— Сеня, пятьсот долларов на подарок одиннадцатилетнему мальчишке? Тебе не кажется, что это много? Мать твоя совсем ополоумела! Сына твоего мы полностью содержим, ущемляя при этом нашу дочь, а она все наглеет и наглеет! Твоя бывшая жена, Мишкина мать, вообще о сыне заботится собирается?
***
Инна вздохнула, окидывая взглядом уютную кухню. Десять лет брака пролетели быстро, оставив после себя ворох воспоминаний. Большинство из них были приятными, но некоторые… связанные со свекровью, до сих пор вызывали раздражение.
Конечно, она знала, что выходит замуж за мужчину с прошлым. Сеня был разведен и имел сына, Мишу, но Инну это не смущало. Их встреча произошла спустя несколько лет после развода Сени, когда его бывшая жена уже устроила свою жизнь. Забавно, но Миша жил не с матерью, а у бабушки — свекрови Инны.
— Ты уверена, что готова к этому? — спросила подруга, Лена, когда Инна поделилась своими планами, — ребенок от первого брака — это всегда… сложно.
— Да, уверена, — ответила Инна, — Сеня сказал, что все улажено. Его бывшая замужем, у нее своя семья. Миша у бабушки. Главное, чтобы Сеня не пытался навязать мне роль матери мальчику. Я сразу сказала, что не люблю детей.
— Ну, хорошо, — протянула Лена, — просто будь осторожна. Свекрови часто бывают… непредсказуемыми.
И Лена оказалась права. Свекровь, Нина Петровна, сразу невзлюбила Инну. Ей казалось, что она отнимает у нее сына, а у внука — отца. Мелкие пакости, колкости посыпались сразу, но Инна старалась не обращать внимания. Не воевать же с пожилой женщиной?
Нина Петровна из кожи вон лезла, пытаясь заставить невестку полюбить ее внука. Она считала, что Мишеньку Инна просто обязана баловать, обожать, воспитывать и вообще в рот ему заглядывать. Порой доходило до абсурда. Как-то вечером, когда Сеня улетел в командировку, свекровь притащилась к Инне домой. Арсений проживал на территории супруги.
— Нина Петровна? А чего вы так поздно тут делаете?
— Чего делаю? Возвращаю сына отцу! — свекровь толкнула Мишу в квартиру.
— Стойте! В каком смысле «возвращаю сына отцу»?! Сеня в командировке. И мы договаривались…
— Договаривались? Я ни о чем ни с кем не договаривалась! Миша — сын Сени, а ты — его жена. Твой долг — заботиться о нем!
— Мой долг — заботиться о муже, — отрезала Инна, — Миша здесь жить не будет. Всего доброго! Спокойной ночи!
Инна закрыла дверь перед носом свекрови. Полночи потом не спала, все думала, как свекровь в чувство привести. Это что, она все время в отсутствие мужа будет мальчишку к ней таскать? Не надо ей такого счастья!
На следующий день Нина Петровна явилась к Инне на работу. Мишу она привела с собой.
— Посмотрите на нее! — орала свекровь на весь офис, — эта женщина ребенка на произвол судьбы бросила! Да, это сын ее мужа, но сути ведь это не меняет!
Весь отдел сгрудился вокруг старухи, та все сильнее и сильнее распалялась, а Инна чуть со стыда не сгорела.
— Нина Петровна, прекратите! Вы что устроили?! Зачем явились?
— А я правду пришла всем рассказать, — не унималась свекровь, — пусть все знают, что ребенку в твоем доме места нет!
Проблему устранила охрана. Двое молодых мужчин аккуратно, как хрустальную вазу, буквально на руках вынесли старушенцию-скандалистку на улицу. Весь остаток дня Инна на коллег боялась глаза поднять. Домой она ушла последней.
Мужу она позвонила и все рассказала:
— Ты представляешь, что она устроила? — возмущалась Инна, — явилась ко мне на работу, начала орать, что я ребенка бросила! Сень, какое отношение я к Мише имею? Почему ко мне претензии такие?
— Я поговорю с ней, — пообещал муж, — не злись, пожалуйста. Я все улажу.
— Ты должен был это сделать десять лет назад, — схамила Инна, — но лучше поздно, чем никогда.
Муж обещание сдержал — по возвращении с матерью поговорил. Но Инна почему-то была уверена, что толку от этого разговора не будет.
***
Ситуация с сыном мужа, Мишей, достигла точки кипения. Несмотря на все ее старания, свекровь продолжала вмешиваться в их жизнь. По устному договору они выплачивали деньги на содержание Миши. Вернее, содержать сына был обязан Арсений, но Инна тоже свой небольшой вклад в эту статью расходов вносила. Сумма выходила немаленькой, учитывая, что мать мальчика не принимала никакого участия в его жизни вообще.
