Оля вздрогнула, когда домофон пронзительно запищал. Она взглянула на часы – ровно двенадцать. Пунктуальности Егора Степановича можно было позавидовать. Оля поправила волосы, одернула свитер и, глубоко вздохнув, нажала кнопку.
– Кто? – спросила она, хотя прекрасно знала ответ.
– Открывай, Оль, это мы, – прогремел из динамика голос свёкра.
Оля нажала на кнопку и отошла от двери. Её сердце отбивало неровный ритм, словно барабан у неопытного музыканта. Она знала, что этот разговор неизбежен, готовилась к нему целый год, но всё равно ощущала, как предательски дрожат руки.
Звонок в дверь прозвучал уже через минуту. Егор Степанович и Нина Павловна стояли на пороге, как два стража у входа в древний храм – величественные и неприступные.
– Здравствуй, Оленька, – Нина Павловна шагнула в квартиру первой, обдав невестку облаком дорогих духов. – Вот, решили тебя проведать.
– Проходите, – Оля отступила в сторону, пропуская гостей.
Егор Степанович громко хмыкнул, оглядывая прихожую, словно искал в ней что-то новое, чего не было во время их последнего визита. Нина Павловна уже снимала пальто, то и дело поправляя идеально уложенные волосы.
– А чего это у вас тут так тихо? – поинтересовался свёкор, проходя в гостиную. – Сашка дома?
Оля внутренне сжалась. Вот он, момент истины. Она медленно вдохнула, собирая всю свою решимость.
– А сынок ваш тут уже год как не живёт, – произнесла она ровным голосом, глядя прямо в глаза опешившим родителям мужа.
Нина Павловна замерла с чашкой в руке. Егор Степанович, только что расположившийся в кресле, резко выпрямился, словно его укололи иглой.
– Что значит – не живёт? – переспросил он, прищурившись. – Это ещё что за новости?
– Обычные новости, – ответила Оля, удивляясь собственному спокойствию. – Александр съехал ровно год и два месяца назад. Я думала, он вам сказал.
– Ничего он нам не говорил, – отрезала Нина Павловна, опуская чашку на блюдце с таким звоном, что, казалось, фарфор вот-вот треснет. – Что произошло?
Оля пожала плечами.
– Спросите у вашего сына. Может, он вам честнее ответит, чем мне…
Ещё пять лет назад Оля Веретенникова и подумать не могла, что её жизнь сложится именно так. Двадцатишестилетняя выпускница филфака, она устроилась редактором в небольшое издательство и была полна амбиций. Встреча с Александром Морозовым перевернула всё с ног на голову.
Высокий, с пронзительным взглядом серых глаз и чуть ироничной улыбкой, он буквально ворвался в её жизнь. Александр работал архитектором в крупной компании, имел хорошие перспективы и, как выяснилось позже, весьма состоятельных родителей.
– Знаешь, – сказал он ей на третьем свидании, – ты не похожа на других. С тобой можно просто молчать, и это не кажется неловким.
Оля тогда улыбнулась, не понимая, что в этой фразе уже крылся намёк на будущие проблемы. Саша был из тех, кто предпочитал отмалчиваться, когда нужно было говорить.
Их роман развивался стремительно. Через полгода они съехались, а ещё через полгода поженились. Свадьба была скромной – на ней настояла Оля, несмотря на желание Нины Павловны закатить грандиозное торжество.
– Сашенька у нас единственный сын, – говорила она, поджимая губы. – Мы хотим, чтобы всё было на высшем уровне.
– Мама, Оля права, – неожиданно поддержал жену Александр. – Нам не нужна показуха.
Это была одна из немногих битв, которую Оля выиграла у свекрови. И, возможно, именно с этого началось тихое противостояние.
Нина Павловна и Егор Степанович жили в соседнем городе, в двух часах езды. Для Оли это расстояние казалось идеальным – достаточно близко для редких семейных встреч и достаточно далеко, чтобы не видеться слишком часто. Но родители Александра имели иное мнение.
– Сашенька, ты звонил маме? – этот вопрос Нина Павловна задавала сыну с завидной регулярностью. И если в первый год брака Александр отшучивался, то со временем стал всё больше раздражаться.
– Мама, у меня своя жизнь, – говорил он в телефон, а потом, положив трубку, хмуро смотрел на Олю. – Почему ты не можешь с ней подружиться?
– А почему я должна с ней дружить? – недоумевала Оля. – Мы разные люди. Я уважаю твою маму, но это не значит, что мы обязаны быть лучшими подругами.
