Марина устало опустилась на край стула, машинально потирая ноющую поясницу. За окном медленно догорал октябрьский вечер, окрашивая кухню в тёплые оранжевые тона. День выдался особенно тяжёлым: младший, Димка, проснулся с температурой, старшая, Катя, готовилась к контрольной по геометрии, а квартира требовала генеральной уборки перед приездом свекрови.
– Мам, я не понимаю эту теорему! – донеслось из комнаты. – Можешь помочь?
Марина тяжело вздохнула, бросив взгляд на недомытую посуду в раковине. Теорема Пифагора. Когда-то, работая в проектном бюро, она щёлкала такие задачки как орешки. А теперь… теперь её мир сузился до бесконечной череды домашних дел.
– Иду, солнышко! – отозвалась она, поднимаясь.
В этот момент входная дверь хлопнула, и в прихожей послышались знакомые шаги.
– Я дома! – раздался голос Сергея. – Что у нас на ужин?
Марина замерла, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. Ужин. Конечно. Она же просто дома сидит.
– Дим спал? – спросил муж, появляясь на пороге кухни. – О, посуда ещё не помыта?
Он небрежно бросил портфель на стул и потянулся, с удовольствием разминая плечи после рабочего дня.
– Нет, не спал, – тихо ответила Марина. – Температура 38,5. Я весь день бегала между ним и Катей, она к контрольной готовится…
– И что, даже ужин не приготовила? – Сергей приподнял бровь. – Ты же дома сидишь, так и занимайся всем… – с насмешкой заявил он, растянувшись на диване.
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком. Десять лет. Десять лет она посвятила семье, оставив карьеру. Каждый день – это бесконечный марафон между плитой, уроками, болезнями, стиркой. А для него… для него она просто «сидит дома».
– Кать, подожди минутку с теоремой! – крикнула она дрогнувшим голосом и быстро вышла из кухни, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы.
В ванной, глядя на своё отражение в зеркале, она впервые за долгое время позволила себе признать: так больше продолжаться не может. Что-то должно измениться. И очень скоро.
– Мам, я больше не могу, – Марина прижимала телефон к уху, сидя на скамейке в парке недалеко от дома. Выбраться удалось только после того, как Димка уснул, а Катя села за уроки. – Я как робот какой-то, который должен всё успевать. А Сергей… он даже не понимает.
Людмила Петровна помолчала несколько секунд, и Марина явственно представила, как мать хмурится, обдумывая ситуацию.
– А ты помнишь, как отец твой в девяностые остался без работы? – неожиданно спросила она.
– При чём тут это? – удивилась Марина, машинально поправляя шарф. Вечерний воздух становился всё холоднее.
– А при том, что я тогда работала на двух работах. И знаешь, что было самым сложным? Не усталость даже. А то, что он считал, будто я специально перед ним выпендриваюсь со своей занятостью.
– И что ты сделала?
Мать тихонько рассмеялась: – Сломала ногу. Случайно, конечно. Месяц лежала с гипсом, а отец твой вынужден был всё делать сам. После этого, знаешь, как изменился? Стал каждую мою помощь ценить.
Марина покачала головой: – Мам, ты же не предлагаешь мне…
– Нет, конечно! – перебила Людмила Петровна. – Но почему бы вам с Сергеем не поменяться местами? На неделю, например. Пусть попробует «просто дома посидеть».
Марина замерла. Эта мысль никогда не приходила ей в голову.
– Думаешь, согласится?
– А ты не спрашивай. Ты скажи, что едешь ко мне помогать – у меня как раз спина прихватила. А он пусть побудет в твоей шкуре. Только условие поставь: никаких бабушек-нянечек вызывать нельзя. Сам, всё сам.
В голове Марины начал формироваться план. Да, это могло сработать. Должно сработать.
– Мариш, – голос матери стал серьёзным, – только ты пойми главное. Это не месть должна быть. Это… как открытие глаз. Иногда человек просто не видит, что творится рядом. Ему нужно помочь увидеть.
