Солнце сквозь неплотно задернутые жалюзи полосами лежало на светлом паркете новой квартиры. Но Арине не было до него дела. Она стояла у окна, сжимая в руке остывшую чашку кофе и в который раз перечитывала сообщение от Андрея: «Арин, нам нужно поговорить. Серьезно». Серьезно? Как будто все предыдущие разговоры были шуткой.
— И что ему теперь нужно? — пробормотала она, отворачиваясь от окна. Квартира… Их квартира. Желание, которое они лелеяли годами, копили каждую копейку, отказывая себе во всем. И вот, наконец-то, радуются новому этапу. Но радуются по-разному. Она – с предвкушением новых возможностей, он – с хмурым недовольством, что эта квартира не висит на нем статусом и не позволяет размахивать деньгами.
Вспоминала, как Андрей ворчал, что обои слишком светлые, что кухня недостаточно большая, что диван не соответствует его размышлениям о комфорте. А она улыбалась, потому что сама выбирала обои, сама вычерчивала план кухни, сама мечтала об этом диване, где можно будет уютно устроиться после долгого рабочего дня.
— Да он просто завидует, — сказала она себе вслух, хотя в душе росло тревожное предчувствие. – Завидует, что у меня все получается. Завидует, что я строю карьеру, а он… Он просто плывет по течению.
В дверь постучали. Легкий, нерешительный стук. Андрей.
— Заходи, — устало ответила она.
Он вошел, опустив голову, теребя в руках ключи. В его глазах плескалась какая-то обреченность, которую Арина видела все чаще и чаще.
— Арин… — начал он, но запнулся, словно не знал, с чего начать. — Нам нужно поговорить.
Арина вздохнула.
— Я уже поняла. Что-то серьезное?
— Серьезное… — Андрей подошел ближе и неуверенно сел за кухонный стол.
— Не тяни, Андрей. Я весь день на нервах.
— Меня сократили.
Арина замерла. Она ожидала чего угодно, но не этого. Андрей всегда был не самым надежным работником, склонным к прокрастинации и самообману. Но чтобы увольнение…
— Что значит сократили? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Что случилось?
— Реструктуризация, кризис, все как обычно, — отмахнулся Андрей, избегая ее взгляда. — Начальство говорит, что я не вписываюсь в новую стратегию развития компании.
— Не вписываешься? — Арина не могла сдержать сарказма. — Ну да, конечно. Потому что ты проводил все время, обсуждая с коллегами последние новости футбола, а не занимался работой?
— Арин! Не нужно! Я и так себя плохо чувствую.
— Плохо? А мне легко? Я ночами не сплю, строю планы, работаю над проектами, чтобы обеспечить нас, а ты… Ты просто ждешь, пока все само наладится.
— Я тоже стараюсь! — вспыхнул Андрей. — Но у меня не получается! Я не такой, как ты!
— Значит, нужно было стараться больше! — выпалила она, не в силах сдержать гнев. — Ты всегда был таким! Инфантильным, безответственным… Я устала тащить на себе все!
— Это несправедливо! — Андрей вскочил со стула. — Ты всегда меня принижаешь! Я тоже хочу быть успешным! Но у меня не получается!
— Успешным? — Арина насмешливо подняла бровь. — Ты даже работу удержать не можешь!
— Я… Я не понимаю, почему ты такая злая! — прошептал Андрей, отворачиваясь.
— Потому что я вижу, что ты не хочешь меня понять! Ты не хочешь признать, что тебе нужно меняться! Ты хочешь, чтобы я всегда оставалась твоей кормилицей, чтобы я всегда решала твои проблемы!
— Это неправда!
— Правда! Ты боишься взять на себя ответственность! Боишься быть самостоятельным! Ты привык, что я все делаю за тебя!
Андрей молчал, опустив голову. Его плечи дрожали. Арина почувствовала укол вины, но тут же отогнала его. Она уже слишком долго терпела его слабость.
— Я ухожу, — тихо сказала она.
— Что?
— Я ухожу. Я не могу больше так жить. Эта квартира… Она стала символом нашей несправедливости.
— Ты серьезно? Ты меня бросаешь?
— Я не бросаю тебя, Андрей. Я спасаю себя.
— Но куда ты пойдешь?
— Это тебя не касается, — холодно ответила Арина. — Я разберусь.
Она собрала сумку с самыми необходимыми вещами. Андрей стоял, как громом пораженный, не в силах произнести ни слова.
