– Что? – Светлана замерла. – Какое наследство? От кого?
Юрист, мужчина лет пятидесяти с аккуратной бородкой, поправил очки и откашлялся.
– Ваша дочь, София, указана в завещании как единственная наследница имущества Александра Ковалёва, – повторил юрист, постучав пальцем по папке. – Это довольно крупное состояние. Квартира, загородный дом, несколько банковских счетов и доля в бизнесе.
Светлана почувствовала, как пол уходит из-под ног. Александр Ковалёв. Имя, которое она старалась забыть последние двенадцать лет. Мужчина, с которым у неё был короткий внезапно закончившийся роман. Она даже не успела рассказать ему, что беременна. Он исчез, не оставив ни номера телефона, ни адреса. А теперь… наследство? Для Софии?
– Это какая-то ошибка, – выдавила она, поставив кружку на стол. – Он… он даже не знал о Софии. Я не говорила ему.
Юрист пожал плечами, словно такие повороты судьбы были для него обычным делом.
– Тем не менее, он знал. И указал вашу дочь в завещании. Вот, взгляните, – он открыл папку и подвинул к ней лист бумаги.
Светлана пробежала глазами текст. Чёрные буквы на белом фоне сливались в кашу, но имя её дочери –– было выделено жирным шрифтом. Она почувствовала, как горло сжимается.
– Но почему сейчас? – спросила она. – Он… умер?
– Да, – кивнул юрист. – Александр Ковалёв скончался два месяца назад. Автокатастрофа. Его родственники только недавно узнали о завещании, и, скажем так, не все из них довольны.
– Родственники? – Светлана нахмурилась. – Какие родственники?
Юрист откинулся на спинку кресла, словно готовясь к длинному разговору.
– Его сестра, Ирина Ковалёва, и её сын, Артём. Они уже подали иск, чтобы оспорить завещание. Считают, что оно составлено под давлением или… ну, скажем, не вполне законно.
Светлана сжала кулаки. Она вдруг вспомнила, как однажды, много лет назад, Александр упомянул сестру. «Ирина –– сказал он тогда, смеясь. – Если ей что-то нужно, она идёт напролом». Тогда это показалось Светлане забавным. Теперь – совсем нет.
– Они знают о Софии? – спросила она тихо.
– Пока нет, – ответил юрист. – Но скоро узнают. Завещание должно быть оглашено официально, и я обязан уведомить всех заинтересованных лиц.
Светлана вышла из кабинета, чувствуя себя так, будто её только что переехал грузовик. На улице было холодно, октябрьский ветер гнал по тротуару жёлтые листья. Она достала телефон и набрала номер сестры.
– Катя, – голос её дрожал, – мне нужно с тобой поговорить. Прямо сейчас.
– Свет, ты чего? – в трубке послышался озабоченный голос Кати. – Что-то с Соней?
– Нет, с Соней всё нормально. Просто… приезжай ко мне, ладно? Я дома через час буду.
Квартира Светланы находилась в спальном районе города. Двушка в старой панельке, с потёртым паркетом и обоями, которые давно пора переклеить. Но для неё и Софии это был дом. Их маленький мир, где пахло ванилью от выпечки, а на стене висели рисунки Софии – от корявых детских рисунков, до аккуратных пейзажей, которые она начала рисовать в художественной школе.
Светлана сидела на кухне, глядя на папку с документами, которую дал ей юрист. Она всё ещё не могла поверить, что это реально. Александр Ковалёв. Человек, которого она любила – недолго, но ярко. Человек, который исчез, оставив её одну с ребёнком под сердцем. И теперь он, оказывается, знал о Софии. И оставил ей наследство. Почему? Зачем?
Дверь хлопнула – это вернулась София из школы.
– Мам, я дома! – крикнула она, скидывая рюкзак в коридоре. – У нас сегодня контрольная была, я, кажется, пятёрку получу!
– Молодец, солнышко, – Светлана заставила себя улыбнуться. – Иди сюда, поешь.
