В этот вечер Мария вернулась рано. Вернулась молчаливая и задумчивая. Прошла мимо Николая, словно не замечая его и напрямик проследовала на кухню. Села за стол, нацедила себе из чайника в кружку холодной заварки, и, прямо так, не разбавляя, в один глоток проглотила тягучую, горькую жидкость.
— Наверное пришло время что-то менять. Да, все-таки, пора уходить — вслух произнесла девушка, одновременно включая чайник.
— Маш, ты не спеши с этим. Вот устроюсь на хорошую работу, начну домой деньги приносить — тогда я и сам тебя не пущу работать. Сейчас пока потерпи. Но пока не уходи… Кто нас будет кормить, если ты уволишься — спросил муж растерянно. К разговорам о том, что Мария собралась уходить с работы, Николай привык давно. Да и как тут не привыкнешь, если подобные мысли появляются у жены в среднем несколько раз в неделю на протяжении всех пяти лет с момента их свадьбы.
Машу Николай понимал. В самом деле, разве можно нормально работать, когда самодур-начальник совершенно ничего не смыслит в том деле, которым он руководит. Так если бы просто не понимал — это было бы полбеды. Несмотря на полное непонимание производственного процесса, этот, кажется Алексей Михайлович, тем не менее пытался им управлять. Немало хороших специалистов ушло из-за него с фабрики, устав спорить. Вот и Мария часто жаловалась мужу, что так работать она просто не может и хочет уйти. Жаловалась, но не уходила — понимала, что эта работа — единственная возможность жить нормально, не экономить на каждом куске хлеба.
— Коль, да я не о работе сейчас. Там как раз все наладилось. Приструнили Михалыча, молчит теперь. От тебя, Коля я уйти хочу. Устала я.
— Маш, ну как же так? Мы ведь с тобой пять лет вместе, столько всего прошли!
— Прошла я, Коля. Ты эти пять лет на моей шее ехал. Но устала я. Хватит! Жить я хочу, Коля! Счастливо жить, а не так…
Николай шумно вздохнул — такая тема поднималась впервые и он попросту не знал, как ему реагировать.
— Но я ведь ищу работу — попытался возразить он.
— Да, ищешь. Но КАК ты ее ищешь! Ах, слесарем я не пойду, ах разнорабочим — не мое. Ах это не то, то не это и вообще я — музыкант!
Музыкантом Николай был и в самом деле хорошим. Через его талант они и познакомились. В тот осенний вечер Мария шла домой через парк и увидела, как вокруг одной из скамеек столпилась небольшая кучка людей. Из любопытства девушка подошла поближе и услышала восхитительный голос.
Голос пел о “милой моей, солнышке лесном” и делал это так проникновенно, что Мария, заслушавшись подошла и осталась стоять. Были и еще песни. Голос рассказывал о бескрайних просторах, о бурных реках, о ночной тишине гор… Девушка словно видела все то, о чем рассказывал этот волшебный Голос. В себя она пришла лишь когда Голос обратился к ней:
— Девушка, с вами все хорошо?
И тут девушка поняла, что Голос уже давно перестал петь, люди все разошлись и лишь одна Маша все так же, прикрыв глаза, завороженно стояла, ожидая новых песен.
— Да, все хорошо, спасибо. Вы так восхитительно поете!
С этого и началось их знакомство.
Николай оказался не только замечательным музыкантом, но хорошим, отзывчивым человеком, интересным собеседником и неисправимым романтиком. Прекрасные качества, жаль только, что для того, чтобы прокормить семью, этого мало.
Время шло, случайное их знакомство переросло сначала в роман, а в скором времени — и в брак. Николай оставался все таким же — добрым, отзывчивым, романтичным, но при всем этом — совершенно не приспособленным к семейной жизни.
— Коль, ну не получается у тебя пока с работой — ну сиди дома. Кушать готовь, хозяйством занимайся. нам пока хватит моей зарплаты — не раз выговаривала Николаю Мария, но какое-то гипертрофированное чувство ответственности не позволяло мужчине принять предложение жены.
