Полина осторожно промокнула кистью последний штрих на лице известной актрисы и отступила на шаг, любуясь результатом. Съемка для обложки глянцевого журнала должна была начаться через час.
— Как всегда безупречно, — улыбнулась актриса, рассматривая себя в зеркале.
Телефон разрывался от звонков — Галина Петровна третий раз за утро пыталась дозвониться до невестки. Полина только вздохнула — опять начнется. Каждый рабочий день превращался в битву со свекровью.
К своим тридцати годам Полина добилась многого. Начинала простым визажистом в небольшом салоне, потом пошли частные заказы. Упорство и талант сделали свое дело — теперь её имя знали все в индустрии красоты. Записывались за месяц, платили любые деньги.
Пять лет назад, накопив приличную сумму, Полина купила квартиру в центре города. Просторная двушка в старом фонде с высокими потолками и большими окнами. Одну комнату оборудовала под домашнюю студию — идеальное освещение, удобные кресла, профессиональная косметика на любой случай.
На съемке рекламы элитных автомобилей Полина познакомилась с Максимом. Молодой менеджер автосалона привез машину для фотосессии и весь день не сводил глаз с симпатичной визажистки. Через полгода они поженились.
Галина Петровна, всю жизнь проработавшая главным бухгалтером на заводе, с самого начала невзлюбила выбор сына.
— Несерьезная она какая-то, — ворчала свекровь. — Все по съемкам бегает, людей размалевывает. Вот я в твои годы, Максим, уже в должности была, коллектив уважал.
Максим поначалу защищал жену:
— Мам, времена изменились. Полина хорошо зарабатывает, её клиенты — известные люди.
— Вот именно! — подхватывала Галина Петровна. — Крутится среди этих… творческих личностей. Разве это серьезно?
После рождения Миши ситуация накалилась. Полина понимала — долгий декрет погубит карьеру. В их сфере место пустым не бывает, клиенты уходят к другим мастерам.
— Я помогу с внуком, — предложила Галина Петровна. — А то мать из неё, я смотрю, так себе. Все по съемкам мотается.
Начались бесконечные придирки. Свекровь постепенно захватывала территорию — переставляла мебель, выбрасывала вещи невестки, командовала как у себя дома.
— Эти обои слишком яркие — у ребенка глаза заболят.
— Твои журналы занимают много места — выкинула.
— Здесь все неправильно расставлено — я по-своему сделала.
Вещи Полины странным образом пропадали, уступая место безвкусным безделушкам свекрови. В шкафах появилась чужая одежда — Галина Петровна потихоньку перевозила свои вещи.
Максим все чаще соглашался с матерью:
— Мам, может покажешь Полине, как готовить нормально? А то все эти её салатики…
Однажды, вернувшись с важной съемки, Полина не нашла свои профессиональные кисти. Коллекция, собранная годами, стоила больше трехсот тысяч.
— Выбросила я эту гадость, — спокойно сказала свекровь. — От неё у ребенка аллергия может быть.
Полина вспыхнула:
— Вы в своем уме? Это мои рабочие инструменты!
— А ты бы лучше дома сидела, борщи варила. Чем непонятно где шляться, — отрезала Галина Петровна.
Максим привычно сделал вид, что не слышит скандала. А через неделю свекровь начала прощупывать почву насчет квартиры:
— Я тут подумала… Раз уж я с внуком сижу, можно и документики переоформить. Мало ли что.
— В каком смысле? — не поняла Полина.
— Ну, квартиру на меня переписать. Я же как-никак бабушка, забочусь о внуке.
— Совсем с ума сошли? Я эту квартиру сама заработала!
— Ну да, намазыванием красок на лица, — фыркнула свекровь. — А я вот всю жизнь честно трудилась. И сын мой имеет право на долю.
Вечером Полина пыталась поговорить с мужем:
— Максим, давай наймем няню? Твоя мама слишком много на себя берет.
— Ты что? — возмутился муж. — Чужому человеку ребенка доверить? Нет уж, пусть мама сидит. Она хоть правильно воспитает.
