Последний довод
Ольга почувствовала неладное, едва переступив порог собственной квартиры. В воздухе витал незнакомый запах дорогих духов, а из гостиной доносились оживлённые женские голоса. Она осторожно сняла туфли и прошла по коридору на цыпочках.
За её любимым журнальным столиком сидели две дамы, попивая чай из её фарфорового сервиза. Валентина Степановна, свекровь, что-то увлечённо рассказывала незнакомой женщине средних лет в строгом деловом костюме. Перед ними были разложены планы квартиры и какие-то документы.
— Ой, Олечка! — воскликнула Валентина Степановна, заметив невестку. — А мы тебя не ждали так рано! Ты же обычно до семи работаешь!
— Работаю до семи, — спокойно ответила Ольга, оставаясь в дверях. — Но сегодня совещание отменили. Что здесь происходит?
— Да вот, знакомься! — свекровь радостно указала на спутницу. — Это Алла Борисовна, очень опытный риелтор. Мы тут с ней… консультируемся по жилищному вопросу.
— По какому именно жилищному вопросу?
— Ну как по какому! — засмеялась Валентина Степановна, словно это было очевидно. — По твоей квартирке! Пора бы молодой семье условия улучшить!
Ольга медленно прошла в комнату и присела на край дивана, внимательно изучая лица гостей.
— Валентина Степановна, поясните, пожалуйста, кто вас просил заниматься вопросами моей квартиры?
— Да как кто? — удивилась свекровь. — Серёженька, конечно! Вчера звонил — мам, говорит, посмотри варианты получше, может, что подходящее найдём для расширения.
— Сергей просил вас искать новую квартиру?
— Ну естественно! Он же мужчина ответственный, о семье заботится, о будущих детишках думает!
Ольга кивнула риелтору.
— Алла Борисовна, во сколько вы оценили мою квартиру?
— По текущим рыночным ценам — приблизительно три миллиона, — ответила женщина, перелистывая документы.
— А что реально можно купить на эти деньги в приличном районе?
— Ну… если хотите что-то действительно лучше — хорошую планировку, современный ремонт, развитую инфраструктуру — то от четырёх с половиной миллионов минимум.
— Значит, нужно доплачивать полтора миллиона?
— Не меньше, если речь идёт о качественном жилье.
Ольга повернулась к свекрови.
— Валентина Степановна, у вас есть полтора миллиона рублей?
— У меня? — опешила та. — Боже мой, откуда у меня такие деньги? Я же на пенсии!
— А у Сергея есть такая сумма?
— У Серёженьки… ну, он же накопит! Молодой, энергичный, работящий!
— За какое время накопит? — терпеливо уточнила Ольга. — Сергей работает водителем автобуса, зарплата тридцать две тысячи в месяц. Я работаю юрисконсультом, получаю восемьдесят тысяч. Если он будет откладывать абсолютно всю зарплату, не тратя ни рубля на еду и одежду, то накопит нужную сумму за сорок семь месяцев. Почти четыре года. А если реально — тысяч по пять в месяц, то лет тридцать.
— Ну… — замялась Валентина Степановна, — может, ты поможешь… У тебя же доходы получше…
— Получается, я должна доплачивать полтора миллиона рублей за квартиру, которая мне не нужна?
— Как не нужна? — возмутилась свекровь. — Серёженьке же нужна! Ему здесь тесновато!
— Ему тесновато в квартире, за которую он ничего не платит?
— Да что ты такое говоришь! — всплеснула руками Валентина Степановна. — Он же муж! Он же семью обеспечивает!
Ольга невесело усмехнулась.
— Сергей покупает продукты на две с половиной тысячи рублей в месяц — это хлеб, молоко и яйца на неделю. Я плачу за квартиру, все коммунальные платежи, основную часть продуктов, всю одежду для нас обоих, лекарства, бытовую химию. Это составляет около шестидесяти двух тысяч в месяц.
— Но он же мужчина! — не сдавалась свекровь. — Мужчина не должен на всякие мелочи отвлекаться! Он должен на крупные цели копить!
