Олеся бережно перенесла мелочь из кармана в маленькую жестяную коробочку с изображением Саграда Фамилия. Такие шкатулки продавались во всех сувенирных лавках Барселоны, но Олеся купила свою в обычном магазине подарков. Магнитики на холодильник, брелоки, тарелки с надписью Barcelona — всё это она собирала уже несколько лет, хотя ни разу не была в Испании.
— Еще девяносто рублей к мечте, — тихо сказала Олеся, закрывая коробочку.
С юности Олеся грезила о поездке в Испанию. Каталонская архитектура, фламенко, узкие улочки старых городов — всё это она видела пока только на фотографиях и в фильмах. Но твердо знала: однажды увидит своими глазами.
Работая менеджером по продажам в компании, торгующей строительными материалами, Олеся неплохо зарабатывала. К основному доходу добавлялась подработка онлайн-консультациями по вечерам — помогала клиентам подобрать материалы для ремонта. Деньги на мечту откладывались медленно, но верно.
Знакомство с Юрием произошло случайно — на дне рождения общей знакомой. Высокий, с внимательным взглядом и спокойной улыбкой, Юрий показался Олесе надежным и основательным. Первое свидание, второе, третье — и вот уже Олеся не представляла жизни без него.
Юрий работал автомехаником в небольшом сервисе. Не самая престижная работа, но стабильная и с хорошим заработком — так думала Олеся. К тому же, Юрий всегда говорил, что это временно, что у него большие планы.
— Понимаешь, я там не просто гайки кручу, — объяснял Юрий, когда они только начали встречаться. — Я изучаю, как устроен бизнес. Потом свой открою.
Олеся верила и поддерживала. Свадьбу сыграли скромную, но милую. Родители Олеси помогли с первым взносом за квартиру в ипотеку, и молодые зажили своей жизнью.
Спустя полгода после свадьбы Юрий пришел домой раньше обычного. Молча прошел на кухню, достал из холодильника бутылку пива.
— Что-то случилось? — забеспокоилась Олеся.
— Уволился, — коротко ответил Юрий.
— Почему?
— Конфликт с начальником. Мужик неадекватный, требует невозможного.
Олеся не стала расспрашивать подробнее, видя, что муж не в настроении. Решила, что всё обсудят позже, когда Юрий успокоится.
Но дни складывались в недели, а Юрий не спешил искать новую работу. Сначала «приходил в себя», потом «изучал рынок».
— Не буду хвататься за первое попавшееся, — говорил Юрий, листая вакансии на диване. — Ищу что-то достойное.
Тем временем ипотечные платежи, коммуналка, продукты — всё легло на плечи Олеси. Женщина не жаловалась, верила, что это временные трудности. Иногда Юрий брал подработки — чинил знакомым машины, помогал с переездами. Но денег от него в семейный бюджет не поступало.
— Куда ушли деньги с последней подработки? — как-то спросила Олеся.
— Да так, по мелочи разошлись, — неопределенно ответил Юрий.
Олеся перестала спрашивать. В конце концов, она неплохо зарабатывала, на жизнь хватало. Только мечта об Испании отодвигалась всё дальше.
Мать Юрия, Галина Петровна, жила в другом городе, за триста километров. Женщина была на пенсии, но, по словам Юрия, «не бедствовала». Тем не менее, свекровь регулярно звонила, то интересуясь жизнью молодых, то жалуясь на свою.
— Юрочка, у меня холодильник на ладан дышит, — сообщала Галина Петровна в очередном телефонном разговоре. — Вот думаю, может, вы мне поможете? В долг, конечно.
Олеся замечала странную закономерность — просьбы о помощи чаще всего совпадали с получением ею премии или отпускных. Как будто Галина Петровна точно знала финансовое положение невестки.
— Мама, у нас самих сейчас туговато, — отвечал Юрий. — Я без работы, Олеся одна тянет ипотеку.
— Конечно, сынок, я понимаю, — тон свекрови становился обиженным. — Я просто спросила. Перебьюсь как-нибудь.
После таких разговоров Юрий ходил мрачный, а Олеся чувствовала себя виноватой. В итоге деньги свекрови всё-таки переводились — с карты Олеси, разумеется. И это была не единственная «помощь».
— Мама просит на лекарства, — говорил Юрий.
— Маме нужно зубы вылечить, — объяснял в другой раз.
И Олеся не отказывала. Семья всё-таки.