София влетела на кухню – вихрь из длинных тёмных волос, яркой улыбки и энергии, которую Светлана уже давно не могла угнаться.
– А ещё знаешь, у нас в классе новенькая появилась, её зовут Лиза, она такая крутая! Она в походы ходит, представляешь? А я тоже хочу, можно мне записаться в турклуб?
Светлана слушала вполуха, глядя на дочь. София была так похожа на отца – те же тёмные глаза, тот же упрямый подбородок. Но характер – её. Весёлый, открытый, с искоркой, которая заставляла всех вокруг улыбаться. Как сказать ей о наследстве? Как объяснить, что её жизнь, возможно, скоро изменится?
Когда Катя приехала, София уже ушла к соседке – делать уроки с подружкой. Сестры сидели на кухне, и Светлана, наконец, рассказала всё: про юриста, про завещание, про родственников, которые хотят его оспорить.
– Свет, это же… это же огромные деньги, – Катя покачала головой, листая документы. – Квартира в Москве, дом, бизнес… Ты представляешь, что это значит для Сони?
– Я представляю, что это значит для нас, – горько ответила Светлана. – Эти родственники не отстанут. Они уже иск подали. А я… я даже адвоката нанять не могу. У меня на новую зимнюю куртку для Сони еле хватает.
Катя нахмурилась. Она была младше Светланы на пять лет, но всегда казалась более решительной. Работала менеджером в крупной компании, умела договариваться с людьми и не боялась конфликтов.
– Слушай, – сказала она, постукивая пальцами по столу. – Мы найдём адвоката. У меня есть знакомый, он занимается такими делами. И вообще, это наследство Сони. Никто не имеет права его отобрать.
– А если они докажут, что завещание недействительно? – Светлана нервно теребила край скатерти. – Юрист сказал, что они настроены серьёзно.
– Ну и пусть, – Катя отмахнулась. – У нас есть ты, я, Соня. И правда на нашей стороне. А правда, знаешь, всегда побеждает.
Светлана слабо улыбнулась. Ей бы Катины уверенность и оптимизм. Но внутри всё сжималось от страха. Что, если эти родственники найдут способ забрать всё? Или, хуже того, начнут вмешиваться в их жизнь?
На следующий день Светлана отпросилась с работы пораньше, чтобы забрать Софию из школы. Она стояла у ворот, кутаясь в тонкий плащ, когда заметила незнакомую женщину. Высокая, в дорогом пальто, с идеально уложенными волосами. Она разговаривала с учительницей Софии, и что-то в её манере – властной, уверенной – заставило Светлану насторожиться.
– Мам! – София выбежала из школы, бросилась к ней. – А мы сегодня краски смешивали, я такой закат нарисовала, тебе понравится!
– Покажешь дома, – Светлана обняла дочь, не отрывая взгляда от женщины. Та, заметив её, направилась прямо к ним.
– Светлана, полагаю? – женщина улыбнулась, но в её глазах не было тепла. – Я Ирина Ковалёва. Сестра Александра. Нам нужно поговорить.
Светлана почувствовала, как кровь стынет в жилах. Она крепче сжала руку Софии.
– О чём? – спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– О завещании, конечно, – Ирина слегка наклонила голову, словно оценивая её. – И о том, почему моя семья считает, что оно несправедливо.
– Мам, кто это? – София посмотрела на незнакомку с любопытством.
– Никто, солнышко, – Светлана заставила себя улыбнуться. – Иди, я сейчас подойду.
Но Ирина не собиралась уходить. Она сделала шаг ближе, понизив голос:
– Это не место для разговоров. Но я вас найду. И поверьте, Светлана, я не привыкла проигрывать.
Она развернулась и ушла, оставив после себя запах дорогих духов и ощущение надвигающейся бури. Светлана смотрела ей вслед, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она знала: это только начало.
Прошла неделя, но ощущение тревоги не отпускало. Светлана старалась жить как обычно: возила Софию в художественную школу, готовила ужины, улыбалась дочери. Но каждый вечер, когда София засыпала, она садилась за кухонный стол и листала документы, которые дал юрист. Она пыталась понять, что делать, как защитить дочь.