В тот день съемки затянулись — молодой певице никак не удавалось поймать нужный образ. Клиентка капризничала, требовала все переделать, и Полина в сотый раз стирала макияж, начиная заново. Домой она вернулась затемно. Достала ключи, вставила в замок. Но они почему-то не поворачивались…
— Что за… — Полина дернула ручку. За дверью послышался плач Миши. Сердце сжалось — сын никогда не плакал на ночь, всегда спал крепко.
— Галина Петровна, откройте! Это моя квартира!
— Нечего шляться по ночам! — раздался голос свекрови. — Где ты была? С фотографами небось развлекалась? Я все знаю про твои съемки!
— Я работала! У меня съемка для журнала, вы же знаете! Впустите меня, мне нужно к сыну!
— Знаю я эти съемки, — процедила свекровь. — На работе до ночи только ночные бабочки задерживаются. Максим уже все про тебя понял. Нагулялась? А теперь домой хочешь?
Полина в отчаянии достала телефон, трясущимися пальцами набрала номер мужа. Гудки… гудки… сброс. Снова набрала — телефон уже выключен.
— Максим! — Полина колотила в дверь кулаками. — Немедленно открой! Там наш сын плачет!
— Ничего, я успокою внука, — голос свекрови сочился ядом. — Я хоть правильно его воспитаю, не то что некоторые. А ты иди к своим фотографам ночевать. Они тебя небось заждались.
Соседи начали выглядывать из квартир. Кто-то снимал скандал на телефон, кто-то неодобрительно качал головой.
На следующий день Полина узнала, что Галина Петровна развернула настоящую кампанию по её дискредитации. Соседка сверху, встретив в лифте, многозначительно поджала губы:
— А мы-то думали, ты правда визажист. А ты, оказывается… Хотя чего ждать от женщины, которая по съемкам шастает.
Сарафанное радио работало безотказно. Галина Петровна обзвонила всех знакомых, рассказывая душераздирающую историю о распутной невестке, которая путается с фотографами и актерами, пока бедный сын сидит дома с ребенком.
Максим, раньше не обращавший внимания на рабочий график жены, теперь проверял каждый её шаг. Звонил по десять раз на дню, требовал фотографии с места съемок. Однажды даже приехал на площадку — якобы соскучился.
— С кем она тут работает? — допрашивал фотографа. — Почему так поздно заканчиваете?
Полина краснела от стыда перед коллегами. Её репутация в профессиональной среде была безупречной, а теперь приходилось оправдываться за нелепые подозрения мужа.
— Семейный совет! — объявила Галина Петровна через неделю, собрав всех в гостиной. — Садись, нужно серьезно поговорить.
Свекровь восседала в кресле, будто на троне. Рядом понуро сидел Максим, избегая смотреть на жену. На журнальном столике лежала внушительная стопка распечаток — переписки Полины с клиентами, которые свекровь тайком скопировала с её ноутбука.
— Значит так, — начала Галина Петровна. — Хватит этого безобразия. Или ты устраиваешься на нормальную работу — кассиром там или продавцом, или забываешь про эту квартиру.
— Вы не имеете права! — вскинулась Полина. — Это моя собственность!
— Имею! — отрезала свекровь. — Я здесь с внуком сижу, пока ты неизвестно где пропадаешь. И вообще, женщина должна быть дома к шести, как все порядочные люди. Будешь слушаться — получишь ключи обратно.
— А если нет? — Полина с вызовом посмотрела на свекровь.
— А если нет — пеняй на себя. Мы с Максимом уже все обсудили. Правда, сынок?
Максим промямлил что-то невнятное, все так же избегая смотреть на жену.
На следующее утро Полина собиралась на важную съемку для глянцевого журнала. Открыла свой профессиональный кейс — и застыла в ужасе. Все палетки и кисти исчезли. Коллекция, собранная годами, стоила больше полумиллиона рублей.
— Выкинула я твою гадость! — торжествующе заявила Галина Петровна, появляясь в дверях. — Нечего всякую химию в дом таскать. От нее у ребенка может быть аллергия.
— Это был мой рабочий инструмент, — процедила Полина. — Вы представляете, сколько это стоит?
— Да хоть миллион! Зато теперь точно дома посидишь.