— Помни, — сказала она, прежде чем выйти за дверь. — Это ты сам выбрал этот путь.
Она захлопнула дверь. В квартире воцарилась тишина, которая казалась оглушительной.
Арина вышла на улицу, вдохнула свежий воздух и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она не знала, что ее ждет впереди, но одно знала точно: она больше не позволит никому диктовать ей условия.
Ночью ей позвонила Тамара Николаевна, мать Андрея. Ее голос был полон яда и обвинений.
— Ты разрушила жизнь моему Андрею! — кричала она в трубку. — Ты забрала у него все! Ты всегда была карьеристкой, тебе наплевать на его чувства!
— Знаете, Тамара Николаевна, — спокойно ответила Арина, — вы никогда меня не любили. И я всегда чувствовала это.
— Да ты просто ужасная женщина!
— Возможно. Но я не хотела быть такой. Это вы сделали меня такой, постоянно обвиняя и принижая. А Андрею стоило давно научиться отвечать за свою жизнь.
Она положила трубку, чувствуя себя опустошенной. Она понимала, что это только начало. Что ей предстоит долгая и трудная борьба. Но она была готова к ней. Потому что она знала, что у нее есть право на счастье. И она не позволит никому отобрать его у нее.
Она понимала, что развод будет сложным и болезненным. Но она была уверена в одном: она не позволит Андрею и его матери обокрасть ее. Ведь эта квартира – это не только стены и мебель. Это символ ее упорного труда, ее мечты и ее надежды. И она будет бороться за нее до конца.
Неделя после ухода Арины прошла как в тумане. Андрей слонялся по квартире, словно призрак, поедая остатки еды в холодильнике и проклиная свою судьбу. Тамара Николаевна, воцарившаяся в их обители, не упускала возможности уколоть его за бездействие и напомнить о его несостоятельности.
— И что ты собираешься делать? — шипела она, наблюдая, как он пялится в телевизор. — На попе сидеть вечно? Арина тебе мозги проела своими амбициями!
— Мам, не начинай, — вяло ответил Андрей, не отрываясь от экрана.
— Не начинать? Да ты совершенно развалился! Ты раньше хоть что-то делал, а сейчас… Ты просто лежишь и жалеешь себя! Арина была умна, конечно, квартирой занялась, но она нас всех к этому и привела. Пользовалась, манипулировала!
— Это неправда! — Андрей вскочил с дивана, но голос его был неуверенным.
— Врать не нужно! Я все видела! Как она тобой командовала, как ты ее боялся!
— Я ее любил! — крикнул Андрей, сжимая кулаки.
— Любил? Любить – это заботиться, обеспечивать семью! А ты что делал? Ничего!
— Я… Я искал работу!
— Искал? Да ты на собеседования даже не ходил! Ты целыми днями сидел в интернете, играл в свои игрушки! Неудивительно, что тебя сократили!
— Замолчи! — Андрей шагнул к матери, его лицо исказилось от гнева.
— Что ты мне будешь говорить? Я тебе жизнь отдала! А ты…
В этот момент в дверь позвонили. Андрей замер, словно окаменел. Он знал, кто это. Арина.
— Не открывай ей! — прошипела Тамара Николаевна, схватив Андрея за руку. — Не разговаривай с ней! Она пришла, чтобы забрать последнее!
— Отпусти меня! — вырвался Андрей, отталкивая мать.
Он открыл дверь. На пороге стояла Арина, сжимая в руках папку с документами. Ее лицо было бесстрастным, но в глазах горел огонь.
— Что тебе нужно? — холодно спросил Андрей.
— Я пришла за документами на квартиру, — ответила Арина, прежде чем он успел что-либо сказать. — И за своей половиной вещей.
— Ты не получишь ничего, — рявкнул Андрей. — Эта квартира принадлежит мне!
— Ты серьезно? — Арина усмехнулась. — Ты хочешь оспорить брачный договор? Удачи, Андрей. Удачи в суде.
— Это все твоя мать подговорила! — выпалил Андрей, чувствуя, как его охватывает ярость. — Она всегда хотела этой квартиры!
— Не смей втягивать мою мать в этот разговор! — Арина шагнула вперед, ее голос дрожал от гнева. — Она никогда не вмешивалась в нашу жизнь! В отличие от твоей…
— Ах, ты хочешь сказать, что я виноват во всем? — Андрей схватил со стола вазу, стоявшую там уже много лет — семейную реликвию. — Это ты все испортила! Ты своими карьерными амбициями!