Катя не сидела сложа руки. Она нашла адвоката – молодого, но, по её словам, хорошего. Его звали Павел, и он согласился взяться за дело за символическую плату, потому что «такие истории цепляют».
– Свет, – сказал он на первой встрече, – завещание составлено грамотно. Александр чётко указал Софию как наследницу. Но родственники будут давить на то, что он якобы не был в здравом уме или действовал под давлением. Нам нужно доказать, что он знал о дочери и сознательно включил её в завещание.
– Но я не знаю, как он узнал! – Светлана развела руками. – Я не видела его с тех пор, как забеременела.
Павел задумчиво постучал ручкой по блокноту.
– Тогда нам нужно найти кого-то, кто знал Александра. Друзей, коллег. Кто-то должен был рассказать ему о Софии.
Светлана покачала головой. Она почти ничего не знала о жизни Александра после их разрыва. Он был как призрак – мелькнул в её жизни и исчез. Но теперь этот призрак вернулся, принеся с собой не только деньги, но и проблемы.
Тем временем Ирина Ковалёва не теряла времени. Через несколько дней после их встречи у школы Светлана получила письмо. Официальное, с печатью, от адвоката Ирины. В нём говорилось, что они требуют аннулировать завещание, так как Александр якобы не знал о существовании Софии и «не мог сознательно включить её в завещание». Светлана читала письмо, и ей казалось, что стены их маленькой квартиры сжимаются.
– Они запугивают, – сказал Павел, когда она показала ему письмо. – Это стандартный ход. Пугать, давить, заставить вас отступить.
– А если я не отступлю? – спросила Светлана.
– Тогда они пойдут в суд, – ответил он. – Но мы будем готовы.
Вечером, когда София рисовала в своей комнате, Светлана решилась рассказать ей правду. Она не хотела, чтобы дочь узнала обо всём от чужих людей.
– Соня, – начала она, садясь рядом с дочерью. – Есть кое-что важное.
– Что? – София отложила карандаш, глядя на мать большими глазами.
Светлана глубоко вдохнула.
– Твой папа… он умер. Но он оставил тебе кое-что. Деньги, квартиру, дом. Это называется наследство.
София нахмурилась.
– Папа? Но ты же говорила, что он уехал, когда я была совсем маленькая.
– Так и было, – Светлана сглотнула ком в горле. – Но он, похоже, знал о тебе. И хотел, чтобы у тебя было всё это.
– А зачем? – София пожала плечами. – Нам же и так хорошо, правда?
Светлана обняла дочь, чувствуя, как слёзы жгут глаза.
– Правда, солнышко. Нам хорошо. Но… есть люди, которые хотят забрать это наследство. И нам с тобой нужно быть сильными.
София молчала, перебирая карандаши. Потом вдруг сказала:
– Если папа хотел, чтобы это было моё, то я не отдам.
Светлана посмотрела на дочь и впервые за неделю почувствовала, что, может быть, они справятся.
Но проблемы только начинались. Через несколько дней Светлана получила звонок из школы. Учительница Софии, Ольга Петровна, говорила взволнованно:
– Светлана Андреевна, тут к нам приходила женщина. Представилась тётей Софии. Хотела поговорить с ней, но я не позволила.
– Тётей? – Светлана почувствовала, как сердце пропустило удар. – Это была Ирина Ковалёва?
– Она не назвала фамилию, но… да, похоже, это она. Сказала, что хочет познакомиться с племянницей. Я объяснила, что без вашего разрешения это невозможно.
Светлана поблагодарила учительницу и повесила трубку. Её руки дрожали. Ирина перешла границы. Она не просто оспаривала завещание – она пыталась влезть в их жизнь, в жизнь Софии.
Вечером, когда Катя зашла в гости, Светлана рассказала ей о звонке.
– Это уже слишком, – Катя сжала кулаки. – Она что, думает, что может запугать нас?
– Она думает, что может купить нас, – ответила Светлана. – Или заставить отступить.