— На какие крупные цели накопил Сергей за три года нашего брака?
— Ну… он же… не так много времени прошло…
— Три года, Валентина Степановна. За три года он накопил на новые зимние сапоги и спортивный костюм.
— Ну… зато он другими способами в семью вклад вносит! — попыталась возразить свекровь.
— Какими именно способами?
— Ну… он же… по хозяйству помогает, ремонт всякий делает…
— Какой ремонт делал Сергей за три года?
— Ну… кран в ванной чинил…
— Один раз. Когда я три недели просила. И то вызвали слесаря.
— А ещё он моральную поддержку оказывает! Компанию составляет!
— За пятьдесят девять с половиной тысяч рублей в месяц моих денег, — быстро подсчитала Ольга. — Весьма дорогостоящая компания.
В этот момент в квартиру вошёл Сергей. Увидев маму и риелтора за столом, широко улыбнулся.
— О, мама! Ну как успехи? Что-нибудь интересное нашла?
— Нашла, сыночек! — просияла Валентина Степановна. — Алла Борисовна показывала просто замечательные варианты!
Ольга внимательно посмотрела на мужа.
— Серёжа, это правда? Ты действительно просил маму заниматься поиском нам нового жилья?
— Ну… да… — он слегка покраснел. — А что в этом плохого? Хочу, чтобы мы жили лучше!
— За чей счёт жили лучше?
— Как это за чей? За наш же! Мы же одна семья!
— У нас нет полутора миллионов рублей.
— Ну… как-нибудь найдём способ…
— Какой способ?
— Ну… я… мы…
— Серёжа, — проговорила Ольга с подчёркнутым терпением, — твоя зарплата тридцать две тысячи, моя — восемьдесят. Из общих семейных расходов ты покрываешь две с половиной тысячи в месяц. Всё остальное оплачиваю я. Откуда возьмутся полтора миллиона?
— Ну… я же могу прибавку к зарплате получить…
— Какую прибавку?
— Ну… существенную…
— Серёжа, ты водитель городского автобуса. Максимальная зарплата в вашей сфере — сорок тысяч. И то если станешь старшим по парку.
— Ну… может быть, профессию сменю…
— На какую?
— Ну… на более доходную…
— За чьи деньги будешь переучиваться?
Сергей замолчал и неуверенно посмотрел на мать.
— За мои деньги, — поняла Ольга. — Получается, я должна оплатить тебе переподготовку, чтобы ты мог зарабатывать больше, чтобы мы могли накопить на квартиру, которая мне совершенно не нужна.
— Ну… если не сложно…
— Мне сложно.
— Вот видишь! — вспыхнула Валентина Степановна. — И это называется любящая жена! Мужу в развитии помочь не желает!
— Я и так помогаю, — спокойно возразила Ольга. — Полностью содержу мужа уже третий год.
— Как содержишь? — обиделся Сергей. — Я же честно работаю!
— Работаешь. И приносишь в семейный бюджет пять процентов от общих доходов.
— Ну… зато я в других вопросах помогаю…
— В каких именно других вопросах?
— Ну… дома всякие дела делаю… уборку…
— Какую уборку ты делал в последний месяц?
— Ну… пол мыл…
— Один раз. В прошлом месяце. Когда гости должны были прийти.
— А ещё… ещё я эмоциональную поддержку постоянно оказываю!
— За пятьдесят девять тысяч рублей в месяц моих денег, — подсчитала Ольга. — Поддержка получается золотая.
— Оля, — взмолился Сергей, — ну не будь такой… расчётливой… Между нами же должна быть любовь, а не бухгалтерия!
— Любовь не даёт права распоряжаться чужими деньгами без разрешения.
— Какими чужими? Мы же законные муж и жена!
— Муж и жена, но квартира приобретена на мои средства и оформлена исключительно на меня.
Ольга встала и обратилась к риелтору.
— Алла Борисовна, скажите, кто указан собственником в документах на эту квартиру?
— Ольга Михайловна Северова. Недвижимость приобретена до заключения брака, никаких долей другим лицам не выделено.
