Забрать бабу Тосю была идея Павлика. Она приходилась ему двоюродной бабкой, Света и не видела никогда её: на свадьбу они решили пригласить только самых близких, не хотели шумного празднества. Да и, честно говоря, денег тогда не было – это потом Павлик раскрутился, и деньги потекли рекой. Света, которая никогда не знала достатка, никак не могла привыкнуть к такой жизни и всё пыталась экономить.
-Не экономь, Светусь, – смеялся Павлик. – Трать на что хочешь, я ещё заработаю.
На себя Света не тратила – тратила на дочек. Павлик всё сына хотел, поэтому было у них трое погодок: Маргарита, Стефания и Валентина. Пока Света лежала в роддоме с младшей, всё и случилось.
-Я потерял много денег, – признался Павлик, когда Света устроила ему скандал – дескать, он не радуется дочке совсем, потому что хотел сына.
Света сначала подумала, что потерял – это положил куда-то и забыл. Или девочки заиграли. Но оказалось, что потерял – это другое. Вложил не в те инвестиции, плюс бизнес прогорел. Не просто потерял часть – почти всего лишился.
-И что теперь делать? – испугалась Света, которая только привыкла к тому, что экономить не надо.
-Возьмём кредит, и быстро всё отобью, – пообещал Павлик. – Только на тебя оформим, а то мне не дадут.
Оформили. Не помогло. Стали по ночам звонить, угрожать, Свете из банков названивали. Вот тогда Павлик и придумал.
-Баба Тося сама говорила, что мне квартиру оставит. Продадим её сейчас, долги закроем, а она с нами поживёт.
-Где? – чуть не плакала Света. – В двух комнатах? Говорила же я тебе – давай ипотеку возьмём! Было бы своё жильё хотя бы. А так снимаем не пойми что…
Из большой квартиры им пришлось съехать, такую аренду Павлик теперь не тянул.
-Ой, да она скрюченная вся, будет на кухне спать, – отозвался Павлик.
Баба Тося и правда оказалась скрюченной сухонькой старушкой, которая поместилась на кухне, но вовсе не собиралась там оставаться: стоило Павлику выйти за порог (а дома его не было большую часть суток), как баба Тося тут же шаркала из своего уголка на кухне по комнатам, совала везде свой нос и учила Свету, как нужно вести хозяйство.
-Я там кашку девочкам сварила, пущай поедят, – говорила она, хотя Света тысячу раз объясняла, что манная каша – не лучшая еда для детей.
Впрочем, девочки обожали манную кашу – Рита шлёпала посередине огромный кусок сливочного масла и с удовольствием катала его ложкой, пока жёлтые разводы не покрывали всю кашу. Стеша предпочитала добавлять малиновое варенье, так что у Светы от одного вида зубы сводило – просто углеводная бомба какая-то! Единственная, кого получалось уберечь от манной каши – это Валя, которой по возрасту было положено есть только растворимые детские каши, на которые, впрочем, вечно не хватало денег.
-В наше время ели всё подряд и ничего, живые были, – ворчала баба Тося. – Мозги вам промыли этой рекламой!
Павлика баба Тося любила – непонятно за что. Как-то Света, уставшая от бессонной ночи и безденежья, не выдержала и спросила бабу Тосю, которая наглаживала Павлику рубашку:
-И чего вы стараетесь для него? Ну какой толк от этих мужиков, скажите? Квартиру вон вашу профукал, а толку ноль!
Деньги с квартиры и правда словно пылесосом в чёрную дыру засосало. Света ругалась с Павликом, просила отложить хотя бы часть, вещей впрок для девочек купить, но куда там!
-В мужчину надо верить, – прошепелявила баба Тося.
Что же, Светина вера в мужа давно закончилась.
-Только через руки заботу можно передать. Ты вот тесто на пироги покупаешь, а вот если бы сама готовила – Павлик был бы другой, ласковый. Или вот рубашки – ну чего ваша машинка там отстирает? Воротнички нужно отдельно застирывать, манжеты тоже – ну, смотри, как засалились.
Впрочем, про машинку баба Тося привирала – её она любила не меньше Павлика: оглаживала металлические бока, хвалила:
-Хорошая моя, умаялась сегодня…
Умаялась с ними всеми Света. Девочки при бабе Тосе позволяли себе не слушаться, Павлик дома не появлялся, денег не было. Ещё и старуха эта – везде свой нос засунет! Извела остатки крема для лица – руки себе намазала.
