Галина Ивановна поставила чайник и плюхнулась на кухонный стул. За окном моросил дождь, серые тучи давили на плечи и усиливали важность момента.
Семьдесят три года — самое время подумать о том, что останется после тебя.
— Надо решать, — буркнула она в пустоту квартиры.
Трёшка в центре города — вот и всё богатство, которое она могла оставить детям. Всю жизнь пахала инженером, сына и дочь вытянула одна, без мужа. Теперь у них свои семьи, своя жизнь.
Телефон разразился трелью, прервав её мысли.
— Мамулечка, ты как там? — голос Ирины, дочери, сочился заботой. — Я тебе посылочку отправила, должна сегодня прийти. Там твой любимый чай и печенье.
— Спасибо, Ирочка, — глаза Галины Ивановны увлажнились. — Ты у меня такая заботливая.
— Ой, мам, ну что ты! Это же нормально — заботиться о родителях. А эти твои таблетки, что врач прописал, пьёшь?
Болтали они почти час. Ирина выпытывала про здоровье, про соседей, втюхивала новые лекарства. Такие звонки уже стали ритуалом — минимум дважды в неделю.
После разговора Галина Ивановна улыбнулась. Её решение казалось верным. Именно Ирина заслуживает квартиру — звонит, суетится, шлёт подарки. А сын Виктор… Неплохой он, конечно, но вечно пропадает на работе. А его Наташа… Что она вообще понимает в семейных ценностях? Холодная какая-то, неразговорчивая.
На следующий день Галина Ивановна потащилась к нотариусу. Она твёрдо вознамерилась составить завещание и переписать квартиру на дочь.
— Галина Ивановна, вы уверены в своём решении? — спросил нотариус, седой мужчина с цепким взглядом.
— Абсолютно, — отрубила она. — Моя дочь всегда рядом, всегда беспокоится обо мне. Она заслуживает.
— Хорошо, мы подготовим документы. Приходите через три дня.
Дома Галина Ивановна почувствовала лёгкость. Будто гора с плеч. Она сделала правильный выбор. Или нет?
Через два дня в дверь позвонили. Галина Ивановна с трудом поднялась с кресла и поковыляла открывать.
— Кто там?
— Это я, Наташа.
Галина Ивановна нахмурилась. Невестка? С чего бы? Она открыла дверь.
Наташа стояла на пороге с пакетами.
— Здравствуйте, Галина Ивановна. Я тут продукты привезла и лекарства, которые вы в прошлый раз говорили.
— А Витя где? — Галина Ивановна оглянулась, словно сын мог прятаться на лестничной клетке.
— Он на работе. У них аврал какой-то, — Наташа протиснулась в квартиру и направилась на кухню. — Я сама решила заехать. Давно у вас не была.
Галина Ивановна недоверчиво следила, как невестка разбирает пакеты.
— Я тут борщ сварила, — Наташа достала большую банку. — И котлет нажарила. Витя говорил, вы их любите с картошкой.
— Любила когда-то, — буркнула Галина Ивановна, но взгляд её смягчился.
Наташа хлопотала по кухне, раскладывала продукты по полкам, болтала о какой-то ерунде. Потом заметила подтекающий кран.
— Давно течёт?
— Да с месяц уже.
— Почему не сказали? — Наташа полезла под раковину. — У меня брат сантехник, сейчас позвоню ему.
Галина Ивановна смотрела на невестку с удивлением. За два часа Наташа успела перемыть посуду, протереть пыль и вызвать брата, который пришёл и заменил прокладку в кране.
— Денег не возьму, тёть Галь, — улыбнулся парень. — Вы Наташке пирожки свои испеките, она их обожает.
— Да ладно тебе, Серёж, — Наташа смутилась.
Когда Наташа собралась уходить, Галина Ивановна спросила:
— А чего ты вдруг приехала? Ирина тебя прислала?
Наташа удивленно вскинула брови:
— Нет, с чего вы взяли? Просто соскучилась. И Витя всё хотел заехать, да работа…
— А я думала, Ирина… — Галина Ивановна осеклась.