– Тогда нам нужно действовать, – Катя решительно встала. – Я знаю одного человека, который работал с Александром. Он может знать, как тот узнал о Софии.
– Кто это? – Светлана подняла глаза.
– Его бывший партнёр по бизнесу, Дмитрий. Я встречалась с ним пару раз, когда мы с Сашей ещё общались. Он городе, я найду его.
Светлана кивнула, чувствуя, как в груди загорается слабая искра надежды. Но в глубине души она знала: Ирина Ковалёва не остановится. И скоро им придётся столкнуться с ней лицом к лицу.
Светлана сидела на кухне, глядя на мигающий экран телефона. Сообщение от Кати пришло поздно вечером: «Нашла Дмитрия. Завтра встречаемся в 12. В кафе. Будь готова». Она перечитала его трижды, будто слова могли измениться. Дмитрий – человек, который, возможно, знал, почему Александр оставил наследство Софии. Но что, если он ничего не знает? Или хуже – что, если он на стороне Ирины?
– Мам, ты чего такая задумчивая? – София вошла на кухню, держа в руках альбом для рисования. – Смотри, я закончила тот закат!
Светлана заставила себя улыбнуться, глядя на яркие мазки оранжевого и розового.
– Красота, солнышко. Ты молодец.
– А ты не ответила, – София прищурилась, усаживаясь напротив. – Что-то случилось?
Светлана вздохнула. Её дочь всегда чувствовала, когда что-то не так. Она была слишком наблюдательной для своих двенадцати лет.
– Ничего страшного, – сказала она, стараясь звучать легко. – Просто думаю про работу.
– Ага, – София скептически хмыкнула. – Ты всегда так говоришь, когда не хочешь рассказывать. Это про то наследство, да?
Светлана замерла. Она не хотела втягивать дочь в эту историю, но София уже знала слишком много.
– Да, – призналась она. – Но тебе не стоит об этом думать. Это взрослые дела.
– А я не ребёнок, – София упрямо поджала губы, так похожие на отцовские. – Если это моё наследство, я тоже должна знать.
Светлана посмотрела на дочь и поняла, что отмахнуться не получится.
– Хорошо, – сказала она. – Завтра я встречаюсь с человеком, который знал твоего папу. Может, он поможет разобраться. Но ты, пожалуйста, не переживай. Мы всё решим.
София кивнула, но в её глазах было что-то новое – решимость, которой Светлана раньше не замечала.
На следующий день кафе на проспекте гудело голосами и звоном посуды. Светлана и Катя сидели за столиком у окна, нервно теребя салфетки. Дмитрий опаздывал.
– Он точно придёт? – спросила Светлана, глядя на часы.
– Придёт, – Катя была уверена. – Я вчера с ним два часа по телефону болтала. Он нормальный мужик, Свет. И, похоже, не в восторге от Ирины.
Дверь кафе открылась, и в зал вошёл мужчина. Высокий, с лёгкой сединой на висках, в тёмно-синем пальто. Он огляделся, заметил Катю и направился к ним.
– Светлана? – он протянул руку. – Дмитрий Серов. Рад познакомиться.
– Взаимно, – Светлана пожала его руку, чувствуя, как ладонь холодеет от волнения.
Они заказали кофе, и Дмитрий сразу перешёл к делу.
– Я знал Сашу больше пятнадцати лет, – сказал он, размешивая сахар в чашке. – Мы вместе начинали бизнес. Он был… сложный человек. Умный, но импульсивный. И всегда держал всё в себе.
– Он знал о Софии? – спросила Светлана, не в силах ждать.
Дмитрий кивнул.
– Да. Узнал лет пять назад. Один наш общий знакомый случайно проговорился, что видел тебя с девочкой. Саша тогда долго расспрашивал, выпытывал детали. Я думал, он свяжется с тобой, но… он не решился.
– Почему? – Светлана почувствовала укол обиды. – Он знал, что у него есть дочь, и просто… ничего не сделал?
Дмитрий пожал плечами.
