Анна медленно опустила блокнот с тщательно расписанным бюджетом на стол. Девушка уже полгода составляла финансовый план для создания детской. Каждая цифра была выверена с учетом непредвиденных расходов. У Анны дрогнули руки, когда она еще раз просмотрела выписку с банковского счета.
— Паша, ты можешь объяснить, куда делись пятьдесят тысяч? — тихо спросила Анна, поправляя выбившуюся прядь волос.
Павел оторвался от телефона и виновато посмотрел на жену:
— А, ты об этом… Понимаешь, Мише срочно нужны были деньги. У него возникли небольшие проблемы с кредитом.
Анна устало потерла виски. Миша, младший брат Павла, снова влип в неприятности. И снова Паша, не задумываясь, отдал их общие сбережения.
— Паш, мы же договорились. Никаких крупных трат без обсуждения, — Анна старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело от возмущения.
— Милая, но это же моя семья! — Павел попытался обнять жену. — Миша обещал вернуть через месяц.
Анна отстранилась:
— Как в прошлый раз? И позапрошлый? Паша, мы пять лет копим на ребенка. А ты раздаешь деньги направо и налево!
— Не преувеличивай, — поморщился Павел. — Подумаешь, пятьдесят тысяч. Заработаем еще.
Анна сжала кулаки, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слова. За пять лет брака она привыкла к тому, что муж всегда готов помочь брату. Сначала это даже умиляло — такая семейная поддержка. Но со временем Анна начала замечать, что помощь всегда оказывается за счет их семейного бюджета.
— Паша, давай начистоту, — Анна присела на край стола. — Сколько денег Миша уже занял? И сколько вернул?
Павел замялся:
— Ну, точно не помню… Но это не важно, он же брат.
— Нет, это важно! — Анна взяла свой ежедневник. — У меня все записано. Только за последний год Миша занял у нас триста двадцать тысяч. Знаешь, сколько вернул? Ноль.
Павел нахмурился:
— У него были сложности. То работу потерял, то с девушкой расстался…
— А у нас? — перебила Анна. — У нас разве нет планов? Мы же хотели ребенка, помнишь?
— Конечно, помню, — Павел попытался взять жену за руку. — Но дети — это не только деньги. Главное — любовь и забота.
Анна отдернула руку:
— Любовь и забота не купят коляску, кроватку, памперсы. Мы договаривались создать финансовую подушку безопасности перед тем, как планировать малыша.
В этот момент телефон Павла завибрировал. Муж быстро схватил трубку:
— Да, Миш? Что случилось?
Анна замерла, наблюдая за меняющимся выражением лица мужа.
— Сколько? — Павел побледнел. — Двести пятьдесят тысяч? Миша, это большая сумма…
Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Двести пятьдесят тысяч — это почти все их оставшиеся сбережения.
— Брат, я перезвоню, — Павел положил трубку и повернулся к жене. — Ань, тут такое дело…
— Даже не начинай, — отрезала Анна. — Я не отдам наши последние деньги.
— Но Мише очень нужна машина! — воскликнул Павел. — Без нее он не сможет устроиться на новую работу.
— А что с его старой машиной? — прищурилась Анна.
— Ну… он ее разбил месяц назад, — признался Павел. — Не справился с управлением.
— Пьяный был? — догадалась Анна.
Павел промолчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
— Значит так, — Анна выпрямилась. — Я не позволю спустить все наши деньги на безответственного алкоголика.
— Не говори так о моем брате! — вспылил Павел. — Он просто переживает трудный период.
— Трудный период длиной в пять лет? — Анна горько усмехнулась. — За это время мы могли бы уже нянчить малыша. Но нет, все наши деньги уходят на «трудные периоды» твоего брата.
Павел нервно ходил по комнате:
— Ты не понимаешь! Миша говорит, что нашел отличную работу. Курьером в службе доставки. Но без машины его не возьмут.
— И ты веришь? — Анна скрестила руки на груди. — Как тогда, когда он собирался открыть автомастерскую? Или запустить интернет-магазин? Или…
— Хватит! — Павел ударил кулаком по столу. — Я не позволю тебе издеваться над моим братом!
Анна вздрогнула. За пять лет брака она впервые видела мужа таким агрессивным.
— Знаешь что, — медленно произнесла Анна, — делай что хочешь. Но учти: если хоть копейка из наших сбережений уйдет твоему брату, можешь забыть о детях. Я не буду рожать в семье, где чужие прихоти важнее будущего ребенка.
Павел застыл на месте:
— Это шантаж?
— Это реальность, — твердо ответила Анна. — Выбирай: либо мы с будущим ребенком, либо бесконечные долги твоего брата.