— Вы давно её видели?
— Она далеко живёт, ей неудобно, — автоматически выдала Галина Ивановна заученную фразу.
— Вообще-то она в соседнем районе живёт. Полчаса на маршрутке, — Наташа пожала плечами. — Ладно, я побегу. Если что нужно, звоните.
Вечером Галина Ивановна долго смотрела на телефон, думая позвонить дочери. В голове крутились слова невестки. Правда, что ли, Ирина живёт так близко? Почему тогда только звонит, но не приезжает?
На следующий день она поехала к нотариусу, но так и не зашла в офис. Что-то её остановило. Какой-то червячок сомнения. Может, всё не так просто и очевидно?
Когда она вернулась домой, ей позвонила Ирина:
— Мамуль, ты документы у нотариуса подписала?
Галина Ивановна замерла. Откуда Ирина знает про нотариуса?
— Какие документы, доченька?
— Ну… те, что ты собиралась, — замялась Ирина. — Ты же говорила, что хочешь всё оформить.
— А что оформить? — Галина Ивановна почувствовала, как холодеет спина.
— Ну, мам, не придуривайся, — голос Ирины стал жёстче. — Ты же сама говорила, что хочешь квартиру оформить. На меня.
Галина Ивановна опустилась на стул. В голове зашумело. Она никогда не говорила дочери о своём решении.
— Я такого не говорила, Ира.
— Говорила-говорила! — В голосе дочери зазвенели истеричные нотки. — Ты что, забыла? У тебя с памятью проблемы? Может, тебе к врачу нужно?
— С памятью у меня всё в порядке, — Галина Ивановна почувствовала, как внутри закипает обида. — Я никому ничего не обещала.
— Ах так! — Ирина уже не скрывала раздражения. — Я, значит, столько лет тебе звоню, забочусь, а ты!..
Галина Ивановна нажала отбой. Руки дрожали. Телефон зазвонил снова, но она не взяла трубку. Потом ещё и ещё. В конце концов она просто выключила его.
Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла очень злая Ирина.
— Почему трубку не берёшь? — она протиснулась в квартиру, не дожидаясь приглашения.
— Я отдыхала, — соврала Галина Ивановна.
— Знаешь, что я думаю? — Ирина прошла на кухню и плюхнулась на стул. — Это всё Витька с Наташкой. Они тебе что-то наплели. Признайся!
— Что наплели?
— Ну, настроили тебя против меня, — Ирина нервно барабанила пальцами по столу. — Они хотят твою квартиру себе забрать.
Галина Ивановна удивлённо уставилась на дочь:
— Никто мне ничего не говорил. Витя вообще давно не заходил.
— А Наташка? — прищурилась Ирина. — Она приходила?
— Приходила. Продукты привезла и кран починила.
— Ха! — Ирина подскочила. — Ясно всё! Втирается в доверие. Небось уже нашёптывает тебе, чтоб на них переписала жильё?
— Ира, о чём ты вообще? — Галина Ивановна потёрла виски. — Никто мне ничего не нашёптывает.
— Да ладно, мам! Я же не дура! — Ирина начала расхаживать по кухне. — Эта твоя Наташка хитрая. Думаешь, зачем она тебе помогает? Из любви, что ли? Не смеши!
В этот момент у Ирины зазвонил телефон. Она глянула на экран, скривилась и отошла к окну.
— Да, Жанна, — её голос сразу стал тише. — Нет, я у мамы. Задерживаюсь, да. Не смогла уговорить старую… — она осеклась и покосилась на мать. — Короче, не подписала она. Что? Нет, не передумала, просто… блин, я тебе потом перезвоню.
Ирина убрала телефон и повернулась. Галина Ивановна смотрела на неё пустыми глазами.
— Это не то, что ты подумала, — пробормотала Ирина.
— А что я подумала? — тихо спросила Галина Ивановна.
