они заехали в круглосуточный магазин. Полина купила самый большой пакет для мусора, какие нашла. Катя – энергетик и упаковку жевательной резинки.
— Ты уверена, что хочешь делать это сегодня? – спросила Катя, когда они снова оказались у дома.
Полина посмотрела на окна своей квартиры. Там горел свет – ее «новые жильцы» уже вовсю хозяйничали.
— Если не сегодня, то никогда.
Лифт поднимался мучительно медленно. На площадке Полина достала ключ, но дверь оказалась незапертой.
В прихожей стоял чемодан – явно свекровин, развернутый, с вещами на выкате. Из кухни доносился смех.
Полина вошла, не снимая обуви.
— А, вернулась! – Людмила Петровна сидела за столом с чашкой чая. – Решила извиниться?
— Нет. – Полина подошла к чемодану и резко перевернула его. Вещи рассыпались по полу. – Я пришла выставить вас.
Денис вскочил со стула.
— Полина, что ты делаешь?!
— То, что должен был сделать ты! – она повернулась к свекрови. – У вас есть тридцать минут, чтобы собрать свои вещи и уйти.
Людмила Петровна медленно поднялась, ее глаза сузились.
— Ты вообще понимаешь, с кем разговариваешь?
— С непрошеной гостьей в моем доме.
— Твой дом? – свекровь язвительно улыбнулась. – Может, тебе документы показать?
Полина почувствовала, как Катя напряглась за ее спиной.
— Какие еще документы?
Людмила Петровна неторопливо достала из сумки бумагу и протянула ей.
— Читай, дорогая.
Это было заявление о регистрации по месту жительства. В графе «Адрес» стоял их дом. В графе «Заявитель» – подпись Дениса.
Полина медленно подняла глаза на мужа.
— Ты… прописал здесь свою мать?
Он не смотрел ей в глаза.
— Она же пенсионерка, ей тяжело одной…
В этот момент что-то внутри Полины сломалось.
— Значит так, – ее голос звучал странно спокойно. – Либо завтра же ты идешь с ней выписываться. Либо…
— Либо что? – дерзко спросила свекровь.
Полина посмотрела ей прямо в глаза.
— Либо завтра же я подаю на развод. И тогда мы посмотрим, кто здесь хозяйка.
Тишина повисла тяжелым одеялом. Даже тетя Тамара перестала жевать.
Первым заговорил Денис.
— Полина… давай обсудим это…
— Обсуждать нечего. – Она повернулась к выходу. – Я ночую у Кати. Решение за тобой.
Дверь закрылась с тихим щелчком, но в квартире еще долго стояла гробовая тишина.
Полина провела у Кати три дня. Три дня бесконечных разговоров, слез и звонков от Дениса, которые она игнорировала. На четвертое утро телефон снова загорелся — на этот раз с незнакомого номера.
— Алло?
— Это участковый Смирнов. Вам нужно подъехать в отделение.
— По какому вопросу?
— Ваша свекровь написала заявление. Конфликт на почве жилищных вопросов.
Катя, услышав разговор, тут же начала одеваться.
— Поехали вместе. Это уже переходит все границы.
В участке их уже ждала Людмила Петровна в компании тети Тамары. Свекровь сидела с гордым видом, держа в руках папку с документами.
— А, наконец-то явилась! — воскликнула она, увидев Полину.
Участковый, мужчина лет пятидесяти, поднял глаза от бумаг.
— Садитесь, разберемся спокойно. Ваша свекровь утверждает, что вы незаконно выселяете ее из квартиры, где она прописана.
Полина сжала кулаки.
— Это моя квартира! Я ее покупала!
— Документы есть?
Катя достала из сумки заверенные копии договора купли-продажи и выписки из ЕГРН. Участковый внимательно изучил их.
— По документам вы единственный собственник. Но… — он перевернул страницу, — здесь есть постоянная регистрация Людмилы Петровны. Законно.
— Как?! — Полина вскочила. — Я об этом не знала!
— Муж оформлял, — самодовольно улыбнулась свекровь. — Имел полное право. Мы же семья.
Полина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она повернулась к участковому.
— Что это значит? Она теперь может жить у меня против моей воли?
— Как собственник вы можете через суд… — начал было участковый.
— Суд?! — перебила Катя. — Это сколько месяцев? А пока что эта… эта женщина будет хозяйничать в ее доме?
Участковый вздохнул.
— Закон есть закон. Пока регистрация действует, выселить ее можно только через суд. И то, если докажете, что она нарушает порядок.
Людмила Петровна торжествующе улыбнулась.
