-Владик, посмотри, какие замечательные занавески я привезла! Твоя комната сразу преобразится, — Светлана Георгиевна торжественно извлекла из огромной сумки плотный сверток.
— Мама, у нас с Ириной уже есть… — начал Владислав, но осекся под внимательным взглядом матери.
— Что есть? Эти тряпочки? — Светлана Георгиевна скептически кивнула в сторону окна. — Это не создает уюта, сынок. В моем доме всегда было красиво, ты же помнишь.
Ирина, стоявшая в дверях кухни, сжала губы. Их новая квартира, купленная после трех лет экономии и дополнительных подработок, постепенно превращалась в филиал дома свекрови. И это всего за четыре дня ее «недельного» визита.
— Мама, мы с Ириной сами… — снова попытался возразить Влад.
— Я понимаю, вы молодые, неопытные. Я здесь, чтобы помочь, — отрезала Светлана Георгиевна, направляясь к окну. — Ирочка, будь добра, принеси стремянку.
Это была не просьба, а приказ. Директор школы с тридцатилетним стажем говорила только таким тоном.
— Светлана Георгиевна, мы с Владом выбирали оформление вместе, — Ирина старалась говорить спокойно. — И пока не планируем ничего менять.
— Послушай, девочка, — свекровь повернулась к ней, снисходительно улыбаясь. — Когда у тебя будет такой опыт ведения дома, как у меня, тогда и советуй. А пока…
— А пока давайте чай пить, — торопливо вмешался Влад. — Мама, ты говорила, что привезла свой фирменный пирог?
Светлана Георгиевна величественно кивнула и направилась на кухню, по дороге проводя пальцем по полке.
— Пыль, — констатировала она. — Владик, тебе нужно следить за чистотой.
Когда свекровь скрылась на кухне, Ирина прошептала:
— Влад, это уже слишком. Она ведет себя так, будто живет здесь постоянно.
— Это же мама, — виновато улыбнулся муж. — Она хочет как лучше. Потерпи, она скоро уедет.
Ирина с сомнением покачала головой. Интуиция подсказывала ей, что легко отделаться не получится.
— Алло, Мариночка? Да, солнышко, я у Владика, — Светлана Георгиевна расположилась в кресле с телефоном. — Приезжай завтра, посмотришь, какая у них квартирка. Только запущенная, конечно. Ирина не очень-то следит за хозяйством.
Ирина, застывшая в коридоре с корзиной белья, почувствовала, как щеки запылали от возмущения. Это после того, как она три часа драила ванную перед приездом свекрови!
— Да, сынок у меня совсем освоился в городе. Конечно, я помогу им с ремонтом. Уже договорилась с Николаем, помнишь, он еще нашу квартиру ремонтировал? Заедет завтра, осмотрит гостиную.
Ирина чуть не выронила корзину. Какой ремонт? Какая гостиная? Они с Владом планировали заняться этим только через полгода, когда накопят достаточно денег!
— И вообще, я подумываю перебраться поближе к ним. Квартиру-то я уже продала, сама знаешь. Вот присмотрю что-нибудь неподалеку.
Ирина осторожно поставила корзину на пол и тихо вернулась в спальню. Голова шла кругом. Свекровь продала свою квартиру в Нижнем Новгороде? И собирается переезжать к ним? Нет, этого просто не может быть.
— Влад, нам нужно поговорить, — Ирина присела на край кровати, когда муж готовился ко сну.
— Что-то случилось? — он потянулся за зарядкой для телефона.
— Твоя мама планирует ремонт в нашей гостиной. Завтра приедет какой-то Николай.
Влад удивленно поднял брови:
— Николай? А, это старый знакомый мамы, он делал ремонт в нашем доме. Золотые руки.
— Ты знал про ремонт?
— Нет, конечно, — он пожал плечами. — Но если мама хочет помочь…
— Влад, — Ирина старалась говорить спокойно, — твоя мама продала свою квартиру. Она планирует переехать поближе к нам.
— Что? — он наконец-то по-настоящему удивился. — Не может быть. Она бы сказала мне.