— Ну… — Ирина запнулась. — Ты неправильно поняла. Я не это имела в виду.
— А что ты имела в виду, когда назвала меня «старой»? — Галина Ивановна поднялась, опираясь на стол. — Скажи, Ира, ты правда только из-за квартиры ко мне приезжаешь?
— Что за бред! — вспыхнула Ирина. — Ты на старости лет совсем с ума сошла? Я тебя люблю, потому и забочусь!
— Тогда почему ты только звонишь, но не приезжаешь? Наташа сказала, ты совсем рядом живёшь.
— При чём тут эта… — Ирина осеклась. — Короче, мам, ты должна решить. Либо ты делаешь как обещала, либо… я не знаю, что и думать!
— Либо что, Ира? — Галина Ивановна выпрямилась, глядя дочери прямо в глаза. — Договаривай.
Ирина отвела взгляд.
— Либо… я перестану приезжать, — она быстро добавила: — Не потому что квартира, а потому что ты мне не доверяешь!
Галина Ивановна молча смотрела на дочь. Сколько лет она верила, что Ирина заботится о ней из любви? Сколько раз оправдывала её отсутствие, думая: «Ей далеко ехать»? А она жила в соседнем районе и звонила только для вида.
— Знаешь, Ира, — наконец произнесла Галина Ивановна, — я никогда не обещала тебе квартиру. Никогда.
— Обещала! — вскинулась Ирина.
— Нет. И ты это знаешь, — Галина Ивановна покачала головой. — Видимо, ты себя в этом убедила, потому что тебе так хотелось.
— Мама, ты неблагодарная! — Ирина перешла на крик. — Я столько для тебя делаю! А ты!..
— Что ты делаешь, Ира? — тихо спросила Галина Ивановна. — Звонишь два раза в неделю? Присылаешь дешёвый чай? И за это хочешь получить квартиру в центре города?
Ирина открыла рот, чтобы возразить, но Галина Ивановна подняла руку:
— Я хочу, чтобы ты ушла. Мне нужно подумать.
— Я никуда не уйду! — Ирина скрестила руки на груди. — Это мой дом тоже!
— Пока я жива. И дом этот мой, — твёрдо сказала Галина Ивановна. — Так что уходи.
Ирина долго смотрела. А потом схватила сумку и выскочила из квартиры. Дверью хлопнула.
Галина Ивановна медленно опустилась на стул. Внутри было пусто и холодно. Всё рухнуло. Вся вера в дочь, в её заботу и любовь. Как она могла быть такой слепой?
Через час раздался звонок в дверь.
Галина Ивановна вздрогнула. Неужели Ирина вернулась? Она подошла к двери и спросила:
— Кто там?
— Мама, это я, Витя.
Она открыла. На пороге стоял сын — уставший, с кругами под глазами.
— Что случилось? — спросил он, когда прошел в квартиру. — Мне Ирка звонила. Кричала что-то про квартиру и про тебя. Я ничего не понял.
Галина Ивановна вздохнула и повела сына на кухню. Они сели за стол, и она рассказала всё — про решение переписать квартиру на Ирину, про визит Наташи, про сегодняшний скандал.
Виктор слушал молча, только желваки на скулах ходили.
— Мама, — наконец сказал он, — я не знал, что ты хочешь переписать квартиру на Ирку. И Наташа не знала.
— Я никому не говорила, — кивнула Галина Ивановна.
— Но почему на Ирку? — Виктор смотрел с недоумением. — Она же… — он осёкся.
— Договаривай, сынок.
— Она вечно была себе на уме, — Виктор покачал головой. — Помнишь, как она продала твои серьги, которые от бабушки остались? А потом сказала, что их украли?
Галина Ивановна помнила. И это, и многое другое. Просто она привыкла закрывать на всё глаза.
— Мам, я не хочу, чтобы ты думала, будто я на квартиру претендую, — вдруг сказал Виктор. — Мы с Наташей сами справимся. У нас ипотека, но мы выплачиваем.
