Жизнь Людмилы не всегда была такой беспросветной. Это сейчас она уже взрослая сорокалетняя женщина, за плечами которой немало тягот. А было время, когда она была беззаботной девчонкой — любимой папиной дочкой и маминым солнышком.
Люся хорошо училась в школе. Прилежную ученицу одну из первых приняли в октябрята и выбрали старостой класса. А вот в пионеры Каштанову не успели принять. Мечта о том, чтобы надеть красный галстук, развалилась вместе со страной.
Юность девушки пришлась на лихие девяностые. Люся хорошо помнит это время: отца уволили, маму — тоже. Денег не хватало, вернее, их совсем не было. Мама связалась с челноками и даже несколько раз поехала в Польшу, но бизнес прогорел, как только на рынке к лотку Валентины Каштановой подошли бандиты.
Жить стало совсем тяжко. Примерно в это время, подруга мамы подкинула идею, которая перевернула всю жизнь Каштановых.
Светлана Ромашина — подруга детства Валентины Каштановой пришла в тот день в гости и принесла с собой нехитрую закуску и большую пластмассовую бутылку мутной жидкости. Родители Люси были в тот момент дома и очень обрадовались гостье.
Мама Люси — Валентина Николаевна накрыла стол в гостиной. В этой же комнате Люся смотрела телевизор, поэтому слышала о чем говорят взрослые:
— Ну, что Валюшка, Миша, давайте! Не знаю когда увидимся, но хочу вам сказать спасибо за годы дружбы, за верность и преданность, — Светлана подняла стакан над головой.
Валентина тоже подняла стакан, наполненный мутной жидкостью, но тут же поставила на стол и пристально посмотрела на подругу:
— Светка, а ты что, уезжаешь что ли куда-то?
— Уезжаю, Валечка. Мы с Ромкой решили однушку нашу продать в городе и дом в деревне купить. Начнем хозяйством натуральным заниматься: куры, корова, овощи, фрукты. В деревне не пропадешь. А в городе не получается у нас. Ромку сократили, а мне вообще сказали по собственному желанию. Куда мне теперь — на рынок торговать?
— Ой, Свет, как на рынок? Ты же инженер! Два высших образования! — возмутилась Валентина Каштанова.
— Кому это теперь надо? – отмахнулась Света, — закрылось наше предприятие.
Светлана и Роман Ромашины быстро продали квартиру и уехали жить в деревню. Иногда подруги созванивались — Света заказывала переговоры на почте и звонила подруге на домашний телефон.
Со слов Светланы жить в деревне можно. Денег, правда, нет, но возле каждого дома есть большой огород, хозяйственный двор с постройками и если не лениться, то можно заниматься фермерским хозяйством. Ромашины посадили огород, купили корову, и собираются купить еще одну.
Светлана планировала заняться молочной продукцией и возить на рынок в город домашнее масло, сливки, сметану. По ее подсчетам, через некоторое время можно выйти в прибыль. Затем купить еще одну корову, затем — еще. Взять землю в аренду, засеять кормовой травой.
Валентина слушала подругу, раскрыв рот. В словах Светланы была такая легкость, что, действительно, казалось все просто и легко. Тогда у Валентины и промелькнула впервые мысль: “А может и нам в деревне дом купить”.
Валентина посмотрела по сторонам и прикинула. Светка с Ромкой однокомнатную квартиру продали, а у нас двушка! Дом можно хороший купить в деревне, да еще и на машину поддержанную останется.
Жить становилось все труднее, а мысли о доме в деревне все чаще посещали Валентину. Еще и поведение Михаила все сильнее толкало Валю к принятию такого решения.
Миша устроился работать на рынок к Ахмету. Торговал наручными часами, затем турецкими свитерами, джинсами и кроссовками. Откуда Ахмет привозил товар — этого Михаил не знал, да ему и не важно было, главное — заработок.
Заработок, действительно, начал увеличиваться. Видимо, у Михаила был прирожденный талант: возле других лотков пусто, а возле лотка Михаила очередь стоит. Друзья появились, начали угощать, а после работы приглашать в чебуречную. Там Михаил и оставлял почти весь свой заработок.