В комнате повисла тяжелая тишина. Анна и Павел смотрели друг на друга, словно впервые увидели настоящие лица друг друга.
Телефон Павла снова зазвонил. Миша не собирался сдаваться.
— Да, братишка, — ответил Павел, не сводя глаз с жены. — Слушай, насчет денег… Прости, но сейчас не получится помочь.
Миша на том конце провода разразился потоком возмущений. Павел морщился, но трубку не опускал.
— Понимаю, но… — Павел запнулся, бросив взгляд на Анну. — Хорошо, давай встретимся и обсудим.
Анна покачала головой. Девушка прекрасно знала, чем заканчиваются подобные «обсуждения» между братьями.
— Даже не думай, — тихо, но твердо сказала Анна. — Я не шучу насчет развода.
Павел быстро попрощался с братом и положил трубку.
— Давай поговорим спокойно, — Павел присел на край стола. — Мы же взрослые люди.
— Именно поэтому я и говорю прямо, — Анна скрестила руки на груди. — Я устала делить нашу семью с твоим братом. Каждый раз, когда мы начинаем что-то планировать, появляется Миша со своими проблемами.
— Но он же не специально! — воскликнул Павел. — У него правда сложный период.
— У него вся жизнь — сложный период, — Анна горько усмехнулась. — А мы расплачиваемся за его безответственность.
Павел вскочил:
— Ты просто его не понимаешь! Миша…
— Нет, это ты не понимаешь! — перебила Анна. — Я хочу семью, детей. А ты все наши деньги отдаешь брату-алкоголику!
— Не смей так говорить о Мише!
— А как мне говорить? — Анна повысила голос. — Назвать его бизнесменом? Или, может быть, ответственным человеком?
Анна распахнула шкаф и достала папку с документами:
— Вот, смотри! Все расписки твоего брата за последние пять лет. Триста тысяч на автомастерскую — прогорела через месяц. Двести на интернет-магазин — даже сайт не запустил. И ни копейки не вернул!
— Зато когда тебе нужна была помощь с ремонтом, Миша сразу приехал! — парировал Павел.
— Да, приехал, — кивнула Анна. — Разбил новую раковину, испортил обои и ушел в запой на неделю. Очень помог, спасибо большое!
В их квартире будто сгустился воздух от напряжения. Анна и Павел стояли друг напротив друга, как чужие люди.
— Знаешь что, — наконец сказала Анна, — я завтра еду к маме. Мне нужно время подумать.
— Только не делай глупостей, — попросил Павел. — Мы можем все обсудить.
— Обсуждать больше нечего, — отрезала Анна. — Либо ты прекращаешь спонсировать загулы брата, либо мы разводимся.
На следующий день Анна действительно уехала к родителям. Три дня телефон разрывался от звонков Павла, но девушка не отвечала. На четвертый день в дверь позвонили.
— Анна, нам надо поговорить, — на пороге стоял Миша, неестественно прямой и трезвый.
— О чем? — холодно спросила Анна. — О том, как ты разрушаешь нашу семью?
— Паша сказал, ты злишься из-за денег, — Миша переминался с ноги на ногу. — Но ты же понимаешь, это все временно. Вот устроюсь на работу…
— Как в прошлый раз? — перебила Анна. — Или как позапрошлый? Миша, ты хоть понимаешь, что из-за тебя мы с Пашей не можем завести ребенка?
Миша удивленно поднял брови:
— При чем тут ребенок? Паша сказал, вы еще не готовы.
Анна замерла:
— Что значит «не готовы»?
— Ну, он говорил, что сначала нужно мне помочь встать на ноги, а потом уже думать о детях, — простодушно ответил Миша.
У Анны потемнело в глазах. Значит, Павел все решил за нее. Решил, что брат важнее их будущего ребенка.
— Уходи, — тихо сказала Анна. — И передай своему брату, чтобы даже не пытался со мной связаться. Я подаю на развод.
— Но Ань… — начал было Миша.
— Вон! — крикнула Анна, захлопывая дверь.
Вечером позвонил Павел:
— Милая, давай все обсудим. Я все понял, правда. Больше никаких денег брату, обещаю.
— Правда? — горько усмехнулась Анна. — А как же «помочь Мише встать на ноги»? Или думал, я никогда не узнаю о твоих планах?
В трубке повисло молчание.
— Анна, послушай…
— Нет, это ты послушай, — перебила Анна. — Я потратила пять лет, веря, что мы строим семью. А ты все это время ставил брата выше наших планов. Знаешь, что самое обидное? Ты даже не посоветовался со мной. Просто решил, что мои мечты о ребенке подождут, пока твой братец наиграется в бизнесмена.
