— Ты — вор, Жора! — сказала старшему брату Светлана, — ты дом родительский разграбил! Я отдала тебе половину его стоимости, взамен просила ничего оттуда не забирать. Мы о чем договаривались? Я хотела дом этот превратить в летнюю дачу, хотела обстановку всю сохранить в память о папе и маме. Да если на то пошло, я сюда за свои деньги мебель, стиральную машинку и холодильник покупала! Где мои вещи?!
Светлана с братом всегда были очень дружна. Жорик никогда маму к ней не ревновал, ждал появления младшей сестрички на свет. На правах старшего брата он её всегда защищал. Родители, глядя на взаимоотношения своих детей, радовались: им удалось воспитать и сына, и дочь правильно. Света в восемнадцать лет вышла замуж и переехала в город. Жора после свадьбы перебрался к жене в соседний посёлок. У родителей собирались часто, вместе отмечали все праздники. Светлана сумела с супругой брата выстроить доверительные отношения, они общались, как подруги.
Довольно долго Георгий жил у тёщи. С матерью супруги ссоры у мужчины происходили часто — Виталина Борисовна считала, что ее Ниночка достойна большего. Каждую встречу Жора Светлане жаловался:
— Вот если бы не мать Нинки, то всё бы у меня в семье было бы хорошо! Постоянно она жену против меня науськивает: и работаю я плохо, и денег мало зарабатываю, и несостоявшийся какой-то, бездомный. Устал я от этих вечных упрёков, честное слово! Руки уже опускаются.
Света брата жалела:
— Да ладно тебе, Жор, пусть болтает. Человек она просто такой… Скандальная, нарочно ввязывающаяся в конфликты. Не обращай ты на неё внимание! А Нина прекрасно видят, как ты стараешься. Я знаю, что она тебя поддерживает. Всё у тебя обязательно наладится, я в тебя верю!
Супруг Светланы Валентин человеком был обеспеченным, поэтому именно Света помогла старшему брату с приобретением собственного участка. На семейном совете было решено совместными усилиями строить для семьи Жоры дом. Тёща Георгия Виталина Борисовна тоже неожиданно предложила зятю финансовую помощь — от неё Жора получил «стартовые» четыреста тысяч:
— Только ради дочери и внучек я иду на такие жертвы, — процедила Виталина Борисовна, — Жорка, давай шевелись. Стройку на десятилетия не растягивай, пожалуйста!
Света брату никогда ни в чём не отказывала, а в помощи Георгий действительно нуждался. На плечах мужчины лежало много обязанностей: он ухаживал за домом тёщи, параллельно строил жильё для себя, разводил хозяйство и успевал ещё обрабатывать два огромных огорода. Летом частенько Света вместе с мужем и детьми к брату приезжала в гости, от работы никогда не отлынивала, помогала невестке собирать урожай, поливать грядки и закатывать банки.
У большой семьи ещё два года назад было всё хорошо. Испортил отношения пресловутый жилищный вопрос.
Мама Светы и Георгия, Мария Константиновна, заболела внезапно. Как-то ранним утром в квартире Светы раздался звонок. Света и Валентин ещё спали, трубку стационарного телефона поднял их сын.
— Дедуль, привет. Да, мама с папой дома. Сейчас разбужу. Подожди минуту.
Света проснулась от резких толчков. Открыв глаза, она увидела встревоженное лицо сына, который протягивал ей телефонную трубку.
— Мам, возьми скорее. Дедушка звонит. Я ничего не понял, но, по-моему, он плачет!
Из сбивчивого рассказа отца Света поняла, что в их семью пришла беда. Мама рано утром, как обычно, проснулась и пошла доить корову. Отец Светланы, Анатолий Игоревич, практически следом за ней вышел на задний двор. Он-то и обнаружил супругу в коровнике без сознания. Быстро сбегал за фельдшером, та попыталась привести Марию Константиновну в чувство, но у неё ничего не получилось. Скорая ехала почти сорок минут, пенсионерку забрали в больницу.
— Папа, успокойся, пожалуйста, — попросила отца Света, — я сейчас Жорке позвоню, он к тебе приедет. Мы с Валей едем в больницу. В какую маму отвезли? Тринадцатую городскую? Хорошо, папа, я поняла! Я сразу же тебе перезвоню, как только узнаю, что с мамой.
Георгий тоже был поднят по тревоге. Он заверил сестру, что уже через двадцать минут будет рядом с отцом.
— Езжай в больницу, не теряй время. Я сейчас на мотоцикл сяду и быстро по полю до деревни домчу. Отца одного не оставлю, за это не волнуйся.
