– Ань, ты чего так рано? – Павел удивленно оторвал взгляд от телефона, когда жена внезапно появилась на пороге квартиры посреди рабочего дня.
Анна замерла в дверях, не успев снять пальто. Шум голосов и звон чашек доносился из кухни. Она не ожидала найти дома гостей, тем более в свое отсутствие.
– У нас совещание отменили, – тихо ответила она мужу. – А у тебя что, выходной сегодня?
– Нет, я домой забежал документы взять и встретил маму с подругами.
Павел говорил спокойно, как будто в происходящем не было ничего необычного. Анна прошла в гостиную, сняла пальто и направилась на кухню, откуда слышались оживленные женские голоса.
– А вот и хозяюшка! – воскликнула Валентина Петровна, увидев невестку. – Девочки, это Аня, жена моего Павлуши.
За столом сидели три женщины пенсионного возраста и с любопытством разглядывали Анну.
– Здравствуйте, – сдержанно кивнула Анна. – Не знала, что у нас сегодня гости.
– Мы проходили мимо, решили заглянуть, – бодро сообщила свекровь. – Показала девочкам, как вы тут обустроились.
Анна заметила свою любимую чайную пару, обычно хранившуюся в дальнем шкафу для особых случаев. Стол был накрыт ее праздничной скатертью.
– А я вам все показала! – продолжала щебетать свекровь. – И твою спальню, и как вы ванную отделали. Зина, помнишь, я тебе говорила про синюю плитку? Вот, полюбуйся, какая красота!
Женщины продолжали беседу, словно не замечая напряжения на лице Анны. Одна из них – полная дама с ярко накрашенными губами – с жадным любопытством разглядывала хозяйку квартиры.
– А вы давно здесь? – спросила Анна, стараясь говорить ровно.
– Да уж часика два сидим, – ответила женщина, которую звали Зинаидой. – Валя нам всё показала. У вас миленько, хотя я бы на твоем месте обои в спальне поменяла, эти какие-то мрачные.
Анна почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Она бросила взгляд на дверь спальни – та была приоткрыта, хотя утром Анна точно ее закрывала.
– Паша, можно тебя на минутку? – позвала она мужа, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Они вышли в коридор.
– Почему твоя мама с подругами ходит по нашей квартире, когда нас нет дома? – тихо, но твердо спросила Анна. – Они же были в нашей спальне! И как они вообще попали в квартиру?
Павел пожал плечами.
– У мамы есть запасные ключи. Я же тебе говорил. А что такого? Она просто хотела показать подругам, как мы живем.
– Что значит «что такого»? Это наш дом, наше личное пространство! Мы не давали разрешения приводить сюда посторонних в наше отсутствие.
Павел вздохнул.
– Аня, ты преувеличиваешь. Это же моя мама, а не чужой человек. Она просто гордится нами, хочет похвастаться перед подругами.
– Дело не в этом, – настаивала Анна. – Представь, что мои родители приходили бы сюда без нас и водили экскурсии по нашей квартире. Тебе было бы приятно?
– Ладно, я поговорю с ней, – неохотно согласился Павел. – Но давай не будем устраивать сцен при ее подругах, хорошо?
Анна кивнула, хотя внутри всё кипело. Она вернулась на кухню и натянуто улыбнулась гостьям.
– Валентина Петровна, вы бы предупреждали, когда собираетесь заглянуть. Я бы приготовила что-нибудь вкусное.
– Да что ты, милая! – отмахнулась свекровь. – Мы же просто так, на чашечку чая. Я и сама всё нашла, ты же знаешь, я в этой квартире каждый уголок знаю. Двадцать пять лет здесь прожила!
Анна заметила, что третья гостья – невысокая женщина с седыми волосами – смотрит на нее с легким смущением, будто понимая неловкость ситуации.
– Валя, нам, пожалуй, пора, – сказала она, поднимаясь. – Спасибо за угощение.
