— Знаешь что, Роман? Да иди ты! — разозлилась Надя, — и забери свою мамашку и сестричку Ольгу с собой! Да, к черту вас всех! И эту свою…пассию Изабеллу! Алименты можешь себе в одно место засунуть! Сама прокормлю! Но чтоб я тебя и твою…семейку больше никогда не видела! Никогда!
Надежде всегда казалось, что ей не везет с родственниками мужа. Свекровь, Тамара Александровна, — женщина властная, с вечно недовольным лицом и острым языком. Сестра Романа, Ольга, — та еще штучка. Всегда накрашенная, надутая, с презрительным взглядом. Надежду обе они невзлюбили сразу. За что? Да просто так. Пришла, увела Романа из семьи.
— Их Ромочку, их кровиночку! — как любила причитать Тамара Александровна.
Тамара Александровна знала себе цену еще с молодых лет. Муж, отец Романа и Ольги, был человеком хорошим, работящим, но не особо пробивным. А Тамара Александровна привыкла жить на широкую ногу. И нашла выход — завела себе влиятельного любовника. Он был старше ее, занимал высокую должность в городской администрации. Благодаря ему Тамара Александровна всегда имела то, что хотела: дорогую одежду, украшения, отдых за границей. И все это — за счет мужа, который пахал как вол.
Тамара Александровна умела вертеть мужчинами. Знала, когда нужно приласкать, когда — надавить, когда — сыграть обиженную. Она держала и мужа, и любовника в узде. И оба считали ее самой лучшей женщиной на свете.
Ольга пошла в мать. Еще в старших классах она поняла, что красота — это сила. И стала использовать ее по полной программе. Парни вились вокруг нее толпами. Но Ольгу интересовали только те, у кого были деньги и связи.
После школы Ольга поступила на юридический факультет. Получила диплом и устроилась на работу в крупную юридическую фирму. Там она быстро сообразила, что главное — это не знания, а умение нравиться нужным людям. И стала крутить романы с женатыми начальниками. Один помог ей получить повышение, другой — квартиру в центре города.
В конце концов Ольга нашла себе богатого жениха, бизнесмена средних лет. Он был не красавец, но зато — с деньгами. Свадьбу сыграли пышную. Тамара Александровна сияла от гордости.
— Вот это я понимаю, — говорила она, — нашла себе достойного мужа! А не то, что некоторые…
Тамара Александровна намекала на Надежду. Она всегда считала, что Роман достоин лучшей партии. Что ему нужна жена красивая, умная, с деньгами. А Надежда… Надежда была простой бухгалтершей. Серая мышка.
Роман, конечно, был хорош собой. Высокий, статный, с голубыми глазами и белокурыми волосами. На него девки вешались пачками. Тамара Александровна и Ольга всегда мечтали найти ему невесту под стать. Но Роман был слишком мягким и слабохарактерным. Он влюбился в Надежду и никого больше не хотел видеть.
***
Свадьбу сыграли скромную. Тамара Александровна, конечно, нос воротила.
— Могли бы и получше, — шептала она Ольге за спиной у Надежды, — не пойму, что Роман в ней нашел. Ни рожи, ни кожи. Тьфу, срамота!
Надежда старалась не обращать внимания. Главное — Роман рядом. Любит, ценит, заботится. Так ей казалось.
Надежда, в отличие от сестры Романа, всегда всего добивалась своим трудом. Красавицей, конечно, ее нельзя было назвать, но была в ней какая-то особенная притягательность. Большие карие глаза, густые волосы, точеная фигура. И умница — красный диплом экономического факультета был тому подтверждением.
Родители Надежды, простые учителя, гордились дочерью. Видели в ней большой потенциал. И уж точно не хотели, чтобы она вышла замуж абы за кого.
Когда Надежда привела знакомиться Романа, родители сразу почувствовали неладное. Роман был, конечно, симпатичный, но какой-то слишком уж… правильный. Слишком зависимый от мнения матери. Слишком безвольный.
— Не пара он тебе, Наденька, — сказала мать, Мария Ивановна, — мне его мать не понравилась… Видно, что он под каблуком у своей мамаши. Замучает она тебя.
— Да и сестрица у него — та еще штучка, — добавил отец, Александр Петрович, — высокомерная какая-то. Смотрит на всех, как на букашек.
Надежда отмахивалась.
— Ну что вы такое говорите? — возражала она, — Роман — хороший человек. Он меня любит. А его мама и сестра… Ну, у них просто такой характер. Привыкну.
Родители только вздыхали. Знали, что дочь упрямая. Если что-то в голову взбредет — не переубедишь.