— Я слышала ее разговор с Мариной.
Влад нахмурился, размышляя:
— Возможно, ты неправильно поняла. Может, она говорила о…
— О чем еще можно так говорить? — перебила Ирина. — «Квартиру-то я уже продала». Что тут непонятного?
— Давай просто спросим у нее завтра, — Влад вздохнул. — И про ремонт тоже. Ничего страшного не происходит, Ира.
Ирина молча кивнула, но в душе понимала, что завтрашний разговор ничего не решит. Свекровь всегда умела представить ситуацию в выгодном для себя свете.
Утром на кухне Ирину ждал сюрприз — разложенные по-новому кухонные принадлежности и записка: «Так гораздо удобнее, проверено годами. С.Г.»
Открыв холодильник, Ирина обнаружила, что часть продуктов исчезла, а вместо них появились новые, незнакомые упаковки.
— Доброе утро, Ирочка, — Светлана Георгиевна вошла на кухню в домашнем халате. — Я выбросила эти ваши полуфабрикаты. Разве можно такое есть? Владику нужна нормальная домашняя еда.
— Это были не полуфабрикаты, — тихо возразила Ирина. — Это были продукты для ужина, который я планировала приготовить сегодня.
— Ну, теперь я приготовлю что-нибудь получше, — свекровь уверенно заняла место у плиты. — Ты ведь не против?
Не дожидаясь ответа, она продолжила:
— Николай подъедет к двенадцати. Он хороший мастер, не переживай за беспорядок. А я думаю перекрасить стены в гостиной в бежевый. Он теплее и уютнее этого вашего серого.
Ирина почувствовала, как внутри закипает гнев:
— Светлана Георгиевна, мы с Владом не планировали сейчас делать ремонт.
— Глупости, — отмахнулась свекровь. — Когда еще появится такая возможность? Николай сейчас свободен, а потом у него заказы на полгода вперед.
— Но мы не откладывали на это деньги, — попыталась объяснить Ирина.
— О финансах не беспокойся, — снисходительно улыбнулась Светлана Георгиевна. — Я помогу своему сыну. Это будет мой подарок вам.
«Сыну. Не нам — сыну», — отметила про себя Ирина.
Когда Влад вышел на кухню, разговор мгновенно сменил направление. Светлана Георгиевна суетилась вокруг него, подкладывая на тарелку новые порции.
— Мама, ты правда продала квартиру? — спросил наконец Влад.
— Ах, эти сплетни, — она покачала головой. — Конечно, продала. Зачем мне такая большая квартира одной? Буду искать что-то поменьше и поближе к вам.
— Но почему ты не сказала раньше?
— А что такого? — она пожала плечами. — Взрослая самостоятельная женщина не должна отчитываться перед детьми о каждом своем шаге.
Ирине показалось, что в последней фразе прозвучал упрек в ее сторону.
— И насчет ремонта, — продолжила Светлана Георгиевна. — Я хочу сделать вам подарок. Вы же мои самые близкие люди.
Влад беспомощно взглянул на жену:
— Мама, мы очень благодарны, но, может, стоит отложить? Мы только въехали…
— Вот именно! — воскликнула свекровь. — Самое время все сделать правильно, а не жить как попало. Я в твоем возрасте уже и квартиру обустроила, и карьеру делала, и тебя растила.
Это был излюбленный прием Светланы Георгиевны — напомнить о своих достижениях и намекнуть на несостоятельность других.
Ровно в двенадцать в дверь позвонили. На пороге стоял крепкий мужчина средних лет с чемоданчиком инструментов.
— Светлана Георгиевна! Сколько лет, сколько зим! — радостно воскликнул он, обнимая свекровь.
— Николай, как я рада! — защебетала та. — Проходи скорее. Вот, познакомься, это Ирина, жена Влада.
Николай кивнул Ирине, но тут же переключил все внимание на Светлану Георгиевну:
— Ну что, показывайте фронт работ. Бригада будет готова приступить через три дня, как раз материалы закупим.
— Подождите, — вмешалась Ирина. — Какая бригада? Какие материалы? Мы ничего не решали.