— Опусти вазу, Андрей! — крикнула Арина, но он ее не слушал.
— Ты думала, я буду сидеть дома и смотреть на то, как ты зарабатываешь деньги? Как ты меня унижаешь?
Он замахнулся вазой. Арина инстинктивно отшатнулась, но не успела. Ваза с грохотом разбилась об пол, разлетевшись на тысячи осколков. Один из крупных осколков попал Арине в руку, оставив глубокий порез.
— Аааа! — закричала она, прижимая руку к груди.
— Что ты наделала! — выкрикнул Андрей, глядя на осколки и кровь на полу. — Ты сама виновата!
В этот момент Тамара Николаевна выскочила из комнаты и, увидев разбитую вазу и окровавленную руку Арины, закричала:
— Позор тебе, Арина! Ты пришла сюда, чтобы ее разбить! Ты пришла, чтобы нас всех уничтожить!
— Мам, прекрати! — Андрей попытался удержать мать, но она вырвалась и бросилась на Арину с кулаками.
Арина отшатнулась, пытаясь защититься, но Тамара Николаевна была сильнее. Она нанесла ей несколько ударов, закричав:
— Да я тебя…! Да я тебе все сломаю!
Андрей, опомнившись, попытался разнять женщин, но только добавил хаоса. Он схватил мать за руки и оттащил ее в сторону, но Тамара Николаевна продолжала кричать и вырываться.
— Хватит! — закричал Андрей, сам не осознавая, что делает. Он толкнул мать, и она упала на диван.
— Как ты смеешь! — прорычала Тамара Николаевна, поднимаясь с дивана, ее лицо было искажено от ярости.
— Мам, успокойся! — Андрей был в шоке от того, что сделал.
Арина, прижимая руку к груди, молча стояла в центре комнаты, наблюдая за происходящим. Она чувствовала себя сломленной, униженной, опустошенной.
— Все кончено, Андрей, — тихо сказала она, прежде чем развернуться и уйти. — Все.
Она вышла из квартиры, оставив Андрея и его мать в хаосе и разрухе. В этот момент она поняла, что совершила самую большую ошибку в своей жизни. Она выбрала не того человека. И теперь ей придется расплачиваться за это всю жизнь.
В голове крутилась одна мысль: она должна защитить свои права. И она сделает все возможное, чтобы вернуть то, что ей принадлежит по праву. Даже если для этого придется пройти через ад.
Она шла по улице, чувствуя, как по щекам текут слезы. Но в ее сердце зародилась новая надежда. Надежда на то, что она сможет построить свою жизнь заново. Без лжи, без предательства, без насилия.
Арина, стиснув зубы, доковыляла до ближайшей аптеки, попутно вызывая такси. Рука горела огнём, а в голове пульсировала боль и обида. Пока медсестра обрабатывала рану, она думала только об одном: мести. Не физической, нет. Она не опустится до уровня Андрея и его матери. Но она заставит их заплатить.
Такси остановилось у двери её адвоката, Марии Петровны, женщины суровой, но справедливой. Увидев Арину с перебинтованной рукой, адвокат нахмурилась.
— Что случилось? — спросила она, жестом приглашая войти.
Арина коротко рассказала о случившемся. Мария Петровна слушала молча, лишь изредка делая пометки в блокноте.
— Это меняет дело, — констатировала она, когда Арина закончила. — Теперь к имущественному спору добавится статья о нанесении телесных повреждений. У вас есть свидетели?
— Только я, — ответила Арина. — Но у них будет Тамара Николаевна. Она умеет убеждать.
— Не беспокойтесь, — уверенно сказала Мария Петровна. — У вас есть документы, подтверждающие ваше право на половину квартиры. И теперь ещё есть факт побоев. Мы выиграем это дело.
В тот вечер Арина почти не спала. Она ворочалась в постели, вспоминая лицо Андрея, искаженное яростью, крики Тамары Николаевны, осколки вазы, кровь на паркете. Ей казалось, что она застряла в кошмарном сне.
На следующее утро пришло время расплаты. Андрей, подгоняемый матерью, подал на развод и иск о признании брачного договора недействительным, утверждая, что Арина оказывала на него давление и манипулировала им.
Судебное заседание проходило в атмосфере накалённой вражды. Андрей, понурый и подавленный, отвечал на вопросы адвоката, постоянно поглядывая на мать, которая сидела в первом ряду и злобно сверлила Арину взглядом.
