Наталья Николаевна сидела у себя на кухне и смотрела в окно. На улице был обычный серый осенний вечер. Ветер гонял листья по двору, моросил дождь. На душе у пожилой женщины было неспокойно. Весь день она прождала дочек, но они так и не приехали. Но хуже всего было то, что сегодня у Натальи Николаевны был День Рождения. И вот он оказалась одна.
Она встала и налила себе чай. Когда она открыла шкафчик, то увидела четыре кружки, одна — ее, две — дочек, а четвертая — Митькина, ее племянника. Снова накатила грусть. И вдруг раздался звонок в дверь.
Наталья Николаевна смахнула слезу и поспешила в коридор.
— Кто там? – взволновано сказала женщина.
— Курьер! – ответил ей мужской голос.
— Я никого не жду!
— Вам цветы!
Наталья Николаевна посмотрела в глазок. Там действительно стоял мужчина в кепке, лица женщина разглядеть не смогла, потому что непрошенный гость действительно держал огромный букет роз. Наталья Николаевна все еще сомневалась, что в такое позднее время нужно открывать незнакомцу. Но открыла. Она сначала приоткрыла дверь на щелочку.
— Ну давайте свой букет…
— Подождите секунду… — неожиданно протянул «курьер».
А потом он посмотрел куда в сторону и махнул рукой. Наталья Николаевна опешила. И вдруг курьер снял кепку, по лестнице побежали двое детей и женщина, и они все вместе начали кричать:
— С Днем Рождения! С Днем Рождения!
Наталья Николаевна опешила. Она от волнения все никак не могла понять, кто это и что. Но потом присмотрелась, и поняла, что это был никакой ни курьер, а ее Митька. А дети – это его дети, а женщина – это Полина, его жена.
Пожилая женщина бросилась всех обнимать. Она плакала от счастья, что Митька вспомнил про нее.
— Тетя Наташенька, поздравляю! Счастья вам! – говорил мужчина, обнимая свою тетю, — Вы простите что поздно, у нас колесо на трассе спустило, так бы мы в ночи не врывались…
Наталья Николаевна махнула рукой:
— Не оправдывайтесь! Я вам безумно рада! Проходите!
И она пошла обнимать детей и Полину.
Когда вся шумная компания зашла в квартиру. Дмитрий огляделся. Было темно и тихо. Он сразу понял, что никого из сестер здесь нет, да и вовсе не было… Иначе бы дома была бы совершенно другая атмосфера. Он бросил взгляд на часы. Было пол десятого. Значит он еще успевал в магазин.
— Теть Наташ?! Я на секунду выбегу из машины кое-что заберу, ладно?!
Наталья Николаевна ставила букет в вазу:
— Конечно, только прибегай быстрее! Я сейчас хоть оладушки пожарю!
Дмитрий кинул взгляд на Полину, та сразу же ринулась на кухню.
— Не беспокойтесь! Сейчас Митька придет, и мы с ним сами в две руки все сделаем!
Наталья Николаевна погладила Полину по руке:
— Ну ладно… Ладно… Вот я тоже, ничего не приготовила! Праздник же! А я…
Наталья Николаевна погрустнела.
— Я скоро буду! – крикнул ее племянник и вышел из квартиры.
Из комнаты послышался смех Костика и Лены. Полина подошла к двери гостиной:
— А ну не гогочите! Посидите хоть пять минут тихо! – строго выпалила она.
Дети кивнули, но сами просто забились в угол и стали хихикать потише. Полина вернулась на кухню. Наталья Николаевна потеряно сидела на табурете.
— Ты прости, Поль. Я никого и не ждала…
— А девочки не приезжали?
Наталья Николаевна грустно покачала головой.
— У Марины сегодня поход в театр с классом. Сказала, что родители не поймут, если она не пойдет с ними…
Полина видела, как грусть отразилась на лице пожилой женщины.
