Дождь лупил по окнам, как будто хотел пробить стекло. Лена и Андрей сидели за ужином в своей уютной двухкомнатной квартире, где каждый вечер был пропитан теплом. Пять лет брака сделали их дом маленьким убежищем. Лена, школьная учительница с мягкой улыбкой, хихикала над шуткой Андрея, инженера с добрыми глазами, когда звонок в дверь разорвал тишину, как нож.
— Лена! Открывай, это я, твоя мать! — голос за дверью был хриплым, наглым, как крик на базаре.
Лена замерла, вилка повисла в воздухе. Андрей вопросительно посмотрел на жену. За пять лет Лена лишь раз упомянула Наталью Ивановну, свою мать, которая бросила её в десять лет, оставив с бабушкой. И вот она здесь.
— Мам? — Лена открыла дверь, её голос дрожал. — Ты… как ты здесь оказалась?
Наталья, грузная женщина с жирными щеками и яркой помадой, размазанной по губам, ввалилась в прихожую, волоча потрёпанный чемодан. Её глаза, утопающие в складках лица, пробежались по квартире, словно прикидывая, что можно прихватить.
— А что, матери к дочери нельзя приехать? — Наталья плюхнула чемодан на пол, и половицы скрипнули. — Жить мне негде, Леночка. Примешь?
Лена посмотрела на Андрея, её взгляд был полон растерянности. Он кашлянул, пытаясь скрыть неловкость.
— Наталья Ивановна, может, чаю? Расскажете, что случилось? — его голос был вежливым, но напряжённым.
— Чаю? — Наталья расхохоталась, её тройной подбородок затрясся. — Мне спать негде, а ты про чай! Где моя комната, Ленка?
Лена, всё ещё в шоке, пробормотала:
— Мам, мы… подумаем. Диван в гостиной свободен.
Андрей сжал губы, но промолчал. Лена не могла отказать матери, несмотря на годы боли и забвения. Но никто из них не знал, что этот визит станет началом кошмара.
Первые дни Наталья вела себя тише воды, но её присутствие было как ядовитый туман. Она разваливалась на диване, занимая весь его, и ворчала: еда пресная, постель жёсткая, телевизор старый. Лена, словно ребёнок, пыталась угодить — покупала матери любимые пирожные, стирала её засаленные платья, молчала, когда Наталья курила в гостиной, оставляя окурки прямо на подоконнике. Андрей видел, как тёща манипулирует женой, и это его бесило.
Однажды вечером, когда Лена задержалась на школьном собрании, Андрей решился на разговор. Наталья сидела на кухне, закинув ноги на стул, с сигаретой в одной руке и банкой пива в другой.
— Наталья Ивановна, — начал он, стараясь держать себя в руках, — вы не думали снять жильё? Мы с Леной можем помочь с деньгами.
Наталья посмотрела на него, её маленькие глазки сузились в щёлки.
— Ты мне указывать будешь, мальчик? — её голос был как ржавый гвоздь. — Это моя дочь, и я имею право здесь быть!
— Это наш дом! — Андрей повысил голос, его терпение лопнуло. — Лена вас приютила, но вы ведёте себя, как будто это ваш сарай!
— Сарай? — Наталья вскочила, её массивное тело качнулось, опрокинув стул. — Да ты никто, понял? Без меня Лены бы не было! А ты её против меня настраиваешь!
Дверь хлопнула — Лена вернулась. Она услышала крики и замерла, её лицо побледнело.
— Что здесь происходит? — её голос дрожал. — Андрей, ты кричишь на мою маму?
— Лен, она тобой манипулирует! — Андрей шагнул к жене, его глаза горели. — Ты не видишь? Она не заботится о тебе, она просто использует!
— Как ты можешь так говорить? — Лена сорвалась на крик, слёзы брызнули из глаз. — Это моя мать! Она одна, ей некуда идти!
— Одна? — Андрей ударил кулаком по столу, тарелки звякнули. — Она бросила тебя, Лен! А теперь вернулась и лезет в нашу жизнь!