— Я же говорила — документы решают все.
Полина резко встала, едва сдерживая слезы.
— Хорошо. Раз так — до свидания. Живите в моей квартире. Одна.
— Полина, подожди! — участковый попытался ее остановить, но она уже выбежала в коридор.
Катя догнала ее на улице.
— Ты куда?
— К юристу. Если закон на их стороне — найдем другой закон.
Юрист, молодая женщина с внимательными глазами, выслушала историю Полины и сразу спросила:
— Квартира приобреталась в браке?
— Да, но…
— Тогда муж имеет право регистрировать там родственников, даже без вашего согласия. Это его законное право как члена семьи.
— Но я собственник! — в отчаянии воскликнула Полина.
— Собственник — да. Но семейное законодательство… — юрист развела руками. — Единственный способ — лишить его права пользования жильем через развод.
Катя мрачно спросила:
— А если она не хочет разводиться?
— Тогда придется терпеть. Либо… — юрист задумалась, — попробовать доказать, что свекровь нарушает ваш покой. Шумит, угрожает. Тогда можно требовать выселения через суд как нарушителя порядка.
Полина закрыла лицо руками.
— То есть мне нужно снова жить с ними, собирать доказательства…
— К сожалению, да. Или…
— Или?
— Или найти другой рычаг давления. Например, если окажется, что регистрация фиктивная — свекровь на самом деле живет в другом месте.
Полина вдруг вспомнила — у Людмилы Петровны была своя квартира в другом районе!
— Она ее не продавала! — воскликнула Полина. — Она сдает ее!
Юрист оживилась.
— Вот это уже интересно. Если она зарегистрирована у вас, но фактически живет в другом месте — это нарушение. Нужны доказательства.
Катя хлопнула себя по лбу.
— Соседи! Мы можем опросить соседей с ее старой квартиры!
Полина впервые за эти дни почувствовала проблеск надежды.
— Тогда поехали. Сейчас же.
Когда они выходили из офиса, зазвонил телефон Дениса. Впервые за эти дни Полина ответила.
— Что тебе нужно?
— Полина… — его голос звучал устало. — Давай поговорим. Мама согласна уйти, но…
— Но?
— Но только если мы купим ей новую квартиру. Однокомнатную. В центре.
Полина расхохоталась.
— Ты серьезно? После всего, что произошло?
— Она же моя мать… — голос Дениса дрогнул.
В этот момент Полина поняла — выбора у нее нет.
— Хорошо, Денис. Пусть готовит вещи. Завтра я возвращаюсь домой.
Она положила трубку и посмотрела на Катю.
— Мы едем к соседям свекрови. И я хочу знать о ней все.
Дождь хлестал по лобовому стеклу, когда Полина и Катя подъезжали к старой хрущевке, где жила свекровь. Ветер раскачивал голые ветви деревьев, создавая жутковатую атмосферу.
— Ты уверена, что хочешь это делать? — Катя припарковалась у подъезда. — Мы можем просто подать в суд…
— Нет, — Полина крепче сжала папку с документами. — Я должна увидеть все своими глазами.
Лифт в подъезде не работал. Поднимаясь по скрипучим ступеням на пятый этаж, Полина вспоминала, как несколько лет назад Денис уговаривал мать переехать к ним. Тогда Людмила Петровна гордо отказалась: «У меня свой дом!»
Дверь нужной квартиры оказалась с новым замком. Полина постучала. Через минуту дверь приоткрылась, и на пороге появилась молодая женщина с ребенком на руках.
— Вам кого?
— Мы ищем Людмилу Петровну, — начала Катя.
— А, хозяйку! — женщина поправила ребенка на руках. — Она тут не живет уже полгода. Сдает мне квартиру.
Полина почувствовала, как учащается пульс.
— А где она сейчас живет?
— Да кто ее знает. Приезжает раз в месяц за деньгами. В следующий раз будет… — женщина задумалась, — через две недели, кажется.
— Скажите, а вы официально снимаете? Договор есть?
Женщина насторожилась:
— А вам зачем?
Полина достала телефон.
— Можно я сфотографирую вашу дверь и номер квартиры? Для суда.
— Какого еще суда? — женщина резко закрыла дверь на цепочку. — Уходите, а то вызову полицию!
Спускаясь по лестнице, Катя торжествующе улыбалась:
— Это уже что-то. Она официально сдает квартиру, значит, не может быть зарегистрирована у нас.
— Но нужны доказательства, — Полина остановилась на площадке. — Надо поговорить с соседями.
Им повезло — в соседней квартире жила пожилая женщина, которая помнила Людмилу Петровну.