— Следовательно, решение о продаже могу принимать только я?
— Абсолютно верно. Только собственник имеет такое право.
— Валентина Степановна, — Ольга повернулась к свекрови, — кто давал вам полномочия приглашать риелтора и планировать продажу моей собственности?
— Как кто? — растерялась та. — Серёженька же попросил!
— Сергей не имеет никаких прав распоряжаться моим имуществом.
— Как не имеет? — возмутилась Валентина Степановна. — Он же законный муж! Глава семьи!
— Глава семьи, которая существует исключительно на мои доходы.
— Ну и что с того? Семья — это взаимопомощь! Взаимная поддержка!
— Где здесь взаимность? — спросила Ольга. — Я поддерживаю материально. А Сергей меня чем поддерживает?
— Любовью! Заботой! Мужским вниманием!
— За эту заботу и внимание я должна приобрести ему новую квартиру за полтора миллиона?
— А что такого? — не понимала свекровь. — Если есть возможности!
— У меня нет таких возможностей. У меня нет полутора миллионов свободных денег.
— Ну так накопишь! Ты же умная, работящая!
— Если я буду откладывать максимально возможную сумму — тысяч по пятнадцать в месяц, то накоплю эту сумму за восемь лет. Восемь лет экономить на всём ради квартиры, которая мне абсолютно не нужна.
— Зато Серёженьке нужна! — не сдавалась Валентина Степановна. — Мужчина должен жить в достойных условиях!
— За чей счёт должен жить достойно?
— За жены! Если она способна обеспечить!
— А что муж должен делать взамен?
— Быть главой семьи! Принимать важные решения!
— Какие важные решения принял Сергей за три года?
— Ну… вот, например, про квартиру решил…
— Решил потратить мои деньги на свои желания, — уточнила Ольга.
— Не свои — семейные желания!
— У семьи нет полутора миллионов рублей. Есть только мои сбережения.
— Ну так поделись! — воскликнула свекровь. — Что ты как собака на сене!
Ольга внимательно посмотрела на Валентину Степановну.
— Вы понимаете, что именно предлагаете?
— Понимаю! Предлагаю помочь сыну!
— Вы предлагаете мне потратить восемь лет жизни на накопление денег для покупки квартиры, которая мне не нужна, для мужа, который не способен её купить самостоятельно.
— Ну… если любишь, то не пожалеешь!
— Мне жаль восемь лет жизни на чужие капризы.
— Да какие чужие капризы? — вскинулся Сергей. — Мы же семья! Одно целое!
— Семья не принимает решения о крупных тратах за спиной одного из супругов.
— Мы не принимали решений! — запротестовала Валентина Степановна. — Мы просто изучали возможности!
— Изучали возможности потратить мои деньги.
— Не твои — семейные!
— У семьи нет таких денег. Есть мои личные накопления.
— Но ведь можно попытаться! — не унималась свекровь. — Кредит взять, рассрочку!
— Кто будет выплачивать кредит?
— Ну… вы… вместе…
— Сергей зарабатывает тридцать две тысячи, тратит на семью две с половиной тысячи. Остаётся двадцать девять с половиной тысяч на личные нужды. Я зарабатываю восемьдесят тысяч, трачу на семью шестьдесят две тысячи. Остаётся восемнадцать тысяч. Кредит на полтора миллиона — это примерно тридцать тысяч в месяц на пять лет. Получается, я должна пять лет работать исключительно на выплату кредита за квартиру, которая мне не нужна?
— А что, нельзя разве? — агрессивно спросила Валентина Степановна. — Если муж просит!
— Можно. Если муж сам будет этот кредит выплачивать.
— Но у него зарплата скромная!
— Вот именно.
— Ну так помоги ему найти работу получше! — предложила свекровь.
— Я не кадровое агентство, — ответила Ольга. — Я жена, а не менеджер по трудоустройству.
— Но жена обязана мужу помогать во всём!
— В разумных пределах помогаю. Полностью его содержу.
— Это не помощь, это твоя прямая обязанность!