Наталья плюхнулась обратно на диван, её жирные руки сложились на груди. Она наблюдала за ссорой с ухмылкой, затягиваясь сигаретой.
— Леночка, не слушай его, — пропела она, её голос был слащавым, как дешёвый сироп. — Он тебя не любит, если так со мной обращается. Я же для тебя стараюсь…
Лена уткнулась в плечо матери, её плечи тряслись от рыданий. Андрей смотрел на них, и в его груди росла пустота.
— Если ты выбираешь её, Лен, — тихо сказал он, — то я не знаю, что у нас осталось.
Лена подняла заплаканные глаза, её губы дрожали.
— Андрей, как ты можешь так говорить? — её голос сорвался. — Ты хочешь, чтобы я выгнала свою мать? Ты хочешь, чтобы я стала такой же, как она?
— Я хочу, чтобы ты выбрала нас! — Андрей почти кричал, его голос дрожал от боли. — Меня, наш дом, нашу жизнь! А не эту женщину, которая бросила тебя и теперь лезет в нашу семью!
— Хватит! — Лена закрыла лицо руками. — Я не могу так… Просто… просто замолчите оба!
Андрей сжал кулаки и вышел на балкон, хлопнув дверью. Наталья погладила Лену по голове, шепча:
— Вот видишь, доченька, какой он? А я всегда буду с тобой…
Недели превратились в ад. Наталья заняла гостиную, разбрасывая свои шмотки, окурки и пустые бутылки. Она орала на Лену за малейшую мелочь, а та, как побитая собака, бегала за ней, пытаясь угодить. Андрей молчал, но его глаза темнели с каждым днём. А потом в их дом ввалился Виктор.
Лена и Андрей вернулись с работы и замерли на пороге кухни. За их столом сидел мужик лет пятидесяти, с красным, как помидор, лицом и мятой рубахой. Перед ним стояла бутылка водки, а рядом — тарелка с их ужином. Запах перегара бил в нос.
— Это ещё кто? — Андрей сжал кулаки, его голос был ледяным.
Наталья выплыла из комнаты, поправляя растрёпанное платье, натянутое на её массивное тело.
— Это Витя, мой друг, — сказала она с наглой ухмылкой. — Он поживёт с нами. У него проблемы.
Лена уставилась на мать, её глаза расширились от ужаса.
— Мам, ты серьёзно? — её голос сорвался. — Ты привела какого-то мужика в наш дом, даже не спросив?
— А что такого? — Наталья пожала жирными плечами. — Витя хороший человек, просто жизнь его потрепала.
Виктор, ухмыляясь, поднял стакан.
— За знакомство, ребятки! — его голос был хриплым, а взгляд — наглым, как у барыги на рынке.
Андрей шагнул вперёд, его лицо побагровело.
— Убирайтесь оба! — рявкнул он. — Это наш дом, а не притон для алкашей!
— Андрей, остановись! — Лена схватила его за руку, её голос дрожал. — Ты не можешь так с моей мамой!
— Лен, очнись! — Андрей вырвался, его глаза горели. — Твоя мать притащила пьяницу, который будет тут всё ломать! Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы наш дом стал помойкой?
Наталья театрально всплеснула руками, её кольца блеснули в свете лампы.
— Леночка, видишь, какой он? — её голос был полон фальшивых слёз. — Хамит твоей матери, а ты терпишь! Я же для тебя стараюсь, хочу, чтобы у нас была семья…
— Семья? — Лена повернулась к матери, её голос задрожал от гнева. — Ты бросила меня, когда мне было десять! Ты не звонила, не писала, а теперь притащила этого… этого человека и называешь это семьёй?
Виктор встал, опрокинув стул, и шагнул к Лене, дыша перегаром.
— Эй, девка, следи за языком! — прорычал он. — Я, между прочим, уважаемый человек!
Андрей оказался между ними, его кулаки сжались.
— Ещё шаг, и ты пожалеешь, — его голос был холодным, как сталь. — Вон из моего дома!
Виктор, покачиваясь, отступил, бормоча ругательства. Наталья бросилась к нему, обнимая его, как будто он был её сокровищем.