А Роман, надо сказать, умел ухаживать. Цветы, конфеты, серенады под окном. Все как в кино. Надежда растаяла. И согласилась выйти за него замуж.
Тамара Александровна и Ольга пытались отговорить его от женитьбы.
— Подумай хорошенько, Ромочка, — говорила Тамара Александровна. — Она тебе не пара. Ты достоин лучшего.
— Да, братик, — поддакивала Ольга. — Она тебя использует. Она хочет завладеть твоей квартирой.
Но Роман никого не слушал. Он был слепо влюблен в Надежду. И женился на ней вопреки воле матери и сестры.
Сразу после свадьбы Роман заявил, что Надежде не нужно работать.
— Я хочу, чтобы ты сидела дома, — сказал он, — чтобы занималась хозяйством. Чтобы ждала меня с работы.
Надежда удивилась. Она мечтала о карьере, о собственном бизнесе. Но Роман был непреклонен.
— Я тебя обеспечу, — говорил он, — тебе не нужно ни о чем беспокоиться.
Надежда сдалась. Ей хотелось верить, что Роман прав. Что он действительно сможет ее обеспечить. Что ей не придется работать. Что она сможет посвятить себя семье. Как же она ошибалась.
Первое время все было неплохо. Жили в квартире Надежды, которая ей отошла от деда, Роман старался помогать по хозяйству. Тамара Александровна, правда, постоянно названивала, приглашала Романа на «мамины пироги». Надежда ревновала, но молчала. Не хотела ссориться.
А потом началось…
Тамара Александровна и Ольга затаили обиду. Они решили, что рано или поздно избавятся от Надежды. Что вернут Романа в семью. Что найдут ему достойную жену. Ту, которая будет им подчиняться. Ту, которая будет их слушаться. Ту, которая будет приносить им деньги.
Ольга, сестра Романа, работала юристом. Однажды она познакомила Романа с одной из своих подруг — Изабеллой. Высокая, стройная, с длинными крашеными волосами и надменным взглядом.
— Знакомьтесь, это Изабелла, — представила Ольга, — моя хорошая подруга.
Изабелла, в отличие от этой Надьки, была дамой роскошной, холеной. Сама себя сделала, да еще как! Родители, конечно, помогли — за границу учиться отправили, одежду дорогую покупали, но дальше уж она сама вертелась, как уж на сковородке. Карьеру сделала, в пиар-агентстве крутится, такие деньги зарабатывает, что Надьке и не снилось. Да и сама — вся как с иголочки. В салонах днюет и ночует, фитнес — святое дело, одевается только у модных дизайнеров. И знает себе цену. Таким, как она, абы кто не нужен.
С Олькой, сестрой Ромки, они давно дружили, еще со студенческой скамьи. Обе — амбициозные, наглые, знающие, чего хотят от жизни. И обе — презирают домохозяек. Считают их клушами, абсолютно бесполезными.
Олька часто жаловалась Изабелле на своего братца и его женушку.
— Ну и дурак мой Ромка, — говорила она, — нашел себе какую-то мышь серую. Ни рожи, ни кожи. Страшилище просто.
Изабелла фыркала.
— А что, удобно. Мышь сидит дома, ничего от мужика не требует, в ножки ему кланяется и радуется, что ее вообще подобрали. Разве плохо?
Ольга вздыхала:
— Вот если бы он на тебе женился… Вы были бы прекрасной парой.
И у Изабеллы однажды в голове щелкнуло. А что, если… она этого Ромку к рукам приберет? Он, конечно, не олигарх, но зато смазливый. А ей как раз нужен красивый мужчина для поддержки имиджа. Да и Тамара Александровна с Олькой ей в ноги кланяться будут.
Изабелла начала действовать. Стала чаще захаживать в дом к Тамаре Александровне — Оля заранее ее предупреждала о визитах брата. Причем тот факт, что Рома частенько к маме в гости захаживал вместе с женой, ее волновал мало. Изабелла рассказывала Роме в уши про свои заграничные поездки, про светские мероприятия, про интересные проекты. Рома слушал, развесив уши, как завороженный. Ему казалось, что он попал в сказку.
Изабелла видела, как он на нее смотрит. И понимала, что скоро он будет у ее ног. И тогда она покажет этой Наде, где раки зимуют.
Надежда на Изабеллу сразу косо посмотрела. Что-то в ней было такое… отталкивающее. Хищное. Как у змеи. Изабелла тоже Надежду не особо жаловала. При первой встрече она смерила презрительным взглядом с головы до ног.
— Ну, приятно познакомиться, — процедила сквозь зубы.
