Звук капающего крана в ванной уже третий день доводил Марину до белого каления. Андрей обещал починить ещё в понедельник, но так и не дошли руки. Впрочем, как и до многого другого за последний год.
Андрей, ты видел счет за коммуналку? – крикнула она из кухни, размешивая очередную порцию дошираков.
Какой ещё счет? – донеслось из комнаты.
Марина вздохнула. После сокращения в банке муж словно провалился в параллельную реальность, где счета оплачиваются сами собой, а деньги берутся из воздуха.
Семь тысяч! Семь, Андрей!
Он появился на пороге кухни в домашних штанах и футболке с дыркой на плече. Когда-то этот мужчина ходил в костюмах за тридцать тысяч и решал судьбы кредитов на миллионы.
Ну и что? Заплатим как-нибудь.
Как-нибудь? – Марина поставила кастрюлю на стол чуть резче, чем планировала. – На что заплатим? На мою зарплату медсестры?
Найдётся что-то. Всегда находилось.
Вот это «всегда находилось» и бесило больше всего. Раньше находилось, когда Андрей приносил домой сто пятьдесят тысяч в месяц. Теперь находилось только благодаря тому, что Марина работала в две смены и подрабатывала уколами на дому по вечерам.
Андрей, я сегодня видела объявление. Требуется менеджер в автосалон. Зарплата приличная.
В автосалон? – он поморщился, как от зубной боли. – Марина, я же объяснял. Я не могу работать где попало. У меня репутация, связи. Если меня увидят в каком-то автосалоне, что обо мне подумают?
А что они думают сейчас, когда ты год сидишь дома?
Андрей отвернулся к холодильнику и долго изучал магнитики, которые Марина привозила из отпусков. Ещё тогда, когда у них были деньги на отпуска.
Я ищу. Просто хорошие места не каждый день освобождаются.
Год ищешь.
Хорошие места не каждый день освобождаются, – повторил он упрямо.
Марина села за стол и принялась есть дошираки. Раньше она готовила нормальную еду. Мясо, рыбу, овощи. Теперь мясо покупала раз в неделю, и то самое дешёвое.
А может, пока ищешь хорошее место, поработаешь где-нибудь временно? Курьером, например. Или грузчиком.
Андрей обернулся так резко, что магнитик с Сочи упал на пол.
Грузчиком? Марина, ты понимаешь, что говоришь? Я руководил отделением! У меня высшее экономическое образование!
И что с того? Образование кредит не оплатит.
Какой ещё кредит?
Марина замерла с ложкой на полпути ко рту.
За машину. Андрей, мы же обсуждали. Двадцать тысяч каждый месяц.
А, это. Ну заплатим.
На что заплатим? – голос у Марины стал тише, что было плохим знаком.
На твою зарплату пока. А потом я найду работу и…
Андрей, моей зарплаты хватает только на еду и коммуналку. Еле-еле хватает.
Тогда продадим что-нибудь.
Марина отложила ложку. За последние месяцы они продали уже почти всё, что имело хоть какую-то ценность. Часы Андрея за сорок тысяч ушли первыми. Потом дрель, перфоратор и весь набор инструментов.
Что продадим? Холодильник?
Не знаю. Что-нибудь найдётся.
Андрей, давай продадим машину.
Тишина повисла в кухне, как дамоклов меч. Андрей медленно повернулся к жене.
Что ты сказала?
Машину. Продадим машину, закроем кредит, и ещё останется немного денег.
Марина, ты с ума сошла? Как я буду ездить на собеседования?
На метро, такси. Как все нормальные люди.
Я не все нормальные люди! – голос Андрея сорвался на крик. – Я не могу приехать на собеседование на метро! Это же смешно!
А приехать на собеседование на машине, за которую нечем платить, не смешно?
Андрей схватился за голову и начал ходить по кухне кругами. Марина знала этот ритуал. Сейчас он будет объяснять, почему все вокруг не понимают его гениальности.
Ты не понимаешь. Машина – это статус. Это лицо. Если я приеду на собеседование на метро, меня даже слушать не будут.
Зато если у тебя будет большая просрочка по кредиту, тебя точно слушать не будут.
Андрей остановился и уставился на жену.
Марина, что за бред?
Андрей, мы задолжали по кредиту уже три месяца. Банк звонит каждый день.
Подождут.
Не подождут.
Подождут. Я же там работал. Знаю, как это устроено.
Марина встала из-за стола и начала мыть посуду. Одну тарелку и две ложки. Раньше у них была посудомоечная машина.
Андрей, я устала.
От чего устала? От работы? Так все работают.
От того, что ты не хочешь работать.
Я хочу! Просто не где попало!
Марина выключила воду и обернулась.