Нередко Валентина приходила на рынок искать мужа, а затем тащила его на себе домой. Однажды Каштанова нашла своего Михаила на лавочке возле чебуречной. Кошелька при мужчине не было и документы кто-то стащил.
Документы принесли подростки на следующий день, потребовав вознаграждение за найденный паспорт. Валентина вздохнула, достала из шкатулки, отложенные на черный день, копейки и отнесла незнакомцам.
Михаил громко храпел в комнате, распространяя по квартире запах горячительных напитков, лука и поджаренного теста, а Валя плакала, свернувшись калачиком в кресле. Думала женщина о том, что завтра даже хлеба не за что купить, Люська совсем отбилась с рук, а Михаил медленно опускается на самое дно.
Успокоившись, Валя твердо решила завтра позвонить Светлане Ромашиной и спросить нет ли в деревне дома, который бы продавался. Каштанова думала, что если увезет мужа и дочь подальше от шумного, опасного города, то сможет спасти и себя, и свою семью.
Дом купили на окраине деревни за пригорком, как раз возле самого леса. Ближайшие соседи были далеко, поэтому как только темнело, Люся спешила домой. Страшно. В школу приходилось ходить через лес в соседнюю деревню, поэтому девочка часто пропускала занятия — не хотела девочка через лес бегать.
Валентина за дочерью особо не следила. Работа занимала все ее время. Все больше женщина понимала, что объединить семью и наладить отношения не получится: Михаил продолжал прикладываться к стакану, а Люся совсем не слушалась мать.
Девочка была обижена на родителей. Уж, как ей не хотелось в деревню ехать. В городе она могла встречаться с друзьями, прогуливаться по оживленным улицам, ходить на танцы, а здесь что?
Утро начиналось с ежедневной рутинной работы. Следовало помочь матери, собрать яйца в курятнике, покормить козу Машку, кота и собаку, раскрыть оконные ставни, приготовить завтрак на всю семью и бежать в школу. После школы огород, а если осень или зима, то следовало печь затопить.
От такой жизни у Люси всегда глаза были на мокром месте:
— Люська, снова плакала? — строго говорила мать, — иди-ка, девка, лучше траву у крыльца вырви, чего зря слезу лить? Думаешь, мне легко?
— Ты сама сюда решила приехать, а я такую жизнь не выбирала. За что я страдать должна? Другие учиться будут, замуж выйдут, а я так и буду в ватнике да с коромыслом по деревне бегать, благодаря тебе, — кричала Люся.
— Люся, доченька, ну, что ты? Ведь не от хорошей жизни из города уехали. Думала, здесь работать будем, развернемся. Откуда ж мне было знать, что отец — Валентина кивнула на лежанку, откуда раздавался прерывистый, громкий храп хозяина дома.
Измучил Михаил и жену, и дочь свою. Каждый день еле на ногах держится. Да еще повадился Валентину с Люсей ругать каждый день. А за что? Непонятно. Валя каждую ночь молилась, чтобы Господь избавил ее от мучений.
Видимо услышал господь молитвы несчастной женщины. В тот год, когда Люсе исполнилось восемнадцать, зима была лютая. Снега намело столько, что ни пройти ни проехать. Деревенские все по домам сидели, да весны ждали.
Остановилась жизнь в деревне. Редкого человека на улице можно заметить. Даже в магазин никто не ходил, сами бабы хлеб пекли. Только Михаилу дома не сиделось.
— Миш, ты куда собираешься? — удивилась жена и выглянула в окно. На улице начиналась метель.
— Надо, Валя. Петровичу обещал помочь. Оглобли у него сломались, подсобить надо.
— Какие оглобли? Не придумывай. Опять к Тамарке за бутылкой? Сиди дома, мучитель, — обозлились жена.
Супруг отмахнулся и вышел за дверь, а Валя побежала следом, уговаривать благоверного, чтобы никуда не ходил.
Люся лежала в кровати и слышала весь разговор родителей. Подниматься в столь ранний час девушке не хотелось. Мать увидит, что дочь проснулась и сразу работой загрузит, а Люсе так хотелось поваляться подольше. В школе занятия отменили из-за непогоды. Благодать.