— А Таня… Ну а что Таня? У нее новый мужчина…
— Правда? – с удивлением спросила Полина.
— Ага. Состоятельный… Владелец автомастерской. У него есть сын, примерно такого же возраста как Танькин Ромка… В общем, он их всех повез на море…
Наталья Николаевна замялась. Ком подступил к горлу, и она пыталась не расплакаться.
— Вот так и вышло… Что День Рождения я праздновала одна.
Полина подошла и положила руку на плечо Наталье.
— Ну вы уже не одни! Вот мы какие шумные приехали.
На лице Натальи Николаевны расплылась улыбка.
— Да… Спасибо вам! Такой сюрприз сделали!
Тут в квартиру позвонил Дима. Полина открыла ему дверь. У него в руках было два пухлых пакета с продуктами. Он быстро разулся и внес их на кухню.
— Полин, я всего по мелочи купил. Горячего не будет. Но закусочки всякие имеются. Вот тут овощи – сейчас салатик нарежем. А еще, конечно, шоколадный торт! Какой праздник без торта?!
Полина тут же начала суетится. А Наталья Николаевна смотрела на них и все думала: « Ну как так вышло?! Как же так вышло? Что из всех здесь именно Митька…»
Наталье было тридцать восемь. Тане было семь, она только пошла в первый класс, а Марине было десять. Это был самый ужасный год в Наташиной жизни. Сначала от нее ушел муж. Не то, чтобы это было громом среди ясного неба, отношения у них уже давно были подпорчены. Но тут он решил, что семья ему вообще не нужна, уволился с работы, подал на развод и свинтил в другой город.
И даже это не казалось Наташе чем-то смертельным. Дети уже не были малышами. А значит, работать она сможет. Вытянет как-то.
Но беда пришло совершенно с другой стороны. Наташина сестра с мужем разбились на машине. И у них остался маленький сын. Мите было пять. Милый пупс с бесконечно грустными глазами. Родители Наташи уже не были здоровы, у них не хватило бы сил воспитывать мальчика, поэтому Митю забрала к себе именно тетка.
Совмещать работу и заботу о трех детях было нелегко. Точнее было нелегко отогреть этого раненного мальчишку. Он часто плакал и капризничал. Его приходилось пораньше забирать из садика, потому что после сончаса он просыпался в слезах и звал маму. А потом вспоминал, что мама не придет и начинал плакать еще сильнее.
Наташа очень пыталась быть с ним нежнее, добрее, не такой строгой. Она хотела, чтобы он чувствовал, что пусть она и не его родная мама. Но она хорошая и добрая, и не бросит его. Она искренне хотела, чтобы мальчик хоть немного успокоился.
В первые годы даже сестры были к Мите очень нежны. Девочки очень сильно грустили из-за смерти тети, и даже как-то подсознательно, примеряли на себя ситуацию. Маленького Митю они нянчили с любовью и заботой.
Но это было в первое время, спустя годы все изменилось.
В подростковом возрасте девочки стали предъявлять матери претензии:
— Мам, ты вообще видела, как одеваются девочки в нашем классе? – с укоризной говорила Марина.
— Мариш, видела. Но нет у нас денег, чтобы тебе каждый раз что-то новое покупать…
— Ты вечно так говоришь, вечно! – обиженно кричала пятнадцатилетняя девочка.
Таня только фыркала, когда сестра закатывала истерики.
— У тебя хотя бы вещи всегда новые… А я за тобой донашиваю… Тоже невесело!
Наташа понимала, что девочкам, особенно в их возрасте хочется быть красивыми и модными. Что у них сейчас первые влюбленности и соперничество с одноклассницами. Но она не могла ничего сделать. Она и так работала на двух работах, чтобы прокормить себя и троих детей. И сделать еще больше она не могла. Она пыталась говорить с отцом девочек, но у него уже появилась новая семья. А значит Таня и Марина перешли в разряд бывших детей.
