Телефон зазвонил в половине седьмого утра. Я ещё не до конца проснулась, когда услышала мамин взволнованный голос:
— Танечка! Представляешь, Олечка звонила! Они опять к нам едут погостить! Уже завтра приедут!
Я села на кровати, потирая глаза. Олечка — моя младшая сестра. Живёт за тысячу километров отсюда, в Краснодаре, не работает уже третий год. «Воспитывает детей», как любит говорить мама.
— Снова? — не смогла скрыть удивления я. — Но ведь они только в сентябре были. И летом приезжали.
— Ну и что? — в мамином голосе появились защитные нотки. — Разве плохо, что дочь хочет чаще видеть маму? Тебе бы поучиться у сестры!
Последняя фраза кольнула, как всегда. Мне поучиться. Мне, которая живёт в соседнем доме и каждый день заглядывает к маме. Которая водит её к врачам, покупает продукты, помогает по хозяйству.
— На сколько приезжают? — спросила я, уже зная ответ.
— На две недели! А может, и дольше останутся! — мама звучала счастливо. — Детишки соскучились по бабушке! А Серёжа хочет тут отдохнуть от работы.
Серёжа — муж сестры. Работает вахтовым методом, зарабатывает хорошо. Но вот как раз в последнее время что-то часто стал отдыхать.
— Мам, а может, им лучше в гостинице остановиться? — осторожно предложила я. — У тебя квартира маленькая, вчетвером тесно.
— Что ты говоришь! — возмутилась мама. — Моя дочь в гостинице? Никогда! Мы как-нибудь разместимся. Я на кухне постелю, а им спальню отдам.
Я представила маму, спящую на раскладушке на кухне в свои семьдесят три года, и сердце сжалось.
— Мам, ты же не можешь.
— Могу, могу! — перебила она. — Ради детей и внуков на всё готова! Ты приходи вечером, поможешь приготовиться к встрече.
После разговора я долго сидела с телефоном в руках. Третий раз за год. В январе они приехали на две недели «подлечиться» — мама возила детей по врачам, готовила диетическую еду, а сестра с мужем гуляли по городу. Летом приехали «показать детям бабушку» — ещё на две недели. Мама тогда так устала, что я серьёзно переживала за её здоровье.
А теперь снова.
Вечером я пришла к маме с пакетом продуктов. Она уже достала все запасы постельного белья, гладила пелёнки для младшего внука.
— Танечка, ты представляешь? Олечка скоро будет здесь! — глаза мамы светились. — Надо завтра с утра пораньше встать, борщ сварить, котлеты приготовить. Дети любят мои котлеты!
Я смотрела на неё — худенькую, с больной спиной, которая готовилась к очередному марафону ухода за четырьмя взрослыми людьми.
— Мам, может, я помогу готовить? — предложила я.
— Не надо, не надо! — замахала руками мама. — Сама справлюсь! А ты приходи завтра вечером, пообщаешься с зятем. Олечка говорит, он очень хороший человек.
Я знала Серёжу уже три года. Каждый раз, когда они приезжали, он вёл себя как хозяин в чужом доме. Раскладывал свои вещи по всей квартире, включал телевизор на полную громкость, курил на кухне, несмотря на мамины просьбы.
На следующий день мама встречала гостей одна. Я предлагала поехать с ней на вокзал, но она отказалась:
— Зачем тебе лишние хлопоты? Мы с дедушкой сами справимся!
Дедушка — это мой отец. Которому восемьдесят лет и которому тяжело таскать чемоданы.
Вечером я пришла к ним в гости. Квартиру было не узнать. Повсюду валялись детские игрушки, пакеты с вещами, коляска загромождала прихожую. На кухне стояла гора грязной посуды.
Мама суетилась между кухней и комнатой, подавала ужин, укачивала младшего внука, который плакал. Выглядела она уставшей, но счастливой.
— Таня! — сестра выглянула из комнаты. — Привет! Проходи, знакомься!
Оля была всё такой же красивой — длинные волосы, яркий маникюр, дорогая одежда. В руках телефон, на экране какая-то игра.
— Серёж, иди здоровайся с сестрой! — крикнула она мужу.
Серёжа появился из спальни — крупный мужчина лет сорока, в домашних тапочках и майке.
— А, Татьяна, — кивнул он.
От него пахло сигаретами. Я заметила, что на кухонном подоконнике лежала пачка и пепельница.
— Мам, — тихо сказала я, — но ведь у тебя астма…
— Ничего, ничего! — засуетилась мама. — Окно открою, проветрю!
— Да что вы! — возмутился Серёжа. — Дети простудятся! Я только на кухне курю, с вытяжкой.
