– Ты обманула меня! Ты знала, что обманешь еще тогда, когда мы продавали старую квартиру!
Сын кричал ей прямо в лицо, а глаза у него были такие, словно он хотел одним взглядом прожечь ее насквозь.
– Правду люди говорили – ты мне не мать и никогда ею не была! – выкрикнул Станислав и выбежал из квартиры. При этом он с такой силой хлопнул дверью, словно хотел вывернуть ее наизнанку.
Галина Федоровна тяжело вздохнула: ей самой не очень нравилось то, что она сделала, но другого выхода не было.
Слова сына о том, что она ему не мать, немного задели ее, но не обидели. Она растила его, стараясь, чтобы у мальчика все было не хуже, чем у других детей. Она учила его читать, делала с ним уроки, ходила на родительские собрания, водила его в секцию плавания.
Она слышала, как одна соседка сказала другой, что Галина относится к Славочке, как к родному. Может быть, так и было, но как относятся к родным детям, Галина не знала, потому что у нее никогда не было родных детей.
Когда-то в детстве она с подружками каталась на санках на замерзшем пруду и угодила в прорубь. Глубина была небольшая, по плечи десятилетней Гале, но выбраться даже с помощью подруг она не смогла. А те полчаса, пока девчонки бегали за ее матерью, стали роковыми – два с половиной месяца в больнице с двусторонним воспалением легких и осложнение – врачи еще тогда сказали, что детей у нее не будет.
Поэтому, когда к ней, тридцатилетней ткачихе – высокой, статной девушке, посватался Николай, который работал наладчиком здесь же на комбинате, она согласилась выйти за него замуж. Галина знала, что жена Николая умepла во время родов и что мужчина один воспитывает трехлетнего сына.
Они стали жить вместе в двухкомнатной квартире, которая досталась Галине от матери.
Жили они мирно, спокойно, бурных бразильских страстей в семье не было, но и конфликтов тоже не наблюдалось.
Любила ли Галина мужа? Наверное, все же любила. По крайней мере еще несколько месяцев после его смерти, когда надо было принять какое-нибудь важное решение, у нее в голове сама собой возникала мысль: «Надо с Колей посоветоваться». И тут же приходило горькое осознание, что советоваться уже не с кем.
«Да, если бы Коля был жив, она не оказалась бы в этой ситуации, он бы этого не допустил, сумел бы окоротить сына», – думала Галина.
Коли не стало через полгода после того, как Славику исполнилось восемнадцать. Поведение сына сразу изменилось. Он стал дерзить в ответ на замечания, мог не прийти домой ночевать. А однажды вообще заявил Галине, что он взрослый самостоятельный человек и будет делать то, что считает нужным. И ее мнение его совсем не интересует.
Однако самостоятельность Славика не распространялась на покупку продуктов, на оплату ЖКХ и прочие бытовые траты. Но за стол он исправно садился два-три раза в день и мог сделать замечание по поводу отсутствия мяса на ужин.
А Галина Федоровна уже два месяца как вышла на пенсию, и ее бюджет значительно сократился. Она пыталась поговорить об этом со Славиком, но ему постоянно было некогда.
Так они и жили: у Станислава были все права, а у Галины – только обязанности – убрать, постирать, приготовить. Летом она уезжала на дачу – сажала, полола, собирала урожай, делала заготовки. Сосед помогал привезти все это в город.
Может, они и дальше жили бы так же, параллельными курсами, но однажды Славик заявил, что собирается жениться.
– Не рано ли? – спросила Галина. – Я вот слышала, что нынче молодежь семьи создает годам к тридцати.
– Ты еще скажи, чтобы я до пенсии ждал. Мне двадцать один год, я колледж окончил, работаю. Яне уже девятнадцать, она тоже сейчас закончит учебу, получит диплом. Мы вчера заявление подали, – сказал Слава.
– А жить вы где собираетесь? – поинтересовалась Галина.
– Как, где? Здесь, в моей комнате. Яна из поселка, у нее там еще младшие брат и сестра, – удивился Слава.
– А как же мы все здесь поместимся? Вы, наверное, и ребеночка захотите родить? – спросила Галина.
– Ну, не сразу же, попозже.
– Вообще, Славик, эта квартира на две семьи не рассчитана. Кухня – шесть с половиной метров. Большая комната – проходная. Это очень неудобно.
– Кстати, из кладовки, что в моей комнате, надо будет все барахло убрать. Яна сказала, что она там гардеробную сделает, – сообщил сын, будто бы не слыша, что говорит Галина.
– Вот так, значит, уже распорядились. И когда свадьба? – поинтересовалась она.
– Через два с половиной месяца – у них там на лето очередь. Но Яна к нам уже в понедельник переедет, их после экзаменов из общежития выселяют. И еще: одолжи мне пятьдесят тысяч на свадьбу. Я потом тебе отдам.
– Сколько? Пятьдесят тысяч? С чего ты взял, что у меня есть такие деньги? – спросила Галина.
– У стариков всегда есть накопления на черный день, и у тебя, наверняка, тоже есть. Яна платье себе выбрала за двадцать тысяч, я должен ей сегодня вечером денег дать, чтобы его выкупить.