— А, Людка! — засмеялась она, приглашая их в квартиру. — Да она уехала еще весной! Сначала к сестре, потом, слышала, к сыну перебралась. А квартиру сдает — пятьдесят тысяч в месяц берет!
— А вы не могли бы дать письменные показания? — попросила Полина.
— Да хоть сейчас! — женщина захлопотала, доставая очки. — Она тут всем надоела, вечно на всех жаловалась. Хорошо, что уехала!
Когда они вышли из подъезда, Полина почувствовала необычайный прилив сил.
— Теперь у нас есть свидетель. Осталось собрать остальные доказательства.
Они уже садились в машину, когда телефон Полины зазвонил. Незнакомый номер.
— Алло?
— Мама? — тоненький голосок дочери заставил Полину похолодеть.
— Лиза? Что случилось? Почему ты звонишь с чужого телефона?
— Бабушка не дает мне мой телефон… — девочка говорила шепотом. — Она говорит, что ты плохая и не вернешься…
Громкая возня в трубке, затем голос Людмилы Петровны:
— Не пугай ребенка! Если хочешь видеть дочь — возвращайся домой. И будь готова к разумному разговору.
Полина побледнела:
— Вы что, используете моего ребенка как заложника?!
— Какие ужасные слова, — фальшиво возмутилась свекровь. — Просто девочка скучает по маме. Правда, Лиза?
В трубке раздались всхлипывания. Полина сжала телефон так, что пальцы побелели.
— Я буду через час. И если с моей дочерью что-то не так…
— Что ты сделаешь? — усмехнулась свекровь. — Мы же семья. И Лиза это знает.
Связь прервалась. Катя, видевшая всю сцену, уже заводила двигатель.
— Поехали. Сейчас же.
Дорога домой заняла сорок минут. Полина молчала всю дорогу, глядя в окно. В голове крутилась только одна мысль: «Как она посмела трогать моего ребенка?»
Когда они подъехали к дому, Катя остановила Полину за руку:
— Давай вызовем полицию. Это же похищение!
— Нет, — Полина резко вышла из машины. — Я сама разберусь.
Лифт поднимался мучительно медленно. Сердце бешено колотилось. Наконец, дверь их квартиры. Ключ поворачивался в замке с необычайной легкостью — ее даже не удосужились запереть.
В гостиной сидела Людмила Петровна с Лизой на коленях. Девочка, увидев маму, хотела побежать к ней, но свекровь крепко держала ее.
— Мамочка!
— Пустите мою дочь,— голос Полины звучал неестественно спокойно.
— Ну зачем так резко? — свекровь не отпускала Лизу. — Мы же просто разговаривали. О том, как плохо, когда мама бросает свою семью.
Полина сделала шаг вперед:
— В последний раз. Отпустите моего ребенка.
В этот момент из кухни вышла тетя Тамара с фотоальбомом в руках.
— Мы как раз показывали Лизе, каким хорошим мальчиком был Денис в ее возрасте. До того, как…
— До того как я его испортила? — Полина резко выхватила дочь из рук свекрови. — Лиза, иди в свою комнату.
Девочка испуганно кивнула и убежала. Людмила Петровна медленно поднялась:
— Ты совсем не умеешь воспитывать детей. Но я научу.
— Вы больше не увидите мою дочь, — прошептала Полина. — Никогда.
Свекровь засмеялась:
— Это решает суд. А пока у меня есть право видеться с внучкой. Я же бабушка!
Полина достала телефон и включила диктофон.
— Повторите, пожалуйста. Вы действительно считаете, что можете запрещать мне видеться с собственной дочерью?
— Не выйдешь замуж — будешь знать, как спорить со старшими! — вступила тетя Тамара.
— Тамара, помолчи, — огрызнулась свекровь, но было уже поздно.
Полина улыбнулась:
— Спасибо. Это пригодится в суде. Кстати, — она повернулась к свекрови, — как поживают ваши квартиранты на Проспекте Мира?
Лицо Людмилы Петровны стало каменным:
— Откуда ты…
— О, у меня есть много интересного, — Полина медленно прошла в спальню, начала собирать вещи Лизы. — Например, свидетельские показания, что вы уже полгода не живете в своей квартире. А значит, ваша регистрация у нас — фиктивная.
Свекровь побледнела:
— Ты ничего не докажешь!
— Посмотрим, — Полина вышла с сумкой в руках. — Завтра я подаю заявление в суд. О выселении. И об ограничении ваших встреч с Лизой. А пока — до свидания.