Накопления на Испанию таяли, но Олеся не сдавалась. Часть денег она теперь хранила наличными, в той самой шкатулке. Юрию не говорила — не то чтобы не доверяла, просто не хотела объяснять, почему для нее так важна эта поездка. Боялась, что не поймет.
Однажды вечером, возвращаясь с работы, Олеся услышала обрывок телефонного разговора Юрия. Муж стоял на балконе и не заметил её.
— Да, мам, всё получится, — тихо говорил Юрий. — Олеся ничего не заподозрит. Да какая разница, что она думает? Деньги есть, это главное.
Олеся замерла в прихожей. О чём это он? Каком обмане? Но спросить не решилась — не хотела признаваться, что подслушала разговор.
Через несколько дней Юрий за ужином как бы между прочим сказал:
— Маме надо бы глаза подтянуть, а то в зеркало смотреться не может.
Олеся рассмеялась.
— Ты шутишь? Блефаропластика — это же дорогущая операция. Там под триста тысяч, не меньше.
— Ну да, — спокойно кивнул Юрий. — Примерно так.
Олеся подумала, что это шутка, и не придала значения разговору. Тем более, что на носу был отпуск, и она наконец-то решилась воплотить свою мечту. Денег, накопленных за три года, как раз хватало на двухнедельную поездку в Барселону. Олеся уже выбрала отель, составила маршрут и даже начала учить простые испанские фразы.
В турфирме обещали горящий тур через пару недель. Нужно было только внести предоплату — сто тысяч рублей. Олеся решила перевести деньги после работы.
Вечером, открыв приложение банка, Олеся не поверила своим глазам. На счете, где еще вчера лежало почти четыреста тысяч, осталось чуть больше двадцати. История операций показывала перевод на карту, которую Олеся не узнала.
— Юра! — Олеся влетела в комнату, где муж смотрел видео на ноутбуке. — Что случилось с деньгами на моей карте?
Юрий оторвался от экрана, взгляд спокойный, чуть удивленный.
— А, ты заметила. Я маме дал. Потом вернет.
— Дал? — Олеся не верила своим ушам. — Ты снял почти четыреста тысяч с моей карты, без спросу, и просто… дал?
— Ну да, — Юрий пожал плечами. — Это же семейные деньги. Какая разница, чья карта.
Олеся опустилась на край кровати, пытаясь осознать происходящее.
— На что вы потратили четыреста тысяч?
— Мама сделала блефаропластику, — ответил Юрий так, будто речь шла о покупке хлеба. — У нее депрессия была из-за внешности. Ты бы видела, как она счастлива теперь.
— Блефаро… — Олеся запнулась. — Подтяжка век? Серьезно? Ты украл мои деньги на пластическую операцию для своей матери?
— Ничего я не крал, — возразил Юрий. — Просто взял. Мы же семья. И деньги ушли во благо. Мама уже три года мечтала об этой операции.
— А я пять лет мечтала об Испании! — выкрикнула Олеся. — И на эти деньги я собиралась купить тур! Который уже забронировала!
— Поедешь в следующем году, — отмахнулся Юрий. — Подумаешь, какая-то Испания. Мама важнее.
Олеся не знала, что ответить. В голове крутилась только одна мысль: «Как он мог?».
Несколько дней Олеся ходила как в тумане. Юрий не извинялся и, кажется, вообще не понимал, что сделал что-то не так. Говорил, что «вернет деньги, когда найдет работу». Олеся отменила бронь, потеряв часть суммы в качестве штрафа.
А потом случайно увидела пост в социальной сети знакомой свекрови. Галина Петровна позировала с подтянутыми веками, а в подписи благодарила «щедрую невестку Олесю, которая оплатила операцию».
— Ты видел это? — Олеся показала пост Юрию.
— А, да, — безразлично ответил тот. — Мама всем рассказывает, какая у нее замечательная невестка.
— Но я не оплачивала операцию! Ты украл мои деньги!
— Да какая разница? — Юрий начал раздражаться. — Главное — результат. Мама счастлива, и ты теперь в почете. Она всем своим подругам рассказывает, какая у нее обеспеченная невестка, не жмотится.
Это стало последней каплей. Олеся молча вернулась за ноутбук. Открыла приложение банка и изменила пароль. Затем отключила доступ Юрия к совместному счету, который они завели для ипотечных платежей. Удалила его из доверенных лиц в своем облачном хранилище, где лежали документы на квартиру и копии её паспорта.
Когда всё было сделано, Олеся вышла из комнаты. Юрий сидел на кухне, что-то печатая в телефоне.