– Я кормлю тебя на свою пенсию, у меня нет накоплений, так что на меня не рассчитывай, – ответила Галина. – И вообще, по-моему, мужчина может жениться только если у него есть дом, куда он приведет жену, и средства, чтобы содержать семью. У тебя нет ни того, ни другого – рано тебе жениться.
– А это не тебе решать! – выкрикнул Славик.
– Понятно, решать не мне, а кормить вас мне, – усмехнулась Галина.
– Тебе что тарелки супа для Яны жалко?
– Не жалко. Давай только уточним: чью тарелку супа мы отдадим Яне – твою или мою? Моя пенсия третьего едока не выдержит. Может, вы будете питаться отдельно? Пусть молодая жена готовит тебе из тех продуктов, которые ты купишь.
– Значит, денег не дашь? – зло спросил сын.
– Еще раз повторяю: у меня осталось пять тысяч до пенсии.
Яна поселилась в квартире Галины Федоровны. Уже через неделю пожилая женщина поняла, что ее более-менее спокойная жизнь закончилась.
Девушка не работала, поэтому спала до обеда, зато вечером у них со Славой начиналась активная жизнь – они смотрели фильмы, не реагируя на просьбы Галины сделать звук потише, к ним могли часов в девять прийти гости, устроить шумную вечеринку и опустошить холодильник.
Прошла только неделя, а в бюджете Галины уже зияла огромная дыра – даже при самой строгой экономии дожить до следующей пенсии было нереально.
Не понимая, что со всем этим делать, Галина поделилась своей бедой с соседкой – Инной Семеновной – они жили в одном подъезде уже лет сорок и были очень дружны.
– Слушай, так они тебя из квартиры выдавят – устроят шалман – сама убежишь. А давай с моей Юлькой посоветуемся. Она в квартирных делах понимает, в риэлтерском агентстве юристом работает.
Весь следующий план разработала Юля.
– Как я поняла, Галина Федоровна, квартира это ваша, Слава здесь просто зарегистрирован. Но, женившись, он сможет впоследствии зарегистрировать в квартире и жену, и ребенка. А если ребенок будет не один, то вскорости ваша квартира превратится в подобие Вороньей слободки, и жить здесь станет совершенно невозможно.
Скажите, вы готовы поменять эту квартиру на другую и продать дачу?
– Квартиру, конечно, жалко, я здесь всю жизнь прожила, а дачу я и сама уже продавать хотела – тяжело работать, а смотреть на пустую землю не могу.
– А мы вам новую квартиру где-нибудь недалеко подберем. Посмотрите – вот сколько новостроек вокруг.
План Юли был прост: Галина Федоровна должна была предложить Славе продать квартиру и дачу и купить трехкомнатную, чтобы всем хватило места.
Заниматься продажей будет она сама, а покупку новой квартиры доверит Славе и Яне – пусть выбирают на свой вкус.
Конечно, они согласились.
Дачу продали быстро – в середине июня там все цвело, домик был аккуратный, грядки засажены и прополоты. Урожай оставался новым хозяевам.
Покупателя на квартиру искали почти месяц – все-таки старый фонд. Пришлось даже немного уступить в цене.
Слава и Яна искали трехкомнатную квартиру и никак не могли прийти к соглашению: то район не нравился, то ремонт некачественный, то остановки общественного транспорта далеко.
А Юля с Галиной Федоровной довольно быстро присмотрели двушку в новом доме с ремонтом от застройщика. И самое интересное – дом был всего в одном квартале от старой квартиры. Сделку заключили быстро, денег хватило, у Галины даже осталась приличная сумма в качестве подушки безопасности.
В середине июля, когда Слава и Яна на три дня поехали в поселок к ее родным, к подъезду Галины подъехала грузовая машина, и все ее вещи за два рейса были перевезены в новую квартиру.
Вещи Славы и Яны, упакованные в чемоданы и коробки, остались стоять на балконе.
Когда они вернулись, разразился огромный скандал. Слава даже вызвал полицию, но документально подтвердить свое право на проживание в новой квартире Галины он не смог.
– Галина Федоровна продала свою квартиру и купила новую, она является собственником. Зарегистрироваться и проживать в ее квартире вы можете только с ее согласия. Она такого согласия не дает. Вы совершеннолетний, не инвалид, работающий человек. В родственных связях с Галиной Федоровной не состоите. Ваши претензии беспочвенны, – объясняли Славе полицейские.
Славе пришлось покинуть новую квартиру Галины.
Но на следующий день он поджидал ее во дворе и устроил новый скандал:
– Ты обманула меня! Ты знала, что обманешь еще тогда, когда мы продавали старую квартиру! – кричал он.
– Ты хотел за мой счет решить свои проблемы, у тебя не получилось, поэтому ты бесишься. Мой совет: забери поскорее свои вещи из старой квартиры – там люди начинают делать ремонт. Могут все просто выбросить. Я дала им твой телефон – новый собственник тебе позвонит. Теперь ты сам себе хозяин. Хочешь жениться на Яне – женись. Снимайте квартиру, работайте, купите себе квартиру и живите счастливо.
– Яна отказалась выходить за меня, она не хочет скитаться по съемным квартирам – это ты виновата, – прорычал Слава.
– Умная девочка! Поняла, что муж из тебя пока никакой. Да, кстати, на наследство от меня не рассчитывай. Научись, наконец, быть по-настоящему самостоятельным.