“И почему мама переживает”, — думала Люся, — “хоть бы он вообще сгинул”.
Михаил, действительно, в этот день домой не вернулся. Несколько раз Валентина одевалась и выходила на улицу. Женщина металась из угла в угол, плакала, но что она могла сделать?
К ночи метель разыгралась не на шутку. Всю ночь Валентина не спала. Только Люся чувствовала себя довольной — целый день практически ничего не делала, а вечером легла в кровать с книгой и через некоторое время заснула.
Проснулась утром от стука в дверь. Люся открыла глаза и увидела мать, которая спала, сидя за столом. Всю ночь Валетина ждала мужа, но так и не дождалась.
Услышав настойчивый стук, Валентина метнулась к выходу и резко отворила дверь. На пороге стоял Петрович.
— Доброе утро. Валентина Николаевна, Михаила позови.
— Нет его, — растерянно сказала Валя, даже не поздоровавшись с соседом.
— Где же он? Обещал еще вчера утром прийти, помочь мне. Вчера не решился идти в вам, а сегодня метель стихла и я сразу к вам. Думал, перехвачу Михаила да сделаем работу вместе. Оглобли у меня…
Петрович прервал свою речь на полуслове, поскольку увидел, что соседка плачет.
Михаила так и не нашли. Люди решили, что весной обнаружат, когда снег сойдет. Но и весной Михаила Ивановича Каштанова нигде не обнаружили. Валентина уже третий месяц носила траур, что очень раздражало ее дочь:
— Мам, может хватит горе изображать? Сними ты эти одежды черные, платок. И так на душе не весело, еще и ты тут…— сердилась Люся.
— Доча, да как же? Неужели у тебя сердце не болит? Отец все-таки, — вздыхала Валя.
— Ничего у меня не болит. Я только вздохнула с облегчением, когда его не стало. Мыслимое ли дело: и день орал, и ночь орал. Работать не хотел, только гулять, а я вкалывать должна на него? Ну, уж, нет. Я тебя, мама, не понимаю. Если бы у меня такой муж был, я бы его давно пинком из дома и на развод бы подала. А ты еще и горюешь. Ничего. Сами справимся.
Но самим справляться получалось плохо. После таяния снега обвалилась крыша в старом курятнике. Пришлось птицу в хлев перевести. Покосившийся забор помог поправить сосед — Петрович, а землю перепахал Анатолий Степанович.
Люся начала учиться получше, с радостью ходила в школу. Видимо, действительно присутствие отца угнетало девушку, а когда его не стало, то и дочь расцвела. Со школы девушка возвращалась затемно. Не смешила домой. После занятий проводила время с подругами и парнями.
Чаще у Машки Зуевой время проводила. У Зуевых детей трое: старший Федор, Маша — одноклассница Люси и младшая сестра Маши — Вера. Люсе весело у Зуевых, вот домой и не спешила.
Только тяжело Валентине одной с хозяйством и огородом справляться. Ждет помощи от дочери, а той — все нипочем. Бьется, бьется Валентина, а хозяйство не процветает, а к упадку идет.
Нет, не думайте, себя и Люсю Валентина обеспечивала и продуктами, и мясом, и огород урожай хороший давал. Да такой, что на всю зиму и до следующего сезона хватало овощей, фруктов. Но вот заработать на натуральном хозяйстве ничего не получалось. Стала Валентина выход искать из сложившейся ситуации. Как деньги зарабатывать?
И скоро ситуация разрешилась как нельзя лучше.
Утром прибежала Светка Ромашина. Едва отдышавшись, женщина не сразу перешла к серьезному разговору:
— Привет, девчонки. Как жизнь молодая? — засмеялась Светлана, — ой, Люся, ты ли это? Какая красавица стала. Вся в мать.
— Здрасьти, теть Свет, — ответила Люся, которая завтракала за столом.
— Свет, давай ближе к делу. Хватит комплименты рассыпать. Ведь не просто так к нам на другой конец деревни прибежала? — Валентина с интересом посмотрела на подругу.
— Твоя правда, Валечка, не просто так. Дело у меня к тебе есть. Солидное предложение, — Ромашина подняла указательный палец вверх, привлекая внимание и намекая, что дело, действительно, серьезное.
