– Мам, ты чего так тяжело дышишь? – Андрей насторожился, услышав хриплый голос матери по телефону.
– Да простыла немного, сынок. Уже неделю кашляю, никак не пройдет.
– Ну так к врачу сходи! В твоем возрасте с простудой шутки плохи.
– Была уже. Говорит, осложнения начались. На легкие дало. Постельный режим прописал, месяца на два, а то и три. И уход нужен постоянный.
Андрей почувствовал, как в животе что-то похолодело. Он сразу понял, к чему ведет разговор.
– Слушай, мам, а что врач конкретно сказал? Может, в больницу лечь?
– Говорит, дома лучше. Только вот одной-то тяжело. Встать даже трудно, голова кружится, слабость такая.
Валентина Петровна замолчала, ожидая реакции сына. Андрей мысленно прикидывал варианты. Забрать мать к себе? Ирина точно скандал устроит, она и так постоянно недовольна тем, что свекровь «слишком часто» звонит.
– Мам, а Светка с Олегом в курсе?
– Олег вчера заходил. Сказал, что подумает, как помочь. А Светлана… она же работает, у неё Максимка маленький еще.
– Понятно. Слушай, давай я с ними переговорю, что-то придумаем.
После разговора Андрей сразу набрал сестру.
– Света, мать заболела серьезно. Врач говорит, уход нужен.
– Ой, бедненькая. А что конкретно с ней?
– Простуда в воспаление легких перешла. Лежать должна месяца два-три, вставать нельзя.
Светлана задумалась. Она прекрасно понимала, что старший брат сейчас будет предлагать очередность дежурства.
– Андрюш, я бы с радостью, но ты же понимаешь. Работу бросить не могу, Виктор одну зарплату приносит, а у нас ипотека. Да и Максим еще не в садик ходит, с ним хлопот полно.
– А я что, свободный? У меня тоже работа, семья!
– Так у тебя Ирка дома сидит, она может присматривать.
– Света, ты в своем уме? Ирина и со своими детьми еле справляется. А тут еще больная свекровь. Да она мне всю жизнь испортит, если я маму к нам перевезу.
Разговор грозил перерасти в ссору. Света быстро свернула тему:
– Давай с Олегом поговорим. Может, он что-то предложит.
Олег выслушал старшего брата молча. Андрей чувствовал нарастающее раздражение от этой тишины.
– Олег, ты хоть что-то скажи!
– А что сказать-то? Понятно же, что вы сейчас будете меня уговаривать к маме переехать. Типа, холостой, свободный.
– Ну а что в этом плохого? Тебе проще всего.
– Андрей, я мужик. Я не умею за больными ухаживать. Еду готовить, лекарства давать, мыть кого-то. Это женское дело.
– Тогда что предлагаешь?
– А давайте скинемся на сиделку. Или в частный дом престарелых определим. Там и уход хороший, и врачи рядом.
Светлана тут же поддержала идею:
– Да, это разумно! А то что мы будем мучиться, и маму мучить. Профессионалы лучше справятся.
Андрей подумал и согласился. Идея показалась ему спасительной.
На следующий день все трое приехали к матери. Валентина Петровна лежала в своей комнате, бледная, с трудом поворачивающая голову. Вид у неё был действительно болезненный.
– Мам, мы тут посоветовались, – начал Андрей, стараясь говорить максимально убедительно. – Понимаешь, нам всем очень хочется тебе помочь, но у каждого свои обстоятельства.
– Какие обстоятельства? – тихо спросила Валентина Петровна.
– Ну, у меня работа напряженная, постоянные командировки. У Светы тоже работа плюс ребенок маленький. Олег вообще в ремонте круглые сутки пропадает.
– И что вы предлагаете?
– Мы нашли хорошую сиделку. Опытная женщина, с медицинским образованием. Или можем в частный пансионат устроить. Там условия отличные, врачи постоянно, питание диетическое.