Андрей, а если бы ты знал, что через месяц нас выселят на улицу, ты бы пошёл работать грузчиком?
Нас не выселят.
А если бы выселили?
Андрей помолчал, глядя в пол.
Не знаю. Наверное, да.
Вот и хорошо. Считай, что этот месяц уже наступил.
На следующий день Марина пришла с работы и не нашла дома машины. Сердце екнуло. Может, Андрей наконец-то поехал на собеседование? Или в службу занятости?
Андрей? – крикнула она, входя в квартиру.
Здесь я, – отозвался он из комнаты.
Марина прошла в гостиную и увидела мужа, сидящего за компьютером с каким-то блаженным выражением лица.
Где машина?
А, машина. Я её продал.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
Продал? Когда?
Сегодня утром. Хороший покупатель нашёлся.
И где деньги?
Андрей повернулся к ней с сияющей улыбкой.
Марина, я придумал! Я записался на курсы по интернет-маркетингу. Буду создавать свой бизнес. Представляешь, своё дело! Никаких начальников, никаких унижений!
Марина села на диван, потому что ноги больше не держали.
Сколько стоят курсы?
Всего сто двадцать тысяч. Кредит закрыл, двести тысяч оставалось.
Андрей помолчал, и блаженная улыбка медленно сползла с его лица.
На что будем жить? Ты потратил все деньги на курсы!
Марина, ты не понимаешь. Это инвестиция в будущее. Через полгода я буду зарабатывать больше, чем в банке.
А через месяц уже долги.
Андрей вдруг оживился, как будто ему в голову пришла гениальная мысль.
Слушай, а давай ребёнка заведём, а? Ты как раз отдохнёшь в декрете, не будешь так уставать на работе. А я пока бизнес раскручу.
Марина уставилась на него, не веря своим ушам.
Ты серьёзно?
Ну а что? Смотри, материнский капитал дадут, это почти миллион! Я его по-быстрому обналичу, вложу в товар — и всё, через год будем жить как люди. Ты только представь: свой бизнес, ребёнок, всё как у людей.
Андрей, ты сейчас предлагаешь мне родить, чтобы ты мог обналичить материнский капитал?
Ну а что такого? Все так делают. И тебе отдохнуть, и мне стартовый капитал. Даже государство помогает.
Марина закрыла глаза и медленно сосчитала до пяти. Потом до десяти. Не помогло.
Я устала тянуть всё на себе, а ты теперь ещё и ребёнком решил заняться ради денег? Ты вообще себя слышишь?
Марина, ну ты не так поняла. Я же для нас стараюсь! Для семьи!
Для семьи? Или для очередной схемы?
Ну хватит, не начинай. Я же не просто так, я ради будущего. Ты сама говорила — надо что-то менять.
Я говорила, что ты должен работать, а не придумывать новые авантюры.
Андрей обиженно надулся.
Ну всё, опять ты за своё…
Марина встала и пошла на кухню. Нужно было что-то делать руками, иначе она их приложит к мужу.
Андрей, я больше не могу.
Что не можешь?
Так жить. Я больше не могу так жить.
Она открыла холодильник и уставилась на его содержимое. Пачка дошираков, кефир и три яйца. Раньше холодильник был забит едой под завязку.
Марина, ну что ты. Потерпи немного. Я закончу курсы, запущу бизнес…
Сколько раз ты уже говорил «потерпи немного»? – Марина закрыла холодильник и повернулась к мужу. – Год назад говорил. Полгода назад говорил. Месяц назад говорил.
Но теперь же всё по-другому! Теперь у меня есть план!
План? – Марина засмеялась, но смех получился какой-то страшный. – У тебя каждую неделю новый план. То ты собирался открыть консалтинговую фирму. То в криптовалюту инвестировать хотел. То франшизу покупать.
Это было неудачно. А теперь…
А теперь интернет-маркетинг. Понятно.
Андрей подошёл к жене и попытался обнять её, но она отстранилась.
Марина, ну что ты. Мы же семья. Должны поддерживать друг друга.
Я тебя год поддерживала. А ты меня?
Как это не поддерживал? Я же дома, помогаю по хозяйству…
Какое хозяйство? Кран капает третий день, лампочка в ванной перегорела месяц назад, а ты даже посуду за собой не моешь!
Ну извини, я думал о более важных вещах.
О чём? О том, как потратить последние деньги на очередную авантюру?
Андрей отошёл к окну и стал смотреть на двор. Марина видела его затылок и понимала, что разговор окончен. Как всегда, когда речь заходила о неприятных вещах, Андрей просто отключался.
Я подаю на развод.
Андрей обернулся так резко, что едва не упал.
Что?
Я подаю на развод. Завтра подам заявление.