— Ну, не тяни, говори что надо? — строго сказала Валентина, которая спешила на огород, пока солнце не поднялось слишком высоко. Люся перестала жевать и, тоже, прислушалась.
— Поселок у реки знаете? — спросила Светлана.
— Там где богатеи живут? Ну! Знаем.
— Каждое утро я езжу туда. Развожу по дворам молоко, сливки, масло своим постоянным клиентам. Знакома уже со многими хозяйскими кухарками да прислугой. Зная, что продукция у меня высшего качества, они рекомендуют меня другим, вот там и…
— Светка, давай ближе к делу, у меня огород стоит. — рассердилась Валентина.
— Я и так ближе к делу, — надула губы Светлана, — дом Воронцовых ищет кухарку, – глаза Ромашиной заблестели так, как будто она сообщила о найденном кладе.
— И что? — пожала плечами Валентина.
— А, то! Их кухарка ногу сломала, а это трагедия для хозяйки дома. Инесса Павловна к плите не приучена. У Воронцовых одной обслуги, как блох на собаке, а кухарки нет теперь. Угодить им не просто, но ты — то Валя — профессионал на кухне. Лучше тебя никто не готовит в этом мире.
— И что? — снова спросила непонятливая Валя.
— А, то! Я поговорила с воронцовской горничной. Аля спросила у хозяйки. Завтра ждут тебя. На испытательный срок.
— Вот еще! У меня огород, куры, корова. Не пойду я никуда. Все. Светка, давай, выметайся, мне работать пора. Люська, дуй в школу, — крикнула мать и развернулась, чтобы выйти из дома.
Светлана вскочила из-за стола, обогнала подругу и перегородила выход из дома:
— Да ты послушай, дуреха. Платят Воронцовы очень большие деньги! Люди они богатые и не жадные. А платят, главным образом, не только за основную работу, но и за молчание. Помалкивать нужно о том, что в семье происходит. И будет счастье тебе. Озолотят.
— Так уж и озолотят? — ухмыльнулась Валентина.
— Точно тебе говорю, — кивнула Света,
Люся внимательно слушала о чем разговаривают мама и тетя Света. Девушка не смогла смолчать, уж очень ей хотелось выбраться из нищеты:
— Мама, соглашайся. Может зарабатывать начнешь нормально, я после окончания школы в город поеду учиться.
Валентина подумала — подумала и согласилась. Деньги, действительно, были нужны.
Инесса Павловна выглядела словно телезвезда. Женщина нигде не работала и вела праздный образ жизни. Валентина понравилась хозяйке и ее оставили на испытательный срок. Конечно, Валю совсем не устраивал график работы в доме Воронцовых, но когда Каштановой озвучили размер заработной платы, то она тут же кивнула в знак согласия.
Теперь Валя должна была жить пять дней в неделю в хозяйском доме, а на выходные она могла уходить домой. Валентине выделили небольшую комнату в отдельно стоящем доме и униформу.
Комната была полностью оборудована самым необходимым. Ванна, туалет и прачечная имелись на этаже. Как только Валя увидела, что в комнате установлены две кровати, она поняла: хозяева не против, если дочь школьница иногда будет приходить к маме.
На душе Вали Каштановой сразу стало полегче. Очень уж она боялась за Люську: как она будет дома всю неделю одна. Но теперь все решилось само собой. После школы Люся приходила в дом Воронцовых и через задний двор попадала на кухню.
С хозяевами девушка не встречалась. На кухне Валя кормила дочь, а потом Люся отправлялась в домик для прислуги — в мамину комнату, где делала уроки, читала книги или смотрела журналы, которые выбрасывала хозяйка, а мама забирала и приносила в комнату для Люси.
Кому-то может показаться все это отвратительным, но Люся была счастлива. Не жизнь, а рай на земле: вкусная еда с хозяйского стола, удобная кровать, новая мебель, красивый ремонт в комнате для прислуги. И тишина. Тишина — это главное, что ценила Люся. Возможность вот так лежать на кровати, читать книгу и пить чай с конфетами была бесценной роскошью для Людмилы Каштановой.