— Скажите, Андрей, — спросила Мария Петровна, — правда ли, что вы испытывали финансовую зависимость от вашей жены?
Андрей замялся.
— Э… Ну, да. Она зарабатывала больше.
— И чем это вызывало у вас?
— Досадой, — пробормотал Андрей. — Я чувствовал себя неполноценным.
— Значит, брак был основан на неравенстве?
— Нет! — рявкнул Андрей, не выдержав. — Я любил Арину!
— Но чувствовали себя ущемлённым?
— Да!
Тамара Николаевна не сдержалась и выкрикнула:
— Он хороший человек! Он просто попал под влияние этой стервы!
— Тихо! — приказал судья. — Не прерывайте судебное заседание!
Арина взяла слово. Её голос был тихим, но твердым.
— Андрей всегда был инфантильным и безответственным, — сказала она. — Он не хотел брать на себя ответственность за свою жизнь. Он хотел, чтобы я всё делала за него. А когда я стала успешной, он начал завидовать мне. Он не любил меня, он любил мои деньги.
— Врёшь! — закричал Андрей. — Ты просто хочешь меня обокрасть!
— Я не хочу тебя обокрасть, — ответила Арина. — Я хочу получить то, что мне принадлежит по праву. Я работала не покладая рук, чтобы построить наше будущее. А ты… Ты просто разрушил его.
— Ты была меркантильной и холодной! — Андрей вскочил со своего места. — Ты относилась ко мне, как к игрушке!
— Как к игрушке? — Арина рассмеялась, в голосе звенела истерика. — Я годами терпела твои выходки, твои измены, твои пьяные дебоши! И ты ещё смеешь говорить мне, что я относилась к тебе, как к игрушке?
— Ты врала мне!
— А ты врал всем!
Андрей бросился к Арине, намереваясь что-то ей сказать, но Мария Петровна преградила ему путь.
— Прекратите! — закричала она. — Немедленно прекратите!
Андрей попытался оттолкнуть адвоката, но она была сильной и опытной. Завязалась потасовка. Судья вызвал охрану.
В зале царил хаос. Крики, вопли, ругань. Тамара Николаевна пыталась прорваться к Арине, крича:
— Не подходи к моему сыну, ведьма!
Андрей, вырвавшись из рук охраны, кинулся к Арине, схватил её за руку и попытался вырвать браслет, который ей подарил на свадьбу.
— Отдай мне! — рычал он, сжимая её запястье. — Это моя вещь!
Арина вскрикнула от боли. Браслет был дорогим и символизировал их любовь. Но сейчас он был лишь символом ненависти и предательства.
— Не трогай меня! — закричала она, отбиваясь от Андрея.
В этот момент Андрей, в порыве ярости, ударил Арину по лицу. Она отлетела назад и упала на пол.
— Арина! — завопила Мария Петровна, бросившись к ней.
Судебный зал замер в шоке. Андрей, осознав, что наделал, застыл на месте, словно парализованный.
На лице Арины выступила кровь. Она лежала на полу, глядя в потолок, и тихо шептала:
— Всё кончено. Всё.
Судья объявил перерыв и удалился в совещательную комнату. Арину увезли в больницу. Андрей был арестован. Тамара Николаевна рыдала, умоляя всех о прощении.
В тот день в жизни Арины произошла окончательная трещина. Трещина, которая расколола её жизнь на две части: до Андрея и после Андрея. И она понимала, что ей предстоит долгий и болезненный путь к исцелению. Но она была готова к нему. Потому что она знала, что заслуживает лучшего.
больнице Арине наложили швы на лицо и оказали психологическую помощь. Она молча слушала врачей, кивая на вопросы, но в голове у нее была пустота. Казалось, что все эмоции выгорели дотла.
Пока она приходила в себя, Мария Петровна активно работала над делом. Благодаря свидетельствам очевидцев и медицинскому заключению, удалось добиться ареста Андрея и возбуждения уголовного дела о нанесении телесных повреждений. Судебное разбирательство было назначено на ближайшее время.
Арина, словно автомат, переезжает в небольшую съемную квартиру, обустраивает ее самым необходимым. Она возвращается на работу, пытается включиться в привычный ритм жизни, но боль и обида преследуют ее повсюду.
Однажды вечером ей позвонила Мария Петровна. Голос ее дрожал.
— Арина, у меня плохие новости, – сказала она. – Тамара Николаевна… она умерла.
Арина онемела.
— Что случилось?