— Мои деньги — не для тебя и твоей мамочки! — рявкнула Олеся, меняя пароли и закрывая доступ Юрию.
Муж уставился на жену с открытым ртом. Такой Олесю он еще не видел — решительную, жесткую, с прямым взглядом. Обычно жена говорила мягко, уступала в спорах, а если и возмущалась, то быстро остывала.
— Ты чего разоралась? — Юрий отложил телефон. — Подумаешь, взял деньги. Верну потом.
— Когда? — спросила Олеся. — Когда ты их вернешь? Когда найдешь работу? Когда мама отдаст? Никогда, Юра. Я всё поняла.
— Да что ты поняла? — Юрий начал раздражаться. — Я ничего плохого не сделал. Матери помог, а не пропил и не проиграл. Кто еще ей поможет, если не сын?
— Допустим. Но почему моими деньгами?
— Потому что у меня нет, ты же знаешь! — муж повысил голос. — А ты моя жена, мы семья, у нас всё общее!
Олеся покачала головой.
— Если бы всё было общее, ты бы сначала спросил. Посоветовался. Объяснил. А ты просто взял и перевел. Мои годовые накопления. Деньги, собранные на мечту.
— Вечно ты всё усложняешь, — Юрий взмахнул руками. — Ну извини, что не устроил совет директоров перед переводом. У тебя совсем сострадания нет? Мама страдала, ей операция нужна была!
— Пластическая операция, Юра! Не жизненно необходимая. Ради красоты. А мои мечты — на свалку?
— Знаешь что, — муж встал из-за стола, — я не буду сейчас с тобой разговаривать. Ты слишком завелась. Успокоишься — тогда поговорим.
Юрий вышел из кухни, оставив Олесю одну. Женщина еще некоторое время сидела, уставившись в пространство. Все последние годы она много работала, помогала мужу, поддерживала его поиски «достойной» работы. И вот чем всё обернулось — её деньги просто взяли и потратили, не спросив разрешения, даже не предупредив.
Ночь прошла беспокойно. Супруги спали в разных комнатах — Юрий на диване, Олеся в спальне. Утром жена собралась на работу как обычно, не разговаривая с мужем. Тот делал вид, что ничего не произошло.
— Ты когда вернешься? — спросил Юрий, когда Олеся уже обувалась в прихожей. — Давай вечером поговорим спокойно.
— Посмотрим, — только и ответила жена.
На работе Олеся не могла сосредоточиться. Мысли снова и снова возвращались к произошедшему. Как Юрий мог так поступить? Почему считал это нормальным? И что теперь делать?
Во время обеденного перерыва телефон Олеси зазвонил. На экране высветилось «Галина Петровна». Свекровь никогда раньше не звонила невестке напрямую — обычно общалась через сына.
— Алло, — Олеся взяла трубку.
— Олесенька, здравствуй, — голос свекрови звучал необычно ласково. — Как ты, дорогая?
— Здравствуйте, Галина Петровна. Нормально.
— Юра мне рассказал, что у вас небольшое недопонимание вышло, — продолжила свекровь. — Я звоню извиниться. Не знала, что эти деньги были для тебя так важны.
Олеся промолчала, ожидая, что будет дальше.
— Понимаешь, — голос Галины Петровны задрожал, — я так ждала эту операцию. Мне врач сказал, что либо сейчас, либо уже не стоит делать — возраст. А после работы глаза так помолодели! Ты видела фотографии?
— Видела, — сухо ответила Олеся.
— Ну вот! Я теперь чувствую себя совсем по-другому, увереннее. А то смотрела в зеркало и плакала. А теперь — новая жизнь! И всё благодаря тебе.
— Я этого не делала, Галина Петровна. Юрий взял деньги без моего ведома и согласия.
На том конце провода воцарилась пауза.
— Да какая разница, — наконец сказала свекровь уже другим тоном. — Всё равно бы вы мне в старости помогали, что жалко сейчас? Семья должна поддерживать друг друга. А ты теперь меня выставляешь обманщицей перед моими подругами! Я чувствую себя брошенной и униженной.
Олеся тихо вздохнула. Теперь понятно, откуда у Юрия такие представления о семейных отношениях.
— Галина Петровна, я не собираюсь это обсуждать. Всего доброго, — Олеся сбросила звонок.
