Елена сидела на кухне и рассматривала очередную квитанцию за ипотеку. Цифры были внушительными, но жена уже привыкла к этой ежемесячной ноше. Когда три года назад выходила замуж за Дмитрия, прекрасно понимала, что богатства ждать не стоит. Муж работал инженером на заводе, зарплата скромная, но стабильная. Елена трудилась менеджером в торговой компании, получала чуть больше. Вдвоём справлялись, откладывали понемногу, строили планы.
Первый год брака прошёл спокойно. Жили в съёмной квартире, копили на первоначальный взнос, ездили к родителям по очереди. Свекровь Тамара Фёдоровна встретила невестку приветливо, правда, сразу стала расспрашивать про зарплату, про то, сколько Елена откладывает и на что тратит. Жена отшучивалась, не придавая значения.
Всё изменилось, когда молодые взяли ипотеку и переехали в собственную однокомнатную квартиру. Тамара Фёдоровна начала заходить в гости без предупреждения, осматривать покупки и комментировать каждую вещь.
— Лена, зачем такой дорогой чайник брала? — свекровь крутила в руках новую покупку. — В магазине на углу точно такой же на триста рублей дешевле.
— Мама, это не твоё дело, — вступился Дмитрий, но голос звучал неуверенно.
— Как не моё? Вы же деньги тратите! А потом придёте просить!
Елена промолчала тогда, не хотела портить отношения. Но визиты свекрови участились, а вместе с ними появились странные просьбы.
Сначала Тамара Фёдоровна позвонила и попросила перевести деньги на лекарства. Три тысячи рублей. Елена не стала спорить, отправила сразу. Через неделю свекровь снова позвонила — закончились деньги до пенсии, нужно пять тысяч на продукты. Елена перевела молча. Потом понадобилось оплатить коммунальные услуги — ещё семь тысяч.
— Дим, почему твоя мама постоянно просит деньги? — спросила Елена однажды вечером, когда муж вернулся с работы. — У неё же пенсия приличная, квартира своя.
— Ну, мама одна живёт, ей тяжело, — Дмитрий пожал плечами и прошёл в комнату. — Не жалко же помочь.
— Я не против помогать, но это уже каждую неделю…
— Лен, ну она же мать. Нельзя отказывать родителям.
Елена вздохнула и больше не поднимала эту тему. Деньги продолжали уходить к Тамаре Фёдоровне регулярно. То на новый телевизор, то на ремонт в ванной, то просто так — помочь до пенсии.
Когда Елена забеременела, расходы выросли. Нужно было покупать вещи для малыша, платить за анализы, готовить детскую комнату. Жена старалась экономить на всём, отказывала себе даже в мелочах, лишь бы хватало на самое необходимое. Дмитрий работал сверхурочно, приходил поздно, уставший и молчаливый.
Тамара Фёдоровна продолжала звонить с просьбами. Теперь ей захотелось съездить в санаторий — двадцать пять тысяч за путёвку. Елена посмотрела на счёт, прикинула, что придётся отложить покупку коляски, и перевела деньги. Свекровь даже не поблагодарила, только сказала, что путёвка хорошая, но хотелось бы подороже — там питание лучше.
Родился сын. Маленький, шумный, требующий постоянного внимания. Елена ушла в декрет, доход семьи сократился вдвое. Муж пытался взять дополнительные смены, но этого всё равно не хватало. Ипотека, коммунальные платежи, продукты, подгузники, детское питание — деньги таяли с пугающей скоростью.
Тамара Фёдоровна узнала о рождении внука и приехала в роддом с пустыми руками. Посмотрела на ребёнка, поцокала языком и сказала, что мальчик похож на отца, а это не очень хорошо. Елена стиснула зубы и промолчала.
Через месяц после выписки свекровь позвонила снова.
— Леночка, дорогая, мне нужны деньги на подарки родственникам. У двоюродной сестры юбилей, неудобно приходить с пустыми руками.
— Тамара Фёдоровна, у нас сейчас сложный период, — попыталась объяснить Елена. — Ребёнок маленький, расходы большие…
— Ой, да ладно! Дима хорошо зарабатывает, справитесь. Мне всего десять тысяч нужно.