Валентина Петровна медленно перевела взгляд с одного ребенка на другого.
– То есть вы хотите меня сдать?
– Мама, не говори так! – возмутилась Светлана. – Мы хотим, чтобы тебе было лучше. Чтобы уход был правильный, профессиональный.
– А сами навещать будете?
– Конечно! – хором ответили дети.
– Хорошо, – тихо сказала Валентина Петровна. – Делайте как знаете.
Но в тот же день, когда дети уехали, к Валентине Петровне заглянула соседка Тамара Ивановна. Она часто заходила просто поболтать, и сейчас сразу заметила, что подруга расстроена.
– Валя, что случилось? Ты какая-то грустная.
Валентина Петровна рассказала о предложении детей. Тамара Ивановна выслушала и покачала головой.
– Да что ж они такое творят! Родную мать в чужие руки отдать.
– Тома, может, они правы? Может, действительно лучше будет?
– Валя, не говори глупости. Никто не заменит родных людей. Слушай, а что если мы с Ниной Семеновной тебе поможем? У неё сейчас пенсия, свободного времени полно. А я могу после работы приходить.
– Тома, что ты! Я не могу на вас рассчитывать. Вы же не обязаны.
– А дети обязаны, да? И где они? Валя, не упрямься. Мы подруги столько лет. А Нина твоя сестра. Если не мы, то кто?
В тот же вечер Тамара Ивановна созвонилась с Ниной Семеновной, старшей сестрой Валентины Петровны. Нина жила в соседнем районе, работала всю жизнь воспитателем в детском саду, недавно вышла на пенсию.
– Нина, Валя заболела серьезно. А дети… дети её бросают.
– Как это бросают?
– Да в пансионат хотят сдать. Говорят, некогда им за ней ухаживать.
Нина Семеновна возмутилась:
– Да как они смеют! Валя всю жизнь на них потратила, после смерти Петра одна поднимала. И квартиры им помогала покупать, и свадьбы справляла, и внуков нянчила.
– Вот и я то же самое говорю. Нина, давай поможем ей. Ты днем будешь приходить, а я вечером после работы.
– Конечно помогу! Даже вопроса такого быть не должно.
На следующий день к удивлению Валентины Петровны появилась Нина Семеновна с большой сумкой.
– Ниночка, ты зачем приехала?
– Как зачем? За больной сестрой ухаживать. Тома мне все рассказала. Безобразие какое!
– Нина, но дети хотят сиделку нанять…
– А я что, хуже сиделки? Я тебя с пеленок знаю, лучше любой чужой тетки пойму, что тебе нужно.
И Нина Семеновна тут же принялась за дело. Приготовила легкий бульон, поменяла белье, проветрила комнату. К вечеру подключилась Тамара Ивановна.
Когда через три дня Андрей позвонил матери узнать, как дела с сиделкой, Валентина Петровна сказала:
– Сынок, не нужна мне сиделка. Нина с Тамарой Ивановной помогают.
– Мам, ну это же неудобно! Чужие люди…
– Тома мне не чужая. Мы дружим двадцать лет. А Нина вообще сестра.
– Но мам…
– Андрей, все нормально. Мне хорошо, меня замечательно опекают.
Андрей почувствовал облегчение. Проблема решилась сама собой, даже денег тратить не надо. Он поделился новостью со Светланой и Олегом. Все трое восприняли ситуацию как подарок судьбы.
– Отлично, – сказала Светлана. – Значит, маме помогают, а мы можем спокойно работать.
Дни потекли своим чередом. Нина Семеновна приезжала каждое утро, готовила завтрак, убиралась, помогала Валентине Петровне умыться. После обеда приходила Тамара Ивановна. Она приносила свежие продукты, готовила ужин, составляла больной компанию.
Дети звонили изредка, коротко интересовались самочувствием. Приезжали раз в неделю, и то ненадолго. Олег забегал на полчаса, Светлана приводила внука на час-полтора, Андрей заглядывал по дороге с работы.