Александр только качал головой, явно не понимая сути проблемы.
Первая трещина в их отношениях появилась на третьем году брака. Нина Павловна внезапно объявила, что они с Егором Степановичем продают дом и переезжают в их город.
– Представляешь, как будет удобно! – восторженно делился новостью Саша. – Родители будут рядом, помогут, если что.
– Помогут с чем? – осторожно поинтересовалась Оля.
– Ну, мало ли, – пожал плечами Александр. – С детьми, например.
Это был ещё один камень преткновения. Нина Павловна регулярно интересовалась, когда же наконец появится наследник, не понимая, что подобные вопросы лишь усиливают напряжение. Оля не была готова к детям – она только-только получила повышение в издательстве и хотела сосредоточиться на карьере. Александр вроде бы соглашался, но в разговорах с родителями занимал нейтральную позицию, что воспринималось как предательство.
Переезд родителей изменил всё. Теперь они появлялись в их квартире без предупреждения, «просто мимо проезжали» и решили заглянуть.
– Оленька, я тут пирожков напекла, – говорила Нина Павловна, проходя на кухню и тут же начиная перекладывать вещи, словно это была её территория.
Оля молча наблюдала, как свекровь перетирает уже чистые тарелки, перемывает раковину и переставляет банки со специями «в более удобном порядке».
– Саша, поговори с мамой, – просила Оля мужа. – Это неправильно.
– Да ладно тебе, – отмахивался он. – Она же хочет как лучше.
Постепенно Александр всё больше времени проводил с родителями. Сначала это были воскресные обеды, потом субботние вылазки на рыбалку с отцом, а затем и будние вечера, когда он заезжал к ним «буквально на пять минут» и возвращался за полночь.
– Ты женат на мне или на своих родителях? – спросила однажды Оля после очередного позднего возвращения мужа.
– Не начинай, – устало отмахнулся Александр. – У нас были важные дела.
– Какие дела в одиннадцать вечера во вторник?
– Папа показывал новую коллекцию монет, – ответил он. – Ты же знаешь, как это увлекательно.
Оля знала только одно – её муж находил всё больше причин, чтобы не быть дома.
– Значит, год назад съехал, – задумчиво произнёс Егор Степанович, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. – И где же он сейчас?
– Понятия не имею, – честно ответила Оля. – Сказал, что снимает квартиру. Присылает деньги на счёт каждый месяц, но адреса не оставил.
– И ты не попыталась его найти? – в голосе Нины Павловны звучало неприкрытое обвинение.
Оля усмехнулась.
– А зачем? Он взрослый человек, сделал свой выбор.
– Выбор? – переспросила свекровь. – Какой выбор? Что ты ему сделала?
– Я? – Оля покачала головой. – Ничего. Просто попросила определиться, с кем он хочет жить – со мной или с вами.
Оля помнила тот вечер до мельчайших подробностей. Она пришла домой позже обычного – в издательстве был аврал, готовили к выпуску новую книгу. Уставшая, но довольная проделанной работой, она открыла дверь квартиры и застыла на пороге.
Из кухни доносились голоса и звон посуды. Оля прошла внутрь и увидела картину, от которой внутри всё похолодело: Нина Павловна стояла у плиты и что-то помешивала в кастрюле, а Александр сидел за столом, уткнувшись в телефон.
– Что происходит? – спросила Оля, переводя взгляд с мужа на свекровь.
– А, Оленька, ты уже дома, – улыбнулась Нина Павловна. – А мы тут с Сашенькой решили тебя побаловать. Я борщ сварила, твой муж такой голодный был, когда пришёл.
– У нас есть ключи от этой квартиры? – Оля посмотрела на Александра, проигнорировав слова свекрови.
– Мама просто хотела помочь, – пожал плечами он. – Я сам ей дал запасные.
Это была последняя капля. Оля медленно положила сумку на стул и очень спокойно произнесла:
– Нина Павловна, будьте добры, оставьте нас. Мне нужно поговорить с мужем.
– Но борщ ещё не готов, – возразила свекровь.
– Я сказала – оставьте нас, – в голосе Оли зазвенела сталь.
Нина Павловна растерянно посмотрела на сына, словно ожидая, что он вступится за неё, но Александр лишь кивнул:
– Мам, давай правда потом. Я тебе позвоню.
Когда за свекровью закрылась дверь, Оля повернулась к мужу:
– Саша, так больше продолжаться не может.