Елена перевела десять тысяч, хотя на счету оставалось совсем немного. В тот месяц пришлось занимать у подруги на продукты.
Свекровь звонила всё чаще. То нужен новый телефон — старый сломался. То требовалось оплатить страховку. То захотелось купить новую мебель в гостиную. Каждый раз Тамара Фёдоровна начинала разговор ласково, а если Елена пыталась отказать, голос свекрови мгновенно менялся.
— Вот оно как! Я для вас столько делала, а теперь даже помочь не можете!
Дмитрий всегда вставал на сторону матери. Муж говорил, что родителям нужно помогать, что Тамара Фёдоровна одна, что нельзя быть жадными. Елена чувствовала, как внутри копится усталость и обида, но продолжала переводить деньги, лишь бы сохранить мир в семье.
Прошёл год. Сын подрастал, расходы не уменьшались. Елена пыталась найти подработку на дому, сидела по ночам за компьютером, когда ребёнок спал. Дмитрий работал без выходных. Денег всё равно не хватало. А Тамара Фёдоровна продолжала требовать всё больше.
Однажды вечером в начале декабря свекровь позвонила в десятом часу. Елена как раз уложила сына спать и собиралась прилечь — голова раскалывалась от усталости.
— Леночка, ты спишь? — бодрый голос Тамары Фёдоровны резанул по ушам.
— Нет, не сплю. Что случилось?
— Слушай, я сегодня видела такую красоту! Шуба! Настоящая норка, длинная, с капюшоном. Такая элегантная!
Елена зажмурилась. Внутри всё сжалось в предчувствии.
— Тамара Фёдоровна, это хорошо, конечно…
— Там сейчас скидка! Вместо шестисот тысяч всего пятьсот! Представляешь, какая выгода!
Елена села на кровати, сердце застучало громче.
— Пятьсот тысяч? Тамара Фёдоровна, вы серьёзно?
— Конечно, серьёзно! Я уже продавцу сказала, что завтра заберу. Леночка, переведи мне деньги с утра, ладно? А то шубу кто-то другой купит.
Жена глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. В голове пронеслись цифры: ипотека, кредит на машину, коммунальные платежи, еда, одежда для ребёнка. На счету лежало чуть больше ста тысяч — это деньги на следующие три месяца жизни.
— Тамара Фёдоровна, я не могу перевести вам пятьсот тысяч, — голос Елены звучал тихо, но твёрдо.
— Что значит не можешь? — свекровь повысила тон. — Как это не можешь?
— У нас такой суммы нет. У нас ипотека, маленький ребёнок, расходы огромные. Каждый месяц мы едва сводим концы с концами.
— Ах вот как! — Тамара Фёдоровна перешла на крик. — Значит, на себя деньги есть, а на свекровь нету!
— Мы ни на что лишнее не тратимся, — Елена старалась сохранять спокойствие. — Последние полгода я покупаю одежду только в секонд-хенде, мы отказались от поездок, от развлечений…
— Не выдумывай! Я вижу, как вы живёте! Квартира у вас, машина! А мне, старой женщине, даже на шубу пожалели!
— Квартира в ипотеке, машина в кредите, — Елена чувствовала, как руки начинают дрожать. — Тамара Фёдоровна, я понимаю, что вам хочется красивую вещь, но пятьсот тысяч — это просто нереально для нас.
— Хорошо! — рявкнула свекровь. — Я сама поговорю с сыном! Посмотрим, что Дима скажет!
Тамара Фёдоровна бросила трубку. Елена сидела на кровати, сжимая телефон в руке. Внутри всё горело, но одновременно появилось странное облегчение. Впервые за три года жена сказала твёрдое «нет».
Дмитрий вернулся домой поздно, усталый и хмурый. Елена встретила мужа на пороге.
— Дим, мне звонила твоя мать. Она просила пятьсот тысяч на шубу.
— Знаю, — Дмитрий скинул куртку и прошёл на кухню. — Мама уже мне позвонила.
— И что ты ей сказал?