Марина, ты что, с ума сошла? Из-за каких-то денег?
Не из-за денег. Из-за того, что ты превратился в паразита.
Слово повисло в воздухе, как пощёчина. Андрей побледнел.
Паразита?
Да, паразита. Ты год живёшь на мою зарплату, тратишь наши последние деньги на свои фантазии и даже не пытаешься найти нормальную работу.
Я пытаюсь! Просто…
Просто ты боишься упасть с пьедестала. Боишься, что бывшие коллеги увидят тебя за прилавком или за рулём грузовика. Но знаешь что? Они и так уже всё знают. Все знают, что ты год сидишь дома.
Андрей молчал, и Марина поняла, что попала в точку.
Марина, ну давай обсудим. Может, я действительно найду что-то попроще. Временно.
Поздно.
Как поздно? Почему поздно?
Потому что я больше тебе не верю.
Андрей сел на диван и закрыл лицо руками.
Марина, ну что ты. Мы же столько лет вместе. Неужели из-за какого-то кризиса…
Не из-за кризиса. Из-за того, что ты показал своё настоящее лицо. Оказалось, что когда приходят трудности, ты просто прячешься и ждёшь, что кто-то другой их решит.
Это несправедливо.
Справедливо. Я год тебя кормлю, одеваю, плачу за квартиру. А ты тратишь последние деньги на свои игрушки.
Андрей встал и начал ходить по комнате.
Хорошо, допустим, ты подашь на развод. И что дальше? Думаешь, я просто так отдам тебе половину квартиры? Делить будем!
Марина усмехнулась.
Какую половину?
Как какую? Мы в браке, квартира общая собственность.
Андрей, квартиру мы купили на деньги, которые мне оставила бабушка.
Но мы же в браке были! Значит, всё равно общая собственность!
Нет, не значит. Наследство остаётся личной собственностью.
Андрей остановился как вкопанный.
Но ремонт! Я же делал ремонт! Своими руками клеил обои, ламинат укладывал! На мои деньги покупал материалы.
Марина посмотрела на мужа и вдруг поняла, что больше не испытывает к нему ни злости, ни обиды. Только усталость.
Андрей, ты клеил обои и укладывал ламинат, потому что мы не могли позволить себе нанять рабочих. Это была необходимость, а не инвестиция.
Но всё равно! Квартира же подорожала после ремонта!
На двести тысяч, может быть. При стоимости квартиры в десять миллионов.
Андрей сел обратно на диван и уставился в пол.
Значит, я остаюсь ни с чем.
Остаёшься с тем, с чем пришёл. И с курсами по интернет-маркетингу.
Через три месяца суд подтвердил то, что Марина и так знала. Квартира осталась её личной собственностью. Андрей пытался доказать, что вложил в ремонт больше миллиона, но не смог предоставить ни одного документа. Оказалось, что чеки он не сохранял, а работу оценивал по московским расценкам на услуги дизайнеров.
В последний день перед выездом Андрей сидел на кухне с двумя чемоданами и смотрел на Марину глазами побитой собаки.
Марина, может, ещё подумаешь? Я же изменился. Записался в службу занятости, хожу на собеседования.
Куда записался?
В службу занятости.
А на какие собеседования ходишь?
Андрей помолчал.
Ну, пока подходящих не было. Но хожу.
Марина налила себе чай и села напротив.
Андрей, ты даже сейчас не можешь сказать правду.
Какую правду?
Что никуда не ходишь. Что до сих пор ждёшь, что кто-то предложит тебе должность директора.
Не директора. Но и не грузчика же.
Марина отпила чай и посмотрела на мужа. Когда-то она его любила. Когда-то он казался ей сильным и надёжным. Странно, как быстро всё может измениться.
Знаешь, Андрей, я тебе даже благодарна.
За что?
За то, что ты показал мне, кто ты есть на самом деле. Лучше узнать это сейчас, чем в старости.
Андрей встал, взял чемоданы и пошёл к двери. На пороге обернулся.
Марина, а если я найду хорошую работу? Может, тогда…
Тогда я буду за тебя рада. Но мы уже не будем вместе.
Дверь закрылась, и Марина осталась одна в квартире, которая вдруг показалась ей огромной. Она прошла по комнатам, открыла все окна и глубоко вдохнула. Впервые за год воздух показался ей свежим.
Вечером позвонила подруга.
Ну как? Уехал?
Уехал.
Жалко?
Марина подумала.
Знаешь, нет. Совсем не жалко.
А что дальше?
Дальше буду жить. Наконец-то буду просто жить.
На следующий день Марина купила мясо. Настоящее мясо, а не сосиски. И готовила ужин, напевая песню, которую не пела уже целый год.
