Пороша хрустела под ногами. Людмила поежилась, кутаясь в дорогую норковую шубу, которая казалась неуместной роскошью на фоне обветшалых деревянных домиков. Тридцать лет… Тридцать лет она не была в родной деревне. А они пролетели вихрем упорного труда, бессонных ночей и, наконец, заслуженного триумфа. Теперь она — Людмила Сергеевна, владелица крупной строительной компании, могла позволить себе всё, о чем в юности даже боялась мечтать.
А мечтать приходилось часто. Деревня, где выросла Людмила, была глухой, затерянной где-то на задворках Тверской области. Единственная возможность вырваться из этого болота — хорошо закончить школу и поступить в город. Так и сделала Людмила. Училась до изнеможения, хваталась за любую подработку. Ночами плакала от усталости и страха, что ничего не получится. Но упорство, помноженное на природный ум и деловую хватку, сделали свое дело.
После окончания института Людмила устроилась простым экономистом в небольшую строительную фирму. И там, в мире цифр, смет и чертежей, она словно расцвела. Быстро вникала во все тонкости, предлагала смелые, нестандартные решения. Брала на себя самую сложную работу, никогда не отказывалась. За пять лет прошла путь от рядового сотрудника до заместителя директора.
Но амбиции требовали большего. Рискнув всем, что имела, Людмила вложила все свои сбережения. Даже вот заняла у знакомых. И открыла свою фирму. Первые годы были самыми сложными. Приходилось работать по 16 часов в сутки, обивать пороги чиновничьих кабинетов, бороться с нечестными конкурентами. Были моменты, когда опускались руки.
Хотелось все бросить и вернуться в родную деревню. Забыть обо всем как о страшном сне. Но Людмила стиснув зубы, шла вперед.
В этот сложный период судьба свела её с Сергеем. Он был полной противоположностью целеустремленной и расчётливой Людмиле. Их встреча произошла случайно, в парке. Сергей сидел на лавочке, делал наброски старого дуба, и словно не замечал никого вокруг.
— Красиво получается, — нерешительно произнесла Людмила, остановившись позади.
Сергей вздрогнул, и удивлённо посмотрел на неё.
— Спасибо, — пробормотал он, пряча блокнот. — Я просто… люблю наблюдать за природой.
Завязался разговор. Они проговорили до самого вечера. Оказалось, что Сергей, несмотря на молодость, уже успел разочароваться в жизни. Его жена ушла к более обеспеченному мужчине. А он остался с пустой квартирой. Ну хоть ее хватило совести не отобрать.
Людмила слушала его, и в ней росло сочувствие, перемешанное с восхищением. Он казался таким уязвимым в своей искренности. И она, привыкшая к цинизму и жесткости делового мира, вдруг почувствовала себя как-то легко.
Вскоре они начали встречаться. Людмила поняла, что влюбилась. Сергей был не тем мужчиной, о котором она мечтала в юности. Но рядом с ним она могла быть собой: слабой, растерянной, сомневающейся. Он не осуждал её амбиций, не требовал бросить работу и заниматься только семьей. Сергей верил в нее, поддерживал в трудную минуту. И эта вера давала Людмиле новые силы.
И успех пришел. Ее компания стала одной из самых успешных в городе. Государственные заказы, крупные проекты, узнаваемое имя — Людмила добилась всего, чего хотела. Купила роскошный особняк на берегу, могла позволить себе путешествия, дорогие вещи.
Старый отцовский дом, где прошло её детство, словно съежился, потемнел от времени. А ведь когда-то он должен был ей в наследство остаться. Но Людмила отказалась. Из их семьи-то она была одна успешная. Родных сестёр и братьев у неё не было, а дети бы точно жить в деревне не хотели. Зато было, кому помочь, и решение напросилось само собой.
Двоюродная сестра её, Светлана, тоже была из семьи небогатой. Да только у неё ещё вдобавок ко всему был старший брат. И вот оба они и ютились в одном домике с двумя семьями. В деревне заработка большого не сыщешь, ну и никто из них никуда не переезжал.
Свою собственность новую тоже купить никто не мог. Ну и Людмила решила, почему бы ей Светлане и не помочь. Конечно, хотелось бы ей пожить в отцовском доме. Но она же понимала, что в деревне будет редко. А у Светланы там всё. Вот и решила, что домик перепишет ей. Так что Светлана теперь тут и жила.
Людмила невольно замедлила шаг, боясь нарушить царящую вокруг тишину. Несмело постучала в дверь. Та со скрипом отворилась.