Вернувшись домой, Марина застала идиллическую картину: Сергей с газетой в кресле, дети уже спят. На кухне – гора немытой посуды, на полу – следы от Димкиных замазанных зелёнкой ладошек (опять расчесал ветрянку), в ванной гора непостиранного белья.
– Сереж, – она присела на подлокотник его кресла, – мне нужно срочно уехать к маме на неделю. У неё спина… Справишься тут без меня?
Он даже не оторвался от газеты: – Конечно, справлюсь. Что тут сложного? Ты же справляешься.
Первое утро без Марины началось в 6:30 с настойчивого Димкиного «Папа, я в туалет!». Сергей с трудом разлепил глаза. В голове мелькнула предательская мысль: «А во сколько же встаёт Марина?»
– Пап, а что на завтрак? – Катя стояла в дверях спальни, уже одетая в школьную форму. – Мам обычно блинчики делает…
– Блинчики? – Сергей почесал затылок. – Может, бутерброды?
– Опять? – скривилась дочь. – Вчера были бутерброды. И позавчера тоже.
«Действительно, – подумал Сергей, – третий день одни бутерброды». Марина каждый день готовила что-то новое, даже когда Димка болел. А он уже исчерпал свой кулинарный репертуар.
– Ладно, сейчас что-нибудь придумаем, – пробормотал он, направляясь на кухню.
Яичница. Это же просто. Разбить яйца, посолить… Первая попытка закончилась подгоревшим месивом, вторая – скорлупой в готовом блюде.
– Пап, я опаздываю, – Катя нервно постукивала вилкой по столу. – У меня первым география, а я ещё контурные карты не доделала.
– Какие карты? – Сергей замер с лопаткой в руке. – Почему вчера не сделала?
– Я делала геометрию! А карты мама обычно помогает…
В этот момент с грохотом упала стопка тарелок, которую задел локтем Димка, пытаясь достать сок из холодильника. Осколки разлетелись по всей кухне.
– Стой! – крикнул Сергей. – Не двигайся, порежешься!
– Я сок хотел… – захныкал сын. – Мама всегда наливает…
«Мама, мама… – в голове зазвенело. – Как она всё это успевает?»
К девяти утра Катя кое-как убежала в школу (с недоделанными картами и без второго завтрака), Димка сидел перед телевизором с недоеденной яичницей, а кухня напоминала поле боя: осколки, разлитый сок, гора грязной посуды.
Телефон звякнул сообщением. «Как вы там? Справляетесь?» – писала Марина.
«Всё отлично! – быстро набрал Сергей. – Позавтракали, Катя в школе».
Он оглядел кухню и тяжело вздохнул. Нужно было как-то убрать этот беспорядок и приготовить обед. А ещё постирать, проверить у Димки температуру, сходить в аптеку за новым градусником (старый разбился вчера), разобрать завалы в детской…
– Папа, – позвал Димка из комнаты, – а когда мама вернётся?
«Хороший вопрос, сынок», – подумал Сергей, вспоминая свои слова «Что тут сложного?»
День только начинался.
К вечеру третьего дня Сергей почувствовал, что начинает сходить с ума. Он сидел полумесяцем в ванной, пытаясь разобраться с горой одежды, и впервые в жизни серьёзно задумался о том, почему носки всегда теряются поодиночке.
– Папа! – послышался из комнаты голос Кати. – Ты не видел мою зелёную тетрадь по русскому? Там сочинение на завтра!
– Зелёная тетрадь… – пробормотал Сергей, массируя виски. – Их же тут десятки…
– Посмотри на письменном столе! – крикнул он в ответ.
– Уже смотрела! – в голосе дочери звучало отчаяние. – Мам всегда знает, где что лежит…
Сергей вздохнул. Марина действительно каким-то непостижимым образом всегда помнила местоположение каждой вещи в доме: любой тетрадки, каждого носка, любой игрушки. Раньше это казалось таким естественным, само собой разумеющимся.
– Пап, – Димка заглянул в ванную, держась за дверной косяк, – а что на ужин будет?
Взглянув на часы, Сергей почувствовал, как похолодело внутри. Семь вечера. А он даже не приступал к готовке.