Она уже открывала дверь, когда свекровь крикнула:
— Денис никогда тебе этого не простит!
Полина остановилась, не оборачиваясь:
— Мне уже нечего терять.
Дверь закрылась с тихим щелчком. В лифте Полина вдруг почувствовала, как по щекам текут слезы. Она крепче прижала к себе Лизу.
— Мама, мы больше не вернемся? — тихо спросила девочка.
— Нет, солнышко. Больше никогда.
Полина проснулась от тихого плача Лизы. Девочка сидела на краю кровати в Катиной гостевой комнате и всхлипывала, сжимая в руках потрёпанного плюшевого медвежонка.
— Что случилось, зайка? — Полина присела рядом, гладя дочь по волосам.
— Я забыла Мишутку там… — Лиза всхлипнула. — Бабушка сказала, что если я буду плохой, она выбросит его в мусорку…
Полина почувствовала, как внутри закипает ярость. Она крепко обняла дочь.
— Никто не выбросит твоего медвежонка. Мама всё уладит.
На кухне Катя уже наливала кофе. Увидев Полину, сразу поняла — сегодня будет бой.
— Ты уверена, что хочешь идти туда одна?
— Он всё-таки мой муж, — Полина взяла чашку дрожащими руками. — Я должна дать ему последний шанс.
Катя молча кивнула и протянула диктофон.
— На всякий случай.
Дорога до дома заняла двадцать минут. Полина шла быстрым шагом, повторяя в голове слова, которые скажет Денису. Лифт, как назло, снова не работал.
На площадке она остановилась, чтобы перевести дух. За дверью слышались голоса.
— Она же не явится, — говорила тётя Тамара. — Испугалась.
— А зря, — ответила Людмила Петровна. — Я бы ещё поторговалась насчёт суммы.
Полина резко вставила ключ в замок.
В гостиной воцарилась тишина. Денис сидел на диване с опущенной головой. Свекровь и её сестра застыли с чашками в руках.
— Где Мишка Лизы? — спросила Полина без предисловий.
Людмила Петровна презрительно усмехнулась:
— Какая мелочная. Пришла из-за игрушки.
— Где. Мишка. — Полина сделала шаг вперёд.
— На балконе, — буркнул Денис, не поднимая глаз. — Мама хотела постирать…
Полина распахнула балконную дверь. Плюшевый медведь лежал в пластиковом тазу, залитый какой-то бурой жидкостью.
— Вы… — она обернулась к свекрови, — вы облили его кофе?
— Он же вонял, — пожала плечами Людмила Петровна. — Я хотела помочь.
Полина резко схватила таз и вылила содержимое на свекровины тапочки.
— Вот теперь можете стирать свои вещи.
Тётя Тамара ахнула. Денис наконец поднял голову:
— Полина, хватит!
— Хватит? — Полина достала из сумки папку. — Вот документы из управляющей компании твоей мамы. Полгода назад она официально сдала свою квартиру. А значит, её регистрация у нас — незаконна.
Людмила Петровна побледнела, но быстро взяла себя в руки:
— Это ничего не доказывает!
— Ещё как доказывает, — Полина положила на стол заявление в суд. — Завтра я подаю на выселение. И на развод.
Денис вскочил:
— Ты с ума сошла?
— Нет, дорогой. Я наконец-то пришла в себя.
Свекровь вдруг резко встала и загородила собой сына:
— Ты думаешь, всё так просто? У нас есть рычаги, девочка.
— Какие ещё рычаги? — Полина скрестила руки на груди.
Людмила Петровна торжествующе улыбнулась:
— Денис брал кредит под залог этой квартиры. На мой бизнес. Если мы разведёмся — банк заберёт жильё.
Полина почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она посмотрела на мужа:
— Это правда?
Он молчал, что было красноречивее любых слов.
— Хорошо, — Полина сделала глубокий вдох. — Тогда забирайте свою квартиру. Но моя дочь и я — мы уходим. Навсегда.
Она повернулась к выходу, но свекровь крикнула вдогонку:
— Попробуй только! Я через суд добьюсь встреч с внучкой!
Полина обернулась в дверях:
— После того, как суд узнает, что вы травили ребёнка, угрожая выбросить его любимую игрушку? — она достала телефон. — У меня есть запись разговора с Лизой.
Лицо Людмилы Петровны исказилось от ненависти.
— Ты… ты мне ещё ответишь!
— Нет, — Полина тряхнула папкой с документами. — Это вам предстоит отвечать. Перед судом.
Дверь захлопнулась с таким грохотом, что с полки упала ваза — та самая, которую когда-то подарила свекровь.