Несколько минут женщина просто сидела, глядя в пространство. Потом открыла приложение банка и сделала скриншот выписки по кредиту, который оформила два года назад, когда у Юрия сломалась машина. Ежемесячно с карты Олеси списывалось по пятнадцать тысяч рублей в счет погашения. Муж обещал помогать с выплатами, но потом «временно не смог», и вся нагрузка легла на жену.
Олеся отправила скрин выписки Галине Петровне с коротким сообщением: «Последние два года я одна погашаю кредит за машину вашего сына. О какой помощи в старости вы говорите?»
Свекровь прочитала сообщение, но не ответила.
Вечером Олеся вернулась домой позже обычного — заехала в банк, чтобы закрыть совместные счета и оформить отдельную карту только на свое имя. Юрий уже ждал, приготовив ужин — впервые за долгое время.
— Давай поговорим, — сказал муж примирительно, когда Олеся вошла. — Я понимаю, что ты расстроена.
— Расстроена? — Олеся сняла куртку. — Нет, Юра. Я не расстроена. Я оскорблена. И разочарована.
— Ну хватит драматизировать, — Юрий закатил глаза. — Да, я поступил не очень красиво. Надо было сначала с тобой обсудить. Но я же не враг тебе, я просто помог маме.
— А мне кто поможет? — тихо спросила Олеся.
— Я. Когда найду работу.
— Ты ищешь ее уже полтора года, Юра.
— У меня высокие требования! — повысил голос Юрий. — Не буду же я на первую попавшуюся должность соглашаться!
В этот момент Олеся вдруг осознала с предельной ясностью: всё это время «семья» жила на её деньги, но она в ней была чужой. Никто не спрашивал, чего хочет она. Все решения принимались мужем и его матерью, а от Олеси ожидалось только финансирование и молчаливое согласие.
— Знаешь, Юра, — спокойно сказала Олеся, — у меня тоже есть требования. К мужу. И ты им не соответствуешь.
Следующие три дня прошли как в тумане. Олеся сняла небольшую квартиру недалеко от работы, собрала документы на развод, перевезла свои вещи. Юрий был в отъезде — поехал к матери «успокоить после неприятного разговора», и Олеся воспользовалась его отсутствием.
Когда муж вернулся домой, нашел только пустые полки в шкафу и уведомление в мессенджере: «Завтра придет курьер за остальными вещами. Заявление на развод подано».
Юрий не поверил сначала. Звонил, писал сообщения, требовал встречи. Говорил, что любит, что всё исправит, что «ограничит маму». Но Олеся была непреклонна. Что-то внутри щелкнуло — и не включилось обратно.
— Давай начнем всё сначала, — предлагал Юрий при редких встречах для передачи вещей. — Я найду работу, клянусь. Буду сам платить за квартиру.
— Поздно, Юра, — качала головой Олеся. — Дело не в деньгах, а в доверии. Ты его разрушил.
Развод оформили быстро — имущества было немного, детей не было. Квартиру решили продать и разделить деньги поровну, погасив ипотеку.
Через три месяца после развода Олеся впервые выдохнула спокойно. Теперь каждый рубль был её, каждое решение — тоже. Никто не командовал, не осуждал, не манипулировал. И самое главное — мечта об Испании снова стала достижимой.
Правда, планы немного изменились. Вместо Барселоны Олеся выбрала южную Италию — тур оказался дешевле, а впечатлений обещал не меньше. Женщина купила билеты, упаковала чемодан и отключила телефон перед вылетом — Юрий всё еще иногда звонил с предложениями «начать сначала».
В первое утро в Италии Олеся проснулась от солнечных лучей, проникающих через неплотно задернутые шторы. Вышла на балкон с чашкой свежесваренного кофе. Внизу шумело море, чайки кружили над пляжем, а воздух был наполнен ароматом цветов и соли.
Олеся улыбнулась, глядя вдаль. Нет, это не была Барселона, о которой она мечтала столько лет. Но это было ее личное решение, ее собственный выбор. Она наконец была на своем месте — и никто больше не тянул одеяло на себя.
Телефон, оставленный в номере, мигнул новым сообщением. Юрий написал: «Надеюсь, ты счастлива там одна».
Олеся отпила кофе, наслаждаясь теплым морским бризом. Не ответила. Ей больше нечего было сказать бывшему мужу и его маме. Впереди ждала новая жизнь — без предательства, без манипуляций, без чувства, что её используют.
«Да, — подумала Олеся, любуясь лазурной гладью моря, — я действительно счастлива. Именно потому, что я наконец-то одна».