Муж налил себе воды, выпил залпом и повернулся к жене.
— Сказал, что попробуем найти деньги.
Елена замерла.
— Как попробуем? Дим, у нас нет полумиллиона!
— Можно взять кредит.
— Ещё один кредит?! — голос Елены сорвался на крик, и женщина тут же осеклась, вспомнив о спящем сыне. — Дима, ты понимаешь, что мы уже в долгах по уши? Мы едва справляемся с тем, что есть!
— Мама одна, ей нужна хорошая верхняя одежда. Зима же.
— У неё есть пальто, куртка, дублёнка! — Елена шагнула к мужу. — Дим, это же не необходимость, это прихоть! Полмиллиона на шубу, когда мы покупаем себе вещи на распродажах!
— Не кричи, — Дмитрий отвернулся. — Я устал. Обсудим завтра.
Муж ушёл в комнату, оставив жену одну на кухне. Елена опустилась на стул и уткнулась лицом в ладони. Голова раскалывалась, в висках стучало. Впервые за долгое время женщина позволила себе заплакать — тихо, чтобы не разбудить сына.
Утром телефон Елены разрывался от звонков. Тамара Фёдоровна названивала каждые полчаса, но жена сбрасывала вызовы. Наконец свекровь дозвонилась до Дмитрия.
— Сыночек! — голос Тамары Фёдоровны был слышен даже на расстоянии. — Твоя жена меня игнорирует! Я уже в магазине, продавец ждёт, а денег до сих пор нет!
— Мам, подожди, — Дмитрий попытался успокоить мать. — Мы ещё не решили…
— Что тут решать?! — свекровь перешла на истерику. — Я теперь без шубы останусь! Все подруги смеяться будут! Это всё из-за твоей жадной жены!
Елена стояла в коридоре и слушала. Дмитрий мялся, переминался, пытался что-то объяснить, но голос матери забивал всё остальное.
— Она тебя под каблук взяла! — кричала Тамара Фёдоровна. — Я для тебя всю жизнь потратила, одна растила, во всём отказывала себе! А теперь даже на шубу пожалели!
— Мам, я всё понимаю, но…
— Ничего ты не понимаешь! Если в течение часа деньги не будут переведены, я к вам приеду и сама разберусь с этой… с Еленой!
Тамара Фёдоровна швырнула трубку. Дмитрий опустился на диван и закрыл лицо руками. Елена подошла и села рядом.
— Дим, послушай меня внимательно, — голос жены звучал устало, но твёрдо. — Мы не будем брать кредит на шубу. Это безумие. У нас есть обязательства, есть сын, есть реальные расходы. Твоя мать уже три года высасывает из нас деньги, а мы молчим. Хватит.
— Она моя мать, — Дмитрий не поднимал головы.
— Да, мать. Но это не значит, что ты должен разоряться ради её капризов. Дим, подумай сам — полмиллиона на шубу? При нашем-то доходе?
Муж молчал. Елена положила руку ему на плечо.
— Я люблю тебя, но я больше не буду участвовать в этом. Если хочешь переводить матери деньги — твоё право. Но только из своей зарплаты, а не из общего бюджета.
Дмитрий поднял голову и посмотрел на жену. Впервые за долгое время Елена видела в его глазах не усталость, а растерянность.
— Лена, ты же понимаешь, какой скандал будет… — муж попытался возразить, но голос звучал неуверенно.
— Скандал уже есть, — спокойно ответила Елена. — Вопрос только в том, как долго мы будем терпеть.
Дмитрий открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут в дверь позвонили. Резко, настойчиво, несколько раз подряд. Елена переглянулась с мужем и пошла открывать. На пороге стояла Тамара Фёдоровна с красным лицом и горящими глазами.
— Где деньги?! — свекровь влетела в квартиру, не снимая обуви. — Я два часа в магазине простояла! Продавщица на меня как на дуру смотрела! Меня унизили!
— Мама, успокойся, — Дмитрий вышел в коридор.
— Как я успокоюсь?! — Тамара Фёдоровна замахала руками. — Я всем подругам сказала, что куплю норковую шубу! А теперь что?! Как я им в глаза смотреть буду?!