— Чья обязанность?
— Жены! Если она финансово успешнее!
— А какие обязанности у мужа?
— Быть главой семьи! Принимать стратегические решения!
— Какие стратегические решения принял Сергей за наши три года?
— Ну… разные… важные…
— Назовите хотя бы одно.
— Ну… вот про улучшение жилищных условий…
— Про трату моих денег на свои амбиции, — поправила Ольга.
— Не свои — общие семейные амбиции!
— У нас разные амбиции. Мне нравится эта квартира.
Ольга встала и подошла к двери.
— Алла Борисовна, благодарю за консультацию. Но квартиру продавать не намерена.
Риелтор аккуратно собрала все документы.
— Понятно. Всего доброго.
— Валентина Степановна, Серёжа, — сказала Ольга, — прошу вас покинуть мою квартиру.
— Как покинуть? — не понял Сергей. — Я здесь живу постоянно!
— Жил, — поправила Ольга. — Больше здесь жить не будешь.
— По какой причине?
— По причине того, что планировал распоряжаться моими деньгами и моей собственностью без моего согласия.
— Я ничего не планировал! Просто хотел варианты посмотреть!
— Хотел посмотреть варианты того, как потратить мои сбережения на собственные желания.
— Не собственные — наши общие!
— У нас нет общих денег на полтора миллиона. Есть исключительно мои деньги.
— Но мы же официально муж и жена!
— Были мужем и женой, — поправила Ольга. — До того момента, как ты решил, что моя собственность автоматически становится твоей собственностью.
— Оля, прости меня! — бросился к ней Сергей. — Даю честное слово — больше такого не повторится!
— Что именно не повторится?
— Не буду больше маму просить искать варианты!
— Не будешь больше считать мои деньги нашими общими деньгами, — уточнила Ольга.
— Но между супругами не должно быть никакого «моё» и «твоё»!
— Должно. Особенно в ситуации, когда один супруг полностью живёт за счёт другого.
Сергей молча собрал свои немногочисленные вещи, периодически оглядываясь на жену с надеждой на примирение. Но Ольга оставалась абсолютно непреклонной.
— Оля, — сказал он уже у порога, — а если я действительно найду хорошую работу? Буду существенно больше зарабатывать?
— Найди, — коротко ответила она. — И копи деньги на свою собственную квартиру.
— А как же наши отношения?
— Никаких отношений больше нет.
— Но почему?
— Потому что я не банковское учреждение для финансирования чужих фантазий.
Дверь тихо закрылась. Ольга методично прошла по всей квартире, убирая чашки и наводя порядок после визита незваных гостей. Её квартира. Её деньги. Её безусловное право сказать решительное «нет».
Поздним вечером раздался телефонный звонок.
— Оля, это Серёжа… Мы с мамой серьёзно всё обдумали… Может быть, ты ещё раз всё взвесишь?
— Нет. Решение окончательное.
— Но мама торжественно обещает больше никогда не искать никаких вариантов…
— Пусть не ищет. Это правильно.
— Значит, ты всё-таки меня простишь?
— Нет. Не прощу.
— Но почему же?
— Потому что ты так и не понял сути своей ошибки.
— Понял! Не надо было действовать без твоего ведома!
— Не надо было считать, что у меня нет права отказать, когда речь заходит о моих личных деньгах, — терпеливо поправила Ольга.
— Но мы же настоящая семья!
— Настоящая семья — это равноправное партнёрство. А не односторонняя эксплуатация одного человека другим.
— Оля, умоляю, дай мне последний шанс!
— Я предоставляла тебе шансы целых три года. Ты их бездарно потратил.
И решительно положила трубку.
За окном переливались разноцветные огни ночного города. Где-то там множество других людей тоже решали сложные вопросы о границах между щедростью и самоуважением, между «моим» и «нашим». Искали тонкий баланс между любовью и достоинством.
А у неё теперь был этот баланс. И её собственная квартира, которую больше никто и никогда не собирался продавать за её кровные деньги.
Свобода оказалась дороже любых денег.