— Ты чем занята? — Сеня из ванной продефилировал на кухню.
— Считаю, сколько мы тратим на Мишу, — ответила Инна, не поднимая глаз.
— Не понял! А чего это? — нахмурился Сеня.
— Сень, суммы, которые просит Нина Петровна, кажутся мне завышенными. У нас у самих ребенок, Сень. Мы дочь нашу ущемляем.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Сеня, присаживаясь рядом.
— Она каждый год требует деньги на подарки, — пояснила Инна. — На Новый год — сто долларов, на день рождения — от трехсот до пятисот. И это только подарки на большие праздники, она ж и на мелких выезжает. Сеня, у нас доход — максимум две тысячи долларов на двоих.
— Ну, это же для Миши, — оправдывался Сеня, — он же наш сын.
— Твой сын, — поправила Инна, — и я понимаю, что ты хочешь для него лучшего, но… Мы отдаем почти половину нашего дохода! А его мать? Где она?
— Не начинай, — поморщился Сеня, — ты же знаешь, что она ничем не помогает.
— Я знаю, — Инна потерла виски, — и это несправедливо. Она живет в соседнем районе, работает, ведет нормальную жизнь. Не забулдыга какая! И Мишка ей абсолютно не нужен!
— Поверь, я пытался с ней говорить, — сказал Сеня, — но она не идет на контакт.
— А ты пробовал говорить с мамой? — спросила Инна, — объяснить ей, что такие траты нам не по карману?
— Ты же знаешь мою мать. Как только я пытаюсь что-то сказать, она закатывает истерику. Кричит, что я позорю род.
— Твой род? Будто вы Рюриковичи какие, а не обычная провинциальная семья.
— Да, вот такая у меня мать, — вздохнул Сеня, — с ней невозможно разговаривать.
— Но ведь так не может продолжаться, — настаивала Инна, — мы же не можем все время жить в долг ради Миши. Особенно, когда его мать делает вид, что его не существует.
— Я подумаю, — пообещал Сеня, — что-нибудь придумаю.
— Подумай хорошенько, — сказала Инна, — потому что я больше не могу молчать.
Через пару дней Инна решилась на разговор со свекровью сама. Нина Петровна встретила ее с плохо скрываемым раздражением.
— Что тебе нужно? — спросила она, не приглашая Инну даже войти.
— Мне нужно поговорить о Мише.
— О Мише? Интересненько! Ну, вещай.
— Я считаю, что расходы на его содержание слишком велики, — выпалила Инна.
— Ты считаешь? — презрительно фыркнула Нина Петровна, — а ты вообще причем?
— Нина Петровна. мы не можем позволить себе такие траты…
— Ах, вот оно что! Тебе жалко денег на родного сына Сени!
— Нина Петровна, я просто хочу, чтобы все было справедливо. Мать Миши должна тоже принимать участие в его жизни.
— Молчи! — закричала Нина Петровна, — не смей упоминать эту… эту женщину! Она бросила ребенка!
— Но она живет в этом городе, — напомнила Инна, — и она вполне благополучна. Почему она не помогает?
— Потому что я не позволяю! Миша — мой крест, и я его сама несу! А ты… ты не имеешь права вмешиваться! Закрой свой рот и плати!
***
Беременность и рождение дочери перевернули ее мир. Теперь в центре внимания была маленькая Маша, и все остальное отошло на второй план. После того, как Инна осмелилась свекровь вызвать на откровенный разговор, та совсем с катушек слетела.
— Мать звонила, — вздохнул как-то Сеня, — говорит, Мише нужны новые кроссовки. И костюм спортивный.
— Новые кроссовки? — Инна закатила глаза, — опять? Он их каждый месяц меняет! Сеня, мы позавчера потратили кучу денег на Машеньку. Нет свободных сейчас, ты ж сам знаешь.
— Знаю, — Сеня почесал затылок, — но что я могу сделать? Если я ей откажу, она поднимет скандал.
— Пусть поднимает, — отрезала Инна, — я больше не собираюсь это терпеть. Десять лет меня гнобили за то, что я не хочу брать чужого ребенка на воспитание. А теперь у нас есть собственный ребенок, и я не позволю, чтобы кто-то ставил его интересы ниже.
Вообще Инна на свекровь обижалась вполне справедливо. Полгода назад Нина Петровна испортила главный день в ее жизни — обгадила важный праздник. Шесть месяцев назад у Арсения и Инны родилась дочь. На выписку пришли гости только со стороны Инны.