Николай непонимающе посмотрел на Светлану Георгиевну:
— А вы разве не обсудили с хозяевами проект? Вы говорили, что все согласовано.
— Конечно, обсудили, — улыбнулась свекровь. — Просто молодежь еще сомневается. Но я-то знаю, что им понравится.
— Нет, — твердо сказала Ирина. — Мы ничего не обсуждали и не согласовывали.
В этот момент в дверь снова позвонили. На пороге стояла Марина, младшая сестра Влада — высокая блондинка с точеной фигурой и веселыми глазами.
— Привет всем! — она ворвалась в квартиру как ураган, обнимая по очереди мать и брата. — О, и Николай здесь! Как здорово!
Ирине досталась вежливая улыбка и легкий кивок.
— Ты как раз вовремя, — воскликнула Светлана Георгиевна. — Мы обсуждаем ремонт гостиной.
— Отлично! — Марина хлопнула в ладоши. — Я видела в журнале потрясающие идеи для гостиных. У тебя такой унылый серый цвет, Ира. Совсем не создает настроения.
— Это не унылый, это благородный серый, — возразила Ирина. — И мы его выбирали вместе с Владом.
— Ой, ну Владик в этом ничего не понимает, — отмахнулась Марина. — Правда, братик?
Влад, оказавшийся в центре внимания, растерянно улыбнулся:
— Мне кажется, нам стоит все обсудить спокойно…
— Вот именно! — подхватила Светлана Георгиевна. — Николай, проходи в гостиную, я покажу, что мы хотим изменить.
Вся компания переместилась в гостиную, где свекровь начала энергично командовать:
— Вот эту стену снесем, расширим пространство. Здесь будет диван-кровать — очень удобно, когда приезжают гости. Или когда я буду приезжать.
— Мама, но эта стена несущая, — осторожно заметил Влад.
— Ерунда! Николай все сделает по правилам, правда, Коля?
Тот задумчиво почесал затылок:
— Ну, если несущая, то придется делать усиление, получать разрешения…
— Вот видите! — вмешалась Ирина. — Это невозможно. И мы не хотим никаких перепланировок.
— Ира слишком категорична, — шепнула Марина брату, но достаточно громко, чтобы все услышали. — Мама хочет вам помочь, а она только возражает.
Ирина почувствовала, как краснеет от гнева и несправедливости. Все происходящее казалось каким-то сюрреалистичным спектаклем.
— Может, нам стоит отложить решение? — предложил Влад, пытаясь сгладить нарастающее напряжение. — Мама, давай вернемся к этому вопросу позже.
— Какое «позже»? — возмутилась Светлана Георгиевна. — Николай освободился специально для нас. У него график расписан на месяцы вперед. Я уже внесла предоплату за материалы!
Эта новость стала последней каплей для Ирины.
— Как вы могли внести предоплату за ремонт в нашей квартире, даже не посоветовавшись с нами? — она больше не пыталась скрывать возмущение.
— Ирочка, не драматизируй, — снисходительно улыбнулась свекровь. — Я делаю это для своего сына.
— Для нас, мама, — попытался уточнить Влад. — Мы с Ириной семья.
— Да-да, конечно, — отмахнулась Светлана Георгиевна и снова повернулась к Николаю: — Так вот, я думаю, здесь надо поставить вот такие светильники…
Она расстелила на столе какие-то каталоги, которые, оказывается, принесла с собой, и начала увлеченно объяснять свое видение.
— А вот тут можно сделать нишу для книг. Владик всегда любил читать.
Ирина переглянулась с мужем. Влад смотрел растерянно, явно не зная, какую сторону принять.
— Светлана Георгиевна, — Ирина решила еще раз попытаться достучаться до свекрови. — Мы очень ценим вашу заботу, но ремонт — это серьезное решение. Нам нужно все обдумать.
— Что тут думать? — вмешалась Марина. — Лучше мамы никто не знает, как создать уют. У нее всегда был безупречный вкус.
— Речь не о вкусе, — Ирина старалась говорить спокойно. — Это наш дом, и мы хотим сами решать, каким он будет.
