— Лучше я буду работать без выходных совсем, чем ещё хоть раз поеду на дачу к твоим родителям, чтобы пахать там как рабыня! — нагло заявила Алёна, скрестив руки на груди и уставившись в глаза Денису. Она не могла поверить, что после всех этих лет он всё ещё не понимает её.
Денис, стоя на кухне с чашкой кофе в руках, посмотрел на неё с недоумением. Его лицо исказилось от удивления и обиды.
— Ты что, совсем с ума сошла? — произнёс он, не веря своим ушам. — Это же моя семья! Они стареют, им нужна помощь. Ты не можешь просто так отказываться!
Алёна вздохнула, чувствуя, как в груди нарастает напряжение. Она вспомнила, как каждую весну три года подряд они с Денисом ездили на дачу к его родителям, и как она, как белка в колесе, сажала, полола и собирала урожай. Она не жаловалась, но в этом году всё стало ещё хуже. Родители Дениса, Николай Сергеевич и Марина Алексеевна, заявили, что из-за возраста больше не могут работать на даче. А старший брат Дениса, Игорь, просто игнорировал свои обязанности, как будто дача была не его заботой.
— Я не против помогать, — начала Алёна, стараясь говорить спокойно. — Но не в таком объёме. Я работаю, у меня есть свои обязанности. В прошлом году я сорвала спину, таская ведра с водой, и ты даже не заметил!
— Это не так! — резко перебил её Денис. — Ты всегда была готова помочь, а теперь просто прячешься за своей работой. Ты не уважаешь моих родителей!
— Уважаю? — Алёна не могла сдержать смеха, но это был смех сквозь слёзы. — Уважение — это когда тебя ценят, а не используют как бесплатную рабочую силу! Я не хочу больше пахать на даче, чтобы потом весь урожай забрали они: твой брат и твои родители!
Денис сжал кулаки, его лицо покраснело от гнева.
— Ты эгоистка! Ты думаешь только о себе! Они вырастили меня, а ты не можешь даже помочь им в трудную минуту?
— Я не эгоистка! — Алёна почувствовала, как её голос начинает дрожать. — Я просто устала быть жертвой! Я не собираюсь работать на их даче, как рабыня, чтобы они потом забрали себе весь урожай. Это несправедливо!
— Несправедливо? — Денис подошёл ближе, его голос стал громче. — Несправедливо, что ты не хочешь помочь тем, кто дал мне жизнь? Они стареют, и ты не можешь просто раз в неделю поработать на даче?
— Именно! Я не собираюсь работать на их даче! — повторила Алёна, чувствуя, как в ней нарастает гнев. — Я не хочу, чтобы меня использовали! Я хочу быть в семье, где меня ценят!
В этот момент Денис, не сдержавшись, перевернул обеденный стол, и посуда с грохотом разлетелась по полу.
— Ты не понимаешь, что делишься с ними? Ты только и знаешь, что жаловаться!
Алёна замерла, глядя на разбросанные тарелки и кружки. Внутри у неё всё перевернулось. Она не могла поверить, что их разговор дошёл до такой степени.
— Ты не понимаешь, что я делаю для нашей семьи? Я не хочу быть частью этого безумия!
— Тогда, может, тебе стоит подумать, нужна ли тебе эта семья? — выпалил Денис, его голос был полон ярости. — Ты только и делаешь, что критикуешь! Я не могу больше это терпеть!
Алёна почувствовала, как её сердце сжалось. Она не хотела разрывать отношения, но и не могла больше терпеть.
— Знаешь что, Денис? Я подаю на развод. Мне надоело быть в семье, где меня используют, но не ценят.
Денис замер, его глаза расширились от шока. Он не ожидал такого поворота событий. — Ты что, серьёзно? Ты готова всё разрушить из-за дачи, из-за своей лени?
— Да, готова! — крикнула Алёна, её голос звучал уверенно. — Я не собираюсь больше терпеть это безумие! Я хочу жить своей жизнью, а не быть рабыней на даче!
В этот момент в их отношениях произошёл разрыв, который, казалось, был неизбежен. Каждый из них понимал, что больше не сможет вернуться к прежнему. Они стояли друг против друга, полные обиды и недопонимания, и каждый из них знал, что впереди их ждёт только конфликт и разочарование.