– Ну как дела, мам? – стандартно спрашивали они.
– Нормально, – отвечала Валентина Петровна.
– А Нина с Тамарой Ивановной справляются?
– Справляются.
– Это хорошо. Ну, мы тогда поехали.
Валентина Петровна лежала и наблюдала. Наблюдала, как чужие люди стирают её белье, готовят еду, покупают лекарства. Как Нина читает ей вслух по вечерам, а Тамара Ивановна рассказывает последние новости из их дома.
А родные дети считают, что проблема решена, и можно о ней не думать.
Однажды вечером Тамара Ивановна, заваривая чай, тихо сказала:
– Валя, а ты завещание когда в последний раз пересматривала?
– Завещание? – удивилась Валентина Петровна. – Да лет пять назад писала. А что?
– Да так, подумалось. Жизнь показывает, кто чего стоит. Иногда люди меняются, и документы тоже стоит пересматривать.
Валентина Петровна задумалась. В завещании было указано, что квартира, дача и накопления делятся поровну между тремя детьми. Тогда это казалось справедливым и правильным.
Но теперь…
– Тома, а ты считаешь, что я должна что-то изменить?
– Валя, я не советчик в таких делах. Просто думаю, завещать надо тем, кто действительно заботится. А то получается, что одни стараются, а другие наследство получают.
Эти слова засели в голове Валентины Петровны. Она стала еще внимательнее наблюдать за происходящим. За тем, как Нина каждый день готовит ей свежий завтрак, как Тамара Ивановна приносит любимые конфеты, как обе женщины дежурят у её кровати, когда температура поднимается.
А дети… дети живут своей жизнью. Андрей звонит раз в три дня, Светлана – раз в неделю, Олег вообще может две недели не напоминать о себе.
Через месяц Валентина Петровна попросила врача приехать на дом. Доктор осмотрел её и сказал, что состояние значительно улучшилось.
– Видно, что за вами хорошо ухаживают. Еще недели три-четыре, и сможете постепенно вставать.
В тот же день, когда Тамара Ивановна ушла, Валентина Петровна позвонила знакомому нотариусу.
– Анна Викторовна, мне нужно завещание переписать.
– Валентина Петровна, а что случилось?
– Жизнь случилась. Можете завтра приехать?
– Конечно. А наследников как указывать будем?
– Все имущество завещаю Нине Семеновне Петровой, моей сестре, и Тамаре Ивановне Сорокиной, соседке и подруге. Поровну между ними.
– А дети?
– А дети пусть сами о себе заботятся. Как заботились обо мне.
Еще через три недели Валентина Петровна окончательно встала на ноги. Врач разрешил ей нормальную активность, только нагрузки избегать.
В тот же день объявились все три наследника. Видимо, кто-то из соседей сообщил, что Валентина Петровна уже ходит по квартире.
– Мам, как здорово, что ты выздоровела! – Андрей обнял мать. – Мы так переживали!
– Переживали? – удивилась Валентина Петровна. – А где же вы были все это время?
– Как где? Работали, деньги зарабатывали. Думали, тебе помогают, все нормально.
Светлана тоже изображала бурную радость:
– Мамочка, я так рада! Теперь все будет как прежде.
– Как прежде? – переспросила Валентина Петровна. – А что, прежде вы часто навещали?
Олег молчал, чувствуя подвох в маминых вопросах.
– Мам, – Андрей решил перевести разговор в практическую плоскость, – а теперь, когда ты здорова, не думала ли ты о том, чтобы жилье поменять? Эта квартира большая, тебе одной много места. Можно продать, купить однокомнатную, а на разницу…
– На разницу что?
– Ну, можно деньги в дело вложить. Или детям помочь. У меня, например, ипотека висит. У Светки тоже кредиты. Олегу на машину копить надо.
Валентина Петровна внимательно посмотрела на старшего сына.