– Что ты, Вера, куда спешить? – возразила Валентина Петровна. – Анечка вон пришла, давайте вместе посидим.
– Нет-нет, – твердо сказала Вера. – Мне еще за внуком в школу идти. Зина, Лена, пойдемте!
Когда гости наконец ушли, Анна обнаружила, что ящик с ее украшениями был выдвинут, а фотоальбомы переложены. В ванной комнате флаконы с косметикой стояли в другом порядке. Это были мелочи, но они говорили о том, что чужие люди копались в ее вещах.
– Паш, это неприемлемо, – сказала она мужу вечером. – Твоя мама не должна приходить сюда, когда нас нет, и тем более приводить своих подруг.
– Я поговорю с ней, – пообещал Павел.
Но разговор, видимо, не состоялся или оказался неэффективным. Через несколько дней, вернувшись с работы, Анна снова заметила признаки чужого присутствия: диванные подушки лежали иначе, любимая чашка стояла не на своем месте, а в воздухе висел легкий запах незнакомых духов.
Она позвонила мужу.
– Паш, у нас опять кто-то был.
– С чего ты взяла? – устало спросил Павел. – Может, это ты сама переставила вещи и забыла?
– Нет, я точно помню, как оставляла квартиру утром. И запах чужих духов стоит.
– Ань, ты преувеличиваешь. Мама бы сказала, если бы заходила.
– А ты спрашивал ее?
– Нет еще, не было случая, – признался Павел. – Послушай, давай не будем раздувать из мухи слона. Что такого страшного в том, что мама иногда заходит?
Анна почувствовала, как внутри нарастает раздражение.
– Дело не в том, что она заходит. Дело в том, что она делает это без нашего ведома и разрешения. Это наша квартира, Паша. Наше личное пространство.
– Хорошо, я поговорю с ней на выходных, – пообещал Павел.
Но до выходных произошло еще кое-что. Анна открыла шкатулку, где хранила свои немногочисленные украшения, и не нашла старинной брошки – подарка бабушки. Это была небольшая серебряная вещица с фианитами – не слишком ценная материально, но очень дорогая для Анны как память.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла соседка, Галина Николаевна.
– Анечка, я насчет воды. Не заметила, у вас не протекает? У меня на потолке в ванной пятно появилось.
Анна пригласила соседку войти. Пока они осматривали ванную комнату, Галина Николаевна как бы между прочим заметила:
– А ваша свекровь с подругами опять вчера приходили. Я их в подъезде встретила.
Анна замерла.
– Вчера? Вы уверены?
– Конечно, – кивнула соседка. – Они часто приходят, пока вы на работе. Я думала, вы знаете. Валентина Петровна говорила, что у нее есть ключи.
– Спасибо, что сказали, – поблагодарила Анна, чувствуя, как внутри всё холодеет. – Насчет воды – у нас всё сухо, может, это сверху протечка?
Когда соседка ушла, Анна позвонила своей лучшей подруге Ольге.
– Оля, у меня пропала бабушкина брошка. И я теперь знаю, что свекровь регулярно приходит к нам с подругами, когда мы на работе.
– Думаешь, это она взяла? – спросила Ольга.
– Не знаю, но мне это всё очень не нравится. Они роются в наших вещах, рассматривают наши фотографии, обсуждают нашу жизнь.
– Поговори с мужем.
– Пыталась. Он не видит проблемы. Говорит, что его мама гордится нами и хочет похвастаться перед подругами.
– А тебе не кажется странным, что взрослая женщина не может найти другой способ похвастаться перед подругами, кроме как водить их по квартире сына в отсутствие хозяев? – резонно заметила Ольга. – Это ненормально, Ань.
– Я знаю. Но Паша не хочет конфликтовать с матерью.
– Тогда тебе придется самой поговорить с ней. Твердо, но вежливо.
Анна решила последовать совету подруги и пригласила свекровь на чай – официально, позвонив заранее и договорившись о времени.