— Тамара Фёдоровна, я объясняла вчера, — Елена закрыла входную дверь. — У нас нет таких денег.
— Врёшь! — свекровь развернулась к невестке. — Просто жадная! Себе на всё тратишь, а свекрови пожалела!
— На что я себе трачу? — Елена скрестила руки на груди. — Покажите хоть одну лишнюю покупку за последний год.
— А квартира?! Машина?!
— Квартира в ипотеке, каждый месяц платим сорок тысяч. Машина в кредите, ещё пятнадцать тысяч. Это не роскошь, это необходимость.
Тамара Фёдоровна фыркнула и прошла в гостиную, тяжело опускаясь на диван.
— Сыночек! — свекровь повернулась к Дмитрию, и голос мгновенно стал жалобным. — Неужели ты позволишь этой… этой жене своей так со мной разговаривать? Я для тебя всю жизнь положила! Одна растила, в институт на свои деньги отправила! А теперь даже на шубу не можете дать!
— Мам, я понимаю, но…
— Ничего ты не понимаешь! — свекровь снова перешла на крик. — Твоя жена тебя под каблук взяла! Раньше ты всегда мне помогал, а теперь? Теперь эта… — Тамара Фёдоровна ткнула пальцем в сторону Елены, — командует тобой!
Елена стояла в дверном проёме и молча наблюдала за происходящим. Внутри всё кипело, но лицо оставалось бесстрастным. Дмитрий метался взглядом между матерью и женой, явно не зная, на чью сторону встать.
— Сыночек, твоя жена просто тупая! — выкрикнула Тамара Фёдоровна, вскакивая с дивана. — Не понимает, что семья важнее денег! Не перевела мне пятьсот тысяч! Я теперь без шубы останусь! Все подруги смеяться будут!
— Тамара Фёдоровна, выйдите из моей квартиры, — голос Елены прозвучал тихо, но твёрдо.
Свекровь замерла, не веря услышанному.
— Что ты сказала?
— Выйдите из моей квартиры. Сейчас же.
— Как ты смеешь?! — Тамара Фёдоровна побагровела. — Дима, ты слышишь, что эта… эта змея говорит?!
— Мама, пожалуйста… — муж попытался успокоить ситуацию.
— Дмитрий, — Елена повернулась к мужу. — Если твоя мать не уйдёт прямо сейчас, уйдёте вы оба.
— Лена, не надо так…
— Я серьёзно.
Тамара Фёдоровна захохотала истерически.
— Вот оно что! Выгоняешь свекровь! Да кто ты такая?! Моему сыну без тебя лучше будет!
Елена развернулась и прошла в спальню. Через минуту женщина вернулась, таща за собой большой дорожный чемодан. Свекровь замолчала, глядя на багаж.
— Это что? — Тамара Фёдоровна показала на чемодан.
— Вещи твоего сына, — Елена поставила чемодан у двери. — Я собрала их вчера вечером. На всякий случай.
— Лена, ты что делаешь?! — Дмитрий вскочил с дивана.
— То, что должна была сделать давно, — жена открыла дверь. — Уходите. Оба.
— Квартира общая! — Дмитрий шагнул к жене. — Ты не имеешь права!
— Квартира куплена до брака на деньги от продажи моей однокомнатной, которую я получила в наследство от бабушки, — Елена достала из кармана сложенный листок. — Вот выписка из ЕГРН. Единственный собственник — я. Ты здесь прописан, но это ничего не меняет.
,
Дмитрий взял листок, пробежал глазами и побледнел. Тамара Фёдоровна выхватила бумагу из рук сына.
— Как это?! Вы же в браке! Всё должно быть пополам!
— Квартира приобретена на личные средства до регистрации брака, — пояснила Елена. — Можете проконсультироваться с юристом, если не верите. Так что прошу — уходите.
— Дима! — свекровь схватила сына за руку. — Ты позволишь этой стерве так с нами поступать?!