С этого дня Роман начал пропадать у матери с сестрой по выходным, жену брать перестал. Раньше он хоть иногда оставался дома, помогал Надежде по хозяйству. А теперь — как отрезало.
— Мама просила помочь, — объяснял Роман, — нужно ей там кое-что по дому сделать.
Надежда чувствовала, что врет. Чувствовала, что что-то не так. Но спросить прямо боялась.
А потом Надежда забеременела. Радости не было предела. Роман, казалось, тоже был счастлив.
— Вот увидишь, — говорил он, обнимая Надежду, — у нас будет самый лучший ребенок на свете!
Но с рождением Луки все стало еще хуже. Роман вообще перестал появляться дома. Постоянно пропадал у матери, помогал Ольге, советовался с Изабеллой…
Надежда сидела с ребенком одна. Ночи не спала, уставала как вол. Роман приходил домой поздно, уставший, раздраженный. Ложился спать, даже не взглянув на Надежду и Луку.
Тамара Александровна и Ольга тоже особо не проявляли интереса к внуку и племяннику. Придут, посмотрят на Луку, как на какое-то насекомое. Даже на руки не возьмут.
— Ой, я боюсь, — говорила Тамара Александровна, — он такой маленький, вдруг я его сломаю.
Ольга вообще молчала. Только презрительно поджимала губы.
— Не понимаю, чего вы все так с этим ребенком носитесь, — говорила она, — ну, ребенок и ребенок. Что такого?
Надежда опешила от таких слов. Как можно так говорить о собственном племяннике?
— Оля, ты что такое говоришь? — возмущалась Надежда, — это же твой племянник!
Ольга только отмахивалась.
— Ой, он маленький еще. Что он понимает?
А Роман молчал. Стоял в сторонке, слушал и ничего не говорил.
Надежда уже давно поняла, что на помощь от Тамары Александровны и Ольги рассчитывать не приходится. Лука для них был просто обузой, досадной помехой, которая мешала им наслаждаться жизнью. Они могли часами сюсюкать с соседской кошкой или умиляться чужому ребенку в коляске, но собственного внука и племянника будто не замечали.
***
Однажды Надежде срочно нужно было уехать по делам. Подвернулась возможность подработать — старый клиент попросил помочь с отчетом. Деньги были нужны как воздух, ведь Роман все больше отстранялся и перекладывал финансовые заботы на плечи Надежды. Но оставить Луку было не с кем.
— Тамара Александровна, — робко попросила Надежда, — вы не могли бы посидеть с Лукой пару часиков? Мне нужно срочно по работе съездить, а оставить его совсем не с кем.
Тамара Александровна скривилась, как будто ей предложили съесть лимон целиком.
— Ой, Наденька, ты что? — проворчала она, — у меня столько дел! Мне нужно в салон, потом с подругами в кафе, потом к косметологу. У меня каждая минута расписана!
Надежда проглотила обиду.
— Ну хотя бы Ольга… — попыталась она, — Оля, может, ты сможешь? Ты же сегодня выходная.
Ольга презрительно усмехнулась.
— Ты что, совсем с ума сошла? — ответила она, — я в свой выходной хочу отдохнуть, а не с твоим сопляком возиться. Да и вообще, я терпеть не могу детей. Они такие противные, шумные, липкие…
Надежда опешила. Неужели они всерьез так говорят? Неужели у них совсем нет сердца?
— Но это же ваш внук! Ваш племянник! — попыталась воззвать она к их совести.
— Ну и что? — пожала плечами Тамара Александровна, — мы тебе его рожать не просили. Сама родила — сама и возись.
Надежда почувствовала, как внутри все закипает от злости и отчаяния.
— Ладно, — сказала она, с трудом сдерживая слезы, — я поняла. Спасибо за помощь.
Она вышла из квартиры Тамары Александровны, чувствуя себя униженной и оскорбленной. Слезы душили ее. Как же так можно? Как можно быть такими черствыми и бездушными по отношению к собственному внуку?
Надежде пришлось отказаться от подработки. Она осталась дома с Лукой, чувствуя себя загнанной в угол. Роман, как всегда, был занят своими делами. Он даже не поинтересовался, как Надежда справилась с проблемой.
В тот вечер Надежда впервые задумалась о том, что ее жизнь катится в пропасть. Она поняла, что рядом с ней нет никого, кто бы мог ее поддержать и помочь. Она одна. Совсем одна. И она должна сама позаботиться о себе и о своем сыне. И она это сделает. Чего бы ей это ни стоило. Она покажет этим гадинам, что способна на многое. Что она еще построит свою жизнь так, что они локти кусать будут.
***
Однажды Надежда не выдержала. После того, как муж снова не явился ночевать, позвонила Тамаре Александровне.