— Нет, Маш, я — мужчина и я тебя обеспечу — неизменно отвечал Николай и все оставалось по-прежнему. Как и раньше парень каждый день искал что-то в интернете, ездил на собеседования и встречался с работодателями. Но как и раньше, возвращаясь домой, он заявлял:
— Опять не то, Маш. Из того, что я умею, там только сантехник нужен, но разве такая королева, как ты, может быть замужем за простым сантехником?
Так они все пять лет семейной жизни и прожили — Маша кормила семью, а Николай искал работу. Мария уже и привыкла возвращаться в неубранную квартиру и видеть там расстроенного Николая: “Опять фигню какую-то предлагают. Разнорабочий им нужен.”
Мария и за разнорабочим была согласна быть замужем. И даже за домохозяином. Вот вернулась она с работы, а в квартире — чистота. А на плите — вкусный ужин. Но Николай был упрям.
— Я найду работу! — продолжал говорить он — Ты потерпи еще немножко!
Маша и терпела. Терпела пять лет, терпела бы и дальше, но сегодня кто-то из девчонок на работе спросил:
— Машка, а какой он, твой муж?
И вот тут Мария задумалась. А в самом деле — какой? Красивый? Да вроде нет. Обыкновенный он. Хозяйственный? Тоже нет, хотя руки и правильно растут — многое умеет ими делать. Так и не смогла девушка подобрать прилагательное, характеризующее ее мужа. Не смогла и подумала про себя: “А ведь никакой он, мой Колька! Только и может, что на гитаре играть… Пора нам, наверное, прощаться”. С такими мыслями и вернулась Мария в этот вечер домой.
Разговор, начинавшийся спокойно, постепенно накалился. Маша в слезах кричала Николаю о потраченных на него лучших годах, о том, что в каждой семье мужчина — добытчик, что только ей такой нахлебник достался Мария кричала на мужа, пару раз стукнула его кулачком, а под конец даже расколошматила об пол пепельницу. Лишь после этого она уткнулась лицом в лежащие на столе руки и тихо заплакала. Она плакала горько, жалея себя, жалея свою понапрасну растраченную молодость и жалея (чего уж скрывать) Николая.
Мария плакала, а в ушах у нее звучало то самое “Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены”. Сейчас, когда она собралась навсегда порвать с Николаем, девушке вспомнилась вдруг песня, с которой началось их знакомство. Ею начиналось, ею же и закончится. И ничего, что на этот раз песня звучит только в Машиной голове. Важно то, что она звучит. С этими мыслями девушка всхлипнула в последний раз. Песня продолжала звучать и уже, кажется, не в мыслях. Мария оторвала от стола заплаканное лицо и посмотрела на мужа. Тот сидел напротив нее с гитарой и пел.
“Милая моя, солнышко лесное” — тихо звучал его голос. Тот самый Голос, который когда-то едва не свел Марию с ума.
Увидел, что жена перестала плакать, смотрит на него, и, кажется, даже пытается подпевать, Николай приглушил струны, и, оборвав песню, спросил:
— Машка, а тебе действительно безразлично, кем работает твой муж?
— Коленька, ну конечно же да! А почему ты спрашиваешь?
— Ты когда-то говорила, что у вас среди рабочих текучка. Может я туда пойду?
— Иди! Завтра же вместе и пойдем. Михалыч как раз приутих, так что работать теперь можно, не то что раньше!
Наутро молодая пара, держась за руки шагала в сторону фабрики.
Мария тихо радовалась внутри себя — наконец-то она устроила своего благоверного хоть кем-то, пусть даже и разнорабочим на завод. Может, после этого он перестанет шататься без дела и начнет приносить в дом хоть какие-то деньги.