Три дня пролетели в тумане. Полина с Лизой временно поселились у Кати, пока юрист готовил документы для суда. Утро четвертого дня началось с неожиданного звонка.
— Алло?
— Это Семён Аркадьевич, директор агентства недвижимости. Вы интересовались срочной продажей квартиры?
Полина села на кровать, сжимая телефон.
— Да, но… как вы получили мой номер?
— Ваш муж оставил заявку. Сказал, что требуется срочная продажа с выкупом 50% стоимости сразу.
Ледяная волна прокатилась по спине Полины.
— Мой муж не имеет права продавать квартиру без моего согласия.
На другом конце провода наступила неловкая пауза.
— Извините, но… у нас есть доверенность с вашей подписью.
Полина резко встала, будто ударило током.
— Это невозможно!
— Я могу выслать вам копию…
Через пять минут на телефон пришло сообщение с фотографией. Полина с ужасом разглядывала документ — её подпись была мастерски подделана. Дата стояла за три дня до скандала со свекровью.
Катя, заглянув в комнату, сразу поняла — случилось что-то страшное.
— Что-то не так?
— Они… они пытаются продать квартиру, — Полина с трудом выдавила из себя. — С моей фальшивой подписью.
Катя выхватила телефон и изучила документ.
— Это же уголовное дело! Надо срочно к юристу.
В офисе адвоката Марины ситуация прояснилась быстро.
— Доверенность фальшивая, но пока её не оспоришь, сделка возможна, — юрист покачала головой. — Ваш муж действует по схеме: быстро продать, получить половину денег и исчезнуть.
— Но как он мог… — Полина сжала кулаки.
— В деле фигурирует его мать?
— Конечно! Это же её идея!
Марина сделала несколько пометок в блокноте.
— Тогда у нас есть козырь. Сейчас подадим заявление в полицию о подделке документов и ходатайство о запрете сделок с квартирой.
Полина внезапно вспомнила:
— А кредит? Он говорил, что брал кредит под залог квартиры…
Юрист подняла брови:
— Есть договор?
— Нет.
— Проверим. Если кредит не оформлен официально — это просто пустые угрозы.
Когда они выходили из здания, телефон Полины завибрировал. Неизвестный номер.
— Алло?
— Полина, это Света, соседка снизу. — В трубке звучала тревога. — У вас тут какие-то люди квартиру осматривают…
Полина побледнела.
— Сейчас буду!
Они мчались по городу, нарушая все правила. Катя ругала пробки, Полина вцепилась в сиденье.
— Успокойся, они не успеют ничего оформить за один день…
— Ты не знаешь Людмилу Петровну!
Лифт в подъезде, как назло, снова не работал. Полина бежала по лестнице, не чувствуя ног. Дверь их квартиры была распахнута.
В гостиной стояли два незнакомых мужчины в деловых костюмах. Рядом — Людмила Петровна с довольной улыбкой.
— О, а вот и хозяйка! — сладко произнесла свекровь. — Мы как раз обсуждали детали сделки.
Полина шагнула вперёд, перекрывая вход.
— Выйдите. Сейчас же.
Один из мужчин достал документы.
— Мы из агентства. Имеем полномочия…
— Полномочия на что? — Полина выхватила у него бумаги. — На продажу моей квартиры по фальшивой доверенности?
Людмила Петровна резко изменилась в лице.
— Не слушайте её! Она просто не в себе после…
— После того как вы подделали мою подпись? — Полина достала телефон. — Полиция уже в курсе. Хотите стать соучастниками?
Мужчины переглянулись и без слов направились к выходу. Свекровь бросилась за ними.
— Подождите! Мы можем договориться!
Когда незнакомцы скрылись, Людмила Петровна повернулась к Полине с искажённым от злости лицом.
— Ты всё испортила!
— Нет, — Полина медленно закрыла дверь. — Это сделали вы. Сами.
Из спальни вышел Денис. Его вид говорил сам за себя — мешки под глазами, дрожащие руки.
— Полина… я…
— Молчи, — она подняла ладонь. — Я подала на развод. И завтра подаю в суд на твою мать за подделку документов.
Свекровь вдруг засмеялась.
— Докажи!
— Думаешь, я не найду эксперта, который подтвердит подделку подписи? Или свидетелей, что ты угрожала моему ребёнку?
Денис опустился на диван, закрыв лицо руками.
— Мама, хватит…
— Что?! — свекровь ошеломлённо посмотрела на сына.
— Хватит, — он поднял красные глаза. — Я всё потерял… жену, дочь… из-за тебя.