– Саша был не из тех, кто легко открывается. Думаю, он боялся. Боялся, что ты его прогонишь, что дочь его не примет. Но он следил за вами. Находил твои фото в соцсетях, знал, что София рисует, ходит в художественную школу.
Светлана молчала, переваривая услышанное. Александр знал. Всё это время он знал о них, но молчал. А теперь оставил Софии целое состояние. Зачем? Чувство вины? Любовь? Или что-то ещё?
– А завещание? – спросила Катя. – Он говорил, почему решил оставить всё Софии?
– Говорил, – Дмитрий отхлебнул кофе. – Года два назад он переписал завещание. Сказал, что хочет, чтобы у его дочери было будущее, которого он не смог ей дать при жизни. Ирина тогда была в бешенстве. Она считала, что всё должно достаться её сыну, Артёму.
– Почему она так зла? – Светлана нахмурилась. – Это же не её деньги.
– Ирина всегда считала, что Саша обязан ей, – Дмитрий горько усмехнулся. – Она старшая сестра, всю жизнь его опекала. Когда их родители умерли, она буквально взяла его под контроль. Думаю, она видела в нём не только брата, но и… ну, скажем, инвестицию. А когда узнала, что всё достанется не её сыну, а неизвестной девочке, это стало для неё личным оскорблением.
Вечером Светлана рассказала всё Павлу, их адвокату. Он выслушал, делая пометки в блокноте.
– Это хорошо, – сказал он. – Если Дмитрий подтвердит свои слова в суде, это сильно укрепит нашу позицию. Александр знал о Софии, сознательно включил её в завещание. Это не импульсивное решение, не давление.
– А если Ирина найдёт других свидетелей? – Светлана нервно теребила рукав свитера. – Тех, кто скажет, что Александр был не в себе?
– Тогда нам нужно больше доказательств, – ответил Павел. – Друзья, коллеги, документы. Всё, что подтвердит, что он был в здравом уме и знал, что делает.
Но Ирина не собиралась ждать. Через два дня после встречи с Дмитрием Светлана получила ещё одно письмо. На этот раз – приглашение на встречу. Ирина предлагала обсудить всё «без лишних формальностей». Адрес был указан в центре города – ресторан, который Светлана видела только на вывесках, проезжая мимо. Слишком дорогой для её зарплаты бухгалтера.
– Это ловушка, – сказала Катя, когда Светлана показала ей письмо. – Она хочет надавить на тебя. Заставить отказаться от наследства.
– Я знаю, – Светлана сжала губы. – Но, если я не пойду, она подумает, что я испугалась.
– Тогда я иду с тобой, – заявила Катя. – И Павел тоже. Мы не дадим ей тебя запугать.
Ресторан был полон света и ароматов свежей выпечки. Ирина сидела за столиком в углу, одетая в элегантное чёрное платье. Рядом с ней был молодой человек – высокий, с холодными голубыми глазами. Артём, сын Ирины.
– Светлана, – Ирина поднялась, протягивая руку. – Рада, что вы нашли время.
– Здравствуйте, – Светлана пожала её руку, стараясь не показать, как бьётся сердце. – Это моя сестра, Екатерина. И наш адвокат, Павел.
Ирина слегка прищурилась, но улыбка не исчезла.
– Прекрасно. Присаживайтесь.
Разговор начался с общих фраз, но напряжение висело в воздухе, как перед грозой. Наконец Ирина перешла к делу.
– Светлана, давайте говорить прямо, – она сложила руки на столе. – Мой брат, очевидно, совершил ошибку. Он не знал вашу дочь, не участвовал в её жизни. Это завещание – недоразумение.
– Недоразумение? – Катя вскинула брови. – Он указал Софию по имени. Это не случайность.
– Возможно, – Ирина не моргнула. – Но у нас есть свидетели, которые подтвердят, что Александр был не в лучшем состоянии, когда писал завещание. Депрессия, стресс, проблемы с бизнесом.
– Это ложь, – резко сказала Светлана. – Мы знаем, что он сознательно оставил всё Софии.
– Знаете? – Ирина холодно улыбнулась. – И от кого же? От Дмитрия Серова? Человека, которого попросили из компании за некомпетентность?