— Леночка, ты не понимаешь! — она всхлипнула, но её глаза были сухими. — Витя — моя любовь! Он мне нужен, а ты… ты просто завидуешь моему счастью!
Лена смотрела на мать, и в её взгляде смешались боль, гнев и отчаяние.
— Завидую? — её голос сорвался на шёпот. — Ты разрушила мою жизнь, мама. Ты и твой… твой алкаш! Как ты могла?
— Да как ты смеешь! — Наталья взвизгнула, её жирные щёки затряслись. — Я тебя родила, неблагодарная! А ты теперь меня с улицы выгоняешь?
— Ты меня бросила! — Лена закричала, её слёзы брызнули на пол. — Я росла без тебя, мама! Плакала по ночам, ждала, а ты жила с такими, как этот Витя! Почему ты не можешь просто уйти?
Наталья побледнела, но тут же её лицо исказилось злобой.
— Ты такая же, как твой отец! — прошипела она. — Эгоистка! Думаешь только о себе!
Андрей не выдержал.
— Хватит! — рявкнул он, его голос заглушил дождь за окном. — Ты, Наталья, и твой пьяный дружок — вон из нашего дома! Сегодня же!
— Андрей, не надо! — Лена схватила его за руку, её глаза были полны слёз. — Она моя мать…
— Она не мать! — Андрей повернулся к жене, его голос дрожал от боли. — Мать не таскает за собой алкашей! Мать не разрушает жизнь своей дочери!
Лена закрыла лицо руками, её плечи тряслись.
— Я не знаю, что делать… — прошептала она. — Я не могу её выгнать…
Андрей посмотрел на неё, и в его глазах что-то сломалось.
— Тогда я уйду, — тихо сказал он. — Я не могу так больше, Лен.
Он схватил куртку и вылетел из квартиры, хлопнув дверью так, что стёкла задрожали. Лена упала на стул, её слёзы капали на пол. Наталья подошла, положила тяжёлую руку ей на плечо.
— Не плачь, доченька, — её голос был слащавым, как патока. — Он вернётся. А я всегда буду с тобой.
Лена отшатнулась, её глаза горели.
— Уйди, мама, — прошептала она. — Просто уйди.
Но Наталья и Виктор не ушли. Они осели в квартире, как плесень. Виктор напивался каждый вечер, орал песни, разбивал посуду. Наталья кричала на Лену, обвиняя её в неблагодарности, и требовала денег на сигареты и водку. Лена металась между чувством вины и желанием вернуть свою жизнь. Андрей звонил, но их разговоры заканчивались ссорами.
Однажды ночью всё дошло до точки. Виктор, пьяный в хлам, разбил любимую вазу Лены — подарок от Андрея на их первую годовщину. Стекло разлетелось по полу, как осколки их брака. Лена, не выдержав, закричала:
— Зачем ты это делаешь? — её голос был полон отчаяния. — Это наш дом, а ты всё ломаешь!
Виктор расхохотался, его красное лицо блестело от пота.
— Дом? — он сплюнул на пол. — Это теперь мой дом, ясно? А ты, соплячка, будешь делать, что я скажу!
Андрей, который только что вернулся, чтобы забрать вещи, ворвался на кухню.
— Что ты сказал? — его голос был тихим, но в нём звенела угроза. — Повтори, что ты сказал моей жене!
— О, герой явился! — Виктор шагнул к Андрею, но споткнулся, чуть не рухнув. — Да ты… ты никто! Я тут хозяин!
— Хозяин? — Андрей схватил Виктора за воротник, его глаза горели. — Ты — грязь под ногами! А ну вон отсюда, пока я тебя не вышвырнул!
Лена бросилась к Андрею, её руки дрожали.
— Андрей, не надо! — она плакала. — Не трогай его, пожалуйста…
— Почему ты его защищаешь? — Андрей повернулся к жене, его голос задрожал. — Лена, это наш дом! Наша жизнь! А ты позволяешь им всё разрушить!
— Я не защищаю! — Лена сорвалась на крик. — Я просто не знаю, что делать! Это моя мать, Андрей! Моя мать!