— Странно, что с Сенькиной стороны никого нет — заметила Лена, подруга Инны, — уж ради него-то могли бы прийти.
— Ой, да ладно, — скривилась Инна, — они никогда не умели радоваться за нас.
Свекровь не пришла на выписку, зато вместе с внуком притащилась на праздник.
— Значит, себе ты родила, а этого брать не хочешь! — проорала она, привлекая внимание всех присутствующих.
— Мама, ты что устраиваешь? — Сеня попытался ее остановить.
— Говорю правду! — не унималась старуха, — себе, значит, родили ребенка, а о Мише забыла! Он тебе не нужен, сынок?! При всех признайся! Скажи, что от кровиночки своей отказываешься! А ты, гадина, чего притихла? Не нужен тебе Мишка?
— Это мой ребенок, — Инна крепко прижала к себе Машеньку. — И я сама буду решать, как ее воспитывать.
— Он — сын чужой женщины, — отрезала Инна, — и я не обязана его любить. Пусть его мать им занимается.
Вечер закончился скандалом. Сеня еле уговорил мать уйти.
***
Сыну на новые кроссовки Инна деньги переводить запретила под угрозой развода.
— Сеня, ты же знаешь, что я слов на ветер не бросаю. Если я сказала, что разведусь, значит, так и будет. С сегодняшнего дня — ни копейки свыше тех тридцати тысяч, что ты сыну обязан выплачивать по закону. Или пусть живет на эту сумму, или пусть содержание трясет с Мишкиной мамаши. Ей я, кстати, сама позвоню. Номер давай!
Сеня заныл:
— Инн, ну зачем тебе это надо? Ну к чему эти скандалы? Опять сейчас катавасия эта начнется…
— Сеня, номер! Пора уже этому конец положить!
Сеня покорно продиктовал цифры. Инна вышла на балкон и набрала номер.
— Здравствуйте, — сказала Инна, — это Лидия? Меня зовут Инна, я жена Сени.
— Знаю, — ответили на том конце провода, — что вам нужно?
— Мне нужно поговорить о Мише. Я думаю, что вам стоит принимать больше участия в его жизни.
— Это не ваше дело, — отрезала Лидия.
— Как раз мое, — возразила Инна, — вы почему такая наглая? Почему вы на собственного ребенка наплевали? Мы его полностью содержим, на нас с Сеней абсолютно все: от одежды и питания до игрушек, кино и билетов в цирк. А вы даже не интересуетесь, как он живет! Спите хорошо? Совесть не мучает?
— У меня своя жизнь, — сказала Лидия, — и свои проблемы. Ясно?
— Он ваш сын, и он нуждается в вас. Вы загляните лет на десять-двадцать вперед. Придет время, и вы начнете в нем нуждаться. А Миша будет относиться к вам так же, как вы к нему сейчас.
Лидия помолчала.
— Что вы предлагаете? — спросила она наконец.
— Я предлагаю вам начать общаться с Мишей, — ответила Инна, — узнать, что ему нравится, чем он увлекается. И, возможно, начать помогать нам финансово.
— Я подумаю, — сказала женщина.
— Подумайте хорошенько, — сказала Инна, — потому что от этого зависит будущее Миши. Ему очень нужна мама. И помните, дети — это святое. Все дети.
Лидия бросила трубку. Инне даже договорить не дали.
***
Мать Миши судьба сына интересовать не начала. Лидия тем же вечером перезвонила бывшему мужу и в грубой форме объяснила, что ее трогать не надо:
— Ты своей мученице скажи, чтобы ротик-то прикрыла. Жизни она меня учить вздумала. «Дети — это святое». Сеня, отцепитесь от меня! У меня семья новая, я о вас всех даже слышать не хочу! У меня муж молодой, на кой черт ему дома ребенок сдался?
— Лид, ты совесть имей! Тебе перед сыном не стыдно? Ты ж ему даже не звонишь?
— Нотаций мне не читай! У меня таких сыновей знаешь сколько может быть? Лешке моему двадцать два, да я от него целую футбольную команду родить могу. В общем, так. Меня не беспокоить! Иначе я сгоняю в опеку, скажу, что хочу Мишку в детдом сдать. У мамаши твоей его быстро отнимут, он с ней незаконно находится — опеки у нее нет. Да и не даст ей опеку никто, она ж старуха! Ты меня понял?
Инна пока нашла только один выход из ситуации — она ведение семейного бюджета взяла в свои руки. Свекрови она переводит ежемесячно тридцать пять тысяч. Сверх этой суммы ничего не дает. Подарки пасынку делает скромные, со свекровью не пересекается. Она не знает, как муж борется с наглостью матери — на родительницу Сеня жене не жалуется.