Светлана почувствовала, как кровь отливает от лица. Откуда Ирина знает про Дмитрия?
– Мы не будем обсуждать детали, – вмешался Павел. – Всё решится в суде.
– Суд – это долго и дорого, – Ирина откинулась на спинку стула. – Я предлагаю другой вариант. Вы отказываетесь от наследства в пользу Артёма, а я компенсирую вам… скажем, пять миллионов рублей.
Светлана замерла. Пять миллионов. Сумма, которая могла бы изменить их жизнь. Новая квартира, образование для Софии, никаких кредитов. Но что-то в тоне Ирины заставило её насторожиться.
– Это щедро, – медленно сказала она. – Но почему вы так уверены, что мы согласимся?
– Потому что вы разумная женщина, – ответила Ирина. – И понимаете, что суд – это риск. Вы можете потерять всё. А так у вас будут деньги. Прямо сейчас.
Артём, молчавший до этого, вдруг подался вперёд.
– Подумайте о своей дочери, – сказал он, и его голос был неожиданно мягким. – Ей не нужны эти проблемы. Суды, адвокаты, стресс. Возьмите деньги и живите спокойно.
Светлана посмотрела на него. В его глазах было что-то странное – не злость, не жадность, а… усталость? Словно он сам не верил в то, что говорит.
Когда они вышли из ресторана, Катя буквально кипела.
– Пять миллионов! – фыркнула она. – Они думают, что могут купить нас, как товар в магазине!
– Это большие деньги, – тихо сказал Павел. – Но я согласен с Катей. Они давят на вас, потому что боятся проиграть.
– Я не отдам наследство Софии, – твёрдо сказала Светлана. – Это её право. Александр хотел, чтобы оно досталось ей.
– Тогда готовьтесь, – Павел вздохнул. – Ирина не отступит. И она знает про Дмитрия. Это значит, у неё есть свои источники.
Дома Светлана долго не могла заснуть. Она сидела на кухне, глядя на спящий город за окном. В голове крутился разговор с Ириной, её холодная улыбка, слова Артёма. И ещё одно – предупреждение Дмитрия: «Ирина идёт напролом».
Утром, когда София ушла в школу, Светлана позвонила Кате.
– Нам нужно найти ещё свидетелей, – сказала она. – Кто-то ещё должен знать, что Александр думал о Софии.
– Я уже работаю над этим, – ответила Катя. – Но, Свет, будь осторожна. Ирина уже ходила в школу. Что, если она попробует встретиться с Соней?
Светлана почувствовала, как сердце сжимается. Ирина уже перешла границы, но это было только начало.
Через несколько дней Павел сообщил, что суд назначен через месяц. За это время им нужно было собрать все возможные доказательства. Катя нашла ещё одного человека – бывшую секретаршу Александра, Елену, которая утверждала, что видела, как он хранил фото Софии в своём кабинете.
– Это может помочь, – сказал Павел. – Но Ирина наверняка готовит что-то серьёзное. У неё есть деньги и связи.
Светлана кивнула, чувствуя, как страх смешивается с решимостью. Она не позволит Ирине отобрать у Софии то, что принадлежит ей по праву. Но в глубине души она знала: кульминация этой битвы ещё впереди.
И она наступила быстрее, чем Светлана ожидала. Вечером, вернувшись с работы, она застала Софию в слезах.
– Мам, – девочка бросилась к ней, едва Светлана переступила порог. – Сегодня какая-то тётя приходила в школу. Она сказала, что она моя тётя, и что ты… что ты врёшь мне про папу!
Светлана обняла дочь, чувствуя, как внутри всё кипит. Ирина. Она не просто оспаривала завещание – она пыталась разрушить их семью.
– Соня, – Светлана присела, глядя дочери в глаза. – Ты мне веришь?
– Да, – София шмыгнула носом. – Но она сказала, что ты хочешь забрать деньги, которые должны быть её.
– Это неправда, – Светлана сжала её плечи. – Я борюсь за тебя. За твоё будущее. И я не остановлюсь.