— Какие вы неблагодарные, — вздохнула Светлана Георгиевна. — Я только хотела помочь, а вы воспринимаете это в штыки.
— Николай, — обратился Влад к строителю. — Нам действительно нужно время, чтобы все обсудить. Мы свяжемся с вами позже.
— Владик! — возмутилась Светлана Георгиевна. — Что за глупости? Я уже все организовала.
— Мама, пойми, это наша квартира…
— Твоя квартира, — поправила она. — Ты ведь основной собственник, не так ли?
Ирина замерла. Они с Владом покупали квартиру вместе, откладывая из общего бюджета. Но оформлена она была только на него, потому что так было проще с ипотекой — у Влада была более стабильная официальная зарплата.
— Наша, мама, — твердо сказал Влад, взглянув на жену. — Мы с Ирой вместе копили и выбирали.
Светлана Георгиевна поджала губы:
— Конечно-конечно. Но мать может позаботиться о сыне, это естественно.
— Мне кажется, Влад уже достаточно взрослый, чтобы решать самостоятельно, — заметила Ирина.
— Да что ты о нем знаешь? — вспыхнула Светлана Георгиевна. — Я растила его двадцать пять лет, а ты появилась всего три года назад!
— Мама, пожалуйста, — вмешался Влад.
— Нет, сынок, пусть твоя жена поймет, что семья — это святое. Я делаю это только ради вашего блага.
— Если вы делаете это ради нашего блага, — Ирина старалась говорить спокойно, — то почему не спросили, чего хотим мы?
Марина театрально закатила глаза:
— Ой, только не начинай этот разговор про уважение чужого мнения. Мама всю жизнь заботится о нас, и я не понимаю, почему ты сопротивляешься.
В этот момент в комнате появилась пожилая соседка, Алла Петровна, которую Светлана Георгиевна пригласила «на чай». Она с интересом оглядела гостиную:
— О, вы решили делать ремонт? Правильно, давно пора. А то я вчера говорила Светлане Георгиевне, что цвет стен какой-то депрессивный.
Ирина изумленно уставилась на соседку. Они едва были знакомы, виделись всего пару раз в лифте. Когда свекровь успела с ней подружиться и обсудить интерьер их квартиры?
— Николай, — снова обратилась Светлана Георгиевна к строителю. — Так ты сможешь начать в понедельник?
— Подождите! — Ирина повысила голос, чувствуя, что ситуация полностью выходит из-под контроля. — Никакого ремонта не будет, пока мы с Владом все не обсудим!
— Какая эмоциональная девушка, — покачала головой Алла Петровна.
— Она всегда такая, — сочувственно кивнула Марина. — Бедный Владик.
— Что здесь происходит? — в комнату вошел Влад, отлучавшийся на звонок с работы. — Почему все кричат?
— Твоя жена закатывает истерику из-за того, что я хочу помочь с ремонтом, — сообщила Светлана Георгиевна.
— Это неправда! — возмутилась Ирина. — Влад, твоя мама пытается без нашего согласия затеять ремонт в нашем доме, приглашает посторонних людей и уже внесла за что-то предоплату!
Влад растерянно переводил взгляд с матери на жену:
— Мама, это правда? Ты уже заплатила за материалы?
— Конечно, — с гордостью подтвердила Светлана Георгиевна. — Я же обещала вам подарок.
— Но мы не хотим такого подарка, — тихо сказал Влад.
В комнате повисла тишина. Светлана Георгиевна выглядела обескураженной — она явно не ожидала, что сын не поддержит ее.
— Неблагодарный, — наконец произнесла она. — Я стараюсь для вас, а вы…
— Мама, — Влад сделал глубокий вдох. — Мы очень ценим твою заботу, но это наш дом, и мы хотим сами решать, каким он будет.
— Вот именно! — не выдержала Ирина. — Это моя квартира, и хозяйка тут — я, — жестко сказала она свекрови. — И решения о том, что и как здесь делать, принимаем мы с Владом.
Светлана Георгиевна побледнела от возмущения:
— Я не могу в это поверить. Мой сын позволяет с собой так обращаться? Марина, ты слышишь?