Мария Константиновна ни с мужем, ни с детьми попрощаться не успела — когда Света приехала в больницу, врач сообщил ей, что ее мамы больше нет.
— Мы пытались завести сердце, но не смогли, — объяснил окаменевшей от горя Свете доктор, — не помогла реанимация. Крепитесь! Примите мои соболезнования.
Кончина матери и для Георгия, и для Светланы стала настоящим ударом. Если Жора на похоронах ещё как-то держался, то Света рыдала в голос и даже один раз от переизбытка чувств упала в обморок. После процедуры прощания и поминального обеда сестра и брат вышли из кафе, чтобы обсудить планы на дальнейшую жизнь.
— Жор, папу одного оставлять нельзя, — утирая слёзы, тихо сказала Света, — он без мамы долго не протянет. За ним теперь нужно постоянно следить как-то, отвлекать от грустных мыслей, поддерживать. Ты папу заберёшь или мне для него в квартире комнату освободить?
— Я могу забрать, — заверил сестру Георгий, — я думаю, тёща против не будет. Места в доме у нас много, с отцом Виталина Борисовна в нормальных отношениях — они же почти ровесники, будет им о чём поговорить. Только мне, Свет, кажется, что отец никуда не поедет… Я почему-то уверен, что дом свой он покидать не захочет!
— Как-то уговорить надо, значит. Нельзя его одного бросать! Давай попробуем? Может быть, согласится…
— Давай, вздохнул Георгий, — я что, против, что ли? Повезём его домой и по дороге этот вопрос обсудим.
Жора оказался прав. Анатолий Игоревич не захотел переезжать ни к сыну, ни к дочери. Георгий и Светлана приложили все силы, чтобы уговорить отца сменить место жительства.
— Папа, ну как ты будешь теперь один? — объясняла отцу Светлана, — ты же не справишься! Поехали ко мне? С внуками станешь больше времени проводить, я всегда буду рядом. Опять же я в городе живу, там всё рядом. Ну если не хочешь ко мне переезжать, то Гоша тебя к себе заберёт! У него тоже хорошо, будешь стройкой командовать, Жорке обязательно пригодятся твои советы. Папа, я честно признаюсь: мы с Гошей за тебя боимся! Очень переживаем.
— Я Машеньку не брошу, — дрожащим голосом заявил Анатолий Игоревич, — мне до погоста пятнадцать минут ходу, я каждый день её навещать буду! Не волнуйтесь, дети, я справлюсь! Вы только навещайте меня почаще, не забывайте.
Все, в принципе, справедливые доводы Георгия и Светланы разбивались об упрямство Анатолия Игоревича. Брат с сестрой отца уговаривали почти две недели, но его согласия на переезд так и не добились. Переговорив друг с другом, Света и Жора установили негласное дежурство. Света каждый день из города к отцу приезжать не могла, поэтому в качестве помощницы по хозяйству наняла дальнюю родственницу — троюродная племянница обещала каждый вечер навещать Анатолия Игоревича.
— Я тоже буду часто приезжать, — пообещал сестре Георгий, — думаю, раза три-четыре в неделю мы с папой будем видеться. А ты на выходные прикатывай! Его сейчас и правда одного оставлять нельзя!
Света жила на порядок лучше старшего брата, поэтому у неё была возможность исполнять капризы отца. Чтобы родитель снова почувствовал себя нужным, Света затеяла в доме ремонт: наняла бригаду, попросила отца за строителями присматривать, купила новую мебель, приобрела технику и даже оборудовала в гараже крошечный цех по работе с деревом — Анатолий Игоревич в молодости лихо мастерил деревянные игрушки. Денег на ремонт и создание мастерской ушло много, но Света ни о чём не жалела. У отца загорелись глаза, у него снова появился вкус жизни.
Женщина немного успокоилась. Волноваться за родителя она, конечно, меньше не стала, но, по крайней мере, перестала вздрагивать от каждого телефонного звонка.
Анатолий Игоревич каждому приезду дочери и внуков радовался как ребёнок. Сыновья Светы тут же получали по новой фигурки, а дочь пенсионер ввёл в свою мастерскую и наглядно показывал ей этапы работы. Света, как-то зайдя в гараж вместе с отцом, заметила, что там чего-то не хватает — исчезло что-то большое и громоздкое.
— Пап, у тебя в углу какой-то станок стоял. Я не знаю, как он называется, большой такой. А куда он делся? — поинтересовалась Света у родителя.
— Да я его Жорке отдал, — признался Анатолий Игоревич, — понадобился ему станок.
— Понятно, — протянула Света, — ну показывай, чего ты там наваял!