Однажды днем, вернувшись из школы, Люся заметила необычное для дома Воронцовых оживление. Из окна второго этажа громко играла зарубежная музыка, во дворе стоял шикарный спортивный кабриолет, а окна в доме были открыты настежь, чего хозяева себе никогда не позволяли.
Люся быстро проскочила в кухню к матери. Здесь готовили праздничный обед на десять персон. Валентине выделили помощницу — Асю Крючкову. Женщины суетились и очень спешили.
— А что это здесь у нас за страсти кипят? —удивленно спросила девушка.
— Родион Андреевич приехал. На все лето. Каникулы у него, — коротко ответила Ася.
— А Родион Андреевич — это кто? Принц Монако, я надеюсь, — ухмыльнулась Каштанова.
— Это хозяин молодой. Единственный сын Инессы Павловны и Андрея Федоровича. Из-за границы приехал. Учится он там. Сегодня гости соберутся. Целый год Родиона Андреевича не видели. Вот радость то!
— Да уж, действительно, радость! — Люся закатила глаза, взяла на столе тарелку с фруктами, круассан и пошла в комнату мамы. Девушка решила не высовывать нос из комнаты. Встречаться с хозяйским сыном, а тем более с его гостями, Люсе не хотелось.
По дороге в дом на заднем дворе, девушка судорожно соображала, как сделать так, чтобы избежать встречи с сыном хозяев все лето? В этом году Люся оканчивает школу, а в следующем поедет учиться в город.
Весь год девушка собиралась готовиться, а мама сумеет, пока собрать денег, чтобы поддерживать студентку. Жизнь налаживается, думала Люся, приближаясь к дому прислуги.
— Эй, девушка, — кто-то окликнул Люсю возле самого дома. Каштанова нехотя оглянулась, ей не хотелось отвлекаться. Люся была в предвкушении скорого отдыха.
Перед девушкой стоял молодой, хорошо сложенный парень. Вернее, по мнению Люси, это был не просто парень, а бог, Аполлон, идеальный мужчина. Каштанова даже открыла рот, но тут же его закрыла, понимая, что выглядит нелепо. Молодой человек не заметил состояния незнакомки и продолжил:
— Вы можете мне помочь?
Так началось знакомство Люси Каштановой и Родиона Воронцова. Девушка влюбилась с первого взгляда и была готова на все ради своего милого. Лето оказалось прекрасным. Все для Люси казалось волшебным, сказочным и многообещающим.
Не раз девушка представляла, как Родион вскоре попросит ее руки, влюбленные сыграют пышную свадьбу и уедут за границу. Но все мечты так и остались мечтами. В середине августа Родион уехал в Лондон, чтобы продолжить учебу, а Люся начала усиленно готовиться к поступлению.
Девушка не хотела теперь оставаться деревенщиной необразованной. Она желала быть достойной невестой для своего жениха, поэтому готовилась день и ночь. Но вскоре мысли об учебе отошли на второй план. Люся узнала о своей беременности.
Девушка сразу же сообщила об этом любимому и нарвалась на такой удар, что чуть сердце не остановилось.
— Нужно срочно решать эту проблему, — серьезно сказал Родион.
— Да! Да, милый. Нужно что-то решать и срочно. Мы должны как можно скорее пожениться. Родителям своим ты сам сообщишь или мне с ними поговорить, — счастливая Люся не понимала, о чем ей сказал жених.
— Ты совсем с ума сошла? — закричал Родя, — если ты хоть слово скажешь маме или отцу, тебе конец. Ты меня поняла? Эта беременность — твои проблемы. Не вздумай впутывать родителей, иначе я тебе, я тебя… Родион был взбешен.
Люся растерялась. У девушки закружилась голова, а парень продолжал хлестать ее все новыми и новыми подробностями своей жизни.
— У меня есть невеста в Европе. После получения диплома — в конце следующего года мы поженимся. Я не вернусь домой. Все мои планы связаны с Европой. Если ты встанешь на моем пути и хоть в чем-то помешаешь мне, ты очень об этом пожалеешь.