Денис стоял посреди кухни, окруженный осколками разбитой посуды. Его лицо побагровело от гнева, а руки дрожали. Он не мог поверить, что Алёна действительно заговорила о разводе.
— Ты не можешь так просто всё бросить! — выкрикнул он, делая шаг к жене. — Мы столько лет вместе, а ты готова всё разрушить из-за какой-то дачи?
Алёна отступила назад, чувствуя, как внутри неё нарастает волна возмущения.
— Какой-то дачи? — переспросила она, не веря своим ушам. — Ты правда не понимаешь? Дело не в даче, Денис. Дело в том, как ты и твоя семья ко мне относитесь!
Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но эмоции переполняли её.
— Три года, Денис! Три года я каждые выходные ездила на эту чёртову дачу. Я сажала, полола, поливала, собирала урожай. А что получала взамен? Ничего! Даже простого «спасибо» не слышала!
Денис нахмурился, его глаза сузились.
— Мои родители всегда были благодарны за твою помощь.
— Правда? — Алёна горько усмехнулась. — А как насчет прошлого года, когда я сорвала спину, таская вёдра с водой? Кто-нибудь из вас хоть раз поинтересовался, как я себя чувствую?
Денис открыл рот, чтобы возразить, но Алёна не дала ему шанса.
— И теперь, когда твои родители заявили, что больше не могут работать на даче, ты ожидаешь, что я буду пахать там каждые выходные? А твой брат Игорь? Почему он не помогает?
— Не впутывай сюда Игоря! — рявкнул Денис. — У него своя жизнь, свои проблемы.
— А у меня, значит, нет своей жизни? — Алёна почувствовала, как слезы подступают к глазам, но сдержалась. — Я тоже человек, Денис. У меня есть работа, свои интересы. Я не могу быть просто бесплатной рабочей силой для твоей семьи!
Денис подошел к ней вплотную, его глаза горели яростью.
— Ты просто эгоистка! — выпалил он. — Тебе плевать на мою семью!
Алёна отшатнулась, словно от удара.
— Эгоистка? — переспросила она, чувствуя, как внутри всё кипит. — Я эгоистка, потому что не хочу быть использованной? Потому что хочу, чтобы меня уважали и ценили?
Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но это не помогло.
— Я устала. Устала быть той, кто всегда должен уступать, всегда должен жертвовать собой ради других. Я хочу быть счастливой, хочу чувствовать себя нужной и любимой, а не использованной!
Денис покачал головой, его лицо исказилось от презрения.
— Ты говоришь как избалованный ребенок. Семья — это ответственность, это взаимопомощь. Но ты, видимо, не способна это понять.
Алёна почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось. Она посмотрела на мужа, которого когда-то любила, и увидела чужого человека.
— Нет, Денис, — тихо сказала она. — Это ты не способен понять. Семья — это не только ответственность. Это еще и любовь, уважение, поддержка. Но я не чувствую ничего из этого уже давно.
Она подошла к окну, глядя на улицу, где люди спешили по своим делам, не подозревая о драме, разворачивающейся в этой квартире.
— Я больше не могу так жить, Денис, — произнесла Алёна, не оборачиваясь. — Я не хочу быть просто приложением к твоей семье. Я хочу быть собой, хочу, чтобы меня ценили за то, кто я есть, а не за то, сколько картошки я могу выкопать на даче.
Денис молчал, и это молчание было громче любых слов. Алёна повернулась к нему, чувствуя, как внутри нее растет решимость.
— Я подаю на развод, — твердо сказала она. — И это не обсуждается. Я заслуживаю лучшего, Денис. И если ты не можешь этого понять, значит, нам действительно не по пути.
Денис смотрел на нее, и в его глазах читалось смешение эмоций: гнев, недоумение, страх. Но Алёна больше не боялась. Она знала, что приняла правильное решение, и была готова бороться за свое счастье, даже если это означало начать все с чистого листа.
Слова о разводе повисли в воздухе, словно тяжелый занавес, опустившийся на их жизнь. Денис смотрел на Алёну так, будто видел ее впервые. Его лицо медленно менялось, гнев уступал место удивлению, а затем — холодной ярости.
— Ты не сделаешь этого, — процедил он сквозь зубы. — Ты никуда не уйдешь.
