— Здравствуйте… — удивлённо протянула Лилия Владимировна.
Она растерялась не на шутку. Поначалу даже подумала, что квартирой ошиблась.
Но нет, квартира была та. Вон и мебель вся та же. И отделка — она сама недавно обои выбирала. Определённо, это квартира сына Фёдора. А вот те, кого женщина здесь увидела, вызвали у неё растерянность и даже оторопь.
За столом сидели двое детей. Мальчик лет трёх и девочка лет пяти. Они что-то усердно рисовали.
— Здасти, — серьёзно сказала девочка. — Плоходите.
— Пивет, — поддержал сестру мальчик.
— Здравствуйте, дети. А что… А вы чьи? Где ваша мама? И…
Она растерялась. Как спросить у детей про своего сына?
— Мама и Фёдол ушли. В магазин. Плидут — будем ужинать, — серьёзно объявила девочка.
— Да, — так же серьёзно поддакнул мальчик, не отрываясь от рисования.
Девочка прервала своё увлечённое занятие и подняла на Лилию Владимировну свои огромные голубые глаза. Взгляд её был внимательным и сосредоточенным.
— Бабушка, а ты чья? — спросила она вдруг.
Мальчик тоже заинтересованно глянул на неё.
— Ну… как вам сказать…
— Если ничья, можешь стать нашей. У нас с Ваней бабушки нет.
Девочка съёрзнула со стула и подошла к Лилии Владимировне. Прижалась, положив маленькие ручки ей на колени. Вопросительно посмотрела на неё.
— Хочешь? — спросила она опять.
— Хоцес? — повторил вслед за сестрой Ваня.
— А как тебя зовут? — не зная, что сказать, спросила женщина у малышки.
— Соня. А тебя?
— Лилия Владимировна.
— Вадимивона, — старательно повторил Ваня.
— А что вы тут делаете, дети? — женщина продолжала находиться в лёгком недоумении.
— Мама сказала, что мы тепель тут жить будем.
— Да. Зить, — подтвердил её братик.
Сын Лилии Владимировны Фёдор, несмотря на многочисленные просьбы и даже угрозы матери, не спешил устраивать свою личную жизнь. Проще говоря, не женился. Разменяв четвёртый десяток, не так давно съехал от родителей, наконец-то купив собственное жильё.
Лилия Владимировна чувствовала свою вину перед сыном, хоть и виду не подавала. Она понимала, что Фёдор ей мстит. И боялась, что его месть может довести до того, что он до конца жизни останется один.
В семнадцать лет у сына случилась большая любовь. К соседке Людочке, родители которой были из низших слоёв общества, как объснила она тогда Фёдору.
— Понимаешь, сыночек, она тебе не ровня. Это сейчас ты ослеплён, в тебе бурлят гормоны, но потом ты поймёшь, как трудно жить с человеком, у которого совершенно другое воспитание. Если там вообще можно говорить о каком-то воспитании. С её деградирующими родителями.
Лилия Владимировна сделала всё, чтобы разлучить молодых влюблённых. Она ходила в школу, где учились сын и соседка, в детскую комнату милиции, грозила родителям Людочки всеми возможными и невозможными карами. И наконец добилась своего. Те, недолго думая, отправили дочь сразу после школы в деревню к бабушке, где она через полгода благополучно вышла замуж.
Фёдор страдал, считал отъезд любимой бегством и предательством, несколько раз порывался ехать за ней. Во всём обвинял мать. Но, узнав про замужество Людочки, сник и на долгие годы прекратил своё общение с женским полом.
Закончив мединститут, стал работать хирургом в местной поликлинике. Однажды к нему на приём пришла молодая женщина с жалобой на боль в плече.
Фёдор сразу отметил, как та была похожа на его первую любовь. Вера с первой встречи расположила мужчину к себе. Они стали общаться.
Фёдор узнал, что Вера в одиночку воспитывает двоих детей. Её бывший муж сбежал, как только родился второй ребёнок. Решил, что семейная жизнь с пелёнками, горшками и вечно орущими детьми не для него.
У Веры не было жилья, она снимала небольшую комнатку в общежитии. Отец помочь деньгами ей не мог, а бывший присылал такие крохи в качестве алиментов, что про них и говорить не стоило.
Вера работала бухгалтером на небольшом предприятии. Как-то сводила концы с концами, но было очень сложно.
Когда они стали общаться, сразу сказала, что для Фёдора она не очень подходящая партия.
— Федя, ты хороший человек. И я понимаю, что ты готов взвалить на себя всё заботы обо мне и моих детях. Но зачем тебе это? Встретишь ты ещё молодую и бездетную. Какие твои годы! — говорила ему Вера.
— А я уже встретил. И единственное, о чём тебя прошу, переезжайте с детьми ко мне. Да побыстрее. Хватит вам ютиться в своей комнатушке.
— Ты пойми, чужие дети — это не мёд. Они начнут взрослеть, показывать характер, а ты потихоньку будешь их ненавидеть, а вслед за ними — и меня. Надо тебе это?
— Вера, я взрослый мужчина. Мне уже скоро сорок. Неужели ты думаешь, что я не представляю себе, что значит — растить и воспитывать детей. Да и потом — я уже их считаю родными. И они ко мне тянутся, привыкают. Разве ты не видишь? У нас с ними — взаимная любовь.
Фёдору не сразу, но постепенно всё-таки удалось уговорить Веру переехать к нему. Матери он пока ничего не говорил, заранее представляя себе её реакцию. Решил, что поставит перед фактом. Но она его опередила.