Муж стоял, опустив голову. Плечи поникли, руки висели вдоль тела. Елена смотрела на Дмитрия и ждала. Внутри всё сжалось в болезненный комок, но женщина не отводила взгляд.
— Дим, скажи что-нибудь, — тихо попросила Елена.
— Что я могу сказать? — Дмитрий поднял голову. — Ты же всё решила за меня.
— Я решила? — Елена усмехнулась. — Три года я молча переводила твоей матери деньги. Три года терпела её претензии и требования. Три года жила впроголодь, чтобы она могла ездить в санатории и покупать себе новую мебель. А ты всё это время молчал и кивал. Кто же тогда решал за кого?
Дмитрий отвернулся. Тамара Фёдоровна дёрнула сына за рукав.
— Пойдём. Нечего здесь стоять. Эта дрянь ещё пожалеет!
Свекровь схватила сумку и вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. Дмитрий взял чемодан, задержался на пороге.
— Лена, может, мы ещё поговорим?
— Нет, — женщина покачала головой. — Нам не о чем говорить.
Муж кивнул и вышел. Елена закрыла дверь на замок, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Руки дрожали, дыхание сбилось. Но вместе с тем внутри разливалось странное облегчение, словно с плеч упал непосильный груз.
Следующие дни прошли в тишине. Дмитрий звонил несколько раз, просил встретиться, поговорить, но Елена отклоняла все попытки примирения. Женщина консультировалась с юристом, собирала документы, готовилась к разводу.
Через неделю Елена подала заявление в суд. К иску приложила банковскую выписку за последние два года. Юрист помог составить список всех переводов Тамаре Фёдоровне — получилась внушительная таблица. Санаторий за двадцать пять тысяч, новый телевизор за сорок, мебель за семьдесят, путёвка на море за пятьдесят, телефон за тридцать. Мелкие переводы по три-пять тысяч вообще не поддавались подсчёту.
— За два года вы перевели свекрови более четырёхсот тысяч рублей, — юрист показала итоговую сумму. — Это совместно нажитые средства, которые были потрачены не на нужды семьи.
— И что это значит? — спросила Елена.
— Это значит, что в суде можно потребовать компенсацию. Если деньги тратились не на семью, а на посторонних лиц, второй супруг имеет право на возмещение.
Елена кивнула и подписала все необходимые бумаги. Дмитрий получил копию иска и сразу позвонил.
— Лена, что это? Ты требуешь с меня двести тысяч?
— Половину того, что мы отдали твоей матери, — спокойно ответила жена. — Это справедливо.
— Справедливо?! У меня таких денег нет!
— Это твоя проблема. Можешь попросить у мамы. У неё ведь теперь новый телевизор, новая мебель и путёвки в санаторий.
— Ты с ума сошла!
— Нет. Я просто устала быть вашим кошельком.
Дмитрий бросил трубку. Елена положила телефон на стол и вернулась к работе. Декретный отпуск заканчивался, женщина уже договорилась с работодателем о выходе. Сына отдавала в ясли, бабушка по материнской линии обещала помогать забирать ребёнка.
Судебное заседание назначили на начало февраля. Елена пришла заранее, в строгом костюме, с папкой документов. Дмитрий появился в последний момент, помятый и нервный. Тамару Фёдоровну он не привёл, хотя женщина названивала и требовала присутствовать на процессе.
Судья изучила материалы дела и задала несколько уточняющих вопросов. Дмитрий пытался оправдываться, говорил, что помогал матери из добрых побуждений, что Елена сама соглашалась переводить деньги. Но выписки из банка говорили сами за себя.
— Ответчик, вы подтверждаете, что в течение двух лет регулярно переводили деньги своей матери? — спросила судья.
— Да, но…
— На какие цели расходовались средства?
— На… на разные нужды. Лекарства, продукты…
— Согласно представленным документам, — судья подняла бумагу, — сумма переводов составила четыреста двенадцать тысяч рублей. Это существенная часть семейного бюджета. Истица утверждает, что средства расходовались на покупки, не связанные с нуждами семьи. Вы можете это опровергнуть?
Дмитрий молчал. Судья сделала пометку в документах.