— Она не мать! — Андрей шагнул к Лене, его глаза были полны боли. — Мать не бросает ребёнка! Мать не притаскивает алкаша в дом дочери! Лена, пожалуйста, выбери нас…
Лена закрыла лицо руками, её плечи тряслись от рыданий.
— Я не могу… — прошептала она. — Я не могу её выгнать…
Андрей замер. Его лицо стало серым, как пепел.
— Тогда я ухожу, — сказал он, его голос был пустым. — Прощай, Лен.
Он вышел, и дверь хлопнула, как выстрел. Лена рухнула на пол, её слёзы смешались с осколками вазы. Наталья, стоявшая в дверях, хмыкнула.
— Ну и пусть катится, — пробурчала она, зажигая очередную сигарету. — Нам и без него лучше, Леночка.
Но Лена не ответила. Она смотрела на осколки и чувствовала, как внутри что-то ломается.
На следующий день она решилась. Наталья сидела на кухне, жуя бутерброд и листая телефон. Виктор храпел в гостиной, развалившись на диване. Лена вошла, её лицо было бледным, но глаза горели решимостью.
— Мам, — её голос был слабым, но твёрдым, — ты разрушаешь мою жизнь. Почему ты так с нами?
Наталья поперхнулась, её жирные щёки затряслись.
— Разрушаю? — она вскочила, опрокинув тарелку. — Ты всегда была слабой, Леночка! Я хотела, чтобы ты была счастлива, а ты выбрала этого грубияна!
— Счастлива? — Лена задохнулась от слёз. — Ты бросила меня, мама! Я росла без тебя, плакала по ночам, ждала, а ты жила с такими, как этот Витя! Почему ты не можешь просто уйти?
— Уйти? — Наталья взвизгнула, её голос разнёсся по квартире. — А куда мне идти? Ты моя дочь, ты должна мне помогать! Я тебя родила, а ты теперь выгоняешь?
— Ты меня не растила! — Лена шагнула к матери, её голос дрожал от гнева. — Ты оставила меня с бабушкой, а сама бегала за мужиками! Я всё делала сама, мама! Училась, работала, строила семью! А ты пришла и ломаешь всё, что у меня есть!
Наталья побледнела, её губы задрожали.
— Ты неблагодарная! — выкрикнула она, ткнув жирным пальцем в Лену. — Я всё для тебя делала, а ты… ты просто эгоистка!
Лена замерла, её глаза наполнились слезами, но в них появилась сталь.
— Ты права, я эгоистка, — тихо сказала она. — И я выбираю себя. Уходи, мама. Сегодня же. И Виктора забери.
Наталья закричала, как базарная торговка, угрожала, била посуду, но Лена была непреклонна. Она собрала их вещи, вытолкала чемоданы в подъезд. Виктор, проснувшись, орал, что она пожалеет, но Лена не слушала.
— Ты пожалеешь! — вопила Наталья, стоя в подъезде, её жирное тело едва помещалось в дверном проёме. — Ты останешься одна, Ленка!
— Я уже была одна, — ответила Лена, её голос был холодным. — Когда ты меня бросила. Прощай, мама.
Она захлопнула дверь, и тишина, наконец, вернулась в её дом.
Прошёл месяц. Андрей вернулся, и они с Леной начали всё заново. Они сидели на кухне, пили чай, и впервые за долгое время смеялись.
— Я боялась, что потеряю тебя, — шептала Лена, прижимаясь к мужу. — Но ещё больше я боялась потерять себя.
— Я тоже виноват, — Андрей взял её лицо в ладони. — Я должен был бороться за нас, а не уходить. Прости меня, Лен.
— Мы справимся, — Лена улыбнулась сквозь слёзы. — Вместе.
Наталья и Виктор исчезли, оставив за собой лишь слухи о пьяных дебошах в соседнем городе. Лена не жалела. Она отпустила тень прошлого и шагнула в новую жизнь, где было место только для тех, кто её любил. Их квартира снова стала домом, а дождь за окном теперь звучал как музыка.