В первый рабочий день Коля отправился на смену с искренней решимостью хорошо потрудиться. Однако стоило ему переступить порог цеха, как рабочая атмосфера совершенно очаровала его своим размахом и энергией.
— Ох, и здорово тут у вас! — восхищенно оглядел фабрику Коля. — Есть, где разгуляться!
И вместо того, чтобы приступить к работе, Коля начал расхаживать между станками и напевать веселые частушки:
«Я на за-а-воде тружусь, А ребя-а-тки не ленюсь! Вот послу-у-шайте, ребята, Песни за-а-водного когда-то!».
Рабочие сначала посмеивались над озорным Колей, но постепенно его беззаботное бездельничанье стало выводить из себя даже самых спокойных.
— Николай, а вы поработать не хотите? Радио мы и дома послушаем! Кто-нибудь, остановите этого балагура! — не выдержал как-то бригадир Сан Саныч. — Совсем ребята расслабились, работа стоит!
В самый разгар очередного Колиного концерта, дверь в цех распахнулась, и на пороге нарисовался Михалыч.
— Это еще что за базар здесь?! — зарычал он, хмуро озирая цех.
Саныч головой кивнул в сторону Коли:
— Вот, Михалыч, новенький у нас… Никакого сладу с ним! Ни работает, ни другим не дает!
У Михалыча и без того было паршивое настроение с утра, а тут еще Коля…
— Послушайте, гражданин… Как вас там? Неважно. Объясните-ка мне, зачем я вас сюда устроил? Аккредитованный центр песен и плясок открывать?!
Коля слегка протрезвел от посыла начальства и потупил взгляд:
— Олег Михалыч, да работать-то я работать буду… Но ведь скучно как! Вот и решил развеселить ребят част…
— Хватит! — оборвал его Михалыч. — Либо берете себя в руки, либо идите развлекать публику в другом месте. Ясно?!
В этот день Коля был вынужден попридержать язык за зубами и впрягся в работу. Вечером после смены по дороге домой Маша заметила, что Коля грустит:
— Ты чего такой хмурый? День сложный был? Устал?
Коля просто неопределенно махнул рукой:
— Да как как… Как обычно… Начальство ворчит, народ скучный. Зато теперь-то я понял — как без песен! Увольняться буду, не мое это — рабочим быть…
— Увольняться? — Маша остановилась посреди дороги. — Коль, так ты ни на одной работе долго не задержишься, если после каждого конфликта уходить.
— Ты не понимаешь! — начинал заводиться Коля. Я им пою! Настрой создаю рабочий, а они…Тьфу!
— Тебя туда разнорабочим взяли вообще-то, а не певцом. Или ты думаешь я там работаю от большого удовольствия? Мне может тоже петь хочется, или рисовать, или еще что-то, но я иду туда и работаю, потому нам что-то надо есть, пить, за квартиру платить — Маша дошла до точки кипения. — Но я хожу на эту чертову фабрику, потому что муж у меня…творческий! Ты не понимаешь, как я устала! Я больше не могу так, Коля. Ищи себя дальше, но без меня теперь!
Коля остался стоять посреди дороги, а Маша ускорила шаг, вернулась домой, собрала вещи и уехала к подруге.
Через несколько месяцев они развелись и Колю она больше не видела — девушка переехала в другой город, нашла там неплохую работу, с бывшим мужем они больше не общались, но от общих знакомых она иногда слышала, что Коля до сих пор ищет себя, пока его новая жена работает на стройке…
Годы упорного труда, в течение которых Мария тянула на себе всю семью, пока ее муж Коля бездельничал, сильно истощили ее. В минуты слабости она часто вспоминала историю своей подруги Наташи и ее матери.
Баб Валя была мастерицей привлекать внимание своей дочери Наташи. Стоило ей пожаловаться по телефону на недомогание или головокружение, как Наташа тут же бросала все дела и мчалась к матери. Валя встречала ее с довольной улыбкой — ее маленькая уловка удалась, и она снова видит свою любимую дочь.