Алёна почувствовала, как по спине пробежал холодок. В глазах мужа она видела что-то новое, что-то пугающее. Но отступать было некуда. Три года она терпела, три года молчала и подчинялась. Больше она не могла.
— Я всё решила, Денис, — твердо произнесла она. — Я не хочу больше жить так. Не хочу быть просто приложением к твоей семье. Не хочу каждые выходные горбатиться на даче, чтобы твои родители забрали весь урожай себе.
Денис резко встал, его руки сжались в кулаки.
— А ты подумала о том, что без меня ты никто? — выпалил он с неожиданной злобой. — Кому ты нужна со своей бухгалтерией? Думаешь, найдешь другого, кто будет терпеть твои капризы?
Алёна отшатнулась, пораженная его словами. Она не узнавала человека, за которого когда-то вышла замуж. Где был тот заботливый и понимающий Денис, которого она полюбила? Перед ней стоял чужой мужчина, полный злобы и презрения.
— Я не собираюсь никого искать, — тихо ответила она. — Я хочу быть свободной. Хочу жить для себя, а не для твоих родителей или для тебя.
— Для себя? — Денис горько усмехнулся. — А что ты можешь сама? Без меня, без моей поддержки?
Он приблизился к ней, его лицо исказилось от презрения.
— Ты думаешь, тебе будет лучше одной? Без семьи, без поддержки? Ты будешь одинокой и никому не нужной!
Алёна почувствовала, как внутри нее что-то надломилось. Не от страха, не от сомнений, а от осознания того, как мало он на самом деле ее знает, как мало ценит.
— Лучше быть одинокой, чем быть с тем, кто не уважает меня, — твердо сказала она. — Лучше быть свободной, чем рабыней на даче твоих родителей.
Денис замер, его глаза сузились.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — процедил он. — Ты просто истеричка, которая не может справиться с простыми семейными обязанностями.
Алёна почувствовала, как внутри нее нарастает гнев, чистый и яростный.
— Простыми обязанностями? — переспросила она, не веря своим ушам. — Денис, ты хоть понимаешь, что просишь от меня? Каждые выходные пахать на даче, срывать спину, убивать своё здоровье, и всё ради чего? Чтобы твои родители и твой бездельник-брат забрали весь урожай себе? Это не семейные обязанности, это эксплуатация!
Денис молчал, и это молчание было красноречивее любых слов. Он не понимал ее, не хотел понимать.
— Знаешь, что самое обидное? — продолжила Алёна, чувствуя, как слова сами рвутся из нее. — Я любила тебя. Действительно любила. И я была готова помогать твоим родителям, поддерживать тебя. Но я не готова быть рабыней. Не готова жертвовать своим здоровьем, своим временем, своей жизнью ради людей, которые видят во мне только бесплатную рабочую силу.
Денис покачал головой, его губы скривились в усмешке.
— Ты всегда была эгоисткой, — сказал он. — Всегда думала только о себе. А что насчет моих родителей? Они стареют, им нужна помощь.
— Пусть им помогает Игорь! — воскликнула Алёна. — Почему всегда я? Почему не он? Он их сын, в конце концов!
— Игорь занят, — отрезал Денис. — У него своя жизнь.
— А у меня, значит, нет своей жизни? — Алёна почувствовала, как внутри нее что-то окончательно оборвалось. — Знаешь что, Денис? Я ухожу. Прямо сейчас. И не пытайся меня остановить.
Она направилась к двери, но Денис преградил ей путь.
— Ты никуда не пойдешь, — прошипел он. — Мы еще не закончили разговор.
Алёна посмотрела ему прямо в глаза, не отводя взгляд.
— Для меня всё закончено, — твердо сказала она. — И если ты не уберешься с моего пути, я позвоню в полицию.
Денис замер, его лицо исказилось от ярости, но он отступил. Алёна прошла мимо него, чувствуя, как с каждым шагом становится легче дышать. Она знала, что впереди ее ждет много трудностей, много боли и одиночества. Но она также знала, что сделала правильный выбор. Она выбрала себя, свою свободу, свое достоинство. И это было самое важное решение в ее жизни.
Алёна собирала вещи в небольшой чемодан, стараясь не обращать внимания на присутствие Дениса, который молча наблюдал за ней из дверного проёма. Его взгляд прожигал ей спину, но она уже приняла решение и не собиралась отступать.