— Слышу, мама, — Марина подошла к матери и обняла ее за плечи. — Поехали ко мне. Видимо, наша помощь здесь не нужна.
— Николай, — обратился Влад к строителю, — извини за недоразумение. Мы свяжемся с тобой, если решим что-то менять.
Тот кивнул, явно чувствуя себя неловко:
— Конечно, конечно. Мне, пожалуй, пора.
— Но предоплата! — воскликнула Светлана Георгиевна.
— Мы вернем тебе деньги, мама, — заверил Влад. — До последней копейки.
— Дело не в деньгах, — она покачала головой. — Дело в уважении. Я вижу, что здесь меня не уважают.
— Светлана Георгиевна, — Ирина попыталась смягчить ситуацию. — Мы ценим вашу заботу, но…
— Не нужно, — оборвала ее свекровь. — Я все поняла. Владик, собери, пожалуйста, мои вещи.
— Мама, не надо так, — попытался возразить Влад.
— Нет-нет, я вижу, что моему сыну не позволяют общаться с матерью, — она демонстративно промокнула глаза платочком. — Марина, ты была права. Эта девушка полностью подчинила его себе.
Ирина не выдержала:
— Вы перевернули все с ног на голову! Мы просто хотим сами принимать решения о своей жизни и своем доме!
— Вот видишь, Владик, как она со мной разговаривает? — Светлана Георгиевна укоризненно посмотрела на сына. — Твой отец никогда бы не позволил так обращаться с его матерью.
Это был запрещенный прием. Отец Влада давно не жил с ними, и это всегда была больная тема для сына.
— Мама, хватит, — твердо сказал Влад. — Мы с Ириной имеем право решать, как жить в своей квартире. И я прошу тебя уважать наше решение.
— Не надо меня ни о чем просить, — Светлана Георгиевна гордо выпрямилась. — Я все поняла. Марина, пойдем отсюда.
Когда Светлана Георгиевна и Марина ушли, забрав вещи, Ирина опустилась на диван:
— Боже, что это было?
Влад сел рядом:
— Прости, я не думал, что все так обернется. Мама всегда была властной, но это перебор даже для нее.
— Она действительно продала квартиру?
— Да, я позвонил их соседке, она подтвердила. Мама продала квартиру два месяца назад.
— И не сказала тебе? — удивилась Ирина.
— Очевидно, у нее был план переехать к нам или поближе, — вздохнул Влад. — Когда отец ушел, она стала еще более контролирующей. Все эти годы она управляла школой с железной рукой и привыкла, что ее указания не обсуждаются.
— Но мы не ее подчиненные, — заметила Ирина.
— Знаю. Просто ей трудно это принять, — Влад взял Ирину за руку. — Спасибо, что не сдалась. Мне было трудно противостоять маме, но ты права — это наш дом.
— Думаешь, она смирится?
Влад покачал головой:
— Вряд ли. Она не из тех, кто признает свои ошибки. Но теперь границы обозначены, и это главное.
Через две недели Светлана Георгиевна нашла квартиру в соседнем районе. Она позвонила Владу сообщить новость, но с Ириной говорить отказалась. Влад навещал маму, но отношения остались напряженными. Марина поддерживала только сторону матери и при каждой встрече не упускала случая упрекнуть брата в черствости.
Когда спустя месяц Светлана Георгиевна впервые пришла в гости, она держалась отстраненно, но внимательно осматривала квартиру, отмечая каждое изменение.
— Вы повесили картину, — заметила она, указывая на стену в гостиной. — Не лучший выбор для этого пространства.
Ирина переглянулась с мужем и промолчала. Они решили не реагировать на такие замечания.
— Как продвигается ремонт на твоей новой квартире, мама? — спросил Влад, меняя тему.
— О, — оживилась Светлана Георгиевна. — Николай делает все замечательно. У меня будет настоящий образец современного дизайна. Не то что у некоторых.
Ирина сжала зубы, но продолжала улыбаться.
— И, кстати, я решила, что не буду часто к вам заходить, — добавила свекровь с достоинством. — Вижу, что мешаю вашей ‘семейной идиллии’.