– О чём ты? – он выглядел искренне удивлённым.
– О том, что твоя мать хозяйничает в нашей квартире. О том, что ты проводишь с родителями больше времени, чем со мной. О том, что мы уже полгода не разговариваем ни о чём, кроме бытовых мелочей.
Александр потёр переносицу.
– Оля, ты преувеличиваешь. Родители просто заботятся о нас.
– Нет, Саш. Они забирают тебя у меня, а ты им это позволяешь.
Разговор затянулся до глубокой ночи. Они перебрали всю свою совместную жизнь, все обиды и недомолвки. Оля говорила о том, что чувствует себя третьей лишней в их семье, что устала конкурировать с его родителями за внимание и время.
– Мне кажется, ты должен выбрать, – сказала она наконец. – Либо мы начинаем жить своей собственной жизнью, либо…
– Либо что? – напрягся Александр.
– Либо нам нужно признать, что наш брак был ошибкой.
Он долго молчал, глядя в одну точку. Потом поднялся и произнёс фразу, которая до сих пор звучала в её ушах:
– Знаешь, Оль, может, ты и права. Я всё обдумаю.
На следующий день он собрал вещи и ушёл. Просто так, без объяснений и обещаний. Оставил ключи на тумбочке и закрыл за собой дверь.
– Ты его выгнала? – Нина Павловна подалась вперёд, сжимая чашку так, что побелели пальцы.
– Нет, – покачала головой Оля. – Он сам ушёл. Сказал, что подумает, и ушёл. Я ждала, что он вернётся через день-два, но он прислал сообщение, что снял квартиру и ему нужно время.
– И ты не пыталась его вернуть? – не унималась свекровь.
Оля вздохнула.
– Нина Павловна, а вы не пробовали спросить у сына, где он живёт последний год? Ведь он регулярно к вам приезжает, не так ли?
Егор Степанович и Нина Павловна обменялись быстрыми взглядами.
– Мы думали, что он живёт здесь, – медленно произнёс свёкор. – Он приезжал к нам раз в месяц, иногда оставался ночевать, говорил, что у вас всё хорошо, просто ты много работаешь.
Оля рассмеялась – неожиданно даже для самой себя.
– Значит, Саша лгал и вам тоже. Интересно, где же он на самом деле проводит всё остальное время?
После ухода мужа Оля провела несколько недель в оцепенении. Она ходила на работу, возвращалась домой, механически выполняла необходимый минимум действий, чтобы поддерживать своё существование. Звонок от Александра раздался ровно через месяц.
– Привет, – сказал он как ни в чём не бывало. – Как ты?
– Нормально, – ответила она, удивляясь, насколько спокойно звучит её голос. – А ты где?
– Я снял квартиру. Слушай, мне нужно забрать кое-какие вещи, можно я заеду?
Он приехал на следующий день – похудевший, но какой-то оживлённый. Собрал оставшиеся книги, зимнюю одежду, коллекцию виниловых пластинок.
– Оль, я буду перечислять деньги на твою карту, – сказал он, стоя в дверях. – Квартира всё-таки на нас обоих оформлена.
– Как скажешь, – пожала плечами она.
– И… прости меня, если сможешь, – добавил он, не глядя ей в глаза.
Оля промолчала, и он ушёл – на этот раз, казалось, навсегда.
Она не стала подавать на развод – сначала из-за инерции, потом из-за странного упрямства. Что-то внутри неё отказывалось признавать поражение, хотя разумом она понимала, что их брак закончился.
Постепенно жизнь стала налаживаться. Она с головой ушла в работу, получила должность старшего редактора, начала выбираться с друзьями в театры и на выставки. Нина Павловна больше не появлялась на пороге её квартиры, и это было, пожалуй, единственным положительным моментом во всей ситуации.
А потом, спустя полгода после ухода Александра, произошло нечто неожиданное. Оля возвращалась из супермаркета и увидела мужа возле подъезда соседнего дома. Он стоял, обнимая молодую женщину, и что-то увлечённо ей рассказывал. Женщина смеялась, запрокинув голову, а Саша смотрел на неё так, как никогда не смотрел на Олю.
Она замерла, не зная, что делать – подойти или незаметно скрыться. Но Александр сам заметил её и застыл, как олень в свете фар. Несколько секунд они смотрели друг на друга через дорогу, а потом Оля развернулась и быстро пошла к своему подъезду.
Он догнал её уже у лифта.
– Оля, подожди, – он тяжело дышал, словно пробежал марафон. – Я могу объяснить.
