Марина всегда ценила свободу. Собственная студия, пусть и съемная, была ее крепостью. Никто не указывал, когда возвращаться домой. Никто не контролировал ее расходы. Никто не проверял холодильник на предмет запрещенных продуктов.
— Опять сметану купила? Сколько раз говорить — она вредна для зрения! — возмущалась когда-то мама Марины.
Студию девушка сняла сразу после окончания института. Четыре года полной самостоятельности, и вот на горизонте появился он — Олег. Марина первой заговорила с ним в очереди в кофейне.
— Простите, не могли бы вы подвинуться? Мне нужно взять салфетки, — Марина тогда даже не подумала, что эта простая просьба изменит ее жизнь.
— Конечно! Я сейчас отойду, — Олег улыбнулся, и улыбка эта была такой светлой, что Марина замерла.
Вскоре выяснилось, что Олег живет с мамой. Валентина Петровна казалась милой женщиной.
— Не слушайте его, Мариночка! Мой сын преувеличивает. Я не контролирую каждый его шаг, — Валентина Петровна ласково гладила сына по плечу, как маленького.
Марина украдкой переглянулась с Олегом. Тот только пожал плечами.
Предложение руки и сердца Олег сделал через восемь месяцев. У Марины не было сомнений. Она любила его. Свадьбу сыграли скромную, без лишнего пафоса.
— Красавица моя! — шептал счастливый Олег, кружа Марину в свадебном танце.
Валентина Петровна сидела за столом почетных гостей, промокая глаза платочком. Для нее день был и радостным, и грустным одновременно — сын уходил из-под ее крыла.
После свадьбы молодожены съехались в студию Марины. Тесновато, но зато самостоятельная жизнь. Однако через месяц Валентина Петровна сделала им предложение.
— Дети мои! На моей площадке сдается двушка. Вам будет просторнее, — женщина протянула газету с обведенным объявлением.
— Мам, ты же понимаешь, что мы не потянем? — Олег вопросительно посмотрел на Марину.
— Я помогу! Первые месяцы поддержу, а потом сами, — Валентина Петровна была настойчива.
— Олег, давай подумаем? Мне кажется, не стоит… — начала было Марина.
— Дорогая, это же отличный вариант! Больше пространства, рядом с мамой, — Олег был воодушевлен.
— Именно! Рядом с мамой, — Марина выделила эти слова.
Обсуждение затянулось до глубокой ночи. Марина сдалась. Через неделю они въехали в двушку. Ремонт был свежий, район хороший. Но радость от нового жилья быстро омрачилась.
Валентина Петровна стала частой гостьей. Сначала заходила раз в неделю — проведать. Потом через день. А вскоре и вовсе каждый день.
— Мариночка, я вам щи принесла. Знаю, ты на работе устаешь, — Валентина Петровна уже раскладывала по полкам холодильника свои контейнеры.
— Валентина Петровна, спасибо, но я и сама могу… — Марина не успела закончить.
— Конечно-конечно, но мой вкуснее! — свекровь подмигнула.
Незаметно у Валентины Петровны появились ключи от квартиры. Марина обнаружила это, когда вернулась с работы раньше обычного и застала свекровь, копающуюся в шкафу.
— Валентина Петровна! Что вы делаете? — Марина застыла в дверях спальни.
— Ой, Мариночка! Напугала! — свекровь захлопнула дверцу шкафа. — Думала, возьму твои сережки. Мне на день рождения подруги, а свои потеряла.
— Вы могли бы спросить… — Марина старалась говорить спокойно.
— Так тебя не было! Я оставлю записку в следующий раз.
Ситуация усугублялась. Из холодильника стали пропадать продукты. Из шкафов — мелкая техника.
— Олег, нам нужно поговорить, — Марина решилась на серьезный разговор.
— Что случилось, родная? — муж отложил газету.
— Твоя мама. Она берет без спроса мои вещи, еду из холодильника. Вчера пропал блендер!
