Оле шесть лет, с воспалением среднего уха и ангиной она попала в больницу, к ней тоже приходила мама, принесла разные вкусности, спросила сухо про здоровье, велела слушать врачей и ушла, чмокнув быстро в щёку.
Оля ещё не успела уйти, сидела на лавочке, приложив маленькую ладошку к тому месту, где сухими губами дотронулась мама до Олиной щеки.
Мама всегда как -то странно смотрела на Олю она не обнимала её как другие мамы своих детей, не сюсюкалась с ней, иногда поймает возьмёт её за руки, и смотрит, смотрит в лицо будто что -то ищет, а потом оттолкнёт больно от себя и отвернётся, иногда заплачет.
Олечку любят папа и бабушки с дедушками, тётя Марина папина сестра и дядя Петя мамин брат.
Олечку любят соседи по улице, все любят Олечку вон и врачи в больнице, и медсёстры, и нянечки, а мама…Мама тоже любит, решает Олечка, только как -то не так, но любит всё равно.
Ольге тринадцать ей Мишка Васильев, открытку с восьмым марта подарил, мягкую игрушку -зайчонка, а ещё…ещё он предложил встречаться. В кино позвал.
Кому рассказать? Конечно папе, и бабушкам и тёть Марине…Почему не маме? Мама ведь любит Олю?
Любит конечно, а как же? Разве мама может не любить своего ребёнка?Любит…Выслушает конечно, не отмахнётся, посмотрит сухими глазами, не улыбнётся ничего, просто пожмёт плечами или кивнёт и пойдёт делать дела, сухо кинув чтобы занималась Ольга тем -то и тем -то.
Мама же любит Ольгу? Конечно любит!
Школу девчонка с отличием закончила, мама гордиться наверное будет, пап гордится, и бабушки с дедушками, и теть Марина и дядя Петя.
Мама поздравила конечно даже, обняла и в щёку чмокнула, как тогда, в детстве, когда Оля в больнице лежала, Ольга, как и в прошлый раз, прижала ладошку к щеке стараясь сохранить мамин поцелуй.
Ольга привыкла что мама у неё такая, не эмоциональная. Девушка поступила учиться, мам с ней ездила конечно все заботы связанные с материнством мама решает, все обязанности исполняет.
Ольга иногда думает что лучше бы мама где-то шлёпнула, где-то поругала, может лишний раз не купила бы тряпку модную, а лучше бы обняла, прижала к себе, поцеловала, назвала бы доченькой… Но мама этого не делает, видимо никогда уже не сделает.
Оля замуж выходит, за того, Мишку Васильева, что в тринадцать дружбу предложил. Мишкина мама плачет, доченькой называет, а своя, родная…родная ли, уже задумывается Ольга…
У Ольги с Мишей будет мальчик.
-Мальчик, — вскидывается мама, и вроде в глазах искры какие-то радости появились, — мальчик?
-Да, мама, — сухо, как уже привыкла отвечает Ольга.
-Рожать дома будешь — заявляет мама, или я с тобой на партнёрские роды пойду, ни на секунду ребёнка не упущу из вида, ни на секунду.
-Мама?- удивлённо Ольга смотрит, — мамочка?
-Прости меня, дочка, прости…чего уж теперь, столько лет прошло, прости.
Мама рассказала историю, Оля не то чтобы поверила, но она вдруг поняла свою маму.
-Я долго не могла забеременеть,- рассказывает мама Оле, очень долго, мы сдавали с папой анализы, нам говорили что всё отлично, все родственники поддерживали и предлагали взять ребёнка из детского дома.
Марина, папина сестра, предложила взять отказника- малютку, мы долго думали и наконец -то решили, начали собирать документы, даже один раз Марина провела меня и показала мальчика.
Знаешь, ничего не ёкнуло, как там обычно рассказывают, что увидев ребёнка сразу чувствуют родное. У меня такого не случилось.
Не знаю, может я каменная какая? Может ещё что, в общем собираем документы, муж радуется, а я безразлична. Просто понимаю что надо и всё.
А однажды, на работе, затошнило сильно и живот боль такая пронзила, я не справилась и в обморок упала.
Думала что, отравилась, я холодец ела и показалось мне что он вроде несвежий.
