— Нужно купить продукты для ужина, — Оксана перебирала списки на магнитной доске в кухне, когда входная дверь хлопнула. — Паша, ты вернулся?
Муж появился на пороге кухни с каким-то странным выражением лица. Оксана насторожилась — за пять лет брака научилась читать все его эмоции.
— У мамы проблемы с давлением, — Павел присел на край стула. — Вызывала сегодня скорую.
— Надеюсь, сейчас всё в порядке? — Оксана отложила списки.
— Да… Но жить одной становится опасно.
Оксана замерла. В голосе мужа звучала решимость, которая не предвещала ничего хорошего.
— Я всё решил. Забираем маму к нам.
Оксана медленно повернулась к мужу:
— Может, обсудим другие варианты? Нанять сиделку, например?
— Сиделку? — Павел нахмурился. — Чтобы чужой человек ухаживал за моей матерью?
— Но у нас всего двухкомнатная квартира…
— Детской комнатой пока не пользуемся.
— Паша, мы же планировали ребёнка!
— Вот и хорошо — мама поможет с малышом.
Оксана прикусила губу. Нина Степановна славилась своим сложным характером. На семейных праздниках вечно критиковала невестку: то суп пересолен, то салфетки не той стороной лежат.
— Паша, давай хотя бы обсудим это…
— Что тут обсуждать? — Павел поднялся. — Мама приедет через три дня. Надо подготовить комнату.
Через неделю их налаженная жизнь превратилась в кошмар. Нина Степановна первым делом раскритиковала расстановку мебели:
— Диван нужно передвинуть к окну. И телевизор перевесить — бликует.
— Но так неудобно смотреть…
— Деточка, я сорок лет проработала завхозом. Уж поверь, знаю толк в организации пространства.
К вечеру гостиная напоминала вокзал — вещи громоздились как попало, а посередине красовалось огромное кресло-качалка, привезённое со старой квартиры.
— Мне нужно для спины, — безапелляционно заявила свекровь.
На следующий день досталось кухне.
— Господи, как можно держать специи в таком беспорядке? — Нина Степановна вытряхнула содержимое шкафчика. — Всё рассортируем по алфавиту.
— Мам, может не надо? — попытался вмешаться Павел.
— Сынок, я же для вас стараюсь!
Оксана молча наблюдала, как любимые баночки с приправами выстраиваются в идеальном порядке. Готовить теперь придётся по алфавиту?
Вечером, укладываясь спать, Оксана не выдержала:
— Паша, так невозможно. Твоя мама переделывает всё под себя!
— Ну что ты придираешься? Человек хочет как лучше.
— Лучше для кого? Вчера перестелила наше постельное бельё — сказала, что этот комплект «не для приличной семьи».
— Просто у неё свои представления о порядке…
— А у меня свои! Это наш дом, Паша!
— Теперь это и мамин дом тоже.
Оксана отвернулась к стене. В голове крутились непрошеные мысли. Когда-то они с Павлом мечтали о детях, строили планы. Сейчас в их спальне пахло валерьянкой — Нина Степановна капала её себе перед сном, а запах расползался по всей квартире.
Утром Оксана проснулась от грохота на кухне. Свекровь уже хозяйничала там, гремя кастрюлями.
— Нина Степановна, я сама приготовлю завтрак…
— Сиди-сиди, я уже начала. Павлушенька любит овсянку пожиже, а ты вечно варишь какую-то размазню.
Оксана стиснула зубы. День начинался «прекрасно».
После работы выяснилось, что свекровь затеяла генеральную уборку. Все вещи из шкафов были свалены на пол.
— Я решила всё перебрать! — радостно сообщила Нина Степановна. — Столько ненужного хлама…
У Оксаны потемнело в глазах — на полу валялись её любимые фотоальбомы, рамки с семейными фото, сувениры из путешествий.
— Это не хлам! — Оксана бросилась подбирать вещи. — Это мои воспоминания!
— Воспоминания нужно хранить в сердце, а не захламлять квартиру, — назидательно произнесла свекровь.
Вечером приехал Павел. Выслушав жалобы жены, только отмахнулся:
— Ну что ты как маленькая? Мама хочет навести порядок.
— Какой порядок, Паша? Она выкинула мои любимые статуэтки!
— Зато теперь на полках чисто.