— Инфаркт. Я думаю, это нервное перенапряжение. Ей было тяжело пережить арест сына… И весь этот скандал.
Арина почувствовала странную смесь облегчения и вины. Она не любила Тамару Николаевну, но смерть всегда вызывает грусть.
— Соболезную, – тихо сказала она.
— Мы должны быть готовы к худшему, – продолжила Мария Петровна. – Андрей в отчаянии. Он утверждает, что его мать умерла от горя из-за тебя. Он требует, чтобы ты понесла ответственность.
— Что он может сделать? – спросила Арина.
— Он нанял хорошего адвоката. Он пытается представить себя жертвой обстоятельств, он утверждает, что ты довела его мать до смерти.
На судебном заседании адвокат Андрея развернул настоящую драму. Он говорил о невинном парне, сломленном амбициями своей жены, о любящей матери, убитой горем. Он играл на эмоциях присяжных, вызывая у них жалость к Андрею и ненависть к Арине.
Арина, глядя на Андрея, сидящего напротив нее, почувствовала, как по ее венам разливается ледяной ужас. Она увидела в его глазах не раскаяние, не боль, а лишь злобу и ненависть.
— Я никогда не хотела тебе зла, – сказала она дрожащим голосом. – Я просто хотела быть счастливой.
— Счастливой за счет меня? – выкрикнул Андрей. – Ты разрушила мою жизнь! Ты убила мою мать!
Присяжные вынесли вердикт. Андрей был признан виновным в нанесении телесных повреждений, но получил лишь условный срок. А Арине пришлось отказаться от своей доли в квартире в пользу Андрея. Он получил всё.
Она вышла из суда, сломленная и опустошенная. Она потеряла всё: квартиру, надежду, веру в людей.
Через несколько месяцев Арина узнала, что Андрей продал квартиру и уехал из города. Он начал новую жизнь, оставив ее одну наедине со своей болью.
Однажды поздним вечером, когда Арина возвращалась с работы, она получила странное сообщение на телефон. Номер был незнакомым.
«Ты думаешь, что всё закончилось? Ты ошибаешься. Я слежу за тобой».
Арина похолодела. Она попыталась позвонить по этому номеру, но он был недоступен. Она обратилась в полицию, но они лишь развели руками.
Вскоре сообщения стали приходить регулярно. Они были полны угроз и оскорблений. Арина боялась выходить из дома, боялась оставаться одна.
Однажды ночью она проснулась от странного звука. Кто-то царапался в дверь её квартиры. Она посмотрела в глазок, но ничего не увидела. Она позвонила в полицию.
Когда полицейские прибыли, они обыскали квартиру, но ничего не нашли.
— Возможно, вам показалось, – сказал один из офицеров. – Просто нервы.
Арина не верила им. Она чувствовала, что за ней наблюдают.
Через несколько дней она получила по почте странную посылку. Внутри лежал старый потрепанный дневник. Она открыла его и узнала почерк Тамары Николаевны.
На первой странице было написано: «Она должна заплатить. Она сломала жизнь моему Андрею. Я сделаю всё, чтобы она страдала».
Арина перелистывала страницы, и ее сердце сжималось от ужаса. В дневнике Тамара Николаевна подробно описывала свои планы по мести. Она признавалась, что знала о всех слабостях Арины, и была готова использовать их против нее.
В конце дневника было написано: «Теперь она пожалеет, что родилась на свет».
Арина почувствовала, как в горле перехватывает. Она поняла, что Тамара Николаевна не умерла от инфаркта. Она спланировала свою смерть, чтобы подставить Арину, чтобы довести своего сына до отчаяния. Это был тщательно продуманный план мести.
Но самое страшное было впереди. На последней странице дневника была фотография Арины, сделанная кем-то из-за окна ее квартиры. А под фотографией была надпись: «Я уже рядом».
Арина вскрикнула и выронила дневник. В этот момент она услышала, как кто-то открывает дверь её квартиры. Она обернулась и увидела Андрея.
Он стоял в дверях, держа в руках кухонный нож. Его лицо было искажено безумием.
— Я пришел за тобой, – прошептал он. – Теперь ты заплатишь за всё.
Арина закричала. Но ее крик заглушил звук шагов Андрея, приближающегося к ней.
Вместо финала истории, в которой герои обретают второй шанс, Арина столкнулась с абсолютной, безысходной тьмой. Её история закончилась не в зале суда, а в тихой, темной квартире, став эхом пепла надежд, развеянных по ветру.