— Да брось! Мама просто забыла спросить. Она всегда так. Это же семья, Марин. А сыр дорогой взяла из любопытства. Она же себе такое не может позволить.
— Но это наша квартира! — Марина повысила голос.
— Которую она помогла нам снять, — парировал Олег.
Марина горько усмехнулась. Но настоящим ударом стало исчезновение денег. Пять тысяч рублей, отложенные на обувь, просто испарились с тумбочки.
— Олег, деньги пропали, — Марина металась по квартире в поисках купюр.
— Какие деньги? — Олег даже не оторвался от телевизора.
— Пять тысяч! Я оставила на тумбочке утром!
— Может, ты их потратила и забыла? — он пожал плечами.
— Нет! Они были здесь! — Марина кричала. — И пропали после визита твоей мамы!
— Не смей обвинять мою мать! — Олег вскочил с дивана. — Она никогда не возьмет чужого!
— Ты слепой? Или просто не хочешь видеть? — внутри все похолодело.
— Завязывай, Марин. Мама на такое не способна, — Олег отвернулся.
После этого случая деньги стали пропадать чаще. Сто рублей тут, пятьсот там. Марина начала вести учет, записывая каждую потраченную копейку.
— Вчера исчезла тысяча, — Марина протянула Олегу блокнот с записями. — Смотри, все подсчитано!
— Мариночка, ты что, бухгалтерию завела? — Олег отмахнулся. — Может, на кофе потратила.
— На какой кофе? Я на работе пью бесплатный! — Марина сжала кулаки.
— Ну, значит, на что-то другое, — Олег поцеловал ее в лоб, словно ребенка. — Не придумывай проблемы.
Даже когда пропала крупная сумма — пятнадцать тысяч — Олег защищал мать.
— Моя мама вырастила меня одна! Она работала на трех работах! — лицо Олега покраснело от гнева. — Как ты смеешь обвинять ее?
Марина прикусила губу. С этого дня она перестала хранить деньги дома. Все носила с собой — на карте или в кошельке.
Валентина Петровна заметила изменения. Она стала чаще заглядывать в вещи невестки, когда думала, что та не видит. Перебирала вещи на тумбочке. Проверяла карманы одежды.
— Что вы ищете, Валентина Петровна? — как-то спросила Марина, застав свекровь за этим занятием.
— Ой, милая! Я просто порядок навожу! — свекровь натянуто улыбнулась. — У вас тут такой бардак…
День зарплаты стал последней каплей. Марина вернулась домой уставшая, с пакетами продуктов. Валентина Петровна и Олег были на кухне. Свекровь резала салат, а муж читал газету.
Валентина Петровна бросилась к ней.
— Мариночка! Как хорошо, что ты пришла!
Марина не успела понять, что происходит. А свекровь уже выхватила сумку из ее рук. И принялась рыться внутри. Марина замерла от неожиданности.
— Что вы делаете?
— Ищу твою зарплату, доченька! Мне завтра за коммуналку платить, — свекровь даже не посмотрела на нее.
— Коммуналку? За вашу квартиру? Но это мои личные деньги! — Марина моргала, не веря своим ушам.
— Как это твои личные деньги? У нас в семье все общее, — ответила свекровь, продолжая искать кошелек.
Марина выхватила сумку обратно. Олег поднял голову от газеты.
— Что происходит? — он нахмурился.
— Твоя мать хочет забрать мою зарплату! — Марина прижала сумку к груди.
— Я хотела взять немного на коммуналку! — Валентина Петровна сделала обиженное лицо. — Что здесь такого?
Гнев бурлил под кожей.
— То, что это мои деньги! Заработанные мной!
— Родная, ну успокойся, — Олег встал между ними. — Мама просто привыкла, что я ей помогаю.
— Значит, ты знал! — Марина ткнула в него пальцем. — Ты знал, что она берет мои деньги!
— Не кричи на моего сына! — Валентина Петровна повысила голос. — Он всегда был хорошим сыном!