— Тамара Александровна, — сказала Надежда, — мне очень тяжело. Роман совсем не помогает. Может, вы с ним поговорите? Или, может, вы хотя бы иногда будете приходить, с Лукой посидите? Я хоть немного отдохну.
Тамара Александровна рассмеялась в трубку.
— Ой, Надежда, не смеши меня, — сказала она, — у меня своих дел полно. Я внуков еще не планировала. Да и вообще, сама виновата. Зачем рожала?
Надежда чуть не упала. Неужели она это всерьез говорит?
— Тамара Александровна, вы же бабушка! — закричала Надежда в трубку, — это же ваш внук!
— Ну и что? — ответила Тамара Александровна, — бабушка — это не мать. Я его баловать должна, а не воспитывать.
И бросила трубку.
Последней каплей стал разговор с Романом. Надежда случайно услышала, как он разговаривал с Изабеллой по телефону.
— Да, дорогая, — говорил Роман, — я скоро приеду. Мама пироги напекла. Ольга сказала, что ты тоже обязательно должна быть.
У Нади земля ушла из-под ног.
— Ром, — сказала Надежда, когда он закончил разговор, — ты куда собрался?
— К маме, — ответил Роман, даже не взглянув на Надежду.
— А как же я? А как же Лука? — закричала Надежда, — ты когда последний раз с сыном играл? Ты когда последний раз мне помог?
Роман огрызнулся:
— Ты сама виновата! Устал я от тебя, Надька. Не надо было к моей семье лезть!
— К твоей семье? — переспросила Надежда, — ты называешь этих двух семьей? Да это змеиное гнездо!
Роман покраснел от злости.
— Замолкни! — заорал он, — я ухожу!
Надежда остолбенела.
— Куда?
— К Изабелле, — ответил Роман, — она меня понимает. Она меня любит.
После ухода Романа Надежда звонила Тамаре Александровне и Ольге. Просила помощи. Умоляла поговорить с Романом.
— Сама виновата, — в один голос твердили они, — не надо было лезть к нашему Ромочке. Ты кем себя возомнила? К разводу готовься!
Надежда, несколько раз попытавшись поговорить с мужем, обратилась к юристу.
— Что мне положено по закону? — спросила она.
— Алименты, — ответил юрист, — на ребенка. И, возможно, на ваше содержание, пока ребенку не исполнится три года.
— Алименты, — повторила она, — вот значит как. Хорошо.
Решение пришло внезапно. Надежда посмотрела на спящего Луку и поняла, что больше не позволит никому обижать себя и своего сына. Ни Роману, ни его матери, ни его сестре, ни этой…Изабелле. Она сама справится. Сама воспитает Луку. Сама станет счастливой.
Утром Надежда подала на развод. И вернула себе девичью фамилию.
— Считайте меня умершей, — сказала Надежда Роману во время развода, — и не смейте больше приближаться ни ко мне, ни к моему сыну.
Роман, конечно, пытался что-то сказать. Но Надежда его не слушала. Она больше не хотела слышать ни слова от этого слабого, подлого человека.
Ольга и ее мать разводу обрадовались. От «серой мышки» избавились и теперь готовились «светскую львицу» принять в семью.
Прошло несколько лет. Надежда работала как проклятая, чтобы обеспечить Луке достойное будущее. Она больше не верила в любовь, отношений не заводила, потому что не доверяла мужчинам. В ее жизни был только один главный человек — ее сын. Алименты Роман не платил, а Надя и не просила. Она сама выплывала.
Однажды Надежда случайно встретила Ольгу на улице. Ольга была беременна на пальце красовалось дорогущее обручальное кольцо, в руках ключи от иномарки.
— Ну как ты? — спросила Ольга, скривив лицо, — слышала, Роман с Изабеллой расстались. Он сейчас опять с мамой живет.
Надежда пожала плечами.
— Мне все равно, — ответила она.
— А ты так и не вышла замуж? — спросила Ольга.
Надежда усмехнулась.
— Зачем мне это? — ответила она, — мне и одной хорошо.
Ольга посмотрела на Надежду с презрением.
— Ну-ну, — сказала она, — посмотрим, что ты запоешь, когда старая станешь.
Надежда промолчала. Она знала, что у нее все будет хорошо. Потому что у нее есть Лука. И потому что она больше не позволит никому себя обижать. Никогда.
Роману Ольга, видимо, о встрече с бывшей невесткой сообщила — он позвонил и стал напрашиваться на встречу. Надя отказала — сообщила бывшему мужу, что ни она, ни их общий сын видеть «блудного папашу» не хотят. Роман пропал с радаров так же неожиданно, как и появился.
