— Да что ж такое творится! — возмущённый голос Андрея эхом отразился от стен. — Соня, ты зачем весь этот цирк устроила? Подумаешь, шлёпнула бабушка внучку! Меня вон мать в детстве…
— Только не начинай! — оборвала его София, нервно постукивая пальцами по столу. — Твоё «меня так воспитывали» здесь неуместно.
— А выгонять мать? Это, по — твоему, уместно? — Андрей покачал головой. — Она мне звонила вся в слезах. «Не ожидала, — говорит, — от невестки такого!»
София молча смотрела в окно. Шестнадцать лет… Целых шестнадцать лет они со свекровью как — то уживались. Кто бы мог подумать, что всё так обернётся?
Конечно, отношения и раньше не были безоблачными. Светлана Анатольевна, со своей директорской привычкой командовать, частенько пыталась установить свои порядки. Годами отточенный в школьных коридорах властный тон, перед которым трепетали и ученики, и учителя, то и дело прорывался в общении с невесткой.
Но София… О, София не была той, кто молча проглотит указания! Памятный разговор полугодичной давности после свадьбы до сих пор звенел в ушах:
— Уважаемая Светлана Анатольевна, — тогда в голосе Софии звучала вежливая сталь, — ваше мнение ценно, но… Это мой дом. И жить я буду по своим правилам. Вы же не позволите мне критиковать ваши шторы? Например, этот мрачный тюль в спальне…
Свекровь тогда только рот открыла от изумления:
— Ещё чего! Мой дом — мои правила!
— Вот именно, — улыбнулась София. — Теперь вы меня понимаете.
— А знаете, что, Светлана Анатольевна? — София подняла взгляд, в котором читалась решительность. — Давайте сразу расставим все точки над «и». Вы живёте своей жизнью, я — своей. Без непрошеных советов и… вмешательств.
Повисла пауза. Тяжёлая, как грозовая туча.
— Просто представьте, как чудесно мы можем ладить, — добавила София мягче, — если будем уважать границы друг друга.
Кирилл, вспоминая эту сцену, всегда заливался смехом:
— Ох, видела бы ты себя со стороны! А мама… Мама — то, как растерялась! Первый раз в жизни встретила достойного соперника.
Он был прав. Светлана Анатольевна, привыкшая к безоговорочному подчинению, впервые столкнулась с человеком, не желающим прогибаться под её авторитет. Первые годы превратились в негласное противостояние: свекровь атаковала, невестка держала оборону.
А потом появилась Лерочка… И начался новый раунд.
— Милая моя, — медовым голосом начинала Светлана Анатольевна, — у меня всё-таки педагогическое образование. Троих детей одна подняла, после того как… — она всегда делала паузу здесь, — после того как овдовела. Уж поверь моему опыту…
София слушала спокойно, как море перед штормом:
— Конечно, Светлана Анатольевна, ваш опыт бесценен. Но… — она улыбнулась той самой улыбкой, от которой у свекрови начинало покалывать в висках, — будьте просто бабушкой. Любящей, балующей, обожающей внучку бабушкой. Разве этого мало?
София выстроила в семье свою крепость — неприступную, как средневековый замок. Даже Светлане Анатольевне, этой железной леди местного образования, не удалось пробить её стены. Хотя Кирилл… Ах, Кирилл! До сих пор бегал к маме за советами, как первоклашка за подсказками. Ещё бы — годы материнской «дрессировки» давали о себе знать.
— Бабушка, конечно, может навещать внучку, — говорила София мужу, — но учить жизни… Нет уж, увольте!
И действительно: все попытки Светланы Анатольевны взять бразды правления в свои руки разбивались о невесткину непреклонность. Прикорм в четыре месяца? Пожалуйста! Садик в четыре года? Да без проблем! А советы свекрови… Что ж, они благополучно пролетали мимо ушей.
Однажды Светлана Анатольевна не выдержала:
— Знаешь, что, София? — её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. — Я же вижу, как тебя коробит от каждого моего слова. Но… — она сделала глубокий вдох, — ради Кирилла, ради его счастья с тобой, я… я принимаю твои правила.
А потом началась пенсия. Школа с облегчением выдохнула, проводив свою железную директрису. Подарки, речи, цветы… И затаённая радость коллектива — годы напряжённых отношений наконец — то закончились!
Но сидеть дома? О нет, это не для Светланы Анатольевны! Она составила настоящее расписание визитов: понедельник, четверг, воскресенье — к старшей дочери, вторник и пятница — к среднему сыну, среда и суббота — к Кириллу и Софии. Как в школе — по звонку!
— Лерочка! — доносился её командирский голос до поздней ночи. — Немедленно выпрями спину! Что за привычка горбиться? Сколиоз себе заработаешь!
София только вздыхала. Что поделать — свекровь есть свекровь…
— Лера! Немедленно убери эти патлы! — командный голос Светланы Анатольевны разрезал воздух. — Что за безобразие? Волосы в супе плавают! А может… — она сделала многозначительную паузу, — может, тебе просто подстричься?
Бабушка самодовольно провела рукой по своим коротким седым прядям:
— Вот как у меня — красота! Никакой мороки с укладкой, никаких этих ваших модных штучек…
Внезапно её лицо помрачнело:
— Кстати о школе! Встретила твою классную… — она выдержала театральную паузу. — Тройки?! У моей внучки?! Да это же… это же позор на мою седую голову! Завтра же пойду в школу!