Люся молчала, потому что ее начало тошнить. Девушка не выдержала, выключила телефон, прервав монолог Родиона на полуслове и побежала в ванную.
Родители Родиона узнали о беременности дочери своей кухарки через несколько месяцев. Об этом им сообщила сама Валентина. Женщина считала несправедливым, что ее дочь должна одна воспитывать ребенка и решила поговорить с Инессой и Андреем Федоровичем.
Такой реакции Валя, конечно, не ожидала. Женщину сразу же уволили и приказали убираться сейчас же из дома. Инесса Павловна так орала на кухарку, что Валентина не выдержала. Просто в хозяйской гостиной случился сердечный приступ и через несколько дней Вали не стало. Об этом сообщили из больницы.
После прощания с мамой, Люся не выходила из дома несколько дней. Она совсем забыла какой сегодня день, когда она кушала в последний раз и есть ли у нее вообще еда. Людмила лежала неподвижно в кровати, отвернувшись к стенке и никого не хотела видеть.
В один из дней, Люся услышала, что в дому подъехала машина. Через несколько минут в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в дом вошел Андрей Федорович Воронцов.
— Здравствуйте, Люся. Ну-с, как Вы себя чувствуете, голубушка? Люся молчала. Она даже не повернулась.
— Начну с главного, — продолжил господин Воронцов, — через несколько месяцев у Вас появится ребенок. Наш внук. Вам нужно налаживать свою жизнь, учиться, жить дальше. Вы молодая и красивая и можете выйти замуж
– Что Вам нужно? — Люся поднялась с кровати, села и посмотрела на Воронцова.
— Ребенок, — коротко ответил Воронцов.
— Что? — Каштанова выпучила глаза и уставилась на Воронцова.
— Ребенок. Наш внук. Вы откажитесь от малыша, а мы с Инессой усыновим ребенка. Мы воспитаем его как родного сына. Мы дадим ему все самое лучшее. А что дадите Вы? — ухмыльнулся Андрей Федорович.
— Вы что, с ума сошли? — спросила Люся. Она продолжала удивленно смотреть на хозяина жизни.
— Нет, я в своем уме. Внук Воронцовых не должен жить в этом хлеву. Мы с Инессой еще достаточно молоды. А Вы, милочка, можете начать свою жизнь с начала. Родион никогда не женится на Вас. Ребенок ему не нужен. И как Вы собираетесь жить? Если Вы согласитесь на мои условия, я хорошо Вам заплачу. Вы сможете наладить свою жизнь. Подумайте, — мужчина поднялся и пошел к выходу, — завтра я заеду за ответом.
— Я согласна! — громко ответила Люся.
Через несколько месяцев Каштанова родила здоровенькую, прекрасную девочку. Домой Люся вернулась одна. Никто никаких вопросов в деревне не задавал и так всем все было известно.
Господа Воронцовы рассчитали всю свою прислугу и покинули дом. Уехали в неизвестном направлении. Дом был выставлен на продажу. Люсю Каштанову Воронцовы не обманули — сумму денег выплатили всю до копейки, как и обещали.
Люся, тоже, решила не оставаться в деревне. Решила продать дом и купить жилье в городе, благо денег было много. Каштанова планировала начать учиться, получить профессию и начать жизнь с чистого листа. Только бы вот забыть обо всем, что произошло, но не получалось.
По ночам Каштановой снилось как она ищет маленькую девочку — то в толпе, то где-то в чужом городе. Люся слышала детский смех, бежала куда-то и просыпалась в холодном поту. Больше всего на свете Каштанова Людмила желала бы стереть любые воспоминания.
Иногда Люся ходила в поселок. Туда, где стоял дом Воронцовых. Женщина думала: а вдруг Воронцовы вернулись. Но в доме по-прежнему никого не было. Калитка была закрыта.
Однажды утром к Люсе зашла её школьная подруга Маша. Зуева пришла с разговором. Разговаривать Люсе было некогда, ведь она собирала свои вещи, но подруге детства не могла отказать.
— Говори скорее, Маш. Некогда мне рассиживаться. Через три дня съехать должна, — Люся присела за стол и пригласила подругу.
— Уезжаешь, значит?