Вытяжка у мамы не работала уже полгода. Я предлагала её починить, но мама всё откладывала — «деньги экономлю».
За ужином я наблюдала странную картину. Мама бегала вокруг стола, подкладывала всем еду, поила детей, утирала носы. Сестра рассказывала о своей жизни в Краснодаре — о новой машине, которую купил муж, о планах переехать в большую квартиру.
— А я говорю Серёже: ты же видишь, как я устаю с детьми! Нужна мне помощница или няня! — жаловалась Оля.
— Конечно, конечно! — поддакивала мама. — Молодой женщине тяжело одной!
Я чуть не поперхнулась. Моей сестре тридцать два года, она не работает и жалуется на усталость. А семидесятитрёхлетняя мама каждый день ведёт домашнее хозяйство и не жалуется никогда.
— А ты как, Таня? — спросил Серёжа. — Замуж не выходишь?
— Работаю, — коротко ответила я.
— Танечка у нас карьеристка, — вмешалась мама. — Всё работа да работа. Вот Олечка правильно делает — семья на первом месте!
После ужина я помогала маме мыть посуду. Руки у неё дрожали от усталости.
— Мам, может, попроси Олю помочь? — предложила я.
— Зачем? — удивилась мама. — Она гостья! А гостей не заставляют работать!
Гостья. В доме родной матери.
Я уходила поздно. В гостиной уже был разложен диван для папы, а мама стелила себе на кухне. Дети носились по квартире, не желая ложиться спать. Сестра лежала в спальне, смотрела сериал по телефону. Серёжа курил на балконе.
— До свидания, — сказала я, обнимая маму.
— Приходи завтра! — шепнула она. — Расскажешь Олечке про свою работу. Может, и ей что-то подойдёт здесь.
Дома я долго не могла заснуть. Неужели сестра планирует переехать сюда? И мама будет этому рада?
На следующий день мама позвонила с утра:
— Танечка, ты не могла бы зайти в аптеку? У Олечки младший температурит, нужны лекарства.
Я купила лекарства, зашла к ним. Картина была та же — мама суетилась вокруг ребёнка, готовила обед, стирала детские вещи. Сестра сидела в халате, жаловалась на усталость.
— Мам, может, я врача вызову? — предложила я.
— Не надо! — запротестовала Оля. — Мама лучше любого врача! Помнишь, как в детстве нас лечила?
Мама зарделась от удовольствия.
— Конечно помню!
Я не стала напоминать, что в детстве сестра как раз часто убегала из дома, а болела чаще я.
Дни потянулись один за другим. Каждый день я заходила к маме и видела одну и ту же картину: она в роли прислуги при счастливой семье сестры. Готовка, уборка, стирка, нянчанье детей — всё лежало на её плечах.
— Мам, ты так устала, — сказала я в очередной раз. — Может, попросишь гостей помочь?
— Что ты! Они приехали отдыхать! А я что, старая стала? Справлюсь!
Но по её осунувшемуся лицу и дрожащим рукам было видно — она едва справляется.
Через неделю произошёл разговор, который всё изменил.
Я зашла вечером, как обычно. Мама готовила ужин, папа дремал в кресле. Из спальни доносились голоса сестры и её мужа.
— …да что тут делать в этой дыре? — говорил Серёжа. — Скукотища! Хоть бы куда сводила!
— Так попроси Таньку, — отвечала сестра. — Пусть покажет город. Она же здесь живёт.
— Да какой город! Три музея и памятник Ленину! — засмеялся Серёжа. — Нет, давай ещё неделю потерпим и домой. А то мать твоя совсем устала.
— Ага, устала! — фыркнула Оля. — Она же счастлива, что мы приехали! Ей нравится за нами ухаживать!
— Ей нравится, или ей деваться некуда? — усмехнулся муж.
— Да какая разница! Главное, что у нас бесплатная няня и повар!
Я стояла у двери и слушала этот разговор. Мама была на кухне и, кажется, тоже слышала. Лицо у неё стало белым.
Вечером, когда все легли спать, я осталась помочь маме с посудой. Мы молча мыли тарелки, и вдруг мама заплакала.
— Мам, что случилось? — испугалась я.
— Танечка, — прошептала она, — я так устала… Я думала, они приехали, потому что скучают. А оказывается…
Она не договорила, но я всё поняла.
— Мам, — тихо сказала я, — а что, если честно поговорить с Олей?
— О чём говорить? — мама вытерла глаза. — Она моя дочь. Должна же я помогать!
— Помогать — это одно, — возразила я. — А быть бесплатной прислугой — другое.