-Плохой какой-то крем у тебя, Светка! – пожаловалась ещё. – Совсем не питает!
Света в долгу не оставалась: назло бабе Тосе рубашки мужа с носками стирала, а пироги вообще печь перестала, дешёвыми пельменями мужа кормила. И манку не покупала – нечего девочек портить!
-Достала она меня, – жаловалась Света мужу. – Зачем только согласилась на твою авантюру! И, главное – деньги где?
Денег не было. Муж ходил злой и недовольный. А однажды вообще сказал:
-Ты меня совсем не поддерживаешь. Жена должна верить в своего мужа.
-Бабу Тосю наслушался?
-А она тут при чём?
Баба Тося оказалась ни при чём. Павлик собрал чемодан и сказал, что поживёт у друга. А потом Машка, подружка Светина, увидела его с рыжеволосой девицей.
-У всем на глазах миловались, – хладнокровно сообщила Машка. – Думала, съест её.
Развод был долгий и тяжёлый – делили не имущество, а долги. Баба Тося вздыхала:
-Ничего, нагуляется и вернётся – все мужики такие.
Света плакала в подушку. Бабу Тосю переселила в комнату к старшей, младших двух к себе забрала. Она говорила Павлику, чтобы забирал с собой свою бабку, но он ответил:
-Куда я её возьму?
Так и осталась Света с бабкой и долгами. Манку снова пришлось варить – и стоит недорого, и девчонки наедаются. Правда, заместо сливочного масла приходилось покупать спред, а варенье самое дешёвое в пакетах.
-Ничего, у меня пенсия большая – проживём! – утешала баба Тося.
После развода где-то год прошёл, когда в их квартире появилась ещё одна старуха. Света водила девчонок в поликлинику, а когда вернулась – та сидит на диване, сложив руки на коленках, как дошкольница.
-Это кто? – спросила Света.
-Не знаю, – призналась баба Тося. – Увязалась за мной, когда я мусор выносила.
Старушка оказалась то ли немая, то ли из ума выжившая: молчала, только головой кивала.
-Надо в полицию её сдать, – решила Света.
-Ну кому она там нужна? Упекут в больничку, – возразила баба Тося. – Давай объявления расклеим, скорее всего, местная она.
Света согласилась: подумала, и правда, кому нужна эта бедная старушка. Сделали фото, текст написали, последние деньги на печать отдали.
-Ничего, – утешала баба Тося. – Послезавтра пенсия. Что там Пашка, не появляется?
-Не появляется…
-Вот гадёныш!
Баба Тося снова вернулась на кухню, а старшая Рита ухаживала за молчаливой гостьей.
-Мама, у неё зубиков совсем нет! Как она кушает?
-Ну, манную кашу, наверное.
-Я ей свою порцию отдам. С маслом, – решила Рита.
За старушкой явились через два дня: мужчина в сером пальто и со всклокоченными усами.
-Мама, ну сколько тебе говорить – сиди дома! – накинулся он. – Я чуть с ума не сошёл!
-Это мама ваша? – вмешалась баба Тося. – Что же вы за ней не смотрите?
-Я работаю, – отозвался мужчина. – Не могу же круглосуточно за не смотреть.
-А жена ваша что?
-Нет у меня жёны.
-И не было?
-Что за допрос, я не понимаю?
-Так, я же за маму вашу переживаю, – успокоила его баба Тося. – Нельзя ей одной.
-Жена от меня и сбежала, когда я маму к себе забрал, – признался мужчина.
-Ай-ай-ай. А вас как зовут?
-Олег.
-Меня Антонина Михайловна, очень приятно. А это Светочка, внучка моя. Вот, одна растит троих дочерей и меня, старуху, не забывает. Я, знаете, что подумала? Может, ваша мама у нас будет днём сидеть? А что – мы присмотрим. С вас продукты только, кормить нам её нечем.
Удивительно, как баба Тося это дело обстряпала. Света ругалась на неё, когда мужчина ушёл, а баба Тося сказала:
-Детей надо чем-то кормить. И потом – мужчина холостой, ты присмотрись…
Света только отмахнулась. Но когда Олег привёл на следующий день свою маму, Света на всякий случай расчесалась. А через неделю губы подкрасила. И рецепт теста в интернете посмотрела. Кто знает, может, и права баба Тося…