Но в тот вечер, укладывая Софию спать, Светлана поняла: Ирина перешла все границы. И теперь это не просто борьба за наследство – это борьба за их жизнь.
Светлана сидела в зале суда, сжимая в руках сумку. Напротив, через несколько рядов, Ирина Ковалёва разговаривала с адвокатом, её лицо было спокойным, почти надменным. Артём, её сын, сидел рядом, глядя в пол. Светлана пыталась поймать его взгляд, но он избегал её. Катя, сидевшая слева, сжала её руку.
– Всё будет хорошо, – прошептала она. – Павел знает своё дело.
Светлана кивнула, но внутри всё дрожало. Сегодня решится всё – будущее Софии, их спокойствие, их жизнь. Последние недели были как марафон: бесконечные встречи с адвокатом, поиск свидетелей, разговоры с Софией, которая всё чаще задавала вопросы о своём отце. И каждый раз, когда Светлана думала, что они близки к победе, Ирина подбрасывала новый сюрприз.
– Мам, я с тобой, – сказала София утром, перед тем как Светлана уехала в суд. Она осталась с бабушкой, матерью Светланы, но её слова всё ещё звучали в голове. – Я знаю, ты делаешь это для меня.
Светлана тогда обняла дочь, пряча слёзы. София была её силой, её причиной не сдаваться. Но страх всё равно грыз изнутри: что, если они проиграют? Что, если Ирина добьётся своего?
Суд начался с выступления адвоката Ирины. Он говорил долго, уверенно, расписывая, как Александр якобы был не в здравом уме, когда писал завещание.
– Мой клиент, Ирина Ковалёва, утверждает, что её брат находился в состоянии депрессии, – вещал адвокат. – У него были проблемы с бизнесом, он злоупотреблял алкоголем. Завещание, составленное в таком состоянии, не может считаться законным.
Светлана почувствовала, как кулаки сжимаются. Ложь. Она не знала Александра в последние годы, но Дмитрий и Елена, его бывшая секретарша, утверждали обратное. Он был здоров, сосредоточен, и завещание писал осознанно.
Павел, их адвокат, встал, поправил очки и начал своё выступление.
– Уважаемый суд, – его голос был спокойным, но твёрдым. – Мы представим доказательства того, что Александр Ковалёв был в полном сознании и действовал по своей воле. У нас есть свидетельские показания, подтверждающие, что он знал о своей дочери, Софии, и сознательно включил её в завещание.
Он вызвал Дмитрия Серова. Тот вошёл в зал, высокий, с лёгкой сединой, и Светлана заметила, как Ирина напряглась. Дмитрий рассказал, как Александр узнал о Софии, как следил за её жизнью через соцсети, как два года назад переписал завещание.
– Он говорил, что хочет дать дочери то, что не смог дать при жизни, – сказал Дмитрий, глядя прямо на судью. – Он чувствовал, что у него мало времени.
– Это ложь! – Ирина вскочила, её голос дрожал от злости. – Саша никогда не говорил мне о какой-то дочери!
– Пожалуйста, успокойтесь, – судья строго посмотрела на Ирину. – Продолжайте, господин Серов.
Следующей была Елена, бывшая секретарша Александра. Она подтвердила, что видела фото Софии в его кабинете.
– Он хранил её рисунки, – тихо сказала Елена. – Однажды показал мне. Сказал, что это его дочь, и он гордится ею.
Светлана почувствовала, как горло сжимается. Она никогда не знала, что Александр думал о Софии, гордился ею. Это было больно и тепло одновременно.
Когда настала очередь Ирины, она говорила уверенно, но её слова звучали пусто. Она утверждала, что Александр был подавлен, что он не мог принимать таких решений. Но её адвокат не смог предоставить убедительных доказательств. Ни одного свидетеля, который бы подтвердил её версию.
В перерыве Павел повернулся к Светлане.
– Мы их прижали, – сказал он, пряча улыбку. –У них нет ничего, кроме громких слов.
– А если судья всё равно решит в их пользу? – Светлана нервно теребила ремешок сумки.