Полина молча достала телефон и набрала 112. Через час в квартире уже работали полицейские — составляли протокол о порче имущества, фиксировали незаконную смену замков. Следом приехали спасатели вскрывать дверь.
— Что вы делаете? — верещала свекровь. — Максим, останови их! Это же беспредел!
Но было поздно. Полина методично фиксировала каждое нарушение своих прав — записывала на диктофон угрозы свекрови, снимала на видео состояние квартиры. Её адвокат, приехавший по первому звонку, внимательно следил за процессом.
— Это незаконное проникновение, — объяснял юрист. — Плюс порча имущества в крупном размере. Порча рабочих инструментов можно квалифицировать как препятствование профессиональной деятельности.
Через месяц пришла повестка в суд — Максим подал на развод и требовал оставить ребенка ему. Галина Петровна подготовилась основательно. Целая папка компромата — фотографии со съемок, где Полина общается с мужчинами-фотографами, распечатки переписок с клиентами, даже чеки из кофеен, где проходили деловые встречи.
— Ваша честь, — вещала свекровь на заседании. — Разве может такая мать воспитывать ребенка? Она же целыми днями не бывает дома! А мой сын и я — мы создаем нормальную семейную обстановку.
Но Полина тоже подготовилась. Её адвокат методично раскладывал перед судьей документы: банковские выписки с шестизначными суммами гонораров, контракты с ведущими брендами, рекомендательные письма от известных клиентов. И главное — документы на квартиру, купленную задолго до брака.
— А теперь, Ваша честь, взгляните на это, — адвокат достал новую папку. — Акты о порче имущества, заключение независимой экспертизы о стоимости уничтоженных профессиональных инструментов. И вот эти записи…
Включили диктофон. Голос Галины Петровны звучал издевательски четко:
— Выкинула я твою гадость! Теперь точно дома посидишь!
Свекровь побагровела:
— Да она сама это подстроила! Специально провоцировала! Максим, скажи им!
Но Максим молчал, глядя в пол. Первый раз в жизни он видел мать такой — злобной, мелочной, готовой на любую подлость.
Суд длился три месяца. Каждое заседание превращалось в театр одного актера — Галина Петровна рыдала, падала в обморок, требовала вызвать скорую. Но факты говорили сами за себя.
— Решение суда: развод удовлетворить, ребенка оставить с матерью. Ответчице выплатить компенсацию за порчу имущества в размере…
Полина не слушала дальше. Главное — Миша остается с ней. Свекровь за спиной шипела что-то о кассации, но это уже не имело значения.
Через полгода в квартире Полины снова появилась, но уже профессиональная студия. Белоснежные стены, идеальное освещение, удобные кресла для клиентов. И главное — Миша всегда рядом, в соседней комнате.
— Мама, а можно посмотреть, как ты работаешь? — спрашивает сын, заглядывая в студию.
— Конечно, солнышко. Садись тихонько вон там.
Миша с восторгом наблюдает, как мама колдует над лицами клиенток, превращая их в настоящих принцесс.
Галина Петровна недавно подкараулила невестку возле супермаркета. Увидев на пальце Полины кольцо с крупным бриллиантом — подарок благодарного телеканала за контракт на бьюти-шоу — рассыпалась в комплиментах:
— Полиночка, как ты похорошела! И Мишенька такой умница растет. Может, забудем старые обиды?
Но Полина только покачала головой и прошла мимо. Некоторые уроки усваиваются навсегда.
А Максим женился снова — на тихой библиотекарше. Галина Петровна торжествовала — эта-то точно будет сидеть дома. Вот только денег в семье теперь не хватает — зарплаты библиотекаря и менеджера едва хватает на еду. И новая невестка все чаще заглядывается на рекламу курсов визажа…
Миша иногда видится с отцом, но домой возвращается с радостью:
— Знаешь, мам, а у бабы Гали совсем невесело. Только сериалы смотрят.
Полина обнимает сына и улыбается. Теперь она точно знает — никому не позволит разрушить их маленькое счастье. Даже если для этого придется снова пройти через суды и скандалы. Потому что есть вещи, которые нельзя отнять — любовь к своему делу, уважение к себе и право быть счастливой.