Брату допрос Светлана устраивать не стала, решила, что Жора станок всё же вернёт. Через месяц отец сообщил Свете как-то между делом, что Гоша забрал его ящик с инструментами, потом через время попросил дочь приобрести две штыковых лопаты — их, как выяснилось, он тоже отдал старшему сыну. Тут Света уже справедливо возмутилась:
— Пап, Жорка что, лопату купить не может? Прекрати ему раздаривать свои вещи, он их берёт и не возвращает! Папа, мне, конечно, не жалко, я понимаю, что станок стоит дорого и для каких-то разовых работ его покупать просто нецелесообразно, но инструменты и лопата — это нужный в деревне инвентарь, и стоит совсем небольших денег. Пусть сам себе покупает все это!
— Свет, не ругайся, — попросил дочь Анатолий Игоревич, — привезёт Жорка всё, что взял. Он же обещал. Не хочу я, чтобы вы из-за этой мелочи ссорились.
Брату Света всё же внушение сделала, и Георгий на неё обиделся.
— Подумаешь, взял попользоваться. Чего сразу скандал наводить? Свет, ты в последнее время вообще какая-то жадная стала, вечно тебе всё не так! Сказал же я, что верну. Не надо со мной отношения портить. Мы же родные люди всё-таки.
Анатолий Игоревич скончался через два года после супруги, ушёл тихо, не мучаясь, во сне. Света, организовывая процесс прощения, чуть с ума не сошла — она потеряла ещё одного близкого человека. О наследстве женщина не думала, вопрос дележки имущества неожиданно подняла невестка Нина.
— Свет, а что вы планируете делать с этим домом? — как бы невзначай поинтересовалась она у золовки, — через полгода срок вступления в наследство пройдёт. Дом будете продавать или как?
— Мне бы не хотелось, — призналась Света, — я хочу, чтобы дом остался внутри семьи. Чтобы дети мои сюда приезжали, а потом и внуки. Не хочу с ним расставаться, тут наше с Жоркой детство прошло…
— Я не такая сентиментальная, как ты, — заявила Светлане невестка, — я о будущем думаю. Мы с Жорой почти достроили дом, для нас деньги будут не лишними, поэтому я всё же считаю, что от недвижимости нужно избавиться! Заберёшь свою половину и делай с ней, что хочешь. А мы наконец-то достроимся и въедем в своё собственное жильё! С матерью и правда жить невозможно, она Жорку грызёт постоянно. Сначала дала четыреста тысяч, а теперь этим всё время попрекает.
Светлана не удержалась и сделала невестке замечание.
— Нина, ты меня, конечно, прости за резкость, но ты какое отношение имеешь к нашему с Жорой наследству? Позволь нам самим решить, как распоряжаться родительским домом!
— Гоша — мой муж, я считаю, что имею право хотя бы совет вам дать, — обиделась Нина, — можно подумать, я что-то неприличное сказала! Просто порекомендовала продать дом.
Света почему-то была уверена, что брат встанет на её сторону, но Жора неожиданно заявил, что тоже хотел бы получить деньги, а не половину дома.
— Света, зачем он нужен? Я лично ещё и за этим домом ухаживать просто физически не смогу. На мне и так слишком много всего висит. Давай дом продадим? Нина права, нам сейчас очень нужны деньги. В принципе, дом ты можешь и себе оставить, если, конечно, выплатишь мне половину его рыночной стоимости. Вызовем оценщика, чтобы всё честь по чести было.
Света брату перечить не стала. Она была готова на всё, лишь бы только сохранить в собственности родительский дом. Оценщика вызвали, наследство оценили. Света сразу же отдала Жоре половину стоимости недвижимости, а брат письменно отказался от своей доли в её пользу. Ударили по рукам и расстались вполне довольными друг другом. Света врезала новые замки и уехала. Зимой в родительский дом она не приезжала — после пережитого стресса женщина решила всерьёз заняться своим здоровьем. А весной планировался ремонт. Валентин, супруг Светланы, хотел на участке разбить зону отдыха и провести в дом коммуникации.
Почти через четыре месяца, в конце марта, Света вместе с мужем поехала в деревню — нужно было наметить план дальнейших действий. Первое, что бросилось в глаза женщине, так это приоткрытая калитка. Света точно помнила, что перед отъездом зимой она лично закрывала её на
ключ.
— Неужели здесь кто-то был? — забеспокоилась Светлана, обращаясь к мужу, — смотри, следы от колёс, как будто машина приезжала. Протектор чётко в грязи отпечатался!
