— Я тебе не разрешала давать запасные ключи от моей квартиры твоей маме. Теперь она будет ходить к нам каждый день, — процедила я сквозь зубы, сверля мужа испепеляющим взглядом.
Олег стоял напротив, виновато опустив глаза в пол. Его плечи поникли, а руки безвольно повисли вдоль тела. Я знала, что ему тяжело перечить своей властной матери, но это уже переходило все границы!
— Ну, понимаешь… Мама так настаивала. Говорила, вдруг что случится, а она не сможет попасть к нам… — промямлил он, не решаясь встретиться со мной взглядом.
Я почувствовала, как внутри меня закипает ярость. Эта женщина вечно лезет не в свои дела! Сует нос в нашу жизнь, учит меня, как готовить, убирать, растить детей. А эти её вечные «Я же мать! Я плохого не посоветую!» сводят с ума. Сколько можно терпеть эту бесцеремонность и постоянное вмешательство?!
— И ты не мог ей отказать?! — моему возмущению не было предела. — Ты вообще отдаёшь себе отчёт, как это выглядит? Твоя мама с ключами от НАШЕЙ квартиры! Ты хоть понимаешь, какой это удар по нашим отношениям, по моему доверию к тебе? Неужели так сложно хоть раз проявить характер и отстоять нашу территорию, наше личное пространство?
Я не могла поверить, что мой собственный муж не способен защитить наши границы от посягательств его чрезмерно заботливой мамочки. Неужели он не видит, как меня это задевает, как подрывает мой авторитет хозяйки дома? Одно дело — принимать советы и помощь, когда мы сами об этом просим. Но вот так, без спроса, вторгаться в нашу жизнь — это уже ни в какие ворота!
— Оль, ну что ты в самом деле… — начал оправдываться муж, — она же беспокоится за нас. И потом, мы же семья…
— Семья?! — взорвалась я, уже не в силах сдерживать эмоции. — Да она меня за семью не считает! Я для неё так… мебель! Очередная безвольная дурочка, которой можно помыкать. Ты сам-то хоть когда-нибудь пытался поставить себя на моё место, понять, каково мне? Каково постоянно быть под прицелом её пристального, оценивающего взгляда? Мириться с бесконечными замечаниями, критикой, ехидными советами? Нет, ну конечно, это же ТВОЯ мама! Разве можно ей перечить!
Меня трясло от обиды и гнева. Как Олег может быть таким слепым, таким бесхребетным? Когда уже до него дойдёт, что либо он — глава нашей семьи, либо его мама вечно будет командовать парадом? Сам же потом страдать будет, разрываясь между двумя огнями. А о том, каково при этом мне, похоже, вообще никто не задумывается!
Я вскочила и начала нервно расхаживать по комнате. Внутри всё клокотало от нахлынувших чувств. Больше всего на свете хотелось достучаться до мужа, вправить ему мозги, заставить увидеть ситуацию моими глазами. Но разве ж с ним договоришься, если он с детства привык во всём слушаться маму? Эх, была бы у меня тёща, а не свекровь — может, хоть какой-то противовес бы имелся…
— Ты пойми, — я резко остановилась и посмотрела Олегу прямо в глаза, — дай ей волю — она сюда вообще переедет! Будет командовать, учить жизни. Брр! А ты так и будешь всю жизнь плясать под её дудку, как примерный сыночка. Только нашим отношениям тогда придёт конец. Потому что я так не смогу. Не хочу делить мужа с его мамой!
Олег молчал, потерянно разглядывая узор на ковре. По его лицу я видела, что он понимает — в чём-то я права. Но преодолеть многолетнюю привычку подчиняться материнской воле ему было непросто. Мне даже стало его немного жаль. Всё-таки, выросший в тепличных условиях маменькин сынок — тот ещё подарочек. Не всякая женщина с таким справится.
Я сделала глубокий вдох, стараясь взять себя в руки. Кричать и обвинять — не выход. Надо действовать решительно, но спокойно. Менять расстановку сил в нашем треугольнике, причём менять кардинально. Пока эта женщина не поймёт, что я не позволю ей распоряжаться в моём доме, ничего не изменится.
— Всё! Хватит! — твёрдо произнесла я, глядя на Олега в упор. — Сегодня же поедешь и заберёшь у неё ключи. Это не обсуждается. Иначе я за себя не отвечаю!
— Но… Может, ты сначала успокоишься? Поговорим завтра, на свежую голову, — неуверенно предложил муж, явно надеясь потянуть время.
— Нет! — отрезала я. — Никаких завтра! Один раз дашь слабину — потом не остановишь. Поверь, я знаю, о чём говорю. Если ты сам не можешь поставить свою мать на место, это сделаю я. Причём немедленно.
Я решительно направилась в прихожую, на ходу хватая сумку и ключи. Олег растерянно поплёлся за мной, явно не понимая, что нашло на его обычно спокойную и покладистую жену.