— Уезжаю. Квартиру в городе купила. В районе гидромеха. Там жить буду, и учиться. Не хочу здесь больше ни дня оставаться, — сказала Людмила в тяжело вздохнула.
— Люся, ты только выслушай меня. Не перебивай, — уверенно начала свой разговор Маша, — Федор любит тебя и хочет свататься. Раньше не решался, но теперь понимает, что уедешь ты и больше он никогда тебя не увидит. Вот. Люся, он хороший. А тебе как без мужика? Ни одной родной души ведь нет. Выходи за Федьку нашего. Вместе в город поедете. Он для тебя и поддержкой, и защитником будет. Ему все равно, что в твоей жизни было. Он любит тебя и точка.
Люся очень удивилась. Старшего брата Маши она знала с детства. Никогда никаких знаков внимания парень не оказывал Люсе. Если бы Маша не сказала, что любит, Люся бы и не догадалась.
Задумалась Люся: “ А что? Может и правда? Приеду в город с мужем — семья, мол, у нас. Детки пойдут. Заживем. Никто про мое прошлое не знает и не узнает никогда. Начну с чистого листа”.
Через месяц сыграли скромную свадьбу в городской квартире. Со стороны жениха были только родители и сестры. Больше никого не приглашали и в деревне особо не распространялись о свадьбе сына.
Люся пошла учиться в педагогическое училище. Женщина с детства мечтала стать воспитателем в детском саду. Когда Федор узнал об этом, усмехнулся. Но не по-доброму, а как-то злобно:
— Странная ты, Люська. Своего бросила, а чужих воспитывать собираешься. Воспитательша нашлась.
Люсю будто бы кипятком окатило. Тогда-то Люся впервые сорвалась на мужа:
— Не нравится что-то, катись отсюда, — в глазах женщины появились слезы, — ты на работу когда устроишься? За мой счет хорошо устроился. Еще раз напомнишь про то, о чем забыть хочу, выгоню вон. Катись к своей мамаше.
— Разве про такое забудешь? Странная ты, – Федор отмахнулся от жены и вышел из комнаты.
Жизнь у супругов не ладилась. Шли годы, а детей не получалось родить. Из-за этого скандалили часто, да еще и на работе Федор долго удержаться не мог. Куда ни устроится, везде увольняли то за прогулы, то за неподобающее поведение.
Люся одна тянула семью. Воспитателем она так и не стала. Хоть и получила диплом, да не смогла. Устроилась на работу на местное предприятие. Там активная Люся смогла за несколько лет стать бригадиром. Зарабатывала неплохо, в коллективе ее уважали.
Все знали Людмилу Михайловну Зуеву, как уважаемого работника, активистку, передовицу труда. Обращались только по имени отчеству. А когда Люся приходила домой, то там лишь ругань да скандалы: Федор требовал денег, угрожал разводом. А еще грозился все рассказать про Люську — кукушку, чтобы знали кто такая эта “передовица производства”.
Люся боялась этого и шантажисту деньги подкидывала регулярно. Так и жили, пока терпение не лопнуло у жены.
— Я, Федор на развод подала. Катись -ка ты отсюда по добру по здорову. Хватит. Устала я.
— Ну, давай, давай, кукушка. Завтра же на предприятие к тебе пойду. Я им всем про тебя… всем… все узнают…— угрожал Федор.
— Иди. Рассказывай. Я уволилась, Федя. Все равно мне, что ты делать будешь. Твое дело. Но жить ты здесь больше не будешь. Езжай в деревню.
Федор растерялся:
— А ты, Люсь как же?
Люся и Федор развелись и мужчина уехал в деревню. Люся устроилась работать нянечкой в детский дом. Какая-то невообразимая сила толкала Людмилу именно туда, где много не согретых сердец. Через некоторое время Людмиле доверили роль воспитателя, благо, диплом у нее был.
Дети называли Людмилу Михайловну – мама Люда и очень любили, а она отдавала им все свое нерастраченное тепло и любовь, которой когда-то лишила свою родную дочь. Часто Люся думала о том, как сложилась судьба малышки и очень верила, что Воронцовы, как и обещали, подарили девочке прекрасную жизнь.