— Куда ты пойдёшь? — наконец нарушил тишину Денис. В его голосе уже не было прежней ярости, только усталость и что-то похожее на растерянность.
— К Наташе, — коротко ответила Алёна, складывая блузку. — Она уже знает, что я приеду.
Денис хмыкнул.
— И долго ты собираешься там жить? На чужом диване, как бездомная?
Алёна на секунду замерла, затем продолжила собирать вещи, стараясь не показывать, как сильно её задели эти слова.
— Я найду квартиру, — твёрдо сказала она. — У меня есть работа, я справлюсь.
— Ты ведёшь себя как ребёнок, — покачал головой Денис. — Разрушаешь семью из-за каких-то дачных работ. Неужели это стоит того?
Алёна развернулась к нему, её глаза блестели от сдерживаемых слёз.
— Дело не в даче, Денис. Дело в уважении. В том, что для тебя и твоей семьи я — никто. Просто бесплатная рабочая сила. Вы никогда не спрашивали, чего хочу я, что нужно мне. Вы просто ставили меня перед фактом — вот поле, вот лопата, давай работай.
Она сделала паузу, глубоко вдохнув.
— Я хочу быть партнёром, а не служанкой. Хочу, чтобы со мной считались, чтобы меня уважали. Но вместо этого я получаю только требования и претензии.
Денис шагнул в комнату, его лицо исказилось от гнева.
— А что ты сделала для моей семьи? — выпалил он. — Только и думала о себе! Моим родителям нужна помощь, а ты…
— А почему всегда я? — перебила его Алёна. — Почему не Игорь? Он их сын, но палец о палец не ударит! Почему я должна горбатиться на даче каждые выходные, пока он отдыхает и веселится?
Денис открыл рот, чтобы возразить, но не нашёл слов. Алёна видела, как в его глазах мелькнуло сомнение, но оно быстро исчезло, сменившись привычным упрямством.
— Игорь занят, у него своя жизнь, я тебе это уже говорил! — наконец произнёс он.
— А у меня нет своей жизни? — горько усмехнулась Алёна. — Вот в этом всё дело, Денис. Ты и твоя семья видите во мне только инструмент, вещь, которой можно пользоваться по своему усмотрению. Но я — человек, и у меня есть свои желания, свои потребности.
Она застегнула чемодан и выпрямилась, глядя мужу прямо в глаза.
— Знаешь, что я поняла за эти годы? Что ты никогда не любил меня по-настоящему. Для тебя я была просто удобной. Хорошая жена, которая не жалуется, которая всё вытерпит. Но мне это больше не нужно. Я заслуживаю лучшего.
Денис покраснел, его кулаки сжались.
— Ты ничего не понимаешь! — выкрикнул он. — Семья — это ответственность, это обязательства! Но тебе плевать на всё это!
— Нет, это тебе плевать, — тихо ответила Алёна. — Плевать на меня, на мои чувства, на мои желания. Для тебя важны только твои родители, только их потребности. А я должна просто молчать и подчиняться.
Она взяла чемодан и направилась к выходу. Денис преградил ей путь.
— Ты пожалеешь об этом, — процедил он сквозь зубы. — Без меня ты никто, запомни это.
Алёна глубоко вздохнула, собирая последние силы.
— Лучше быть никем, чем быть рабыней, — твёрдо сказала она. — Прощай, Денис.
Она обошла его и вышла из квартиры, чувствуя, как с каждым шагом становится легче дышать. Будущее пугало её, но оно же и манило своей неизвестностью. Впервые за долгое время она чувствовала себя свободной, чувствовала, что может решать сама, как жить дальше.
Поставив чемодан на землю возле подъезда, Алёна подняла лицо к небу. Было раннее утро, солнце только начинало подниматься, окрашивая город в нежные розовые тона. Новый день, новая жизнь. Она не знала, что ждёт её впереди, но была готова встретить это будущее с высоко поднятой головой.
— Лучше я буду работать без выходных совсем, чем ещё хоть раз поеду на дачу к твоим родителям, чтобы пахать там как рабыня, — прошептала она, вспоминая свои слова, которые привели к разрыву. И впервые за долгое время улыбнулась — искренне, свободно, без тени страха или сомнения…