— Оля, ну подожди… Давай ты не будешь горячиться. Хочешь, я сам с ней поговорю? — предпринял он последнюю попытку образумить меня.
— Поговоришь? Ха! — невесело хмыкнула я, застёгивая куртку. — Да она тебя в два счёта заболтает своими причитаниями! И ключи ты не заберёшь, и виноватым себя ещё почувствуешь. Нет уж. Тут нужен серьёзный разговор. Женщина с женщиной. От которого кое-кому будет неповадно совать нос в чужую жизнь!
Я перекинула через плечо ремешок сумки и, не глядя на мужа, вышла за дверь. Он что-то крикнул мне вслед, но я уже не слушала. Меня переполняла решимость раз и навсегда прояснить ситуацию. Объяснить этой непрошенной советчице, где заканчиваются её материнские права и начинается наша супружеская жизнь.
По дороге к дому свекрови я лихорадочно прокручивала в голове варианты предстоящего разговора. Надо держать себя в руках, не опускаться до скандала. Просто спокойно и твёрдо обозначить свою позицию. Забрать ключи и уйти. Не вступать в полемику, не пытаться оправдываться. Да, непростая задача для невестки, прямо скажем. Но отступать некуда — наши отношения с Олегом и моя самооценка под угрозой.
Тамара Павловна открыла дверь не сразу. Увидев на пороге меня, она удивлённо приподняла бровь, всем своим видом давая понять — визит крайне неожиданный и не слишком приятный. Ну да, я к ней с пустыми руками не ходок. Торты-пироги таскать — это пусть Олег старается, мамино сердце радует. А у меня разговор серьёзный.
— Ольга? Что-то случилось? Олежка заболел? — всплеснула руками свекровь, пропуская меня в прихожую.
Я молча прошла внутрь, стараясь унять нервную дрожь. Так, спокойно. Держим лицо, излучаем уверенность. Не забываем — миссия практически невыполнима. Но очень, очень нужная.
— Тамара Павловна, я пришла за ключами от нашей квартиры, — без обиняков начала я. — Теми, что вам Олег дал. Это недоразумение нужно исправить.
— Ключи? — удивлённо повторила она, прищурившись. — Так Олежка сам мне их отдал. Я же мать, должна иметь доступ, вдруг помощь нужна будет! Тебе-то какая печаль?
Тон её был настолько елейно-покровительственным, что захотелось немедленно развернуться и уйти, хлопнув дверью. Но я сдержалась. Помолчала пару секунд, собираясь с мыслями. А потом произнесла, глядя свекрови прямо в глаза:
— Видите ли, в чём дело. Я — жена вашего сына. Та самая, с которой он живёт, ведёт быт, строит свою семью. И меня, как хозяйку нашего общего дома, категорически не устраивает, что кто-то имеет возможность заявиться в этот дом без моего ведома. Кем бы этот кто-то ни был. Уж извините за прямоту.
Тамара Павловна побагровела. Не привыкла она к такому обращению, ох не привыкла. Тем более от «какой-то там невестки». Одарив меня уничтожающим взглядом исподлобья, процедила:
— Ишь ты, разговорилась! А мой сын, между прочим, в этом доме тоже живёт. И я думаю, он в праве решать — давать мне ключ или нет. Без твоих ценных указаний!
В этот миг мне очень захотелось напомнить свекрови пару бородатых анекдотов про тёщу, третьей лишнюю в отношениях мужа и жены. Но я опять проявила чудеса выдержки, хотя внутри всё клокотало от ярости.
— Тамара Павловна, давайте начистоту. Прекрасно понимаю ваше желание опекать сына, влиять на его жизнь. Вы — мать, это нормально. Но пора уже признать: ваш ребёнок вырос. У него своя семья. И в этой семье ему решать большинство вопросов придётся не с мамой, а с женой. То есть, со мной. Нравится вам это или нет.
Чувствовала я себя препаршиво, чего уж там. Как будто не на своём месте. Всё-таки открыто противостоять человеку намного старше, мягко говоря, непросто. Тем более, если этот человек — мать твоего любимого мужчины. Но выбора не было. Или я сейчас отстою свои позиции, или так и буду всю жизнь плясать под дудку свекрови.
Тамара Павловна явно поняла, что просто так я не отступлю. На её лице отразилась целая гамма чувств: недовольство, обида, гнев. Скрипнув зубами, она прошипела:
— Ах, вот как заговорила! Ну ладно. Только учти: материнскую любовь и заботу на жёнушкины капризы не променяешь. Олежка ко мне ещё прибежит. Поплачется в жилетку.
С этими словами она резко сдёрнула связку ключей с вешалки в прихожей и швырнула её на пол у моих ног. Я молча подняла ключи, развернулась и вышла из квартиры, не прощаясь. Спускаясь по лестнице, чувствовала, как дрожат колени и катится градом пот по спине. Неимоверным усилием воли удалось сдержать подступающие слёзы унижения и гнева. Неужели так будет всегда? Вечная война невестки со свекровью, попытки убрать друг друга из жизни сына-мужа? Кошмар!
