Фёдор начал дымить с десятого класса. Сколько бы мать ни таскала его за уши и за волосы, сколько бы отец ни гонял крапивой и хворостиной, чтоб отучить от этой пагубной привычки, ничего не помогло. И вот уже ему сорок, матери с отцом давно нет, волос на темечке тоже, а привычка осталась.
Жена, Лена, первое время мирилась с дымом и запахом табака, когда Федя пристрастился курить на кухне в вытяжку, но, как только у них родился сын, а через три года дочь, она категорически запретила ему курить дома, выгнав на балкон.
С тех пор балкон превратился в площадку для курения и стал бы похож на тамбур допотопного поезда дальнего следования, если бы Лена не убиралась на нём каждый день, вытряхивая из импровизированных пепельниц окурки и пепел и отскребая пол и отливы от липких разводов — следов оседания табачных смол.
Балкон стал тайным убежищем для Фёдора. Не потому, что его там никто не мог найти, а потому, что там ему удачно удавалось отсидеться, когда жена просила его помочь с домашними делами.
— Федя, в ванной кран течёт, — в третий раз напоминала Лена мужу, а он, как обычно, хватал пачку и выходил на балкон, чтобы «обдумать план действий». За первой сразу шла вторая, потом он полчаса проветривал балкон.
А к тому времени, когда выходил из своего убежища, жена про кран благополучно забывала, пока не посмотрела видео в соцсетях и не отремонтировала кран сама, всего лишь поменяв там прокладку.
Также он обещал пропылесосить, вынести мусор, разобрать старую этажерку. Лена, не дождавшись выполнения обещаний, пылесосила, разбирала этажерку и тащила её вместе с мусорным пакетом на помойку.
Дети подрастали, и вскоре сын раскусил хитрый ход отца. Егору шёл восемнадцатый год и, как всех подростков, его бесили просьбы матери что-то делать по дому. Он стал увиливать от домашних обязанностей, присоединяясь к отцу на балконе.
Увидев сына первый раз рядом с курящим отцом, Лена устроила ему головомойку, пригрозив, что если, не дай бог, увидит Егора с сигаретой, то ни ему, ни отцу несдобровать.
— Мама, я не курю, — успокоил её сын, — мы просто с папой обсуждаем новости.
— Да, Лена, мы просто разговариваем, — поддакивал Фёдор, — когда-то же нам нужно общаться. Я хоть буду знать, чем наш сын дышит…
— Дымом табачным он дышит! — сердилась мать. — И я попросила Егора убрать посуду на кухне.
— Иди ка, ты, женщина на кухню! Мой сын и я буду решать, когда и как с ним разговаривать! — рявкнул Фёдор.
— Правда, мам! Дай нам договорить! — отмахивался сын, и они продолжали с отцом свою неспешную беседу, в душе надеясь, что мать не выдержит и сделает всё сама.
Так и выходило. Не дождавшись помощи, Лена, чертыхаясь, принималась за уборку сама, частенько привлекая младшую дочь.
Соня долгое время наблюдала за отцом и братом, а в один прекрасный момент не выдержала.
— А мне можно на балкон? — озадачила она мать.
Лена так и села, схватившись за голову.
— Соня! Откуда такие вопросы? Ты же девочка! Во-первых, дымить — вредно, особенно девочкам, во-вторых, тебе всего тринадцать лет! Кто тебя надоумил? — она растерянно смотрела на дочь.
Девочка кивнула в сторону балкона, где прохлаждались отец и брат.
— Им же можно. Они всегда туда уходят, когда нужно что-то сделать, — выдала прописную истину Соня. — А мы должны за них убирать. Это нечестно! Егорка никогда не моет за собой посуду, всегда говорит: «потом, потом». Но потом не наступает, потому что ты сама моешь или меня заставляешь. А я за собой сама мою, между прочим. И в комнате у себя сама прибираю. Вот и значит, что курить и ничего не делать — это хорошо?!