— Учитывая представленные доказательства, суд приходит к выводу, что средства расходовались необоснованно. Брак расторгается. Ответчик обязан выплатить истице компенсацию в размере двухсот тысяч рублей за нецелевое использование совместных средств. Квартира, приобретённая истицей до брака на личные средства, не подлежит разделу и остаётся в собственности Елены Сергеевны.
Дмитрий сжал кулаки, но ничего не сказал. Заседание закончилось. Елена вышла из зала суда и глубоко вдохнула морозный воздух. Внутри всё ещё оставалось напряжение, но вместе с тем появилось ощущение свободы.
Дмитрий догнал бывшую жену у выхода из здания.
— Лена, подожди.
Женщина остановилась и обернулась.
— Что?
— Я… я хотел сказать, что понимаю. Мама действительно перегибала палку.
— Не мама перегибала, — Елена покачала головой. — Ты позволял ей это делать. Разница огромная.
— Она моя мать…
— И это не оправдание. Дима, у тебя была семья. Жена и сын. Но ты выбрал мать и её капризы. Теперь живи с этим выбором.
Елена развернулась и пошла к остановке. Дмитрий стоял и смотрел вслед. Крикнуть что-то, попытаться остановить — бесполезно. Слишком поздно.
Через месяц решение суда вступило в законную силу. Дмитрий перевёл первую часть компенсации — пятьдесят тысяч. Остальное обещал выплачивать ежемесячно. Тамара Фёдоровна звонила Елене несколько раз, пыталась обвинить в разрушении семьи, но женщина просто блокировала номер свекрови.
Елена вышла на работу и с головой погрузилась в дела. Коллеги радостно встретили её, начальство предложило повышение. Сына забирала из яслей бабушка, а вечерами мать помогала с ребёнком. Жизнь постепенно налаживалась.
Однажды вечером Елена сидела на кухне с чашкой чая и смотрела в окно. Снег падал крупными хлопьями, укрывая город белым покрывалом. Сын спал в соседней комнате, тихо посапывая. Квартира была тёплой, уютной, наполненной спокойствием.
Телефон завибрировал — сообщение от подруги.
«Лен, как ты? Давно не виделись. Может, встретимся на выходных?»
Елена улыбнулась и быстро набрала ответ.
«Отличная идея. Приезжай в субботу, приготовлю твой любимый пирог».
Женщина положила телефон на стол и снова посмотрела в окно. Впервые за долгое время Елена чувствовала себя по-настоящему свободной. Никаких требований, никаких упрёков, никаких чужих желаний, которые нужно исполнять за свой счёт. Только она, её сын и жизнь, которая наконец-то принадлежала только им.
Дмитрий продолжал исправно переводить деньги. Иногда звонил, спрашивал о сыне, просил разрешения увидеться. Елена не препятствовала — ребёнок имел право на отца. Но каждая встреча проходила коротко и сухо. Дмитрий приезжал, проводил час с сыном и уезжал. О совместной жизни речи больше не шло.
Тамара Фёдоровна так и не купила норковую шубу. По слухам, женщина всё ещё жила в той же квартире, всё так же жаловалась подругам на неблагодарность молодого поколения. Елену это больше не касалось.
Время шло. Сын рос, Елена получила повышение, доход семьи увеличился. Женщина начала откладывать деньги на будущее ребёнка, планировала ремонт в квартире, думала о поездке на море летом.
Однажды утром, собирая сына в ясли, Елена поймала себя на мысли, что давно не вспоминала о прошлом. Не думала о Дмитрии, не злилась на Тамару Фёдоровну, не прокручивала в голове старые обиды. Всё это осталось позади, как страница в книге, которую перевернули и забыли.
Елена застегнула куртку на сыне, взяла его за руку и вышла из квартиры. Морозное утро встретило свежим воздухом и ярким солнцем. Женщина улыбнулась и крепче сжала маленькую ладошку сына.
Жизнь продолжалась. Без долгов, без чужих требований, без необходимости угождать и оправдываться. Просто жизнь — спокойная, размеренная, принадлежащая только ей и её ребёнку. И этого было достаточно.