Уже сидя в машине, судорожно сжимая руль, я пыталась успокоиться. Убеждала себя, что поступила правильно. В конце концов, это моя семья. И в ней ни одна живая душа не вправе хозяйничать без моего ведома. Даже если это мать моего мужа. А Олег… Что ж, значит придётся ему научиться жить своим умом. Выбирать приоритеты, принимать решения. И нести за них ответственность, как полагается взрослому мужчине.
Вернувшись домой, я застала супруга в состоянии крайней нервозности. Он явно не находил себе места, ожидая моего возвращения. Увидев ключи в моей руке, он сразу всё понял. На лице его отразились одновременно облегчение и тревога.
— Ну как? — только и смог выдавить он.
Я молча протянула ему связку. — Держи. Больше у твоей мамы нет доступа в нашу квартиру. Как, впрочем, и повода для лишнего беспокойства.
Муж застыл посреди комнаты, переводя непонимающий взгляд с ключей на меня и обратно. Потом глубоко вздохнул и тихо спросил: — Вы поругались, да? Я так и знал… Мама с характером, да и ты… Прости, что втянул тебя. Сам должен был…
Я не дала ему договорить. Подошла вплотную, обвила руками шею. Заглянула в эти растерянные, совсем не взрослые глаза. — Олежка, послушай меня. Мы — семья. Ты и я. И все серьёзные вопросы нам нужно решать вдвоём. Советоваться друг с другом, принимать совместные решения. А не ставить одного супруга перед фактом, потому что так хочет другой. Или его мама. Понимаешь?
Он кивнул, пряча глаза. Обнял меня, уткнулся лицом в волосы. — Понимаю… Ты права. Просто мама… Она ведь желает нам добра. Просто перегибает иногда. Вот я и… Эх!
Я прижалась к нему крепче. Знала, каково ему сейчас. Разрываться между двумя самыми близкими женщинами — то ещё испытание для мужчины. Но рано или поздно сделать выбор всё равно придётся. Иначе ни своей семьи, ни счастья в ней не видать.
— Олеж, я всё понимаю. Но и ты меня пойми. Я хочу чувствовать себя хозяйкой в нашем доме. Быть уверенной, что мой муж на моей стороне. Что он ценит и уважает мои желания, моё мнение. Это важно для меня. Для нас.
— Я ценю, — глухо отозвался он куда-то мне в макушку. — И уважаю. И всегда буду на твоей стороне. Просто… Не сразу получается перестроиться. Мама с детства мной командовала, решала всё за меня. Трудно…
— Знаю, милый. Но у тебя есть я. Мы справимся. Ты только сам этого захоти. Давай вместе учиться быть настоящей семьёй. Беречь наш дом, наши отношения. Договорились?
Он поднял голову, посмотрел на меня долгим, серьёзным взглядом. Кивнул. — Договорились. Прости ещё раз за ключи, за маму, за всё. Обещаю, такого больше не повторится.
Я привстала на цыпочки, легонько коснулась губами его губ. Отстранилась, лукаво улыбаясь. — Уж постарайся, муженёк. А то в следующий раз тебя же и отправлю объясняться со свекровью. Один на один.
Олег картинно содрогнулся, потом рассмеялся, подхватывая меня на руки. Закружил по комнате, то и дело целуя моё лицо. — Сдаюсь, о грозная амазонка! Готов выполнять любые требования. Капитулирую полностью и безоговорочно.
Сердце моё пело. Кажется, первый серьёзный кризис в нашей семейной жизни был преодолён. Конечно, Тамара Павловна просто так не сдастся. Попытается ещё не раз вбить клин между мной и сыном, перетянуть его на свою сторону. Но теперь я знала — вместе мы справимся. Олег меня любит, а значит стену непонимания между нами больше не возведут.
В тот вечер мы ещё долго не могли уснуть. Строили планы, мечтали, целовались как подростки. А потом занимались любовью — неспешно, трепетно, будто впервые. И засыпая в объятиях друг друга, я думала — ради таких моментов стоит бороться. За своё женское счастье, за крепкую семью, за любовь. И никакие свекрови, никакие бытовые неурядицы не страшны, если муж и жена — одна команда. Если они доверяют друг другу и открыто решают проблемы.
Той ночью мне приснилось, как мы с Олегом, совсем уже старенькие, сидим в креслах у камина, держась за руки. Смотрим на весело пляшущее пламя и вспоминаем прошедшую жизнь. И видим в ней лишь хорошее. Потому что смогли пронести свою любовь через все трудности. Устояли под напором недоброжелателей. Остались верны себе и друг другу.
Проснувшись утром, я поняла, что это не просто сон. Это — картина нашего будущего. Которое мы напишем сами. Несмотря ни на что. Ведь где любовь — там и сила. А её у нас теперь хоть отбавляй!