– Не решит, – Катя сжала её руку. – Мы сделали всё, что могли.
Когда судья огласила решение, Светлана затаила дыхание.
– Завещание Александра Ковалёва признаётся действительным, – голос судьи был ровным, но для Светланы каждое слово звучало как гром. Дочь является единственной наследницей. Иск Ирины Ковалёвой отклонён.
Катя тихо вскрикнула и обняла Светлану. Та сидела, не веря своим ушам. Они выиграли. София сохранила своё наследство.
Ирина встала, её лицо было белым от ярости. Она посмотрела на Светлану, и на секунду показалось, что она сейчас закричит. Но вместо этого она молча развернулась и вышла из зала, Артём последовал за ней.
На улице Светлана вдохнула холодный октябрьский воздух, чувствуя, как напряжение отпускает.
– Мы сделали это, – Катя сияла. – Свет, ты понимаешь? Соня теперь может учиться где угодно, жить где угодно!
– Я знаю, – Светлана улыбнулась, но в груди всё ещё было тяжело. – Но я не хочу, чтобы она думала, что деньги – это всё.
– Она не будет, – Катя обняла сестру. – Потому что у неё есть ты.
Дома София встретила её с горящими глазами.
– Мам, вы выиграли? – спросила она, едва Светлана переступила порог.
– Да, солнышко, – Светлана присела, обнимая дочь. – Это твоё наследство. Твой папа хотел, чтобы у тебя было будущее.
– А та тётя больше не придёт? – София посмотрела на мать с тревогой.
– Не придёт, – твёрдо сказала Светлана. – А если и придёт, мы с ней разберёмся.
Вечером, когда София заснула, Светлана сидела на кухне с Катей, листая документы. Квартира, дом, счета – всё это теперь принадлежало Софии. Но Светлана знала, что деньги не изменят их жизнь полностью. Они останутся, в городе их уютной двушке, где пахнет ванилью, а на подоконнике цветут фиалки.
– Что будешь делать? – спросила Катя, разливая чай.
– Для начала – отложу деньги на Сонино образование, – ответила Светлана. – Может, съездим куда-нибудь летом. Она всегда мечтала увидеть море.
– А ты? – Катя прищурилась. – Ты столько лет тянула всё одна. Может, пора подумать о себе?
Светлана улыбнулась, глядя на фотографию Софии на холодильнике.
– Я уже думаю. О том, как сделать её счастливой.
Через неделю Светлана получила неожиданное письмо. От Артёма. Он писал коротко:
«Простите за всё. Мама была неправа. Я рад, что София получила то, что хотел для неё отец. Если когда-нибудь захотите познакомиться, я буду рад. Она моя сестра, в конце концов».
Светлана перечитала письмо несколько раз. Она не ожидала этого. Артём казался тенью своей матери, но, похоже, у него было своё сердце.
– Показать это Соне? – спросила она у Кати, когда та зашла в гости.
– Пока не надо, – ответила Катя. – Дай ей время. Она ещё ребёнок. Но… знаешь, это хороший знак. Может, не все Ковалёвы такие, как Ирина.
Прошёл месяц. Жизнь потекла своим чередом. София рисовала всё больше, её закаты становились такими яркими, что Светлана иногда замирала, глядя на них. Она чувствовала, что дочь растёт, становится сильнее, увереннее.
Однажды вечером, когда они пили чай на кухне, София вдруг сказала:
– Мам, я тут подумала. Если у нас теперь есть деньги, может, я смогу пойти в художественный колледж? Ну, когда подрасту.
– Конечно, солнышко, – Светлана улыбнулась. – Ты сможешь всё, что захочешь.
– А ещё, – София замялась, – я хочу узнать про папу. Каким он был.
Светлана кивнула, чувствуя, как ком в горле растворяется.
– Я расскажу тебе всё, что знаю. И, может, мы найдём людей, которые знали его лучше.
София улыбнулась, и Светлана поняла: они справились. Не только с судом, но и с прошлым, которое так долго было тенью в их жизни.