– Может… пиццу заказать? – с надеждой предложил он.
– Опять? – сын сморщил нос. – Мы вчера ели пиццу. И позавчера…
Сергей молча кивнул, вспоминая, как недавно упрекал Марину за неготовый ужин. А ведь у неё тогда был больной ребёнок и контрольная старшей…
В кармане завибрировал телефон – звонил Витька, давний приятель.
– Серёга! Как насчёт пивка? Наши сегодня с «Зенитом» играют!
Раньше он бы согласился не раздумывая. Просто встал и ушёл, зная, что дома всё под контролем: дети накормлены, уроки проверены, вещи постираны…
– Не получится, Вить. Дела.
– Какие дела вечером? – изумился друг. – Ты ж не на работе!
– Именно так, – усмехнулся Сергей, глядя на гору несортированной одежды. – Я дома. Просто дома.
После ужина (всё-таки пришлось заказать пиццу) он сидел с Катей на кухне, пытаясь помочь с русским. Злополучная зелёная тетрадь нашлась под диваном.
– Пап, а почему мама уехала? – вдруг подняла глаза дочь, оторвавшись от сочинения. – Она на нас обиделась?
Сергей замер. В памяти всплыли собственные слова: «Ты же дома сидишь…» А ведь это «сидение» дома – настоящий труд. Без выходных, без перерыва на обед, без отпуска…
– Нет, солнышко, – он погладил дочь по голове. – Просто иногда нужно немного отдохнуть. И… кое-что понять.
Ночью, загружая очередную партию одежды в стиральную машину, он написал Марине: «Как ты справляешься со всем этим каждый день?»
Ответ пришёл почти сразу: «А что тут сложного? Я же просто дома сижу…»
Сергей впервые за эти дни искренне улыбнулся. Кажется, он начинал понимать.
К концу недели Сергей уже не помнил, когда в последний раз нормально спал. Он сидел на кухне, машинально помешивая остывший кофе, и пытался собраться с мыслями. Голова гудела после очередной бессонной ночи – Димка температурил, и пришлось каждый час проверять градусник.
На столе громоздились счета за коммуналку (надо оплатить), список продуктов (надо купить), тетрадь с домашкой Кати (надо проверить). В раковине – гора посуды (надо помыть). И это только начало списка дел на сегодня.
– Доброе утро, пап! – Катя появилась на кухне, и Сергей с удивлением отметил, что дочь надела разные носки. – А блины будут?
– Я… – он запнулся, глядя на сковородку. Три попытки испечь блины за эту неделю закончились катастрофой. – Может, омлет?
– Ладно, – вздохнула Катя с той же интонацией, с какой обычно вздыхала Марина, когда что-то шло не по плану. – Кстати, мам звонила, сказала, что вечером приедет.
Сергей вздрогнул, чуть не опрокинув чашку. Марина возвращается. А он… что он понял за эту неделю?
Понял, что никогда раньше не задумывался, откуда берутся выглаженные рубашки в шкафу. Понял, что список дел домохозяйки бесконечен – стоит вычеркнуть одно, появляется три новых. Понял, что «просто сидеть дома» – это работа без перерывов, без премий, без похвалы.
Когда вечером хлопнула входная дверь, он как раз пытался одновременно помогать Кате с английским и оттирать с ковра следы от фломастеров, которыми Димка решил порисовать.
– Я дома, – раздался такой родной голос Марины.
– Мама! – дети бросились в прихожую.
Сергей медленно поднялся с колен, всё ещё держа в руках влажную тряпку. Марина стояла в дверном проёме кухни – похудевшая, отдохнувшая, красивая. И смотрела на него с лёгкой усмешкой.
– Ну как, справился? – спросила она, оглядывая поле боя на кухне.
– Марин… – он шагнул к ней, но запнулся о таз с водой. – Прости меня. Я был таким идиотом.
– За что прости? – она приподняла бровь. – Ты же просто сидел дома.
– Перестань, – он наконец добрался до неё и крепко обнял. – Я всё понял. Правда. То, что ты делаешь каждый день – это подвиг. А я…
– А ты научился готовить омлет, – улыбнулась она, утыкаясь носом ему в плечо.