— Люська! — из сеней, тяжело ступая, вышла полная женщина с выбившимися из-под платка седыми прядями. В её глазах мелькнуло узнавание, а затем — нескрываемая досада. — А мы уж и не чаяли…
— Здравствуй, Свет, — Людмила неловко обняла сестру.
— Как видишь, — буркнула Светлана, отступая в сторону. — Небогато живем. Не то что ты, небось, в своих хоромах…
Людмила почувствовала, как комок подкатил к горлу. Ну что вот Светка сразу начинает…
— Проходи, чего стоишь, — Светлана махнула рукой в сторону гостиной, пропахшей пылью и чем-то неуловимо родным, детским. — Сейчас чайник поставлю. Согреешься хоть. Посидим, поговорим.
За столом, застеленным выцветшей клеёнкой, собралась вся семья. Муж Светланы, племянники, которых Людмила видела в последний раз еще малышами. Все с любопытством, а некоторые и с откровенной неприязнью, разглядывали её.
— Ну, рассказывай, как живёшь-поживаешь, — подал голос муж Светланы, Николай, потирая грубые, мозолистые ладони. — Слышали, до чего дослужилась! Прямо как в сказке: из грязи — да в князи!
— Не преувеличивай, Коля, — попыталась отшутиться Людмила, но в ответ раздался лишь смешок.
— А что, неправда? — в разговор вмешалась Светлана, разливая по кружкам бледно-желтый чай. — Вон, какая важная стала! Шуба, видать, за тыщ двадцать рублей! А у меня детишки зимой в валенках дырявых бегают.
— Свет, ну зачем ты так, — Людмила почувствовала, как её охватывает отчаяние. — Я же приехала, чтобы…
— Чтобы что? — Светлана с вызовом посмотрела на неё. — Похвастаться, как ты там устроилась? Посмотреть, как мы тут прозябаем?
— Да при чем тут хвастовство? — Людмила отодвинула чашку, боясь расплескать горячий чай. — Просто соскучилась. Уж лет пять же наверно тут у вас не была! Думала, увидимся, поговорим…
— Пять лет, — передразнила Светлана, поджав губы. — А раньше ты не скучала? В гости не рвалась.
— Да как же не рвалась? — вспыхнула Людмила.
— Ну а что, рвалась? — хмыкнул Николай, откидываясь на спинку стула. — Дети уже выросли, а помощи всё нет от тебя. А ты ж богатая у нас.
— Да как же нет?! — возмутилась Людмила. — Дом этот, разве не помощь? Я же могла его продать!
— Ну да, продала бы, — фыркнула Светлана. — Кому он нужен? Развалина эта старая. Вот у тебя богатство и хоромы — могла бы и нам помочь
Людмиле было ужасно слышать такие слова о своём доме детства. Она ведь когда дома отписала, сделала тут и ремонт, и газ провела. Оснастила всем, что нужно для нормальной жизни.
— Развалина? — Людмила едва сдерживалась, чтобы не взорваться. — А кто вам крышу латал, когда протекать начала? Кто по каждому вашему капризу здесь все менял? Я этот дом из руин подняла, своими руками, можно сказать!
— Да ладно тебе, Люська, руками-то! — хмыкнул Николай, отпивая чай. — Деньгами всё делается. А у тебя их, небось, куры не клюют!
— Да, я их заработала! Ночами не спала, работала как проклятая.
— Ты одна в шоколаде купаешься, а мы тут концы с концами еле сводим! Могла бы и помочь родне, не обеднела бы!
Людмила была в изумлении. Приехала, значит, родных навестить… А тут с порога претензии… И сколько лет она им помогала, а ни слова благодарности не услышала.
— Знаете что, — голос Людмилы дрожал от обиды. — Живите как хотите!
Она развернулась и вышла из дома. Морозный воздух обжег лицо, но Людмила почти не чувствовала холода. Гнев и обида жгли изнутри. Слезы замерзали на ресницах, а она шла прочь от этих людей, которые вдруг стали ей чужими.
Всю дорогу до города Людмила проплакала. Сергей, услышав её рассказ, лишь печально покачал головой.
— Глупая ты, — прошептал он, прижимая её к себе. — Зачем поехала? Ну они же уже давно тебе на шею сели.
— Думала, — Людмила всхлипнула, — что обрадуются.
Сергей горько усмехнулся.
— Они теперь тебя ещё сильнее ненавидеть будут. За то, что ты смогла, а они — нет.
Людмила знала, что муж прав. И от этой мысли становилось ещё тяжелее. Ведь единственная семья осталась, кроме детей. А они… Но теперь понятно было, что не всякая семья — настоящая. А есть любящий муж и дети — ей и этого хватит.