— Пойдём посмотрим, что там с домом, — предложил супруге Валентин, — надеюсь, внутрь никто не пробрался.
Дверной замок тоже оказался вскрытым. Как только Света зашла внутрь, сразу поняла: здесь точно кто-то побывал. Новой мебели, которую она за свой счёт покупала для папы, не было. Из кухни исчезла стиральная машина, холодильник и другая бытовая техника. Даже штор на окнах не было.
— Обворовали, — прислонившись к стене, выдохнула Света, — всё унесли!
— Значит, полицию надо вызывать, — протянул Валентин, — да по соседям пройтись. Может быть, кто что видел? В деревне обычно всё про всех знают.
От соседки Света через полчаса узнала, что на самом деле никаких воров не было:
— Так калитка всю зиму открыта была — Жорка не закрыл. Где-то недели через две после вашего отъезда Жорик приехал сюда на «Газели» с какими-то мужчинами. Мебель они грузили, коробки какие-то таскали, инструмент отцовский из гаража выносили. Это я сама видела. Муж мой ещё Жорке позавидовал, сказал, что нужно было с тобой поговорить и точильный аппарат купить. Давно мой на этот станок позарился. Не успели, жаль. Жорка всё подчистую вывез! А ты что, не знала? Он разве тебя об этом не предупредил? Я думала, ты в курсе.
— Не предупредил, — повторила Светлана, — я и подумать не могла, что Жорка в моё отсутствие и без моего ведома дом родительский разграбит! Мы ведь мирно разошлись, я половину стоимости ему отдала. Наличными, на руки. А он вон как… Мы дом хотели в дачу превратить, теперь придётся заново ремонт начинать…А самое обидное, тётя Лена, что он куда-то вещи мамы и папы дел. Не думаю, что старая одежда и фотографии Жорке понадобились. Выбросил просто, наверное…
— Да сжёг, — махнула рукой соседка, — в огороде прям костёр запалил! Я видела, как они с мужиками теми тряпки какие-то поджигали. Там, наверное, и фотографии были…
Света разозлилась. Она вместе с мужем поехала к брату, чтобы призвать того к ответу. Георгий, казалось, визита сестры ждал — как только он заметил машину Валентина, тут же вышел из дома и, широко раскинув руки, улыбнулся.
— Здравствуйте, гости дорогие! Наконец-то вы решили нас почтить своим присутствием! Проходите, рада вас видеть. А я как раз собирался звонить тебе, Свет, на новоселье приглашать.
— Жора, ты совсем обнаглел? — вместо приветствия прокричала брату Светлана, — ты почему дом отцовский разворовал? Тебе кто разрешал оттуда мебель и технику забирать? Ты её туда покупал? Ты хоть копейку в ремонт вложил? Я замки поменяла, а ты в дом без моего ведома вломился!
Следом за Георгием на крыльцо вышла и Нина. Она и объяснила истинную причину некрасивого поступка мужа.
— Ты, Светка, в деньгах купаешься, а мы каждую копейку экономим. Да за зиму в нетопленном доме вся твоя техника из строя бы вышла! Денег у нас ни на холодильник, ни на стиралку не осталось, вот мы и позаимствовали мебель да разные мелочи у тебя. Ты у Жорки половину дома выкупила, самого строения, понимаешь? А за то, что внутри хранится, разговора не было! Мы поступили по-честному, часть забрали, часть тебе оставили. Пользуйся на здоровье!
— Какую часть? — ещё громче заорала Светлана, — вы вывезли отсюда оттуда всё! Где фотографии мамы? Где её и папина одежда? Куда ты всё это дел? Где ваза хрустальная, которую я маме в восьмом классе подарила?
— Да выбросил я весь этот хлам, — подал голос Георгий, — зачем он нужен тебе? Всё равно перед ремонтом пришлось бы от барахла дом освобождать. А я тебе услугу оказал, абсолютно бесплатно, смею заметить! Если ты, Светка, приехала ругаться, то зря — я на скандал не настроен. У меня прекрасное настроение, и выяснять с тобой отношения я не намерен. Я забрал своё, то, что мне принадлежит и по закону, и по совести. Езжайте отсюда, не хочу я вас видеть! Нет бы чтобы по-людски позвонить, спросить, что да как. Нет, приехали перед соседями меня позорить! Пошли вон!
Света чисто из вредности выбила из брата компенсацию, за деньги пришлось бороться долго. Нина и сам Георгий поступком родственницы были очень недовольны, больше со Светой они не общаются. На облагороженную и отремонтированную дачу вход всей семьи Георгия заказан, его туда не пускают. Нина искренне не понимает, что они с мужем сделали не так.