— Я знаю, — Галина Ивановна накрыла его руку своей. — Просто мне обидно, что я так ошибалась в людях.
Они проговорили до поздней ночи. Виктор рассказал, как Ирина приезжала к ним и выспрашивала, не собирается ли мать переписывать квартиру. Как хвасталась перед соседками, что скоро станет владелицей трёшки в центре.
— А Наташа правда сама решила ко мне приехать? — спросила Галина Ивановна.
— Конечно, — улыбнулся Виктор. — Она тебя любит. Ворчит, что ты её не жалуешь, но всё равно любит.
На следующий день Галина Ивановна снова пошла к нотариусу. Но теперь у неё было другое решение.
Через неделю раздался звонок в дверь. На пороге стояла разъярённая Ирина.
— Я всё знаю! — закричала она. — Ты переписала квартиру на Витьку! Как ты могла?!
Галина Ивановна спокойно смотрела на дочь:
— Я ничего не переписывала на Витю. Я составила завещание.
— Какое завещание? На кого? — Ирина подозрительно прищурилась.
— На внуков. На Витиных детей, — ответила Галина Ивановна. — С условием, что они будут заботиться обо мне, пока я жива. А если не будут — квартира отойдёт в пользу дома престарелых.
— Что?! — Ирина побагровела. — А как же я?! Я твоя дочь!
— А ты будешь получть свою долю, — спокойно ответила Галина Ивановна. — Двадцать процентов. Остальное — внукам и на мой уход.
— Двадцать процентов?! — взвизгнула Ирина. — Это грабёж! Я подам в суд! Я докажу, что ты невменяемая!
— Можешь попробовать, — Галина Ивановна пожала плечами. — Только учти: я прошла освидетельствование у психиатра. С моим рассудком всё в порядке.
Ирина застыла с открытым ртом.
— Ты… ты это специально подстроила, — прошипела она. — Ты хотела меня проверить.
— Нет, Ира. Я правда хотела отдать тебе квартиру, — Галина Ивановна вздохнула. — Но ты сама всё разрушила. Своей жадностью и ложью.
— Я никогда не прощу тебе этого, — прошептала Ирина и выскочила из квартиры.
Галина Ивановна медленно опустилась в кресло. На душе было тяжело, но вместе с тем — спокойно. Она наконец-то перестала обманывать себя. Перестала верить в то, чего нет.
Вечером приехали Виктор с Наташей и внуками. Они привезли пирог и фрукты. Шумно расселись на кухне.
— Бабуль, а правда, что ты на хор записалась? — спросил старший внук.
— Правда, — улыбнулась Галина Ивановна. — А откуда ты знаешь?
— Мама сказала. Она говорит, что это классно.
Галина Ивановна посмотрела на Наташу. Та смутилась:
— Ну, правда же классно? В вашем возрасте новое хобби — это здорово!
Они болтали, пили чай, смеялись. Внуки рассказывали про школу, Виктор — про работу. Наташа хлопотала у плиты, готовя ужин.
И впервые за долгое время Галина Ивановна почувствовала себя дома. По-настоящему дома, в кругу людей, которым она действительно нужна. Не её квартира, не её деньги — а она сама.
— Знаете что, — вдруг сказала она, — я думаю, что вы должны переехать ко мне.
— Что? — Виктор удивлённо поднял голову.
— Квартира большая, места хватит всем, — Галина Ивановна обвела взглядом притихших родных. — А мне одной тут… одиноко.
— Но… — начал Виктор.
— Отличная идея! — перебила его Наташа. — Мы как раз думали, что делать с нашей однушкой. Там детям уже тесно.
— Значит, решено, — кивнула Галина Ивановна. — Завтра и начнём перевозить вещи.
Она знала, что Ирина будет в ярости. Что наверняка попытается опротестовать завещание. Что впереди ещё много трудных разговоров.
Но сейчас, глядя на счастливые лица внуков, на смущённую улыбку Наташи, на растроганные глаза сына, она понимала: она наконец-то сделала правильный выбор.