Мама посмотрела на меня удивлённо.
— Ты думаешь, я прислуга?
— Мам, посмотри на себя! Ты за неделю постарела на пять лет! Ты встаёшь в шесть утра, ложишься в полночь! Готовишь, убираешь, стираешь, нянчишься! А они лежат, отдыхают и ещё жалуются!
Мама молчала, обдумывая мои слова.
— Но они же мои внуки… — пробормотала она.
— Внуки — это внуки, — согласилась я. — Но у них есть родители. Которые должны о них заботиться, а не перекладывать всё на бабушку.
На следующее утро произошёл перелом.
Я пришла, как обычно, после работы. На кухне сидела мама с красными глазами, а из комнаты доносился детский плач и напряжённые голоса.
— Что случилось? — спросила я.
— Серёжа с утра пил, — сказала мама. — Вчера зарплату получил, вот и отмечает. А Олечка на него кричит.
В этот момент из комнаты выскочила сестра с младшим ребёнком на руках.
— Мам! Заберите его он на кухню! Пусть там спит!
Серёжа появился в дверях.
— Хватит! — вдруг сказала мама.
Все замолчали и посмотрели на неё. Мама стояла посреди кухни — маленькая, худенькая, но с неожиданно твёрдым выражением лица.
— Довольно, — повторила она спокойно. — Серёжа, идите спать. Оля, перестань кричать на мужа при детях.
— Мам, да что ты! — растерялась сестра. — Мы же семья!
— Именно, — кивнула мама. — Семья. А в семье уважают друг друга. И не превращают старших в прислугу.
Я не поверила своим ушам. Мама — которая всю жизнь избегала конфликтов — говорила это!
— Что? — не понимала Оля.
— За неделю, — продолжала мама ровным голосом, — я ни разу не видела, чтобы ты помыла за собой посуду. Или постирала детские вещи. Или приготовила обед. Ты лежишь, отдыхаешь, а я бегаю вокруг вас, как девочка на побегушках.
— Но мам! — попыталась оправдаться сестра. — Ты же сама предлагала!
— Предлагала помочь, — уточнила мама. — А не взять на себя всю работу. Танечка права — я устала. Мне семьдесят три года, а не тридцать.
Сестра открыла рот, но не нашла, что сказать.
— Завтра, — сказала мама, — вы едете домой.
— Как домой? — возмутилась Оля. — Мы же на две недели приехали!
— Неделя прошла, хватит, — твёрдо ответила мама. — Я больше не могу. И не хочу.
Серёжа хмыкнул и пошёл в комнату. Сестра стояла с ребёнком на руках, хлопая глазами.
— Мам, ты что? — спросила она. — Раньше такого не было!
— Раньше я молчала, — ответила мама. — Думала, что так правильно. Оказалось — неправильно.
В тот вечер мы с мамой долго разговаривали. Она призналась, что всегда чувствовала вину перед младшей дочерью — мол, мало внимания уделяла в детстве. И теперь пыталась компенсировать.
— А получается, что Олю балую, а тебя использую, — грустно сказала мама. — Ты каждый день помогаешь, а я воспринимаю как должное. А её приезд — как праздник.
— Мам, я не требую праздников, — сказала я. — Мне нужно просто чувствовать, что я дочь, а не служанка.
На следующий день сестра с семьёй уехала. Прощались холодно. Оля была обижена, Серёжа равнодушен. Дети плакали — им нравилось у бабушки.
— Увидишь, — сказала сестра маме на прощание, — без нас скучно станет.
Но мама не скучала. Наоборот — будто расправила плечи. Стала больше времени уделять себе — читать, гулять, встречаться с подругами. А мы начали ужинать вместе по вечерам, просто разговаривать.
Через месяц Оля позвонила:
— Мам, мы соскучились! Можно к вам на праздники?
— Можно, — спокойно ответила мама. — Но с условиями.
— Какими условиями?
— Живёте в гостинице. В гости приходите, а на ночь уезжаете. И помогаете по хозяйству — каждый моет за собой посуду, убирает за детьми.
Повисла долгая пауза.
— Мам, ты серьёзно? — не поверила сестра.
— Абсолютно, — подтвердила мама. — Хочешь приехать на таких условиях — приезжай. Не хочешь — не приезжай.
Сестра больше не звонила.
А мне мама сказала:
— Знаешь, Танечка, я поняла разницу между любимой дочерью и балованной. Любимую — уважают. А балованная требует и ничего не даёт взамен.
Я обняла её крепко.
— А ты, мам, у нас самая любимая. Правда.
И впервые за много лет почувствовала — я действительно дочь в родном доме. А не помощница при любимице.