Лера только глаза закатила. Годы тренировок научили её пропускать бабушкины тирады мимо ушей, как летний дождь. Характер, доставшийся от матери, так и рвался высказать всё накипевшее, но воспитание держало в узде.
— Конечно — конечно, бабуль, — привычно отозвалась она с ангельским спокойствием. — Всё исправлю, всё укорочу, всё выпрямлю…
А наедине с мамой:
— Мам, знаешь… — Лера теребила свои длинные пряди. — Может, правда подстричься? Замучилась я с ними! Полтора часа каждое утро: помыть, высушить, уложить… — она вздохнула. — Да и хочется перемен, понимаешь?
София улыбнулась:
— Твои волосы — твоё решение, доча. Хочешь меняться — меняйся!
Мастерская слов | Артур А Окрылённая материнским благословением, Лера решилась на перемены. Модный салон, опытный мастер — и вот уже в зеркале отражается совсем другая девушка: стильная стрижка, выбритые виски, озорной блеск в глазах.
София не могла налюбоваться на дочь:
— Боже, как же тебе идёт! Просто невероятно преобразилась!
— Правда, мам? — Лера счастливо крутилась перед зеркалом. — А я — то переживала, что зря такие деньги потратила…
Но радость была недолгой. Светлана Анатольевна, переступив порог, застыла как громом поражённая. Секунда… другая… И вдруг:
— Господи, что это?! — она схватилась за сердце. — Ты… ты что натворила?!
Лера, не чувствуя надвигающейся бури, беспечно улыбнулась:
— Бабуль, ну ты чего? Это же модно! Посмотри, как креативно…
Хлёсткий удар оборвал её на полуслове. Комната замерла. На бледной щеке Леры расцветал багровый след, а Светлана Анатольевна, побагровев, уже извергала потоки брани:
— Да ты… да как ты… Только уличные девки так выглядят! Кирилл! — она повернулась к сыну. — Чтоб завтра же парик купил! Слышишь? Не позволю такой позор!
София, находившаяся в другом конце комнаты, среагировала молниеносно. Два быстрых шага — и она уже тащила задыхающуюся от гнева свекровь к выходу. В глазах плясали красные искры…
Годы сдержанности и показного уважения рассыпались в прах. София, забыв о правилах приличия, перешла на «ты»:
— Чтоб духу твоего здесь больше не было! — её голос дрожал от ярости. — Кто… кто дал тебе право поднимать руку на моего ребёнка?! Мало тебе было меня изводить все эти годы? Теперь за Леру взялась?! — она сделала угрожающий шаг вперёд. — Только посмей… только посмей ещё раз переступить этот порог!
Кирилл застыл соляным столбом, наблюдая, как его властную мать буквально выталкивают за дверь. Возразить жене? Нет, такой Софию он ещё не видел…
Позже, после звонков, возмущённых брата и сестры, он всё же решился:
— Сонь, может, извинишься перед мамой?
— Что?! — София резко развернулась к мужу. — Извиниться?! Да она должна благодарить небеса, что я ей не ответила тем же! Ты видел щёку Леры? Видел этот синяк?!
— Ну что ты драматизируешь… — Кирилл попытался отмахнуться. — Подумаешь! Меня в детстве и веником, и ремнём… Ничего, вырос же нормальным.
— Нормальным?! — в голосе Софии зазвенел лёд. — Мужчина, который считает нормальным избиение ребёнка, не может быть хорошим отцом!
Двери дома захлопнулись перед Светланой Анатольевной навсегда. Лера тоже оборвала все связи с бабушкой.
Годы пролетели как один миг. Институт, работа, и вот уже звенят свадебные колокола… Но не для всех. Светлана Анатольевна, узнав о своём отсутствии в списке гостей, устроила сыну настоящую истерику:
— Как?! Родную бабушку — и не пригласить?! — она сверлила Кирилла гневным взглядом. — Небось, твоя Сонька постаралась?!
— Мам, ты не права, — Кирилл устало потёр переносицу. — Соня тут вообще ни при чём. Это Лера… Она просто не может забыть тот удар. Такие раны не заживают быстро.
Он пытался быть миротворцем, увещевал обеих сторон:
— Сколько можно держать обиду? Прощать надо уметь…
Но в ответ — только ледяное молчание.
— Дай — ка мне её номер! — Светлана Анатольевна выхватила телефон из рук сына. — Сейчас я ей всё выскажу!
Первые гудки… Второй… И вот:
— Ты как посмела, неблагодарная?! — её голос взвился до визга. — Родную бабушку — и на свадьбу не позвать?! Да мне там первое место полагается! Почётное!
Тишина. И короткие гудки в ответ.
Лера осталась непреклонной. Как скала под штормовыми волнами — холодная и неподвижная. Ни мольбы отца, ни увещевания родственников не смогли поколебать её решение.
А Светлана Анатольевна… Что ж, она нашла своё утешение в бесконечных жалобах соседкам:
— Вот что значит неправильное воспитание! Это всё невестка, всё она!
София только плечами пожимала, слыша эти причитания. У неё были заботы поважнее, чем сплетни свекрови…