– Не стоит, – она нажала кнопку вызова. – Это не моё дело.
– Нет, ты не так поняла, – он заступил ей дорогу. – Это Вера, мы вместе работаем.
– Саша, – Оля посмотрела ему прямо в глаза, – мне правда всё равно. Мы расстались, ты волен встречаться с кем угодно.
– Мы не расстались, – возразил он. – Я просто взял паузу, чтобы разобраться в себе.
Оля покачала головой.
– Паузу длиной в полгода? Пока ты «разбираешься в себе» в объятиях другой женщины? Нет, Саш, это называется «мы расстались». Просто ты решил меня об этом не уведомлять.
Лифт пришёл, и она шагнула внутрь.
– Не переживай, я подам на развод. Избавлю тебя от необходимости объясняться.
Он придержал дверь лифта рукой.
– Оля, всё не так. Вера правда просто коллега. Я живу один. И я… я скучаю.
– Тогда почему ты не вернулся? – спросила она, чувствуя, как предательски дрожит голос.
– Я не знаю, – честно ответил он. – Наверное, боялся, что ты не простишь.
Оля мягко отстранила его руку от двери лифта.
– Ты прав. Я не прощу.
– И вы хотите сказать, что за целый год ни разу не видели сына? – Егор Степанович нахмурился, глядя на Олю.
– Видела несколько раз, – она пожала плечами. – Он приезжал за вещами, потом мы случайно столкнулись на улице. Предлагал встретиться поговорить, но я отказалась.
– Почему? – Нина Павловна подалась вперёд. – Если он хотел поговорить, может быть, хотел помириться?
Оля покачала головой.
– Нина Павловна, всё кончено. Я подала на развод три месяца назад.
– Что?! – воскликнула свекровь. – Без его согласия?
– С его согласия, – спокойно ответила Оля. – Он подписал все бумаги. Мы ждём решения суда.
Она не стала рассказывать, что Александр долго не соглашался на развод, предлагал начать всё сначала, обещал, что всё будет по-другому. Она не стала говорить, что иногда просыпалась по ночам, задыхаясь от тоски, и думала: «А что, если попробовать?» Это были её личные демоны, и она научилась с ними справляться.
– Но почему? – Нина Павловна выглядела искренне расстроенной. – Что с вами случилось? Вы же были такой хорошей парой.
Оля долго смотрела на свекровь, решая, стоит ли говорить правду. Потом всё же решилась:
– Нина Павловна, вы случилось. Вы и Егор Степанович. Вы не дали нам шанса стать семьёй. Вы были слишком… вовлечены в нашу жизнь.
– Что за глупости! – возмутился свёкор. – Мы просто заботились о сыне!
– Именно, – кивнула Оля. – О сыне. Не о нашей семье, а о своём сыне. Вы не позволили ему повзрослеть и стать мужем. Он так и остался вашим мальчиком, который бежит к маме за советом и за утешением.
Нина Павловна побледнела.
– Ты обвиняешь нас в развале вашей семьи?
– Нет, – покачала головой Оля. – Я обвиняю Сашу в том, что он не смог сделать выбор. Вас – в том, что вы не дали ему возможности этот выбор сделать. А себя – в том, что слишком долго терпела эту ситуацию.
После того разговора у лифта Оля ещё какое-то время надеялась, что Александр одумается. Что он постучит в дверь и скажет: «Прости, я был дураком. Давай начнём сначала». Она даже репетировала речь, которую произнесёт в ответ – гордую, но не слишком, чтобы оставить ему шанс.
Но он не пришёл. Зато пришло сообщение: «Оля, можно я заеду в воскресенье? Нужно забрать ещё кое-какие вещи».
Она согласилась, и он приехал – как обещал, в воскресенье. Оля не узнала его – в квартиру вошёл человек, которого она никогда не видела. Аккуратно подстриженный, в новой рубашке и джинсах, пахнущий незнакомым парфюмом. Он улыбался ей так, словно они были старыми приятелями, которые давно не виделись.
– Привет! – сказал он непринуждённо. – Как дела?
– Нормально, – ответила она, ощущая странную пустоту внутри. – Твои вещи в спальне, я сложила их в коробку.
Александр кивнул и прошёл в комнату. Вернулся через пять минут, держа в руках коробку с книгами и какими-то мелочами.
– Спасибо, – он замялся, глядя на неё. – Слушай, я тут подумал… Может, поужинаем вместе? Есть один хороший ресторан неподалёку.