– И это тоже, – Сергей рассмеялся. – Правда, дети его уже видеть не могут. И пиццу тоже.
– Знаю. Мне Катя звонила каждый день, докладывала обстановку.
– Предательница! – шутливо возмутился он, а потом снова стал серьёзным. – Марин, давай всё изменим? Я могу помогать по вечерам с уроками. И в выходные готовить. Ну, как научусь. И с уборкой…
– Не надо обещать сразу всё, – она покачала головой. – Просто… цени то, что делают другие. Даже если со стороны кажется, что они просто сидят дома.
Прошёл месяц. Воскресное утро наполняло кухню солнечным светом и ароматом свежезаваренного кофе. Марина сидела за столом, просматривая новости в планшете, когда из кухни донеслось странное шипение и приглушённые ругательства.
– Пап, по-моему, твои блины опять того… – послышался встревоженный голос Димки.
– Ничего не опять! – отозвался Сергей. – Это просто… творческий подход к процессу.
Марина улыбнулась, не поднимая глаз от экрана. После той недели многое изменилось. Сергей действительно начал помогать – неумело, порой создавая больше проблем, чем решая, но искренне и с желанием научиться.
– Мам, – Катя присела рядом, – поможешь мне с докладом по истории? Папа вчера пытался, но у него своя версия событий.
– Конечно, солнышко. Только давай после завтрака.
– Если он состоится, – хихикнула дочь, принюхиваясь к запаху подгоревшего теста.
Сергей появился в дверях с видом победителя, держа тарелку с кривоватыми, местами пригоревшими, но вполне съедобными блинами.
– Прошу к столу! – торжественно объявил он. – Марин, ты только не сравнивай со своими, ладно?
– И не собиралась, – она поднялась, чтобы достать варенье. – У каждого свой фирменный рецепт.
За завтраком Сергей вдруг объявил: – А я тут подумал… Может, тебе вернуться на работу? Не полный день, конечно. Ты же говорила, что скучаешь по проектированию.
Марина замерла с чашкой на полпути ко рту: – А как же дом? Дети?
– А что дом? – он пожал плечами. – Я теперь каждые выходные свободен. Могу и с уроками помочь, и с готовкой… ну, почти, – он покосился на свои блины. – К тому же Димка уже большой, в сентябре в школу.
– Круто! – подпрыгнула Катя. – Мам, соглашайся! Будешь как тётя Света – она работает три дня в неделю.
Марина обвела взглядом родные лица. Действительно, почему бы и нет? Она уже начала понемногу подрабатывать удалённо, проверяя чужие проекты. И оказалось, что совсем не разучилась.
– Знаешь, – Сергей придвинулся ближе, – я тут на работе с ребятами говорил. Оказывается, многие жёны вернулись к карьере. А мужья… ну, тоже начали замечать, что дом – это не только место, где можно отдохнуть после работы.
– И как они к этому относятся?
– По-разному. Витька, помнишь его? Сказал, что проще новую жену найти, чем полы мыть, – Сергей хмыкнул. – А я вот думаю… Может, это и есть настоящая семья? Когда всё вместе, всё пополам?
Димка вдруг потянул маму за рукав: – А можно я тоже блины научусь печь? Только не такие горелые, как у папы!
– Предатель! – рассмеялся Сергей. – Я, между прочим, старался!
Марина смотрела на них и думала, что иногда нужно просто уехать на неделю, чтобы всё встало на свои места. Чтобы «просто сидеть дома» превратилось в «быть вместе дома». И чтобы научиться ценить не только чужой труд, но и собственное право на счастье.
– Кстати, – Сергей собирал тарелки со стола, – мама звонила вчера. Говорит, спина опять прихватила…
– Даже не думай! – Марина шутливо погрозила ему пальцем. – Одного эксперимента достаточно.
– Вообще-то я хотел предложить съездить к ней вместе. Заодно научит меня нормальные блины печь.
Марина рассмеялась. Всё-таки права была мама – иногда человеку просто нужно помочь увидеть.