– Андрей, присядь. И вы тоже садитесь.
Дети насторожились. Мать говорила каким-то особенным тоном.
– Я хочу вам кое-что сообщить. Вчера ко мне приходил нотариус.
– Зачем? – быстро спросила Светлана.
– Завещание переписывать.
В комнате повисла тишина.
– Переписывать? – медленно произнес Андрей. – А что там переписывать?
– Наследников поменяла.
– Как это поменяла? – Светлана побледнела.
– Все имущество – квартира, дача, накопления – завещаны Нине Семеновне и Тамаре Ивановне. Поровну между ними.
Олег первым пришел в себя:
– Мам, ты что, с ума сошла? Это же чужие люди!
– Чужие? Нина моя сестра. А Тамара Ивановна… она мне ближе, чем вы.
– Мама, – Андрей попытался говорить спокойно, – ты не можешь так поступить. Мы твои дети.
– Вы мои дети. Но где вы были, когда я болела?
– Мам, но мы же объяснили! У нас обстоятельства, работа…
– А у Нины с Тамарой обстоятельств не было? Тома каждый день после работы ко мне приходила. Нина вообще ко мне переехала на два месяца.
Светлана заплакала:
– Мамочка, но это несправедливо! Мы же твои родные дети! Мы тебя любим!
– Любите? – Валентина Петровна усмехнулась. – За два месяца болезни Андрей был у меня четыре раза. Светлана – пять раз. Олег – три раза. А Нина была здесь каждый день. Тамара Ивановна тоже каждый день.
– Но мам, – Андрей попытался найти аргументы, – ты же понимаешь, что мы не могли бросить работу. Семьи у нас, дети…
– А у меня что, не дети? Когда вы были маленькими, я тоже работала. И когда отец умер, я тоже одна вас троих поднимала. Ипотеку вам на квартиры помогала выплачивать. Свадьбы справляла. Внуков нянчила.
– Мама, мы помним, мы благодарны…
– Благодарны? Тогда где вы были, когда я лежала с температурой под сорок? Где были, когда я не могла встать в туалет сходить?
Дети молчали. Валентина Петровна продолжала:
– Вы решили меня в пансионат сдать. Чужим людям передать. А когда Нина с Тамарой взяли уход на себя, вы обрадовались. Проблема с плеч долой.
– Мам, ну мы же думали, тебе так лучше будет, – пробормотала Светлана.
– Лучше? Или вам проще?
Андрей решил изменить тактику:
– Мама, хорошо, мы виноваты. Признаем. Но нельзя же из-за одной ошибки лишать детей наследства!
– Одной ошибки? Андрей, ты когда в последний раз просто так заходил? Не по делу, не деньги занять, а просто навестить?
Андрей задумался. Действительно, обычно он появлялся у матери, когда что-то нужно было.
– И ты, Светлана. Когда ты звонишь мне не для того, чтобы попросить посидеть с Максимом?
Светлана тоже не нашлась что ответить.
– А ты, Олег. Ты вообще появляешься, только когда денег нужно.
– Мам, но мы же твои дети! – в отчаянии воскликнул Олег. – Кровь от крови!
– Да, вы мои дети. И я вас люблю. Но завещаю тем, кто обо мне заботился. Кто доказал, что семья – это не только кровное родство, но и поступки.
– Мама, ты не можешь так! – Светлана рыдала. – У нас кредиты, дети, планы! Мы рассчитывали…
– Рассчитывали на мою квартиру? – холодно спросила Валентина Петровна. – Рассчитывали на то, что я умру и вы получите наследство?
– Нет, не так! Мы не хотели, чтобы ты умирала!
– Но наследство получить хотели. И при этом ухаживать за мной не хотели.
Андрей встал:
– Мама, давай без эмоций. Ты переписала завещание в состоянии обиды. Это неправильно. Давай через месяц еще раз поговорим, когда успокоишься.