– Валентина Петровна, мне нужно с вами серьезно поговорить, – начала Анна, когда они сели за стол. – Я знаю, что вы приходите к нам, когда нас нет дома, и приводите своих подруг.
– А что такого? – искренне удивилась свекровь. – Я же не чужой человек! Я здесь всю жизнь прожила.
– Дело в том, что это теперь наш с Павлом дом. И мы должны сами решать, кто и когда может сюда приходить.
– То есть я не могу навещать собственного сына? – возмутилась Валентина Петровна. – Я, значит, чужая теперь, да?
– Нет, конечно, вы не чужая, – терпеливо объяснила Анна. – Вы всегда можете прийти к нам в гости, когда мы дома. Но приходить без нас, да еще с подругами – это нарушение наших границ.
– Каких еще границ? – фыркнула свекровь. – Выдумали словечко! В мое время уважали старших и родителей, а не рассуждали про какие-то границы.
– У меня пропала бабушкина брошка, – сказала Анна, решив зайти с другой стороны. – Серебряная, с фианитами. Вы не видели ее?
– Что ты хочешь сказать? – прищурилась Валентина Петровна. – Что я или мои подруги взяли твою брошку? Да на что она нам сдалась, твоя дешевая брошка!
– Я не говорю, что вы взяли. Но кроме вас в квартире никого не было. И я просто хочу ее вернуть, она для меня очень ценна.
– Значит, ты обвиняешь нас в воровстве! – воскликнула свекровь, вскакивая со стула. – Вот до чего дошло! Я расскажу Паше, какого мнения о его матери его драгоценная женушка!
Она выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью. Вечером Павел вернулся домой мрачнее тучи.
– Ты обвинила мою мать в краже? – с порога спросил он.
– Нет, я просто спросила, не видела ли она брошку, – попыталась объяснить Анна.
– Она рыдала весь вечер! Говорит, ты намекнула, что она или ее подруги – воровки.
– Паша, послушай, – Анна взяла мужа за руку. – Я не обвиняла твою маму. Я просто хотела выяснить, что случилось с брошкой. И заодно объяснить, что нам неприятно, когда кто-то приходит в нашу квартиру без нашего ведома.
– Это моя мать, а не «кто-то», – возразил Павел. – И эта квартира была ее домом двадцать пять лет.
– Но теперь это наш дом, – настойчиво повторила Анна. – Я очень уважаю твою маму, но она должна уважать и наше право на личное пространство.
Следующие несколько дней в семье царила напряженная атмосфера. Павел был хмурым и молчаливым, Анна – расстроенной и обиженной. Но жизнь продолжалась, и им приходилось общаться по бытовым вопросам.
В понедельник на мобильный телефон Анны позвонила незнакомая женщина.
– Анна? Это Зинаида, подруга вашей свекрови. Нам нужно встретиться.
– Зачем? – удивилась Анна.
– Есть разговор. Лично. Давайте завтра в 12 в кафе у вашего дома?
Анна согласилась, заинтригованная и немного обеспокоенная. Что могло понадобиться от нее этой женщине?
На следующий день, взяв на работе часовой перерыв, Анна пришла в назначенное место. Зинаида уже ждала ее за столиком у окна.
– Спасибо, что пришли, – сказала она, когда Анна села напротив. – У меня к вам серьезный разговор.
– Я вас слушаю, – настороженно ответила Анна.
Зинаида наклонилась ближе и понизила голос:
– Мы с Валей и девочками нашли ваш дневник.
У Анны внутри всё оборвалось. Дневник. Тонкая тетрадь в синей обложке, куда она записывала свои мысли два года назад, когда они только поженились с Павлом. Там были ее сомнения перед свадьбой, ее страхи, ее фантазии о коллеге, с которым у нее никогда ничего не было, но который ей нравился…
– Что вы хотите? – тихо спросила Анна, чувствуя, как к щекам приливает кровь.