Людмила Петровна отступила, будто её ударили.
— Ты… ты мне так благодарен? Я же всё для тебя!
— Нет, — Денис встал. — Ты всё для себя.
Полина наблюдала эту сцену с странным чувством. Она вдруг поняла — перед ней не монстр, а жалкая, одинокая женщина, которая так и не научилась любить по-настоящему.
— Я завтра приду с представителем суда, — тихо сказала Полина. — Если вас троих не будет здесь — считайте, вам повезло.
Она вышла на лестничную площадку. За спиной раздался душераздирающий крик свекрови:
— Денис! Как ты мог!
Но Полина уже не обернулась. Впервые за долгие месяцы она почувствовала — кошмар подходит к концу.
Утро началось с телефонного звонка. Полина, ещё не до конца проснувшись, потянулась за телефоном. На экране — номер детского сада.
— Алло?
— Полина Сергеевна, с вашей дочерью всё в порядке, но… — голос воспитательницы звучал обеспокоенно, — её пыталась забрать бабушка.
Полина мгновенно вскочила с кровати.
— Что?!
— Мы, конечно, не отдали, у нас инструкции… Но она была очень настойчива. Говорила, что вы… — воспитательница замялась, — что вы лишены родительских прав.
Кровь ударила в виски. Полина сжала телефон так, что пальцы побелели.
— Я буду через пятнадцать минут.
Катя, услышав разговор, уже набирала номер юриста.
— Это уже переходит все границы!
Детский сад встретил их непривычной тишиной. Заведующая, строгая женщина лет пятидесяти, сразу же пригласила их в кабинет.
— Мы, конечно, не отпустили ребёнка, но… — она протянула листок бумаги, — у бабушки было это.
Полина взглянула на документ — фальшивое постановление о лишении родительских прав с грубой подделкой печати.
— Боже мой… — прошептала Катя.
— Где Лиза? — Полина едва сдерживала дрожь в голосе.
— В игровой комнате. Она…
Не дослушав, Полина бросилась в коридор.
Лиза сидела в уголке игровой, крепко обнимая того самого плюшевого медвежонка, который чудом уцелел после свекровьих «стирок». Увидев маму, она бросилась к ней, расплакавшись.
— Бабушка сказала, что ты больше не придёшь…
— Никогда не верь этому, — Полина прижала дочь к себе. — Мама всегда придёт.
Заведующая стояла в дверях с телефоном в руках.
— Мы обязаны сообщить в органы опеки. И в полицию.
— Сообщайте, — Полина подняла голову. — Я сама хочу написать заявление.
Участковый, тот самый, что принимал их первое заявление, на этот раз слушал внимательно. Когда Полина показала фальшивое постановление, он свистнул.
— Это уже 327-я статья. Подделка официального документа. Серьёзно.
— Что будет теперь? — спросила Катя.
— Мы обязаны вызвать её на допрос. Если откажется — объявим в розыск.
Полина молча кивнула. В голове крутилась одна мысль: «До чего же она дошла…»
Возвращаясь к Кате, они заехали в свою — вернее, уже бывшую — квартиру. Полине нужно было забрать оставшиеся документы.
Ключ повернулся в замке, но дверь не открывалась.
— Они… сменили замок? — Катя потрогала дверную ручку.
Полина достала телефон.
— Денис, я у двери. Открой.
— Ты… одна? — голос мужа звучал странно.
— С Катей.
Долгая пауза. Затем щелчок замка.
Денис выглядел ужасно — осунувшееся лицо, небритые щёки. За его спиной квартира выглядела пустой — многие вещи исчезли.
— Где твоя мать? — спросила Полина, переступая порог.
— Уехала к тёте Тамаре… — он опустил глаза. — Полина, я не знал про детский сад…
— Враньё! — она резко повернулась к нему. — Ты знал! Ты всегда знал, на что она способна!
Денис молчал. В воздухе висел тяжёлый запах алкоголя.
— Я за документами, — Полина прошла в спальню.
Комната была опустошена — исчезли её украшения, фотоальбомы. На тумбочке лежала одинокая фоторамка — их свадебное фото, где Денис был аккуратно вырезан.
— Ты… продал мои вещи? — Полина с трудом узнавала собственный голос.
— Нет! Мама просто… упаковала…
Катя, осматривавшая гостиную, крикнула:
— Полина! Иди сюда!
На столе лежала расписка о получении задатка за квартиру. Сумма — три миллиона. Подпись Дениса.
— Ты… — Полина медленно подняла глаза на мужа. — Ты всё-таки попытался продать квартиру?
Он вдруг рухнул на колени.