Оксана расплакалась:
— Я больше не могу! Это какой-то кошмар!
— Прекрати истерику, — Павел нахмурился. — Мама пожилой человек, ей нужно внимание.
— А мне? Мне что нужно?
— Тебе нужно повзрослеть и научиться уважать старших.
В эту ночь Оксана не сомкнула глаз. В соседней комнате мерно поскрипывало кресло-качалка — свекровь страдала бессонницей. Утром Нина Степановна встретила невестку с особым энтузиазмом:
— А я тут решила… — начала Нина Степановна, но осеклась, увидев лицо невестки.
На кухне уже вовсю кипел очередной телефонный разговор. Свекровь, прижимая трубку к уху, жаловалась подруге:
— Валечка, ты не поверишь! У сына жена совершенно не приспособлена к семейной жизни. Бедный мой Павлуша мучается…
Оксана медленно досчитала до десяти. За последнюю неделю это стало привычкой — только так удавалось сдерживаться. Каждое утро теперь начиналось с подобных разговоров. Нина Степановна методично обзванивала всех знакомых, подробно докладывая о «кошмарной жизни» в квартире невестки.
— Представляешь, вчера пришла с работы — в раковине гора посуды! А у плиты такой бардак…
Оксана стиснула зубы. Эту посуду оставила сама свекровь, решив с утра пораньше наготовить Павлу «нормальной еды».
— Мам, я пошла на работу, — бросила Оксана, хватая сумку.
— Подожди! — Нина Степановна прикрыла трубку ладонью. — Я тут переставила твои вещи из шкафа.
— Что? — Оксана замерла в дверях.
— Ну да, мне же надо где-то хранить свою одежду. Твои вещи теперь в кладовке, там даже удобнее!
Вечером, вернувшись с работы, Оксана обнаружила, что вся её одежда свалена в кучу в тесной кладовке. На её месте в шкафу уже висели наряды свекрови.
— Паша, ты видел, что сделала твоя мама? — Оксана попыталась достучаться до мужа.
— А что такого? — Павел даже не оторвался от телевизора. — Маме так удобнее.
— А мне удобно доставать вещи из кладовки?
— Ну что ты придираешься к мелочам? — поморщился муж. — Мама пожилой человек, ей нужно уступать.
Нина Степановна, будто услышав, что речь о ней, появилась в комнате:
— Сыночек, ты голодный, наверное? Давай я тебе борщ разогрею. А то Оксана опять что-нибудь невразумительное приготовит.
— Спасибо, мам.
Оксана закусила губу. На кухне уже был приготовленный ею ужин, но муж предпочел мамину стряпню.
На следующий день Нина Степановна взялась за «переустройство» кухни. К вечеру все специи были рассортированы по алфавиту, посуда переставлена, а любимые Оксанины кружки задвинуты в дальний угол.
— Теперь хоть порядок будет! — довольно заявила свекровь, любуясь своей работой.
Оксана молча смотрела на изменившуюся до неузнаваемости кухню. В горле стоял ком.
— И вообще, — продолжала Нина Степановна, — я давно хотела сказать. Ты совсем не следишь за домом. Бедный Павлуша вынужден обедать в кафе!
— Что? — Оксана вскинула голову. — Какое кафе?
— А ты не знала? — В голосе свекрови звучало злорадство. — Он каждый день ходит в столовую возле офиса. Говорит, там хоть нормально готовят.
Вечером разразился скандал. Оксана высказала всё, что накипело: и про вещи, и про кухню, и про бесконечные придирки. Павел сначала отмалчивался, потом не выдержал:
— Хватит! Мама старается для нас, а ты только и делаешь, что жалуешься!
— Для нас? — Оксана горько рассмеялась. — Она делает всё, чтобы выжить меня отсюда. А ты этого не замечаешь!
— Не смей так говорить о маме!
Нина Степановна, конечно, тут же расплакалась:
— Сынок, я же как лучше хотела… А она меня попрекает…
— Знаешь что, — тихо сказала Оксана, глядя на мужа, — раз я такая плохая хозяйка, живите тут вдвоем. Вам же так будет лучше.
Она развернулась и пошла к выходу. Павел дернулся следом:
— Ты куда?
— Туда, где меня не будут попрекать каждым куском! — Оксана схватила сумку и выбежала из квартиры.