– Андрей, я абсолютно спокойна. И решение принято окончательно.
– Но это нечестно! – закричал Олег. – Эти женщины специально к тебе подлизывались!
– Подлизывались? – Валентина Петровна посмотрела на младшего сына. – Олег, Тамара Ивановна каждый день после восьмичасового рабочего дня приходила ко мне готовить, убирать, лекарства покупать. Нина бросила все свои дела и два месяца меня выхаживала. Это подлизывание?
– Ну, они же понимали, что ты им что-то оставишь!
– А вы что понимали? Что я вам ничего не оставлю?
Дети поняли, что попали в логическую ловушку.
– Мам, – Андрей попытался еще раз, – но мы же можем исправиться. Будем чаще приходить, помогать.
– Исправиться? После того, как узнали о завещании? Не из любви ко мне, а из-за денег?
Валентина Петровна подошла к окну:
– Дети, я не выгоняю вас из жизни. Вы мои сыновья и дочь, и я вас люблю. Но наследство получат те, кто заслужил. Кто не на словах, а на деле показал, что такое семья.
– Мама, но как же мы? – всхлипнула Светлана. – Как же наши дети, твои внуки?
– А как же я? Когда лежала больная и никого из вас не видела неделями?
В комнате снова повисла тишина. Дети понимали, что мать права, но принять это было крайне тяжело.
Олег неожиданно сказал:
– Мам, а можно я честно скажу?
– Говори.
– Ты права. Мы повели себя как… как не дети вообще. Я даже не представлял, как тебе было плохо. Думал, ну болеет и болеет, Нина с тетей Томой помогают, значит все нормально.
Валентина Петровна удивленно посмотрела на младшего сына.
– И что теперь?
– Теперь поздно что-то менять в завещании, я понимаю. Но можно ли… можно я буду просто приходить? Не из-за денег, а потому что ты моя мама?
Валентина Петровна почувствовала, как смягчается сердце.
– Конечно можно, Олежка.
Андрей и Светлана переглянулись. Они видели, что младший брат выбрал правильную стратегию, но повторить его слова сейчас означало бы выглядеть неискренне.
– Мам, мы пойдем, – сказал Андрей. – Нам нужно все обдумать.
После их ухода Валентина Петровна села в кресло. Решение далось нелегко, но она чувствовала, что поступила правильно.
Прошло полгода. Олег действительно стал регулярно навещать мать. Приходил просто так, рассказывал о работе, помогал по хозяйству. Постепенно между ними восстановились теплые отношения.
Андрей и Светлана появлялись изредка, и каждый их визит сопровождался намеками на несправедливость завещания. Но Валентина Петровна была непреклонна.
– Мам, ну хоть что-то Олегу оставь, – просила Светлана. – Он же исправился.
– Олег исправился как сын, но не как наследник. Нина с Тамарой заслужили то, что получат.
Тамара Ивановна и Нина Семеновна продолжали заботиться о Валентине Петровне, хотя теперь она была здорова. Они стали настоящей семьей, которая держалась не на кровном родстве, а на взаимной заботе и любви.
А дети… дети получили урок, который запомнили на всю жизнь. Один из них сумел сделать выводы и изменить отношение к матери. Двое других так и остались считать себя несправедливо обиженными.
Но Валентина Петровна спала спокойно. Она знала, что поступила правильно, завещав самое дорогое тем, кто действительно этого заслуживал.
***
Прошло два года. Олег по-прежнему регулярно навещал мать, и их отношения полностью восстановились. Однажды весенним вечером, когда он помогал Валентине Петровне разбирать старые документы на даче, в глубине шкафа обнаружилась запечатанная коробка с надписью «Для детей после моей смерти». Внутри лежали три одинаковых конверта с именами: «Андрею», «Светлане», «Олегу». Валентина Петровна побледнела: «Я совсем забыла про эту коробку… Там то, что изменит всё…»