– Я вижу, вы понимаете деликатность ситуации, – удовлетворенно кивнула Зинаида. – Представьте, как огорчится Паша, если узнает, что его обожаемая жена сомневалась в нем и заглядывалась на других мужчин.
– Это было два года назад! – возмутилась Анна. – И там не было ничего такого!
– Ну, это как посмотреть, – хмыкнула Зинаида. – «Сегодня снова видела Игоря. Когда он улыбается, у меня внутри всё переворачивается. Иногда думаю, не совершаю ли я ошибку с Пашей…» Как по-вашему, Паше понравится это читать?
Анна молчала, чувствуя, как ее охватывает гнев и беспомощность одновременно.
– Чего вы хотите? – наконец спросила она.
– Ничего особенного, – улыбнулась Зинаида. – Просто перестаньте настраивать Пашу против его матери. Пусть Валя приходит, когда захочет, и приводит кого хочет. Это все-таки ее квартира.
– Нет, это наша квартира, – твердо сказала Анна, чувствуя, как внутри поднимается волна решимости. – Она переписала ее на Павла два года назад. И знаете что? Рассказывайте, что хотите. Я сама всё расскажу мужу. О своих сомнениях перед свадьбой, о том, что мне нравился коллега – всё, как было. Потому что нам с мужем нечего скрывать друг от друга.
Зинаида явно не ожидала такого поворота. Она растерянно моргнула и отодвинулась.
– Ну-ну, не горячитесь, девочка. Я ведь только хотела, чтобы всем было хорошо.
– Мне будет хорошо, когда в нашем доме не будут хозяйничать чужие люди, – отрезала Анна, вставая из-за стола. – И передайте Валентине Петровне, что я жду возвращения бабушкиной брошки. Я знаю, что она пропала именно во время ваших визитов.
Вечером Анна рассказала Павлу всё: и про дневник, и про шантаж, и про свои давние сомнения и симпатии.
– Мы тогда только начинали жить вместе, я еще не была уверена в своих чувствах, – объясняла она, глядя мужу в глаза. – Но я выбрала тебя, Паш. И ни разу не пожалела об этом. А этот дневник – это просто мои мысли, которые я записывала, чтобы разобраться в себе.
Павел слушал молча, но Анна видела, что ее откровенность тронула его.
– Я не хочу, чтобы ты ссорился с мамой, – продолжила она. – Но мы должны установить границы. Это наш дом, и никто не должен приходить сюда без нашего ведома и разрешения.
– Ты права, – наконец сказал Павел. – Я поговорю с мамой. По-настоящему поговорю.
На следующий день он поехал к матери. Вернулся поздно, задумчивый, но более спокойный.
– Как всё прошло? – спросила Анна.
– Сложно, – вздохнул Павел. – Сначала она кричала, обвиняла тебя во всех грехах, говорила, что ты настраиваешь меня против нее. Потом плакала, что она одинокая несчастная женщина и сын ее бросил. В конце концов я смог объяснить ей, что мы не отталкиваем ее, просто хотим, чтобы она уважала наш дом и наши правила.
– И что она сказала?
– Обиделась, конечно. Но, кажется, начала понимать. А еще она сказала, что позвонит Елене насчет твоей брошки.
– При чем тут Елена?
– Мама думает, что Елена могла случайно взять твою брошку. У нее похожая есть, она могла перепутать.
Анна недоверчиво покачала головой, но промолчала. Главное, что Павел наконец-то твердо встал на их общую сторону.
Через два дня в дверь позвонили. На пороге стояли Валентина Петровна и ее подруга Елена – полноватая женщина с виноватым выражением лица.
– Проходите, – пригласила их Анна, стараясь говорить приветливо.
– Вот, Елена хочет тебе что-то сказать, – строго произнесла свекровь, подталкивая подругу вперед.
– Анечка, простите меня, пожалуйста, – начала Елена, протягивая маленький сверток. – Я случайно взяла вашу брошку. У меня есть очень похожая, я подумала, что это моя.