— Я могу все исправить! — в голосе Павла звучало отчаяние. — Дай мне шанс!
— Нет, Паша, — тихо ответила Анна. — Ты уже сделал свой выбор. Теперь я делаю свой.
На следующий день Анна подала заявление на развод. Девушка старалась держаться спокойно, заполняя необходимые документы. Каждая строчка казалась очередным гвоздем в крышку гроба их пятилетнего брака.
— Вы уверены в своем решении? — спросила сотрудница ЗАГСа, глядя на дрожащие руки Анны.
— Более чем, — твердо ответила Анна. — Иногда нужно отпустить прошлое, чтобы двигаться дальше.
Дома Анну ждал сюрприз — на пороге стояла огромная корзина цветов. К ней была прикреплена записка от Павла: «Прости меня. Я все исправлю».
Анна горько усмехнулась, выбрасывая корзину. Слишком поздно для красивых жестов. Пять лет надежд и планов пошли прахом из-за бесконечных проблем Миши.
Через неделю позвонила подруга Катя:
— Анют, ты как? Держишься?
— Нормально, — Анна пыталась звучать бодро. — Занимаюсь документами, работаю.
— Слушай, — Катя замялась. — Тут такое дело… Я вчера видела Пашу с Мишей в баре. Они…
— Не надо, — перебила Анна. — Меня больше не интересует, что делают эти.
— Но Ань, они обсуждали какой-то новый бизнес-план. Кажется, Паша собирается взять кредит под залог квартиры.
Анна сжала телефон:
— Что ж, теперь это его проблемы. Я больше не позволю их решениям влиять на мою жизнь.
Через месяц состоялось первое судебное заседание по разводу. Павел выглядел осунувшимся, под глазами залегли темные круги.
— Анюта, может, еще подумаем? — тихо спросил Павел в коридоре суда. — Я правда все понял. Миша теперь сам по себе, никаких больше денег…
— Знаешь, что самое грустное, Паша? — Анна посмотрела на бывшего мужа. — Я тебе больше не верю. Ни единому слову.
После заседания к Анне подошла мать Павла, Нина Петровна:
— Деточка, зачем же ты так с Пашенькой? Он же без тебя совсем пропадет!
— А со мной пропадали наши мечты и планы, — отрезала Анна. — Извините, Нина Петровна, но ваши сыновья теперь не моя забота.
Дома Анна открыла копилку, где хранила деньги на будущего ребенка. За пять лет она накопила приличную сумму, которую Павел не смог отдать брату. Эти деньги стали символом ее новой жизни — жизни, где она сама принимает решения.
Прошло полгода. Анна постепенно привыкала к жизни без Павла. Девушка сделала ремонт в квартире, сменила работу на более перспективную. Однажды, разбирая старые вещи, Анна нашла список целей, составленный в начале их брака.
«1. Купить машину — выполнено
2. Сделать ремонт — частично
3. Родить ребенка…»
Последний пункт так и остался невыполненным. Но теперь Анна смотрела на это иначе. Лучше остаться бездетной, чем растить ребенка в семье, где его благополучие не на первом месте.
Звонок в дверь вырвал Анну из размышлений. На пороге стоял Миша — трезвый, опрятный, с виноватым видом.
— Прости меня, Ань, — тихо сказал Миша. — Я не хотел разрушить вашу семью.
— Ты не разрушил, — покачала головой Анна. — Паша сам все разрушил своей слабостью. А ты… ты был лишь катализатором неизбежного.
— Паша совсем плох, — признался Миша. — Взял кредит, чтобы помочь мне с новым делом. А дело не пошло…
— Меня это больше не касается, — твердо сказала Анна, закрывая дверь.
Вечером Анна долго сидела у окна, глядя на город. Где-то там, в этих огнях, была ее новая жизнь — без предательства, без вечных компромиссов, без чужих проблем на ее плечах.
Телефон звякнул сообщением от Кати: «Как насчет поездки в Париж? Ты же всегда мечтала!»
Анна улыбнулась. Раньше такая поездка казалась несбыточной — все деньги уходили на «помощь» Мише. Теперь же…
— Почему бы и нет? — сказала Анна вслух. — Пора жить своей жизнью.
На следующий день Анна купила билеты в Париж. Разбирая документы для поездки, девушка наткнулась на старую фотографию с Павлом. Анна спокойно положила снимок в ящик с ненужными вещами. Прошлое осталось позади.
Перед отъездом Анна получила письмо от Павла:
«Я все понял слишком поздно. Прости, что предал наши мечты. Ты заслуживала лучшего мужа.»
Анна не ответила. Теперь у нее была новая жизнь — жизнь, где ее счастье зависело только от нее самой.