— Мама, ты не мешаешь, — вздохнул Влад. — Просто есть определенные границы, которые важно уважать.
— Границы, — фыркнула Светлана Георгиевна. — Раньше в семьях не было никаких границ. Была взаимопомощь и поддержка.
Ирина внимательно наблюдала за этим разговором. Она видела, как Влад пытается найти золотую середину, но свекровь не собиралась сдавать позиций.
— Я слышала, ты получил повышение на работе, — Светлана Георгиевна резко сменила тему. — Почему я узнаю об этом от Марины, а не от тебя?
— Я планировал рассказать при встрече, — ответил Влад.
— Конечно, — она бросила быстрый взгляд на Ирину. — Наверное, некоторые считают, что мать не должна знать о жизни своего сына.
Ирина сделала глубокий вдох:
— Светлана Георгиевна, никто не запрещает Владу общаться с вами. Мы просто хотим, чтобы наши решения уважали.
Свекровь проигнорировала ее слова, обращаясь только к сыну:
— Кстати, я пригласила на новоселье твоих двоюродных братьев из Казани. Они остановятся у меня, но я подумала, что будет неплохо, если вы устроите для них ужин. В следующую субботу.
Влад бросил неуверенный взгляд на жену:
— Мама, нам нужно посмотреть наши планы…
— Какие планы могут быть важнее семьи? — Светлана Георгиевна покачала головой. — Впрочем, если вы заняты, я все пойму. Просто скажу мальчикам, что вы… не смогли.
Этот прием был хорошо знаком Владу — мать ставила его перед выбором, где любой вариант означал проигрыш.
— Мы посмотрим наш календарь и сообщим тебе, — твердо сказал он, удивив и мать, и Ирину.
Когда Светлана Георгиевна ушла, Ирина обняла мужа:
— Ты молодец. Я знаю, как тебе трудно противостоять ей.
— Я начинаю понимать, что она всегда так манипулировала, — задумчиво произнес Влад. — Просто раньше я этого не замечал. Или не хотел замечать.
— Что будем делать с ужином в субботу?
— Посмотрим, свободен ли вечер, и решим вместе, — улыбнулся Влад. — Но больше никаких односторонних решений.
За следующие несколько месяцев отношения со Светланой Георгиевной установились прохладно-вежливые. Она регулярно звонила сыну, но редко заходила в гости. Когда все же приходила, то держалась отстраненно, часто упоминала в разговоре, как у нее «все замечательно» на новой квартире.
Однажды, когда Влад был в командировке, она неожиданно появилась на пороге.
— Светлана Георгиевна? — удивилась Ирина. — Влада нет дома.
— Я знаю, — кивнула свекровь. — Я к тебе.
Ирина напряглась, но пригласила ее войти. Они сели в гостиной, и несколько минут царило неловкое молчание.
— Я хотела поговорить, — наконец произнесла Светлана Георгиевна. — Без Влада.
— Слушаю вас, — Ирина постаралась, чтобы ее голос звучал нейтрально.
— Я не понимаю, почему ты так настроена против меня, — прямо заявила свекровь. — Я всегда хотела только лучшего для Владика.
— Я не настроена против вас, — спокойно ответила Ирина. — Но я хочу, чтобы наши решения уважали.
— Решения, решения, — проворчала Светлана Георгиевна. — В мое время невестки так не разговаривали со свекровями.
— Времена меняются, — заметила Ирина.
— Вот именно! — неожиданно энергично воскликнула Светлана Георгиевна. — И не в лучшую сторону. Современные женщины совсем не думают о семейных ценностях.
Ирина хотела возразить, но решила не обострять разговор.
— Я вижу, что ты настраиваешь сына против меня, — продолжила свекровь. — Он стал реже звонить, отказывается от моей помощи. Это всё твоё влияние.
— Влад сам принимает решения, — твердо сказала Ирина. — Он взрослый человек.
Светлана Георгиевна горько усмехнулась:
— Конечно, теперь ты будешь отрицать. Но я-то вижу, что происходит. Он никогда раньше не говорил мне «нет».