В общем, положение в семье было невеселое, но еда всегда была на столе, дети не ходили неопрятными. Но ясно было, что девочкам не всего хватало. И как-то в своем еще не совсем окрепшем сознании, они пришли к выводу, что во всем виновато появление в их семье Мити. Не было бы этой статьи расходов и проблем бы не было.
В ходе очередной истерики Марины, когда она требовала у мамы денег на новые туфли, Наталья совершила ошибку, просто еще не понимала какую.
— Мариш, доченька. Ну ты не одна в семье! Ну мне еще Митьке нужно обувь купить…
Эта фраза подковырнула в душе Марины целый пласт обид.
— Ясно! Понятно! Опять Митенька! Митюшенька! Боже! Вот не было бы его у нас! Были бы у меня и туфли, и платья! И может даже Таньке бы новые шмотки перепадали!
Наталья встала и резко стукнула рукой по столу.
— А ну не смей! Слышишь меня?!
Марина сорвалась с места и убежала на кухню. И все бы ничего. Обычный скандал, которых в каждой семье миллион. Но Митя все услышал. И в своем десятилетнем сознании он решил, что он сделает все, чтобы у его сестры были новые туфли. Ведь это же он виноват…
Через три недели Митька подошел к Марине. Старшая сестра недовольно на него посмотрела:
— Ну что тебе?!
Митя замешкался, а потом достал из кармана смятые купюры. На вид там было рублей четыреста не больше.
— Это тебе! На туфли…
Марина с подозрением посмотрела на брата.
— Ну, во-первых, тут и на каблук не хватит. А во-вторых, где ты их взял? А?
— Не скажу… — грустно сказал Митя.
— Митька, а ну говори! У матери украл?
Тот закачал головой.
— Не ври!
— Я не вру! – упрямо настаивал на своем Митя.
Марина схватила мальчишку и потащила на кухню, где мама готовила ужин. И она сдала брата с потрохами. Наталья долго успокаивала мальчика, обещала, что не будет его ругать, только чтобы он признался.
— Да не воровал я ни у кого! Не воровал! — кричал сквозь слезы Митя.
И он правда не воровал. Он продавал домашнее задание по математике, и контрольные помогал решать. Дети давали ему по десять-двадцать рублей за это с карманных денег. Наталья не знала, что со всем этим делать.
— Ну зачем?! Зачем ты такое удумал?!
— Ради Маринки… Ей туфли нужны, а из-за меня ты купить не можешь…
В тот вечер Наталья отвела Митю к соседке, якобы поиграть с котом для успокоения. А сама устроила дочерям взбучку.
— Вы не видите, что вы натворили?! Он сирота! Сирота! А теперь он думает, что не достоин в нашем доме даже тарелки супа! Вам вообще не стыдно?!
Марина сидела вся красная. Она понимала, что не была права в этой ситуации. Но какая-то детская обида все равно играла в ней.
— Я вас всегда воспитывала людьми! А вы что?! Тряпки? Туфли? А люди вокруг не важны? Я тоже женщина! Я тоже бы хотела платья новые покупать! Но у меня есть представление о том, что в мире есть вещи поважнее!
После этого дня девочки больше не просили у матери ничего. Казалось, что воспитательный момент пошел всем на пользу. Но нет. Между дочерьми и матерью пролегла пропасть. В шестнадцать Марина начала зарабатывать сама, она пропадала на подработках, и ее никогда не было дома, но она перестала зависеть от мамы достаточно быстро. Таня в итоге пошла другим путем со студенчества она все искала себе богатого мужа. Вроде бы в двадцать пять нашла, родила сына, а потом – развод, и все по новой. И только Митя испытывал к Наталье Николаевне благодарность за свое детство и чувство дома. И так вот и вышло, что только он и был с ней в тот день рядом.
И она была благодарна ему. И никогда не жалела, что поступила так, когда-то давно. А родные дети… они, может быть, поймут. Позже.