Пошла в больницу, саму шатает всю, муж приехал, меня на анализы, ну и женского врача конечно пройти надо, меня мутит, живот разрывает, весь низ тянет, а эта пристала с расспросами разными, гинеколог, что да когда…
Я отпустить меня прошу, отравилась я мол, лечится мне надо. А она смотрит на меня и улыбается, говорит что на сохранение мне надо, беременность восемь недель.
Как я вышла из кабинета, не помнила, села на стул и как давай рыдать. Муж то мой, папа твой, кинулся успокаивать, думал что-то серьёзное, врач вышла, говорит что папой он будет, папа тоже заплакал, нам ведь обоим уже под сорок было, люди внуков уже ждали, а мы…
Беременность тяжёлая была, я всё по больницам, на сохранении лежала. Родить сама не смогла, кесарево делали, я очнулась, а мне сообщили что мальчик родился, хороший говорят такой, почти четыре килограмма, я опять отключилась.
На третий день ребёнка принесли только мне, я распеленала, а там девочка, крохотная, как Дюймовочка, килограмма на три, не больше.
Я им и говорю что ребёнок не мой, у меня сын родился, а они на меня как на дуру смотрят.
Я плачу, доказываю что мальчик, мальчик у меня, живот какой огромный был, мальчик крупный родился, а они мне доказывают что девочка, просто много околоплодных вод было.
Я когда в предродовой лежала, там женщина одна всё переживала, что если опять девчонку родит, муж уйдёт, муж сына просит. Тогда не было таких аппаратов, дочка, которые пол определяют, и вот всё она эта женщина переживала, всё плакала. А рожали мы в один день с ней только она сама, а меня кесарили.
Её раньше выписывали, я в окно смотрю, а у мужа её сверток на руках с синим бантом, и все переговариваются, мол хорошо что парня родила, а то кто его знает, выгнал бы ещё, мужик-то…
И вес ребёнка обсуждают, мол ходила такая тростиночка, а парня на четыре килограмма родила даже не порвалась, представляешь.
А она ведь реально, что тростиночка, худенькая и животик чуть- чуть торчит, будто поела много, честное слово.
Я туда, кричу что они детей перепутали, что это мой сын, мой…Да только меня никто слушать не стал…Я кричала что готова обоих забрать, лишь бы мне сына вернули, да только никто меня слушать не стал.
Выписали, я не в себе была, всё плакала и сына вернуть мне просила, меня даже в больницу положили. Да что та больница, я ведь не сумасшедшая.
Потом решила что хоть девочку выращу, ребёнок не виноват, всё равно хотели отказничка брать
Я ведь долго искала, много лет, ту женщину и нашла…
Вам уже по восемь лет было, она меня тоже узнала, глаза забегали начала мне горячо доказывать что сын у неё тогда родился, сын…
Они все чернявые, а во дворе белая макушка промелькнула…Мы- то белые все…Вот такие дела, доченька, вот такие дела.
Выгнала она меня тогда, обещала собаками затравить, в милицию заявить. Я папу уговорила поехать со мной, приехали, а соседи сказали что, уехали они, куда-то на родину, дом срочно продали и уехали…
А я тогда вроде и успокоилась, я для себя решила что даже если я права, то сын в любви воспитывается, что я тоже должна девочку хорошо воспитать.
Ты прости меня дочка, я очень тебя люблю, ты не думай, просто сердце у меня какое-то чёрствое.
-Хорошее сердце у тебя мамочка, что ты. Ты меня тоже прости, если я тебя когда не понимала или обидела.
Слово своё мама Ольгина сдержала, пошла с дочерью на роды, мальчик родился, Русланчиком назвали.
Растопил сердце бабушкино малыш, Ольге тоже любви через край хватило, мама за все годы, что не додала любви материнской и нежности, постаралась.
Где -то далеко, в семье черноглазых и темноволосых людей, отмечали свадьбу сына, с размахом.
-В кого он у вас такой беленький, спрашивает сватья у матери жениха.
-В родню мою, прабабка белобрысая была, глаза синие, кожа, будто молоком облита.
-Да…да! — говорит мама и любуется своим статным сыном- красавцем.