Оля смотрела на этого чужого человека и не понимала, чего он хочет. Зачем эти игры, эти внезапные приглашения?
– Зачем? – спросила она прямо.
– Ну, поговорим, – пожал плечами он. – Я много думал обо всём и хотел бы тебе кое-что сказать.
– Говори сейчас, – она скрестила руки на груди.
– Нет, не так, – он покачал головой. – Лучше в спокойной обстановке, за бокалом вина.
– Саша, – Оля устало вздохнула, – если ты хочешь что-то сказать, говори. Я не буду с тобой играть в кошки-мышки.
Он поставил коробку на пол и подошёл ближе.
– Ладно. Я скучаю по тебе, Оль. Я понял, что был не прав. Что наша семья – это ты и я, а не мои родители. Я готов начать сначала, если ты дашь мне шанс.
Оля смотрела на него и не чувствовала ничего – ни радости, ни торжества, ни даже злорадства. Только усталость.
– Где ты живёшь, Саш? – спросила она.
– Снимаю квартиру в центре, – ответил он, явно удивлённый сменой темы.
– Один?
Он замялся, и этой заминки было достаточно.
– Я так и думала, – кивнула Оля. – Саш, уходи. И забирай свою коробку.
– Оля, подожди, – он шагнул к ней. – Всё не так. Да, я живу не один, но это временно. Это не то, что ты думаешь.
– А что я думаю? – она вскинула брови. – Ты ушёл от меня, молчал полгода, а теперь говоришь, что хочешь вернуться, при этом живя с другой женщиной? И как, по-твоему, я должна это воспринимать?
– Это сложно объяснить, – он потёр лоб. – Мы с Верой просто друзья. У неё была свободная комната, и я…
– Саша, – перебила его Оля, – мне всё равно. Правда. Живи с кем хочешь, встречайся с кем хочешь. Просто оставь меня в покое.
– Но я не хочу тебя оставлять, – он смотрел на неё почти умоляюще. – Я понял, что был дураком. Я хочу всё исправить.
– Поздно, – покачала головой Оля. – Я больше не люблю тебя, Саш. Да и ты, если честен с собой, давно меня не любишь.
– И вы думаете, что мы виноваты? – Нина Павловна поднялась с дивана, гордо выпрямив спину. – Это возмутительно!
– Думайте как хотите, – Оля пожала плечами. – Мне, если честно, уже всё равно.
Егор Степанович внимательно посмотрел на бывшую невестку.
– А я вот что скажу, – он прочистил горло. – Ты права. Мы слишком давили. Я это понимаю.
– Егор! – возмутилась Нина Павловна.
– Помолчи, Нина, – оборвал жену Егор Степанович. – Ольга дело говорит. Мы не дали им жить своей жизнью. И вот результат.
Оля налила себе чаю и спокойно отпила глоток. В дверь позвонили.
– Кто там? – спросила Нина Павловна.
– Марк, наверное, – ответила Оля. – Мы договорились вместе поужинать.
Она поднялась и направилась к двери.
– Какой ещё Марк? – Нина Павловна вскочила, словно ужаленная.
Оля обернулась, стоя в дверном проёме. Её лицо было спокойным, почти отстранённым.
– Мой новый мужчина. Мы познакомились полгода назад.
Она открыла дверь, впуская высокого темноволосого мужчину лет сорока.
– Привет, – он улыбнулся и поцеловал Олю в щёку. – Я не опоздал?
– Нет, – Оля взяла его под руку. – Знакомься, это родители моего бывшего мужа. Они как раз собирались уходить.
Нина Павловна застыла с открытым ртом. Егор Степанович хмыкнул и поднялся с кресла.
– Да, нам пора, – он кивнул Марку. – Приятно познакомиться.
Когда за Морозовыми закрылась дверь, Марк обнял Олю за плечи.
– Ну как, справилась?
– Более чем, – она прислонилась к его плечу. – Знаешь, мне даже легче стало. Как будто последний камень с души упал.
Марк поцеловал её в макушку.
– Тогда пойдём отмечать. Я забронировал столик в «Скай Лаундж».
Оля взяла сумочку и выключила свет в гостиной. Перед тем как закрыть дверь, она окинула квартиру взглядом. Здесь больше не было ни следа Александра – ни его вещей, ни его присутствия, ни тем более его родителей. Впервые за долгое время эта квартира казалась по-настоящему её. И это ощущение стоило всех пережитых страданий.
Она захлопнула дверь, не оглядываясь. Прошлое осталось позади.