На улице моросил дождь. Оксана брела по темным улицам, не разбирая дороги. В голове крутились обрывки фраз, упреки свекрови, равнодушие мужа. Телефон разрывался от звонков — Павел пытался дозвониться. Но Оксана не брала трубку.
Ноги сами принесли её к дому подруги. Марина, открыв дверь и увидев заплаканное лицо Оксаны, молча обняла её:
— Рассказывай.
Они просидели на кухне до глубокой ночи. Оксана выплакалась, выговорилась.
Телефон снова завибрировал — Павел. Но Оксана уже знала, что ответит мужу. В конце концов, это её жизнь. И решать, как жить дальше, придется самой.
На следующее утро Оксана вернулась домой. Не говоря ни слова, достала из кладовки большой чемодан и начала методично складывать вещи Нины Степановны.
— Ты что делаешь? — свекровь выглянула из кухни.
Оксана молча продолжала складывать вещи. Каждую вещь аккуратно, без злости. Нина Степановна металась вокруг, не зная, как реагировать на такое спокойствие невестки.
— Павлуша! — свекровь схватилась за телефон. — Немедленно приезжай! Твоя жена с ума сошла!
Павел примчался через двадцать минут. Влетел в квартиру, тяжело дыша:
— Что здесь происходит?
— Помоги вынести чемодан, — спокойно ответила Оксана, защелкивая замки.
— Какой чемодан? Ты что творишь?
— Собираю вещи твоей мамы.
— С какой стати? — Павел растерянно переводил взгляд с жены на мать.
— С такой, что это наша квартира. А у Нины Степановны есть своя.
— Но маме же тяжело одной! — возмутился Павел.
— А мне легко? — Оксана впервые за утро подняла глаза на мужа. — Легко жить под постоянным контролем? Слушать бесконечные упреки? Терпеть, как меня унижают в собственном доме?
— Я не унижаю! — вскинулась Нина Степановна. — Я учу тебя быть хорошей женой!
— Нет, вы пытаетесь превратить меня в безмолвную тень. Но знаете что? Я не для того строила карьеру и жизнь, чтобы кто-то решал, где должны стоять мои кружки.
— Какие кружки? — опешил Павел.
— Да при чем тут кружки! — Оксана глубоко вздохнула. — Дело в уважении, Паша. В элементарном уважении к чужим границам. Если ты не можешь их установить — я сделаю это сама.
Нина Степановна открыла рот для гневной тирады, но что-то в голосе невестки заставило её промолчать. Впервые за все время свекровь увидела перед собой не безответную девочку, а взрослую женщину, которая четко знает свои границы.
— И что теперь? — растерянно спросил Павел. — Выгоняешь родную мать на улицу?
— Не на улицу, а в её собственную квартиру. Ту самую, где она прекрасно жила до этого.
— Но ей же одиноко! — не сдавался Павел.
— А мне нет? — тихо спросила Оксана. — Когда ты последний раз спросил, как я себя чувствую? Что я думаю? Чего хочу?
Павел замолчал, осознавая правоту жены. А Оксана продолжила:
— Ты сам говорил, что твоя мама — сильная женщина. Что она всю жизнь справлялась сама. Так почему сейчас она вдруг стала беспомощной?
Нина Степановна поджала губы, но возразить было нечего. Действительно, после смерти мужа она десять лет жила одна и прекрасно справлялась.
— Я вызову такси, — Оксана взяла телефон. — И знаете что? Давайте договоримся. Вы живете у себя, мы — у себя. А в гости будем ходить друг к другу по приглашению. Как нормальные люди.
Через час такси увезло Нину Степановну. Павел мрачно смотрел в окно вслед машине.
— Может, я слишком жестко? — спросила Оксана, обнимая мужа сзади.
— Нет, — неожиданно ответил Павел. — Ты права. Просто… я всегда боялся обидеть маму. И не заметил, как начал обижать тебя.
Прошла неделя. Нина Степановна освоилась дома, даже записалась в группу скандинавской ходьбы. А через месяц позвонила невестке:
— Оксана… У меня тут пирог получился. Может, заедете с Павлушей на чай?
Оксана улыбнулась. Кажется, у них наконец-то начали выстраиваться нормальные отношения. Без претензий на власть, без борьбы за территорию. Просто как у свекрови и невестки, которые научились уважать границы друг друга.