— Я всегда помогал маме, Марин, — Олег развел руками. — Когда жил с ней, отдавал часть зарплаты. Это нормально.
— Нормально брать без спроса? — Марина горько усмехнулась. — Рыться в моих вещах?
— Не преувеличивай, — Олег поморщился. — Мама просто зашла спросить.
— Зашла и начала копаться в моей сумке! — Марина сорвалась на крик. — Вы оба считаете, что это нормально?
— Да! — Валентина Петровна выпрямилась. — В семье не должно быть секретов! И денег личных тоже!
— В нормальной семье! — Марина отступила к двери. — Не должны обманывать!
— Марина! — Олег шагнул к ней. — Возьми свои слова обратно!
— Ты выбрал сторону, Олег, — Марина покачала головой. — И это не моя сторона.
Она развернулась и выскочила из квартиры. Мысли путались. Куда идти? Что делать? Ноги сами принесли ее к родительскому дому.
— Доченька! Что случилось? — мама открыла дверь и ахнула, увидев заплаканное лицо Марины.
Весь вечер Марина рассказывала родителям о происходящем. О нарушенных границах. О пропавших деньгах. О слепоте Олега. Отец хмурился, мама вздыхала.
— Ты пробовала поговорить с ним? — спросил отец.
— Миллион раз! — Марина всхлипнула. — Он всегда на стороне матери.
— Значит, ты для него на втором месте, — отец положил руку ей на плечо. — Ты заслуживаешь быть на первом.
Решение о разводе далось нелегко. Олег звонил, приходил, уговаривал вернуться.
— Ты все неправильно поняла! — уверял он. — Мама просто хотела…
— Что хотел? Помочь себе моими деньгами? — Марина качала головой. — Нет, Олег. Я не вернусь.
Документы о разводе Марина подала через месяц. Делить было нечего их развели быстро. Марина переехала в небольшую студию, нашла вторую работу. Купила машину в кредит — самостоятельно, без чьей-либо помощи.
Иногда она встречала Олега в городе. Он всегда был с матерью. Валентина Петровна буравила Марину взглядом, но та лишь улыбалась в ответ.
— Знаешь, я благодарна ей, — призналась Марина подруге за ужином. — Без нее я бы не поняла, что жила в клетке.
— Тебе повезло, что вы не завели детей, — заметила подруга. — Иначе развестись было бы сложнее.
— Я бы все равно ушла, — Марина отрезала кусочек стейка. — Ради детей в том числе.
Спустя год Марина накопила на первый взнос за квартиру. Маленькую, но свою. Она праздновала новоселье с друзьями и родителями. Кто-то принес в подарок копилку.
— Для твоей новой жизни! Чтобы деньги всегда водились!
Марина рассмеялась. Теперь она точно знала — ее деньги принадлежат только ей. И решать, на что их тратить, будет она сама.
Через полгода после новоселья Марина столкнулась с Олегом в супермаркете. Он стоял у полки с крупами, а рядом Валентина Петровна командовала:
— Нет, не эту гречку! Бери ту, дороже. Она лучше разваривается.
Олег покорно переставил пачку и потянулся за другой. Марина остановилась за соседним стеллажом, наблюдая.
— А вот эти макароны нам нужны, — Валентина Петровна кидала в корзину сына продукты. — И сыр возьми. Только не тот, что ты в прошлый раз брал.
— Да, мам, — Олег выглядел уставшим и осунувшимся.
Марина улыбнулась сама себе и прошла мимо них с высоко поднятой головой. Олег обернулся, их взгляды встретились на мгновение. В его глазах промелькнула тоска.
— Олежек, ты меня слушаешь? — Валентина Петровна дернула сына за рукав. — Еще нужно зайти в аптеку за моими лекарствами.
— Слушаю, мам, — он отвернулся от бывшей жены.
Выходя из магазина, Марина глубоко вдохнула весенний воздух. Она чувствовала странное облегчение. Словно последние сомнения развеялись. Да, она правильно сделала, что ушла. Она спаслась.