— Они заставили меня! Мама сказала…
— Хватит! — Полина впервые за все годы крикнула на него. — Ты не ребёнок! Ты сам сделал выбор!
Денис закрыл лицо руками. Его плечи тряслись.
— Я не знаю, как жить без тебя…
Эти слова повисли в воздухе. Полина вдруг осознала — перед ней не враг, а сломанный человек, которого она когда-то любила.
— Я подаю на развод, — тихо сказала она. — И забираю Лизу.
— А я? — он поднял заплаканное лицо.
— Ты сделал свой выбор.
Когда они выходили из квартиры, Денис неожиданно окликнул её:
— Полина…
Она обернулась.
— Мама… она подала на меня в суд. Требует признать сделку с квартирой действительной.
Катя резко развернулась:
— Ты издеваешься?!
Но Полина вдруг улыбнулась.
— Спасибо за предупреждение.
На улице хлынул дождь. Полина подняла лицо к небу, позволяя каплям смешиваться со слезами.
— Всё кончено, — прошептала она.
— Нет, — Катя крепко взяла её за руку. — Всё только начинается.
Они шли под дождём, не замечая мокрых волос и промокшей одежды. Где-то впереди их ждала Лиза, новая квартира, новая жизнь.
А позади оставалось всё, что больше не имело значения.
Дождь стучал по подоконнику маленькой съемной квартиры, где теперь жили Полина с Лизой. Девочка крепко спала, обняв потрепанного медвежонка, а Полина допивала третью чашку кофе, разбирая документы для суда.
На столе лежали:
— заключение эксперта о подделке подписи
— показания соседки свекрови
— аудиозаписи угроз
— заявление из детского сада
Катя разложила последний документ:
— Это приказ о запрете Людмиле Петровне приближаться к Лизе. Судья подписала без вопросов.
Полина провела рукой по лицу. Темные круги под глазами выдавали бессонные ночи.
— А что с их иском о признании сделки?
— Отложили. У них нет шансов, — Катя уверенно положила папку на стол. — Но…
— Но?
— Денис подал встречное заявление. Оспаривает твое право на единоличное владение квартирой.
Полина резко подняла голову:
— На каком основании?!
— Говорит, что вносил деньги на ремонт. Требует признать квартиру совместной собственностью.
Полина сжала кулаки. В голове всплыли воспоминания: как они выбирали эту квартиру, как Денис обещал, что это будет их крепость…
— Он никогда не давал ни копейки! Я все оформляла на себя, потому что платила сама!
Катя вздохнула:
— У него есть свидетели. Его мать и тетка.
— Конечно, — Полина горько усмехнулась. — И что теперь?
— Теперь война, — Катя открыла ноутбук. — Но у нас есть козырь.
На экране было видео с камер наблюдения из подъезда. Дата — день попытки продажи квартиры. Четко видно, как Людмила Петровна передает конверт риелтору.
— Взятка?
— Именно. И у нас есть подтверждение от самого риелтора. Он готов дать показания, чтобы избежать уголовной ответственности.
Полина встала и подошла к окну. За стеклом лил дождь, по лужам прыгали капли.
— Я не хочу войны. Я просто хочу, чтобы это закончилось.
Катя молча обняла ее за плечи.
— Тогда давай последний бой.
…
Зал суда встретил их пронзительной тишиной. Людмила Петровна сидела на скамье подсудимых, гордо выпрямив спину. Денис — рядом, не поднимая глаз.
Судья зачитала:
— По факту подделки документов…
Полина не слушала. Она смотрела на мужа, пытаясь найти в нем того человека, за которого выходила замуж. Но видел только опустошенную оболочку.
— Подсудимая, встаньте.
Людмила Петровна поднялась с таким видом, будто это она вершит суд.
— Виновной себя не признаю. Все это клевета!
Судья устало вздохнула:
— У вас есть последнее слово.
Свекровь повернулась к Полине. Глаза горели ненавистью.
— Ты разрушила мою семью. Но я сделаю все, чтобы ты не получила ни копейки!
В зале прошелся шорох. Судья ударила молотком:
— Признать виновной.
Приговор — 2 года условно и штраф. Но главное — полный запрет на контакты с Лизой.
Когда судья перешла к гражданскому иску, Денис неожиданно встал:
— Я отзываю свои претензии.
Людмила Петровна ахнула:
— Что?!
— Я отказываюсь от иска, — он не смотрел на мать. — Квартира остается Полине.
Свекровь побледнела как мел.
— Ты… предатель!
Денис впервые за все время посмотрел Полине в глаза:
— Прости меня.