Тогда-то Лена и поняла, что дурной пример усваивается гораздо быстрее, чем хороший. Ведь мужу и сыну гораздо проще найти оправдание своему бездействию, чем признаться в собственной лени и эгоизме. Нужно было с этим что-то делать.
«Ну-ну… Погодите у меня, еще посмеете указывать, где женщине место», — подумала Лена и придумала план.
Первым делом она перестала прибирать на балконе, и через несколько дней Егор выскочил оттуда с зажатым носом.
— Что такое, сынок? Темы для разговора закончились? Все мировые новости обсудили? — участливо поинтересовалась Лена.
— Да там так воняет! Я чуть не задохнулся. И ещё прилип к этой железяке под окном, — отфыркивался Егор, изогнувшись, разглядывая штаны на пятой точке.
— Ну, раз ты так рано сегодня освободился, займись посудой, а мы с Соней досмотрим сериал. Нам тоже есть что с ней обсудить, — мать сунула в руки сыну фартук и, подмигнув дочери, увела её в комнату смотреть телевизор.
Егору ничего не оставалось делать, как выполнять поручение матери. Фёдор продержался немного дольше, но через два дня тоже не задержался на балконе.© Стелла Кьярри
— Лен, а чего там так грязно? — кивнул он в сторону балкона.
— А чего у меня полка до сих пор не прибита? И стиральная машинка не отжимает бельё? А ещё дверь входная скрипит и хрустит, как будто её пытают? — начала перечислять обещанные мужем дела, до которых у него так и дошли руки.
— Ладно, я понял, — вздохнул Фёдор. — Всё сделаю, только ты сделай там, чтоб было как раньше. Пожалуйста!
На следующий день балкон сиял чистотой, а на холодильнике висел список дел для мужа и сына.© Стелла Кьярри
Сунувшись было на балкон, Фёдор с удивлением обнаружил врезанный замок в балконную дверь. Потрясённый таким поворотом, он обернулся к жене.
— Лена, это что? — выпучив глаза, уставился он на неё, как на диковину.
— Это предел моего терпения, — пожала та плечами. — Раньше вы прятались на балконе, чтобы не работать. Теперь вы будете работать, чтобы попасть на балкон. И вообще, рассуждая с сыном о ситуации в мире, не обязательно травить его своим дымом. Так что, выбирай: либо ты прекращаешь отлынивать от домашних дел, либо будешь ходить дымить на улицу. А это, на минуточку, спускаться с четвёртого этажа каждый раз без лифта. Да что — спускаться! Тебе ещё и подниматься придётся!
Соня тихонько одобрительно хихикала, а Егор незаметно показал ей кулак, что не осталось не замеченным матерью.
— Решил кулаками помахать? Твою бы энергию, да в нужное русло. Давай-ка, возьми пылесос и примени свои силы и умения на благое дело, а не на угрозы младшей сестре. Ты же старший, должен пример подавать Соне, а какой из тебя пример, если ты даже свою чашку после завтрака не можешь помыть. Или ты тоже хочешь с отцом на улицу? — нахмурилась Лена, глядя на Егора.
Тут уж Соня не выдержала и рассмеялась в полный голос, показав братцу язык.
— Ладно, — Мы всё поняли, — Фёдор подтолкнул Егора и тот кивнул.
— А ключ ты мне когда-нибудь дашь?
— Конечно, нет! Как только все пункты из моего списка будут вычеркнуты, я открою, — заулыбалась Лена, довольная проделанной работой. — Но если мне снова придётся по три раза просить о чём-то, то я лучше проглочу этот ключ. Так что, можете оба приступать к выполнению плана, а мы с Соней, чтоб вам не мешать, пойдём в кино!
Фёдор решил было схитрить и спуститься на улицу «подышать», пока жены и дочери не было дома, но это было уже не так интересно, холодно и очень утомительно.
Больше Лене не приходилось повторять свои просьбы мужу и сыну.
Балкон снова стал местом для релакса, но теперь только после того, как все обязанности были выполнены — ведь комфорт, как выяснилось, требует усилий.