У Лилии Владимировны был ключ от квартиры сына. И сегодня она решила съездить к нему, отвезти ужин — иногда так делала. Считала, что Фёдор неправильно питается. Да и проверить, всё ли в порядке в самой квартире. По её подсчётам, сын уже был дома.
И вот сейчас женщина сидела в недоумении, глядя на чужих детей.
Открылась дверь, вошли смеющиеся и что-то громко обсуждающие между собой Фёдор и Вера.
— Мама? Здравствуй! Вот так встреча. Ты же не собиралась вроде ко мне? — удивился Фёдор.
— Да. Но теперь вижу, что пришла не зря. Сердце матери не обманешь. Неспокойно мне было, и теперь понятно, почему, — строго оглядывая незнакомку, сказала мать.
— Познакомься, мама, это Вера. Мы с ней скоро поженимся. Заявление уже в загсе.
— Что? Ты с ума сошёл? — закричала мать. — Ты что, не мог найти жену без детей, без прошлого? Зачем тебе этот выводок? Зачем тебе чужие дети, Фёдор? Одумайся! Скажи, что ты пошутил. Сколько можно мне уже мстить?
— Мама, прекрати. Я требую уважения к моей избраннице, — спокойно ответил ей сын. — И о какой мести ты сейчас? Это мой выбор.
— Ты молод, хорош собой. У тебя прекрасная профессия. У тебя своя квартира! Да за тебя любая пойдёт, как ты этого не понимаешь! — не унималась Лилия Владимировна.
— Мама, прошу тебя — успокойся. Я свой выбор уже сделал. Всё! Вера — чудесная женщина. И ты очень скоро в этом убедишься. И дети у неё прекрасные. Я намерен их усыновить. И ещё — хочу тебе напомнить. Это моя жизнь, и только мне решать, как её строить. Хватит. Ты однажды вмешалась в нее. Больше я тебе этого не позволю.
Вера молчала, дети испуганно прижались к матери, слушая перепалку между взрослыми.
— Ты думаешь, что я приму чужих детей? Мне чужие внуки не нужны! — пафосно проговорила мать. — И я подожду, пока ты образумишься. И весь этот фарс сойдёт на нет. Надеюсь, что ты очень скоро убедишься в том, как ты ошибся.
Лилия Владимировна ушла, громко хлопнув дверью.
— Ничего. Она свыкнется с моим решением, всё будет нормально, — успокоил Веру Фёдор.
Они поженились и стали жить вместе. Мать периодически звонила сыну, была с ним холодна. В гости не приходила, к себе их тоже не звала. Ждала, надеялась, что союз этот недолговечен и скоро развалится.
А через полгода Фёдор позвонил матери ближе к ночи и попросил её о помощи.
— Мам, выручай! Забери детей к себе на ночь.
— Что?
— Ну, мам! Безвыходная ситуация! Мне на дежурство в ночь выходить, а Вера в больнице.
— Ты что, стал ночами работать? — удивилась мать.
— Да, я сейчас работаю в стационаре. Там зарплата побольше. У меня же теперь семья, — гордо выдал сын.
— Ну, вот, так я и думала. Тебе приходится работать за троих, чтобы тянуть чужих детей!
— Мам, прошу тебя. Сейчас не до этого. Веру положили на сохранение, детей оставить не с кем.
— Вера беременна?
— Да, мам. Не хотел тебе пока говорить. Ну вот — теперь ты знаешь. Возьми детей, а? Или к нам приезжай.
— Ну, хорошо. Привози сюда, к вам не поеду, — с неохотой согласилась Лилия Владимировна.
Она была обрадована хорошей новостью и поэтому пошла навстречу сыну.
— Бабушка, привет! — забежала Соня в квартиру.
Она обняла женщину, отчего у той внезапно защипало в носу.
— Пивет, — серьёзно вслед за сестрой повторил Ваня и по-взрослому подал ей свою маленькую ручку.
— Бабушка, а я «р» научилась говор-р-рить! Ты слышишь? — радовалась Соня.
— Слышу, конечно, — невольно улыбнулась Лилия Владимировна.
— А я не умею, — сказал Ваня.
— Ну, ничего, научишься.
— А что мы будем делать? — спросила серьёзно Соня.
— Ну, давайте что-нибудь поужинаем. Хотите оладушки?
— Хотим! — закричали дети.
— Ну, идём на кухню. Будем готовить.
Женщина не понимала, что с ней происходит. Отчего-то было приятно на душе. Щебетание и возня детей возле неё вызывали чувство удовлетворения и даже радости.
После ужина Ванечка забрался к ней на колени, прижался своим тёплым тельцем и задремал. Соня сказала, что он всегда так засыпает. Уложив детей, Лилия Владимировна, пошла на кухню убирать тот бардак, что они там устроили с детьми.
Зазвонил телефон.
— Лилия Владимировна, это Вера. Как там мои сорванцы? Не сильно вас напрягают?
— Здравствуй, Вера. Всё хорошо. Они спят. Как ты себя чувствуешь? — женщина поняла, что пора устанавливать хоть какие-то отношения со снохой.
Сын их не бросит. Это стало ясно даже ей. Вот уж и совместный ребёнок скоро родится. Её, Лилин, внук или внучка.
— Неплохо. Всё под контролем, так врачи говорят. А вам — спасибо большое.
Вера отключилась, а Лилия Владимировна отчего-то почувствовала в душе необъяснимое тепло.
Так-то лучше. Всё налаживается.