Она хотела ответить, но судья уже объявляла решение.
…
На ступенях суда их ждал ливень. Людмила Петровна выбежала первой, не глядя на сына. Денис остался стоять под дождем.
Полина подошла к нему.
— Почему ты передумал?
Он достал из кармана смятое фото — Лиза в первый день школы.
— Потому что наконец понял — ты никогда не отняла бы у меня дочь. А она… — он кивнул вслед матери, — она отняла бы у меня все.
Полина молча взяла фото.
— Ты можешь видеть Лизу. Но только если…
— Я знаю, — он горько улыбнулся. — Без нее.
Когда он ушел, Катя накрыла Полину зонтом.
— Ты простила его?
— Нет. Но и ненавидеть сил больше нет.
Они шли по мокрому тротуару, а дождь постепенно стихал. Как и эта долгая, изматывающая буря в их жизни.
Полгода спустя
Полина задержалась у входа в новую квартиру, перебирая ключи. Трехкомнатная, светлая, с высокими потолками — именно такой она представляла себе их с Лизой дом.
— Мам, открывай быстрее! — девочка прыгала на месте, сжимая в руках коробку с тортом. — Я хочу показать Мишутке его комнату!
Дверь открылась с приятным щелчком. В прихожей еще пахло свежей краской, но уже стояли их вещи — те немногие, что удалось спасти из старой жизни.
— Ну, как тебе? — Полина взяла дочь за руку.
Лиза забежала вперед, оглядывая просторную гостиную с большими окнами.
— Здесь будет диван! А здесь — телевизор! А на балконе мы поставим цветы!
Полина улыбнулась. Эти полгода были адом — суды, переезды, бумажная волокита. Но сейчас, глядя на горящие глаза дочери, она понимала — все было не зря.
Телефон зазвонил в самый неподходящий момент. Незнакомый номер.
— Алло?
— Полина Сергеевна? Это Семен Аркадьевич из агентства недвижимости. Вы интересовались продажей старой квартиры?
Она замерла.
— Да, но…
— У нас есть покупатель. Готовы рассмотреть срочный выкуп.
Полина посмотрела на Лизу, которая радостно бегала по пустым комнатам.
— Нет, спасибо. Я передумала.
Она положила трубку и глубоко вдохнула. Эта квартира — последняя ниточка, связывающая их с прошлым. Но сегодня был день новых начал.
— Мам, смотри! — Лиза показала на окно. — Тут такой вид!
Полина подошла и обняла дочь. За окном расстилался новый район, новый вид, новая жизнь.
— Да, солнышко. Очень красивый вид.
Дверной звонок заставил ее вздрогнуть. На пороге стояла Катя с огромным букетом и шампанским.
— Ну что, новоселье?
За ней робко выглядывал Денис. Он заметно похудел, в руках держал скромный подарок.
— Я… я не надолго. Просто хотел поздравить.
Полина встретилась с ним взглядом. Боль и злость ушли, осталась лишь легкая грусть.
— Заходи.
Они сидели на полу в гостиной — Катя разливала сок Лизе, Денис молча разглядывал новые стены, Полина принимала поздравления.
— Ты знаешь, — Катя налила шампанского, — я горжусь тобой.
— Да ладно, — Полина смутилась.
— Серьезно! Ты прошла через ад и не сломалась.
Лиза вдруг подбежала к отцу и сунула ему в руку кусок торта.
— Пап, попробуй! Мы с мамой сами выбирали!
Денис взял торт дрожащими руками.
— Спасибо, рыбка.
Полина наблюдала эту сцену и понимала — возможно, когда-нибудь она простит его. Не сейчас. Но когда-нибудь.
Поздно вечером, проводив гостей, она вышла на балкон. Внизу горели фонари, шумел новый город.
Телефон снова зазвонил. На этот раз — воспитательница Лизы.
— Полина Сергеевна, вы не поверите! К нам сегодня приходила Людмила Петровна.
Полина напряглась.
— Опять?
— Нет-нет! Она… принесла документы. Отказывается от претензий на встречи с Лизой. И передала это.
— Что?
— Конверт. Для вас.
Полина медленно выдохнула.
— Хорошо. Я завтра заберу.
Она положила телефон и посмотрела на звезды. Возможно, война действительно закончилась.
В дверях показалась Лиза в новой пижамке.
— Мам, ты идешь спать?
— Иду, рыбка.
Полина взяла дочь на руки и понесла в ее новую комнату. В новую жизнь. Без скандалов, без слез, без страха.
И впервые за долгое время почувствовала — все будет хорошо.