— Может быть, ему пора было научиться это делать, — слова вырвались прежде, чем Ирина успела подумать.
Свекровь выпрямилась, глаза её сузились:
— Вот оно что. Ты сама призналась. Ты специально настраиваешь его против матери.
— Я не это имела в виду, — попыталась объяснить Ирина.
— А что же ты имела в виду? — Светлана Георгиевна поднялась с дивана. — Знаешь, я пришла с надеждой наладить отношения. Думала, может быть, мы сможем поговорить по-женски, найти общий язык. Но теперь я вижу, что была права с самого начала. Тебе не нужна его семья. Тебе нужен только он сам, оторванный от корней.
— Это несправедливо, — тихо сказала Ирина.
— Жизнь вообще несправедлива, — отрезала свекровь, направляясь к выходу. — Передай сыну, что я звонила.
Когда Влад вернулся из командировки, Ирина рассказала ему о визите матери.
— Я так и знал, что она попытается поговорить с тобой без меня, — покачал головой он. — Это её излюбленный приём — разделять и властвовать.
— Мне кажется, она искренне не понимает, в чём проблема, — задумчиво произнесла Ирина. — Для неё это вопрос власти и контроля, а не заботы.
— Она всегда была такой, — вздохнул Влад. — После ухода отца стало только хуже. Она вложила всю свою энергию в нас с Мариной. И теперь не может смириться с тем, что мы выросли и живём своей жизнью.
— Марина, кажется, не против такого контроля, — заметила Ирина.
— Она всегда была мамина дочка, — Влад пожал плечами. — Проще соглашаться, чем спорить. Но я больше не хочу жить чужой жизнью.
Прошел год. Отношения со Светланой Георгиевной оставались натянутыми. Она регулярно звонила сыну, иногда заходила в гости, но всегда держалась отстраненно с Ириной, обращаясь преимущественно к Владу.
На семейных встречах Марина неизменно принимала сторону матери, создавая впечатление, что они с Ириной соперничают за внимание Влада. Но Ирина больше не позволяла себя втягивать в эти игры.
Влад постепенно научился устанавливать границы в общении с матерью, хотя это и давалось ему нелегко. Он любил её, но больше не позволял манипулировать собой.
Когда они с Ириной затеяли наконец ремонт в гостиной, Светлана Георгиевна предложила свою помощь, но на этот раз спросила, а не заявила. Они вежливо отказались, и она, хоть и с явным недовольством, но приняла их решение.
Однажды вечером, когда они сидели на балконе и наблюдали закат, Ирина спросила:
— Ты не жалеешь, что мы тогда так резко обозначили границы с твоей мамой?
Влад задумался:
— Нет, не жалею. Это было неизбежно. Рано или поздно нам пришлось бы это сделать. Я благодарен тебе за то, что ты не отступила.
— Она все еще считает меня главной виновницей разлада, — вздохнула Ирина.
— Пусть считает, — Влад обнял жену. — Главное, что мы знаем правду. Это наша жизнь и наш дом. И решения здесь принимаем мы вместе.
Внизу хлопнула дверца такси, и они увидели Светлану Георгиевну, направлявшуюся к подъезду с большой коробкой в руках. Она не предупреждала о визите.
Влад и Ирина переглянулись и одновременно улыбнулись. Битва за независимость была выиграна, но война за семейный мир продолжалась. И в этой войне они были вместе.
За прошедший год их квартира преобразилась — теперь она полностью отражала их вкусы и предпочтения. Они создали свой собственный уютный мир, в котором каждая вещь была на своем месте.
И пусть Светлана Георгиевна так и не признала своей неправоты, пусть продолжала считать, что невестка «совсем обнаглела», они знали, что поступили правильно, отстояв право на собственное пространство и собственные решения.
Раздался звонок в дверь. Ирина глубоко вздохнула и улыбнулась мужу:
— Твоя мама пришла.
— Наша мама, — с лёгкой иронией поправил Влад. — Идём встречать. Вместе.
И в этом «вместе» было их главное достижение и самая важная победа.