Анна развернула бумажку. Внутри лежала ее бабушкина брошка – серебряная, с тремя фианитами, немного потемневшая от времени.
– Спасибо, – сказала она, чувствуя, как от сердца отлегло. – Для меня это очень дорогая вещь, память о бабушке.
– Простите еще раз, – покаянно повторила Елена. – Я не хотела.
Когда женщины ушли, Павел обнял жену за плечи.
– Видишь, всё разрешилось. Никто не хотел ничего плохого.
– Дело не в брошке, Паш, – мягко возразила Анна. – Дело в том, что наш дом перестал быть нашей крепостью. В него могут прийти посторонние люди, когда нас нет, рыться в наших вещах, читать наши личные записи.
Павел задумчиво кивнул.
– Ты права. Надо что-то менять.
В субботу они вызвали мастера и поменяли замки в квартире. Потом пригласили Валентину Петровну на ужин. Павел сам приготовил ее любимое блюдо – картофельную запеканку с мясом.
– Мама, мы хотели тебя кое о чем попросить, – начал Павел, когда они сели за стол. – Мы с Аней очень ценим тебя и всегда рады тебя видеть. Но мы просим тебя приходить к нам только тогда, когда мы дома.
– Я уже поняла, – сухо ответила Валентина Петровна. – Ваша невестка мне всё высказала. Я теперь чужая в собственной квартире.
– Это не твоя квартира, мама, – мягко, но твердо сказал Павел. – Ты сама переписала ее на меня два года назад. И это наш с Аней дом. Мы всегда будем тебе рады, но по приглашению.
– И, кстати, мы поменяли замки, – добавила Анна. – Не потому, что не доверяем вам, а потому что так будет правильнее для всех.
Валентина Петровна поджала губы, но промолчала. Ужин продолжился в несколько натянутой обстановке. Перед уходом свекровь всё же немного оттаяла и даже поблагодарила за вкусный ужин.
– Может, в следующее воскресенье вы ко мне заглянете? – предложила она. – Я пирог испеку.
– С удовольствием, – улыбнулась Анна.
Прошло два месяца. Постепенно отношения с Валентиной Петровной наладились. Павел и Анна регулярно навещали ее, а она стала гораздо реже приходить к ним – и только по приглашению. Правда, однажды они застали ее у своей двери с ключом в руке.
– Ой, я забыла, что вы замки поменяли! – смутилась она. – Хотела занести вам варенье.
Павел мягко, но настойчиво повторил их уговор. Больше таких инцидентов не случалось.
Подруга Ольга как-то спросила Анну:
– Ну что, твоя свекровь больше не устраивает экскурсии по вашей квартире?
– Нет, – улыбнулась Анна. – Теперь она водит своих подруг в местный клуб для пенсионеров. Оказывается, там очень интересная культурная программа. Она даже записалась в кружок вышивания.
– А как насчет той дамы, которая тебя шантажировала?
– Зинаида? Валентина Петровна с ней больше не общается. Оказалось, что она многих соседок настраивала друг против друга, сплетничала, перевирала чужие слова. В конце концов все это поняли.
– А та, которая брошку взяла?
– Елена извинилась еще раз и подарила мне коробочку для украшений. Мы иногда видимся, когда я прихожу к свекрови. Она неплохая женщина, просто рассеянная.
– А дневник?
– А дневник я нашла и сожгла, – засмеялась Анна. – Теперь всё, что я хочу записать, я говорю прямо Паше.
На этих словах Павел вошел в комнату.
– О чем шепчетесь, девчонки?
– О том, как важно уважать чужие границы, – ответила Ольга.
– И о том, как легко их нарушить из самых лучших побуждений, – добавила Анна.
Павел кивнул, и в его глазах мелькнуло понимание. Они прошли непростой путь, чтобы научиться отстаивать свое право на личное пространство, не разрушив при этом отношения с близкими. И хотя иногда еще возникали сложности, они теперь точно знали, что вместе могут справиться с любой проблемой.
